Раздел: Социальная культурология
Ключевые слова:
доядерные войны, современные модификации войны.
Аннотация:В статье рассматривается ретроспектинове изменения и трансормация понимания сущности, смыслов, движущих сил войны в соци окультурном развитии и теоретической мысли.
Текст статьи:
УДК 008.001
ЛАРКИН Л.Г.
Доядерная эпоха, как и весь социум, основанный на приспособительном способе производства (Э.Тоффлер), был более или менее однороден. Следовательно, и культура и войны в ней были локальными в любом случае масштабирования, и не могли истребить человечество как биологический вид. Имея примерно одинаковые кластеры целей, они решали проблемы разными по степени жестокости средствами, большим или меньшим числом военной силы, оружия и др. Это характерно и для рабовладения, и средневековья, и нового времени и индустриальной эпохи, сопровождая все культурные изменения социума.
Это показано в параграфе на примерах исследования мифологии, древней истории традиционных обществ в части их военной составляющей.
Размышления над сущностью и местом войны в обществе вели европейские философы и ученые (Г. Гегель, Т. Гоббс, Г. Гроций, К. Клаузевиц, Н. Макиавелли, К. Маркс, П.- Ж. Прудон, Ф. Энгельс и др.), в работах которых рассмотрены: антрпологическая составляющая войны, способы ее управления, сущность и совершенство оружия, фунциональность войны и др.
Практически все они приходили к мнению, что война – данность культуры, которую невозможно избежать. Вместе с тем, часть исследователей (Эразм Роттердамский), как сторонник пацифизма, утверждал, что война – абсолютное зло. При этом он обреченно говорил, что мир отовсюду изгнан и повсюду сокрушен. Все в мире решается лишь с помощью войны. Монтескье указывает, что война – социальное явления, направленное на сохранение своего государства. И эта конечная цель оправдывает в его глазах бытийственность войны [1]. Война, отсюда — созидательная сила, так как: «завоевание есть приобретение; но дух приобретения связан с духом сохранения и пользования, а не с духом разрушения»[2]. После войны завоеватели и завоеванные навсегда остаются в состоянии готовности к войне. Философия Гегеля наделяла смыслом все происходящее, в том числе и войну. Он подчеркивал: «Всемирная история есть… развитие элементов разума»[3]. Все в истории наполнено смыслом, «сущность государства необходимо приводит к войне»[4]. , поэтому война – природа вещей.
Маркс понимал ее как продолжение внутриклассового противоречия и борьбы, где причиной становится межклассовая борьба и переносится впоследствии на межгосударственную арену. В том же духе высказывались большинство исследователей, что позволяет сделать вывод, что 18-19 века развиваются позиции бытийственности и функциональности войны. Мыслители приходят к необходимости вскрытия ее смыслов, проводя герменевтический анализ причинно-следственных позиций, ее развязавших, выводя на передний план ее сущностные доминанты, цели и средства их достижения, пытаясь найти гармоничное соотношений последних, если подобная терминология применима к войне вообще.
Война в истории России всегда играла ключевую роль, что отражалась на ней и в качественном и в количественном отношении. В силу этого, она осмысливалась и как бытийственность, и как праксеологическая составляющая, и как образ жизни и как смысловая категория.
Последняя позиция – смысловая категория из абстрактных рассуждений о войне трансформировался в жизненную необходимость. Она эмоционально, морально и нравственно символизировалась, обретала художественно-образную окраску и прочно вошла в нормы жизни всего населения. Наиболее известные художественные произведения России 18-19 веков прославляли войну и ее героев. А.С. Пушкин, Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, Тургенев и др., имели к войне непосредственное отношение и выразили его в своих трудах.
В ХХ веке проблема войны рассматривалась полемически В.И. Лениным и Н.А. Бердяевым. Первый рассматривал войны как рациональный механизм, в основе которого лежит политика, и война, поэтому — продолжение и конкретизация политических решений. Бердяев утверждал, что в войне чрезмерно много иррационализма, в особенности, в процессе ее реализации. По сути дела здесь решался вопрос не просто о понимании войны, но понимании истории. Материалистическое ее трактование позволяло утвердить в ней диалектико-материалистические позиции. Более того, Ленин говорил, что сущностные основы войны заключаются не только в том, что сущность непрерывно проявляется, но и в том, что она постоянно развивается [5]. Она, по его мнению, есть глубинная субстанциональная основа, каковая не обнаруживает глубинной связи с явлением, но в процессе амбивалентного разворачивания создает причины войны, и определяет ее свойства. Последние аспекты особенности войны – соединяют и самою ее сущность, и ее результативность, и функциональность. Последняя – функциональность войны – выступает как вершина проявления своей сущности и переводит ее в плоскость тактическую (бои, сражения, схватки, операции и др.)
Таким образом, это позволяет проследить развитие понимание войны и ее значение как в культуре, начиная с древних времен до настоящего момента, в процессе анализа развития теоретической мысли, исследующей указанные позиции войны.
- 1. Присутствуя в виде двух идей – бытийственности и функциональности – они сохранились в таком же виде и к ХХ веку.
- 2. Бытийственность войны выступает как обоснование ее в жизни каждого общества, которое объясняет ее социально-экономическими, психологическими причинами. Теоретическая мысль Западной Европы рассматривает войны как амбивалентное явление и, подчеркивая ее функциональность, призывает к пацифизму, утверждая, что в целом социум может жить мирно.
- 3. Русская духовная культура, для которой война – нормативный аспект жизни, так как половину последних 5 веков она провела в состоянии войн, часто одновременных с разными странами, указывает, что война – нормативная основа общества, при этом ее можно аннулировать, лишь создав новое, по воспитанию общество, сформировав мирное мроовоззрение и дав в руки человечеству другие идеалы.