Автор(ы) статьи: Качалова В.Г.
Раздел: ИСТОРИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:

частные коллекции, книги, книжные собрания, фонд культурных ценностей

Аннотация:

Частное коллекционирование известно на Руси с древнейших времен. Первоначально высоко ценились и тщательно сохранялись книги, что нашло отражение в различных летописях. Признание за книгой огромного образовательного и культурного значения отмечено во многих письменных источниках древности: в «Изборнике Святослава» (1076), автор которого писал, что составил «Изборник» из многих книг княжих; в сборнике «Пчела» (ХII в.) и др. Одна из первых библиотек на Руси упомянута в летописи под 1037 годом, когда Ярослав основал «церковь святой Софии» и при ней собрал книги. Книжные собрания на Руси возникли, по всей вероятности, еще ранее. В частности, летописец говорит о Владимире Святославиче: «бе бо любя словеса книжная». Книжные собрания создавались при епископских кафедрах, монастырях, церквах, княжеском дворе.

Текст статьи:

В сокровищницах ростовских князей и епископов были собраны различные ценности. Особо источники отмечают книгохранилище князя Константина, в котором находились редчайшие книги. Известно существование библиотеки в Полоцком соборе.⁵

Сохранились сведения об отдельных собирателях книг, таких, как курский посадник, упомянутый в «Житии Феодосия Печерского» или инок Григорий, отмеченный в Киево-Печерском патерике и др.⁶

В последующие столетия продолжают формироваться отдельные частные коллекции. Так, у А.Строганова в ХVI в. было 205 книг. Среди них имелись и летописи. Известна опись вещей и библиотеки новгородского воеводы Татищева (начало ХVII в.).⁷

Интерес к произведениям иностранных мастеров существовал уже в Киевской Руси. Еще при князе Владимире наши предки проявили свое умение «испытать, который народ достойнее поклоняется божеству»⁸ и оценить чьи произведения искусства совершеннее. Так, например, известно, что о храмах волжских и камских болгар они отозвались как о скудных, о богослужении немецких католиков — как о не имеющем никакого величия и красоты, и лишь литургия в Софийском храме поразила их не только присутствием всего высшего духовенства, но и великолепием храма, убранством алтарей и красотой живописи.⁹ Поэтому неудивительно, что на Руси привезенным из Византии иконам поклонялись со всем благоговением, умея в то же время видеть и их красоту.¹⁰ Что касается предметов прикладного искусства, то, как известно, они издавна попадали к нашим знатным предкам в качестве дани, даров и т.п., однако, проследить процесс их накопления возможно лишь с ХVI в.,¹¹ т.к. подарки иностранных посольств — выдающиеся образцы искусства голландских, немецких, шведских, английских ювелиров ХVI – ХVII вв. в то время хранились в Оружейной палате в Москве. Именно там возникло собрание того раннего типа (царская или княжеская сокровищница), который обычно предшествует частному коллекционированию произведений искусства.

Отношение в ХVII в. ко всем этим предметам хорошо описано И.Забелиным, подчеркивавшим, что охота к редкостям и драгоценностям, к разным «узорчатым, хитрым изделиям и курьезным вещицам» была распространена не только во дворце, но и вообще между русскими знатными и богатыми людьми.¹² Можно назвать коллекции В.В.Голицына, Б.М.Хитрово, А.С.Матвеева, которые «ставили первые опыты» в области художественного собирательства, ставшие предысторией частного коллекционирования в России.¹³ Известно, что иностранные гравюры и книги были довольно распространены в Москве в ХVII в., но проследить же появление произведений иностранной живописи намного труднее. Принято считать, что портреты, выполненные западноевропейскими мастерами появлялись в Москве чрезвычайно редко, а картины почти вовсе отсутствовали в московских дворцах. Исключением, по всей вероятности, являются только дома московской Немецкой слободы, например, принадлежащие Лефорту и Виниусу,¹⁴ в которых Петр I мог впервые увидеть произведения западноевропейской живописи.¹⁵

Эти коллекции имели большую ценность, так как в них концентрировался богатый историко-бытовой материал и предметы декоративно-прикладного искусства.

Таким образом, хотя до ХVIII в. и существовал интерес к древним памятникам и создавались первые частные коллекции, говорить о роли и значении их в деле государственной охраны культурных ценностей нет оснований.

Коллекционирование художественных ценностей первоначально велось в царской семье и в аристократических дворянских кругах – самых состоятельных в России. Коллекции шедевров живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства были недоступны для обзора широкой публике.

Частные коллекции определяются как комплекс исторических источников, так как складывание фамильного собрания позволяет оценить дошедший до нас пласт источников как феномен конкретного исторического периода.

Исследование материалов частных коллекций дает возможность изучать общественно-политическую, экономическую и культурную жизнь России.

Коллекционирование произведений искусства как интереснейший культурно-социологический феномен всегда отражает не только личность, интересы и вкусы самого собирателя, но также и уровень существующей культуры, позволяя проследить степень восприимчивости общества к художественным ценностям. Представляя из себя продукт культуры и зачастую соседствуя с меценатством, коллекционирование произведений искусства является одним из интереснейших видов человеческой деятельности и по отношению к некоторым сферам художественной жизни имеет «руководящий» характер, т.к. собиратели всегда воздействуют на состояние современной им культуры и ее будущее.

Итак, частное коллекционирование можно рассматривать как один из основных видов деятельности в области культуры, причем оно имеет особую важность, т.к. позволяет не только проследить приобретение отдельных произведений и формирование состава целых коллекций, но и выявить художественные вкусы эпохи.

В России Санкт-Петербург с первых лет своего основания являлся своеобразным перекрестком идей, роскоши, судеб огромнейшей империи. Он стал тем городом, в котором взаимодействие русской и европейской культуры и его влияние на художественные вкусы и моду высшего общества проявлялось с особенной силой, а частное коллекционирование стало одним из следствий этого взаимодействия.

Создание императорских дворцово-парковых ансамблей стимулировало строительство дворянских усадеб по всей России. Их интерьеры, времяпрепровождение их обитателей копировались с придворного быта. Живопись во второй половине ХVIII в. становится неотъемлемой частью интерьера, предметом, свидетельствующим о социальном положении хозяина дома. В число символов престижа попали также скульптура, фарфор, изделия из драгоценных металлов, книги. Знатные вельможи соревновались между собой в размерах своих библиотек и разнообразных коллекций.¹⁶

Благодаря материальным средствам, собирательским усилиям и упорству лучших представителей русского общества произошло зарождение национального музейного фонда, а связи отечественных коллекционеров с иностранными собирателями, знатоками искусства и антикварами стали одной из важнейшим форм культурного обмена России и стран Западной Европы. Просветительская и образовательная функции частных коллекций способствовали формированию широких слоев русского общества, воспитанных на общеевропейских культурных ценностях. Создавая свои собрания, русские коллекционеры творчески осмысливали культурное наследие Западной Европы, начиная от изучения иностранных эстетических трактатов и заканчивая формированием собственного взгляда на творчество выдающихся мастеров, произведения которых они активно накапливали.

Отечественные коллекционеры и меценаты на протяжении столетий творчески служили делу приумножения музейного фонда России, создавая предпосылки для появления многих российских музеев, а итогом их деятельности явилось то, что они не только сформировали основную часть музейного фонда государства, но и создали обширную источниковую базу для развития отечественной культуры. Частные коллекции стали памятником художественного вкуса минувших эпох и тем национальным достоянием, значение которого вследствие его непреходящего характера, было осознано еще нашими предшественниками.

В Петербурге частные собрания в ХVIII — начале ХХ вв. были особой достопримечательностью и украшением столицы, а работы мастеров Западной Европы, Востока, эпохи античности и, конечно же, Древней Руси занимали в них чрезвычайно важное место, предназначенное им Петром I для того, чтобы играть особую роль в отношениях России с окружающим миром.

Таким образом, изучение проблемы частного коллекционирования обусловлено тем, что невозможно составить полное и всестороннее представление о культуре страны, о вопросах эволюции государственной политики в деле охраны культурных ценностей без изучения музейного фонда, формирование которого в России происходило в основном благодаря собирательской деятельности частных коллекционеров.

Изучение данной проблемы позволяет взглянуть с новой точки зрения, как на сам процесс коллекционирования, так и на проблематику русско-европейских художественных связей, что представляет большой интерес и для исследования русской культурной жизни ХVIII — начала ХХ вв., и для изучения русской культуры в целом, являясь насущнейшей необходимостью для нескольких областей гуманитарного знания.

Следовательно, можно говорить о том, что изучение данной проблемы открывает значительные перспективы в научном плане, связанные с решением вопроса о месте коллекции в современном ей художественном процессе и взаимодействии с ним, о взаимовлиянии собирательства и науки, об отражении культурных связей в формировании коллекций и т.д.

Практическая ценность подобного исследования также велика, т.к. накопление, систематизация и анализ фактического материала (по составу собраний, биографиям собирателей и художественным вкусам, распространенным среди коллекционеров каждой эпохи) помогает не только восстановить историю частного собирательства в России, но и является важной основой изучения роли частных коллекций в формировании государственного фонда культурных ценностей.

Начало систематического коллекционирования и выработки основ государственной политики по охране культурных ценностей связаны с именем Петра I, который во многом предопределил дальнейшее социокультурное развитие страны.

Собирательская деятельность Петра продолжалась вплоть до 1725 г. Вполне очевидно, что Петр отдавал предпочтение работам голландских и фламандских мастеров,¹⁷ хотя в его собрании были и произведения итальянской живописи. Эта особенность обусловила и вкусы дворянской аристократии петровской эпохи.

Итоги коллекционирования произведений искусства Петром I были весьма впечатляющими. По приблизительным оценкам его картинное собрание состояло из более чем 400 работ,¹⁸ а что касается значения его собирательской деятельности, то признают, что Петр имел разносторонние интересы в области коллекционирования, но с ярко выраженной направленностью художественного вкуса,¹⁹ которая была связана не только с его увлечением кораблестроением и другими практическими задачами, как это зачастую принято считать.

Петр I не просто собрал первую в России коллекцию западноевропейских картин, но и пригласил Г.Гзеля специально для наблюдения за ней, положив тем самым начало коллекционированию и хранению произведений зарубежной живописи в нашей стране. Есть основания предполагать, что Петр был знаком с весьма распространенным в Европе взглядом на коллекции как на своеобразные учебные выставки по самым различным наукам и искусствам, активно способствующие просвещению.²⁰ Это во многом определяет реформаторскую деятельность Петра в области культуры.

Художественные вкусы Петра I, его собирательская деятельность оказали значительное влияние на вкусы его придворных и начало коллекционирования ими произведений западноевропейского искусства. Примером большого интереса сподвижников царя к культурным ценностям Западной Европы могут служить составленные А.Д.Меншиковым, Б.П.Шереметевым, П.П.Шафировым, А.А.Матвеевым и другими, первоклассные для того времени библиотеки, в которых находилось значительное количество книг на иностранных языках.²¹ Роль Петра в зарождении частного коллекционирования в России была действительно велика. По сообщению Я.Штелина знатные придворные украшали картинами свои дома в Петербурге и Москве, подражая вкусу царя, а что касается источников этих приобретений, то они покупали картины у иностранных купцов в Архангельске и Петербурге.²² Однако, о частных художественных коллекциях первой четверти ХVIII в. известно очень мало, если не считать сведений о собрании А.Д.Меншикова и весьма скудных данных о собирательской деятельности Я.В.Брюса и Д.М.Голицына, имевшего в своем подмосковном имении хорошую коллекцию итальянских и брабантских картин, которая после его смерти оказалась совершенно заброшенной.²³ Собрание живописи А.Д.Меншикова, являвшееся одним из первых художественных частных собраний, было весьма значительным по своему размеру и «дополнялось» кунсткамерой, где в застекленных шкафах хранились различные раритеты, фарфор, бронза и предметы из камня.

Таким образом, можно говорить о том, что история частного коллекционирования в России берет свое начало в первой четверти ХVIII в., а его возникновение непосредственно связано с собирательской деятельностью Петра I. Разворачивавшаяся на фоне и в непосредственной связи с общим подъемом в экономической, политической, культурной и других сферах, история русского частного коллекционирования еще раз подтверждает серьезность произошедших в петровскую эпоху перемен.

Продолжавшие существовать после смерти Петра I традиции «универсального» собирательства постепенно все же уступили место новому типу коллекционирования. Составленные в конце 1730-х гг. нумизматические коллекции А.Волынского, П.Мусина-Пушкина, библиотеки книг на иностранных языках А.Хрущева и П. Еропкина²⁴ свидетельствуют о том, что характер частного коллекционирования уже значительно изменился в сторону специализации. Названные собрания были уже достаточно «специализированы» и не принадлежали к «универсально-энциклопедическому» типу. Произошедшее разграничение сфер коллекционирования, его специализация были еще в достаточной степени условны, но не заметить их в это время уже невозможно.

Как известно, после Петра царственные особы не уделяли особого внимания состоянию императорских коллекций, их пополнению и условиям хранения. Положение несколько изменилось к лучшему в годы царствования Елизаветы,²⁵ из мероприятий которой в этой области наиболее значительными являются покупка крупного собрания западноевропейской живописи в Праге и Богемии, а также устройство Картинного зала Екатерининского дворца в Царском Селе.²⁶

Хорошая зрительная память, «тончайший и изысканнейший вкус»,²⁷ «большая охота до картин» — такой предстает перед нами Елизавета в середине 40-х гг. ХVIII в. Прошло всего тридцать лет после петровских приобретений 1716 г., а в России уже не только императрица и великий князь Петр Федорович собирали западноевропейскую живопись²⁸ и считали картину ценным подарком, достойным их императорского величества, но и придворные, стремясь подражать правителям, мечтали иметь свои блестящие собрания живописи.

Середина и вся вторая половина ХVIII в. было временем крупных приобретений произведений искусства представителями высшей аристократии. Значение их коллекций (в т.ч. из-за отсутствия аналогов) стало весьма существенным для всей европейской культуры конца ХVIII столетия. Об этом процессе профессор Дж.-К. Арган писал: «В качестве аналогии подобной миграции творений культуры следует указать (лишь) на формирование крупных американских музеев во второй половине прошлого столетия и в первой половине нынешнего», хотя вряд ли возможно согласиться с его утверждением о том, что в русском коллекционировании второй половины ХVIII в. «скрывалась обширная программа помещения капитала».²⁹ Для русского коллекционирования главными побудительными мотивами скорее были репрезентативность собраний и стремление «облагородить» нравы общества,³⁰ причем некоторое признание этого содержится в словах самого Дж.-К.Аргана, писавшего, что программа помещения капитала одновременно была рассчитана на преобразование культуры и изменение нравов.³¹ Иначе звучит эта мысль у М.В.Алпатова: «Образовательная роль была главнейшей причиной возникновения и существования Эрмитажа. Внутренняя потребность страны находила себе живейшую поддержку в том общеевропейском культурном подъеме, который принято называть Просвещением. Искусство рассматривалось как элемент воспитания человека, его интеллекта, воли и вкуса».³² С полным правом можно утверждать, что петербургские частные коллекции западноевропейской живописи с успехом выполняли как репрезентативную, так и образовательно-просветительскую функцию в столичном обществе середины – второй половины ХVIII в.

Иван Иванович Шувалов (1727-1797), «первый министр нарождающегося русского просвещения», начал свою службу при дворе камер-пажом в возрасте пятнадцати лет. Его дальнейший жизненный путь был значительно насыщен важными делами для истории нашей культуры³³.

Основанная в царствование Елизаветы Петровны Академия Художеств с самого начала стала его любимым детищем, для размещения которой (в первые годы ее существования) он даже предоставил свой петербургский особняк.³⁴ В отличие от попыток Я.Штелина,³⁵ усилия И.И.Шувалова увенчались полным успехом: созданная им Академия пользовалась благосклонным вниманием императрицы и многие вельможи желали стать почетными членами этого в то время еще нового для России заведения.

Известно, что весь дом был украшен портретами и картинами, коллекционированием которых И.И.Шувалов увлекся, по всей видимости, еще в середине 1740-х гг., хотя о его приобретениях тех лет почти ничего не известно.³⁶ В последующее время покупки картин более участились.

К середине 1750-х гг. его коллекция была уже достаточно большой по количеству находившихся там картин и весьма выдающейся по своим художественным качествам среди прочих частных собраний того времени. В ней, безусловно, находились разные по своему уровню произведения, но приводимый ниже отзыв Екатерины кажется не слишком объективным.

Большую часть этой коллекции (около 60 произведений), в которой была представлена итальянская, фламандская, голландская и французская живопись, в 1758 г. он подарил Академии Художеств, предоставив тем самым ее ученикам прекрасную возможность изучать и в учебных целях копировать произведения западноевропейских мастеров. Три года спустя к ним присоединились почти все остальные картины этого собрания, купленные у владельца за 20 тыс. руб. для Академии Художеств по приказу Екатерины II. Тогда было приобретено 100 произведений, список которых с указанием цен вскоре был составлен Я.Штелиным под названием «Перечень картин, купленных по повелению ее императорского величества у камергера Шувалова для Академии Художеств. 1764 год».

Собирательская деятельность И.И.Шувалова в конце 60-х гг. продолжилась, хотя и в несколько иных формах. В 1767 г. он приехал в Рим, где прожил несколько лет, в течение которых он целенаправленно приобретал памятники античного искусства для Екатерины II, Академии Художеств и для себя, получил разрешение на заказ слепков с выдающихся произведений античной скульптуры, близко познакомился со многими художниками, археологами и коллекционерами. Приобретения картин были гораздо малочисленное, т.к. специальных указаний от императрицы на этот счет он, видимо, не получал. Особенно важным во всех его мероприятиях тех лет явилось то, что И.И.Шувалов, вкус которого формировался на произведениях стиля рококо, пять лет жил в совершенно иной художественной атмосфере, общался с ее главными фигурами (Г.Гамильтоном, Т.Дженкинсом, Пиранези, Менгсом, Батони, И.Рейфенштейном), благодаря чему вскоре стал «поборником нового направления» как в художественной жизни, так и в русском искусстве.³⁷ В Италии он посетил раскопки Геркуланума и Помпеи, а также составил небольшое собрание произведений античного искусства.

Вернувшись из-за границы, где он жил до 1773 г., И.И.Шувалов стал достаточно близким к Екатерине II вельможей, советами и услугами которого в вопросах искусства она постоянно пользовалась,³⁸ что всегда давало основание упоминать его имя в связи с формированием коллекции Эрмитажа.

В 1770-е гг., несмотря на то, что с собранием картин И.Шувалов расстался еще до своей поездки, его особняк по-прежнему был наполнен произведениями искусства, о чем существует особое свидетельство. Дом, в угловой гостиной которого в свое время собирались М.Ломоносов, А.Сумароков, Г.Державин, А.Оленин, княгиня Е.Дашкова³⁹ и другие, в 1777 г. посетил И.Бернулли, В его упоминании об этом событии значится указание на то, что увиденное там собрание было достаточно значительным,⁴⁰ что свидетельствует о продолжении И.И.Шуваловым коллекционирования в конце 1770-х гг.

Огромный вклад в коллекционирование художественных ценностей внес знатнейший вельможа ХVIII в. Б.П.Шереметев. Большое значение для формирования его художественных вкусов имела осуществлявшаяся по приказу царя поездка по Европе (1697-1699), в течение которой Б.П.Шереметев, следуя на Мальту, проезжал через Польшу и Австрию. Именно тогда он впервые посетил Краков, Вену, города Венеции и Рим. То, что он увидел в Европе, во всей видимости, достаточно сильно на него подействовало. Б.П.Шереметев не только вернулся в Россию в «немецком платье» и парике и стал устраивать свои дома по европейскому образцу, но также одним из первых поддержал начинания Петра, направленные на отказ от традиционного русского бытового уклада в пользу европейской культуры.

Одним из самых значительных для формирования шереметевского собрания являлось, по всей видимости, поступление в него предметов во время Северной войны, т.к. в те годы целые возы с трофейным имуществом отправлялись в родовые вотчины фельдмаршала прямо с театра военных действий.⁴¹

Начало собирательской деятельности Б.П.Шереметева относится, по всей видимости, к середине 1740-х г. и в первые годы являлось следствием «подражания вкусу» императрицы Елизаветы.⁴² Результатом подобного рода «увлечения» стало пополнение кунсткамеры, являвшейся любопытнейшим образцом петербургского собирательства ХVIII в. по той причине, что к этому времени создание кунсткамер наподобие петровской являлось в некотором смысле анахронизмом, т.к. преобладание интереса к художественному собирательству являлось уже при Елизавете Петровне бесспорным.

Коллекция Фонтанного дома состояла из совершенно разных по своему художественному качеству произведений. Вместе с подлинниками знаменитых мастеров там находились копии, случайные вещи и даже грубые подделки. Все это свидетельствует о том, что Б.П.Шереметев, приобретавший картины в достаточно большом количестве и, причем весьма активно, не уделял особого внимания качеству живописных произведений. Он не был, а по прошествии времени так и не стал, настоящим знатоком и ценителем живописи. Его собирательство находилось в русле распространившейся тогда моды и он, следуя в этом (впрочем как и многие другие вельможи) за обеими императрицами, а также людьми своего круга, зачастую оценивал приобретенную картину только на основании того, подходит ли ее размер в «пробел» шпалерной развески галереи Фонтанного дома.⁴³

Очень ценной для анализа проблемы формирования художественных вкусов имеет коллекция А.С.Строганова. При дворе Екатерины II А.С.Строганов занимал с самого начала особое положение, т.к. выступил на ее стороне во время событий 1761 г., за что был пожалован в камергеры, а после возвращения из Франции, он стал особо приближенным к императрице, называвшей его «magot» (фр. «дурняшка»), но весьма ценившей его общество, острый ум и образованность. Он часто долгое время проводил с Екатериной II, иногда безотлучно находясь при ней, как то было, например, в первом ее путешествии в Москву.⁴⁴ Очень часто именно советами А.С.Строганова Екатерина пользовалась и в своей собирательской деятельности, т.к. сведения об европейских коллекциях, о роли, которую играло в эти годы собирательство в Париже, она нередко могла узнать именно во время своих бесед с И.И.Шуваловым и А.С.Строгановым.⁴⁵ Кроме того, известно, что граф А.С.Строганов был в числе постоянных посетителей Эрмитажных собраний, где он нередко распоряжался.

Собирательская деятельность А.С. Строганова началась еще в молодые годы и продолжалась, по всей видимости, вплоть до последних лет жизни. Особо заинтересовавшись искусством еще во время своей первой поездки за границу в 1750-х гг., он получил тогда прекрасную возможность не только ознакомиться с коллекциями западноевропейской живописи, но и приобрести первые картины для собственного собрания. Известно, что приехав тогда из Женевы в Турин, он был поражен тем, что «здесь почти во всех домах хороших картин премножество, если б мог найти продажных, то купил бы».⁴⁶

Будучи в Венеции, он все же смог купить «славного Корежия картину», которую сразу же отправил в Петербург к отцу с просьбой «очень ее беречь для тово, что у нас ей подобных или нет, или очень мало есть, а случаи такие картины покупать здесь и во всей Италии весьма редко находятся».⁴⁷ Чуть позднее, в Париже ему удалось сделать приобретения, о которых он так сообщал в письме от 12 апреля 1756 г.: «…умножил свой кабинет многими курьезными вещами, между которыми есть две картины, которые охотниками до живописной работы весьма хорошими почитаются, одна из оных писана Перуджином рафаеловым мастером другая преславного Фетия руки и обе в прекрасных рамах».⁴⁸

Особенно активно Александр Сергеевич участвовал в распродажах во время своего второго пребывания за границей (в 70-х гг. ХVIII в.), покупая картины у известных парижских коллекционеров. Тогда им было приобретено множество картин из собрания Мариетта, Шуазеля, принца Конти и других,⁴⁹ причем иногда он пользовался услугами посредников (например, Донже). Его внимание было сосредоточено в основном на приобретении работ фламандских и голландских мастеров, однако он не пренебрегал и работами современных французских мастеров.

Вернувшись в Санкт-Петербург, А.С.Строганов продолжил свою собирательскую деятельность, успех которой был в немалой степени обусловлен существованием в столице антикварных лавок и фирм, благодаря которым можно было приобретать произведения искусства не выезжая за границу. В это время уже достаточно активно печатаются первые русские каталоги публичных распродаж антиквариата, являющиеся ценным источником для суждений о состоянии художественного рынка и уровне его развития во второй половине ХVIII в.

Пополняя свою коллекцию в 1780-1790-е гг. путем приобретения произведений искусств в антикварных лавках, торговых фирмах, у частных коллекционеров, А.С.Строганов уже в начале 1790-х гг. имел замечательнейшую коллекцию западноевропейской живописи, для размещения которой было решено создать особое помещение — картинную галерею, и в 1788-1791 гг. были проведены работы во дворце Строгановых на Невском проспекте, в результате которых были построены два дворцовых корпуса и созданы три парадные интерьера, объединенные общим замыслом в единый ансамбль, главное место, в котором занимала именно Картинная галерея.⁵⁰

Граф А.С.Строганов позаботился, однако, не только об устройстве особого помещения для своего собрания. Он стал первым ее систематизатором и исследователем, в результате чего в 1793 г. вышел в свет каталог живописи, находящийся в его коллекции, составленный самим владельцем на французском языке.⁵¹ В этом каталоге значилось 87 картин 55 мастеров, поэтому его сравнение с каталогом 1800 г. позволяет выявить круг произведений, приобретенных между 1793 и 1800 гг. Во вступлении к своему второму каталогу граф А.С.Строганов писал: «Я составил этот каталог, чтобы изучить сокровище, которое я собирал сорок лет. Я написал его для истинных любителей искусства…, а не для комедиантов, имеющих о себе высокое мнение». И далее он продолжал: «Избавь нас, Боже, от этих любителей без любви, знатоков без знания, (которые) больше всего способствуют продажности вкуса и препятствуют искусству».⁵² Таким образом, автор каталога и владелец этого собрания начинал свое сочинение словами, подчеркивающими значение истинной любви к искусству, необходимой в деле его изучения, которой, к сожалению, часто не достает «знатокам».

Обзор коллекции был составлен в соответствии со сложившейся традицией в делении западноевропейской живописи по школами, после краткой общей характеристики которых, шло перечисление работ отдельных мастеров, причем каждой картине был присвоен свой номер.

Каталог собрания графа А.С.Строганова интересен не только как источник ценных сведений о самой коллекции, но также как документ, по которому можно составить представление о взглядах А.С.Строганова на искусство вообще и его отношение к отдельным мастерам в частности, т.к. при составлении каталога он снабдил его текстом, в котором сделал ряд замечаний и отступлений, связанных с биографиями художников и их творчеством, а также затрагивал некоторые вопросы теории и истории искусства. Претендуя быть чем-то большим, чем просто перечнем картин, каталог 1800 г. стал «легким, заманчивым и выразительным описанием»,⁵³ способным заинтересовать широкий круг читателей, хотя при этом нельзя не учитывать узость той сферы, где распространялось это издание, т.к. его тираж и количество образованных людей были весьма невелики.

Печатные каталоги художественных собраний были в России чрезвычайной редкостью, и выходу каталога Строгановской коллекции предшествовало лишь издание каталога коллекции Эрмитажа.⁵⁴

Таким образом, в картинной галерее графа А.С.Строганова находилось немало уникальных произведений искусства, что делало это собрание одним из лучших в Санкт-Петербурге, да и в России в целом, поэтому объясним особый интерес к нему со стороны любителей и знатоков искусства, возникший еще в начале ХIХ в.

Известно, что одной из причин начала собирательской деятельности А.С.Строганова была забота о всестороннем образовании его сына Павла Александровича, в письме к которому граф писал: «Но как время, посвященное твоим занятиям, позволило видеть тебе только меньшую часть столь обширной Империи, то для пополнения твоих сведений о ней, я старался и стараюсь собрать предметы, достойные твоего любознания под названием акварелей путешествующего живописца по России. Может быть, со временем, я сделаю это собрание известным свету, дабы чрез то частную твою пользу обратить в общую, тесно соединенных в моем сердце, ибо как ты в отечестве и отечество в тебе равно мне любезны. Если же угодно будет Всевышнему пресечь дни моей жизни прежде совершения сего намерения, требующего много трудов и стараний, то завещаю тебе в оном случае, любезный сын, привесть оное к лучшему совершенству, дабы таковое собрание оставалось навсегда памятником родительской горячности к тебе и сыновней любви к отечеству».⁵⁴

Из этого отрывка видно, что А.С.Строганов придавал своей собирательской деятельности большое значение, рассматривая ее как проявление своей любви к сыну и Отечеству, поэтому воспитательная цель, связанная с существованием этой коллекции, осознавалась им по отношению к молодому поколению вообще и картинная галерея, открытая для публики,⁵⁵ стала классом для изучения истории и теории живописи учащимися Академии Художеств, т.к. эти предметы были обязательными в академической программе во время пребывания А.С.Строганова на посту президента. Там занимался со своими учениками Ж.-Л.Монье, О.Кипренский делал копию с «Портрета Николая Рококса» А. ван Дейка,⁵⁶ исполнялись рисунки для альбома гравюр, вышедшего в 1807 г.

Строгановская галерея, ставшая достопримечательностью Санкт-Петербурга в конце ХVIII — начале ХIХ вв., часто привлекала к себе внимание иностранных гостей.

Известно, что Д.Фонвизин, Г.Державин, были весьма признательны А.С.Строганову и всячески выражали к нему свое почтение (Д.Фонвизин читал ему свои сочинения, Г.Державин посвятил ему оду), а И.Крылов проводил в доме графа целые дни и был хорошо знаком с его картинной галереей. А.Батюшков, назвав Александра Сергеевича «престарелым Нестором искусств»,⁵⁷ не только выразил таким образом свое к нему уважение, но также и удивительно точно описал значение его деятельности в области искусства.⁵⁸

А.С.Строганов, бывший президентом Императорской Академии Художеств и директором первой в России публичной библиотеки, собрав замечательную коллекцию западноевропейской живописи, не пожалел времени и сил для ее изучения. Коллекция была систематизирована по школам в составленном им каталоге, который сам по себе являясь уникальным до конца ХVIII в. явлением, имел огромное значение для популяризации Строгановского собрания, т.к. его выход в свет давал возможность знатокам искусства как в России, так и за рубежом (благодаря тому, что он был издан на французском языке) ознакомиться с одной из самых замечательных в Петербурге коллекций западноевропейской живописи. Вероятно, что именно этот каталог дал А.Батюшкову основание для столь высокой оценки деятельности Строганова, сравниваемой им с заслугами русского летописца.

Александр Сергеевич Строганов не только положил начало изучению и популяризации произведений искусства, находившихся в его коллекции, но также и по-новому отнесся к их экспонированию, и хотя картины по-прежнему размещались на стенах без какой-либо системы, создание в его дворце специально спроектированного помещения для размещения картинной галереи (с направленным освещением и т.п.) было своего рода новшеством и, наряду с каталогом Строгановского собрания, имело важное значение для развития музейного дела в России и истории частного коллекционирования вообще.

Кроме прекрасных собраний, принадлежавших графам И.И.Шувалову, А.С.Строганову, Б.П.Шереметеву, в Санкт-Петербурге существовали и другие, причем не менее ценные и интересные коллекции.

К таким собраниям в первую очередь относятся коллекции западноевропейской живописи М.И.Воронцова, А.А.Безбородко, И.Г.Чернышова, К.Г.Разумовского и А.М.Белосельского-Белозерского.

Таким образом, можно говорить о том, что именно в ХVIII в. были заложены основы государственной политики в деле охраны культурных ценностей России, хотя достаточно много было и утрачено из-за отсутствия законодательной базы. Частное коллекционирование произведений искусства способствовало выработке определенных художественных вкусов, что привело к появлению в империи крупнейший коллекций мирового значения и к формированию музейного фонда России.

¹ Повесть временных лет по Лаврентьевской летописи 1377 г. М-Л., 1950. С.102.

² Разгон А.М. Охрана исторических памятников в России (ХVIII – первая половина ХIХ в.). // Очерки истории музейного дела в СССР. М., 1971. Вып. 7. С. 293.

³ Тихомиров М.Н. Древнерусские города. М., 1956. С. 270.

⁴ Васильченко В.Е. Очерк истории библиотечного дела в России. М., 1948. С. 19.

⁵ Тихомиров М.Н. Древнерусские города. С. 271.

⁶ История культуры древней Руси. М – Л., 1951. Т. 2. С. 219.

⁷ Разгон А.М. Охрана исторических памятников… С. 298.

⁸ Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». М., 1988. С. 103.

⁹ Там же. С. 104.

¹⁰ Там же. С. 112.

¹¹ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа (1764-1917). Л., 1985. С. 33.

¹² Забелин И.Е. Домашний быт русских царей в ХVI и ХVII столетии. М., 1990. Кн. 1. С.225.

¹³ Там же. С.222.

¹⁴ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 34.

¹⁵ Там же. С. 307 – 342.

¹⁶ Каменский А. «Под сению Екатерины…» СПб., 1992. С. 363 – 364.

¹⁷ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 39.

¹⁸ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 252.

¹⁹ Андросов С.О. Заметки о Петре Великом как коллекционере. //Коллекционеры и меценаты в Санкт-Петербурге. 1703 – 1917. Тезисы докладов конференции. СПб., 1995. С. 3 – 5.

²⁰ См.: Овчинникова Б.Б., Чижова Л.В. Из истории русских музеев. Екатеринбург, 1992.

²¹ Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. М., 1990. Т. 1. С.43.

²² Там же. С. 368.

²³ Овсянникова С.А. Частное собирательство в России… С. 272 – 273.

²⁴ Записки Якоба Штелина… Т. 1. С. 8.

²⁵ Успенский А.И. Императорские дворцы. М., 1913. Т. 2. С. 169 – 174.

²⁶ Записки Якоба Штелина… Т. 1. С. 385.

²⁷ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 46, 254.

²⁸ Эрмитаж. История и коллекции. М., 1981. С. 9, 11.

²⁹ Музей и власть. / ред. Каспаринская С.А. М., 1991. Ч. 1. С. 16.

³⁰ Эрмитаж. История и коллекции… С. 9.

³¹ Алпатов М.В. Этюды по всеобщей истории искусств. М., 1979. С. 185.

³² Моисеева С.В. Иван Иванович Шувалов и Академия Художеств конца 1750 – 1760 годов. // Коллекционеры и меценаты в Санкт-Петербурге… С. 5.

³³ Записки Якоба Штелина… Т. 1. С. 134.

³⁴ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 46 – 47.

³⁵ Записки Якоба Штелина… Т. 2. С. 161.

³⁶ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 94.

³⁷ См.: Там же. С. 93 – 98.

³⁸ Пыляев М.И. Старый Петербург. СПб., 1889. Репринт.

³⁹ Моисеева С.В. Иван Иванович Шувалов… С. 5.

⁴⁰ Там же.

⁴¹ Записки Якоба Штелина… Т. 1. С. 357.

⁴² См.: Калиничева Т. Частные коллекции западноевропейской живописи в Петербурге (ХVIII – начало ХХ вв.). Автореферат канд. дисс. СПб., 1997.

⁴³ Божерянов И. Граф Александр Сергеевич Строганов. // Художественные сокровища России. СПб., 1901. Т. 1. С. 152.

⁴⁴ Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Эрмитажа… С. 44.

⁴⁵ См.: Калиничева И.Б. Частное коллекционирование… СПб.,1997.

⁴⁶ Там же.

⁴⁷ Там же.

⁴⁸ Там же.

⁴⁹ Мурашова Н.В. А.Н.Воронихин и Ф.И.Демерцов. Были и легенды. // Панорама искусств. М., 1990. Вып. 13. С. 294.

⁵⁰ Калиничева И.Б. Частное коллекционирование…С.63.

⁵¹ Там же.

⁵² Калиничева И.Б. Частное коллекционирование… С. 66.

⁵³ Арциховская-Кузнецова А.А. А.С.Строганов… С. 290.

⁵⁴ Колмаков Н. Памяти графа А.С.Строганова. СПб., 1884. С. 45 – 46.

⁵⁵ См.: Там же. С. 294.

⁵⁶ Арциховская-Кузнецова А.А. А.С.Строганов как тип русского коллекционера. // Панорама искусств. М., 1988. Вып. 11. С. 291.

⁵⁷ Божерянов И. Граф Александр Сергеевич Строганов… С. 163.

⁵⁸ Колмаков Н. Памяти графа А.С.Строганова… С. 22-23.