Раздел: ИСТОРИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:
картина мира,христианский народный календарь, временные позиции, семейно-бытовая структуризация.
Аннотация:В статье проводится сравнение языческого и христианского миросозерцания на примере сопоставления годового круга праздников и обрядов.
Текст статьи:
Народные обряды делятся на два цикла: календарные и семейно-бытовые. Семейно-бытовые обусловлены рождением человека, вступлением в брак, проводами в армию и смертью. Календарные обряды составляют годовой круг и приурочены к временам астрономического года (зиме, весне, лету, осени), а также к зимнему и летнему солнцевороту, связаны с хозяйственной деятельностью крестьян. С принятием христианства древние языческие обряды были преобразованы православием (а самые свирепые и варварские, например, человеческие жертвоприношения, были запрещены властью). Например, песни-колядки стали прославлять Рождество Христово, вместо древней Коляды. Был преображен и главный смысл годового круга: бесконечный цикл повторений был разорван (как и круг коллективного сознания) и, раздвинув границы бытия, человек осознал свою личную уникальность и бесконечность. Картина мира существенно изменилась.
Сущность и взаимообусловленность календарных обрядов различные ученые объясняли по-разному. И. Сахаров, Е. Аничков подразделяли обряды на четыре цикла (весенние, летние, осенние, зимние) в зависимости от времени года. Ф. Буслаев, А. Афанасьев положили в основу классификации миф о смерти и воскресении солнца (зимой оно умирает, летом воскресает). В. Чичеров обосновывал обусловленность календарных обрядов трудовой деятельностью крестьян, и разделял обряды, способствующие подготовке и увеличению урожая и обряды, благоприятствовавшие уборке урожая. Классификацию В. Чичерова поддержали В. Я. Пропп [1], В. К. Соколова, В. П. Аникин [2]. Эти классификации не противоречат, а дополняют друг друга. Действительно, главный миф года – о воскресающем солнце, поэтому главное событие года – возрождение солнца (начало нового года). Совершаются обряды в зависимости от времени года, а главная их цель – увеличение урожая.
Календарные обряды совершались в строго определенные дни. Первый народный зимний праздник – Новый год. Празднование его связано с «возрождением» солнца, когда оно «просыпается» от зимней спячки. Сама новогодняя ночь в народном сознании становится особенно значительной. С ней, как и с первым днем года, связывается множество примет. Считалось также, что в новый год может открыться судьба на весь год. Наряду с гаданиями в новогодней обрядности большое место занимает обряд колядования. Слово Коляда, по одной из версий, происходит от латинского «Calendae», что значит «календарь», «первое число месяца». Наиболее разработан этот обряд был на Севере и в средней полосе России. По другой версии, обряд колядования первоначально был связан с мифологическим персонажем – Колядой. Это загадочное и могущественное существо: ее призывают, встречают, оказывают ей почести, ее боятся, от ее имени колядовщики величали и накликали на скупых хозяев беды и невзгоды.
С обрядом колядования были связаны и драматические действия. В языческую эпоху они, видимо, были связаны с культом солнца и воспроизводили картину «умирания» и «возрождения» солнца, и имели целью – помочь солнцу, находящемуся в трудном положении. В одной колядке сохранилось описание древнего обряда колядования, который заключался в том, что в самые длинные ночи, когда солнце «умирает», люди жгли костры, чтобы помочь солнцу, чтобы в мире стало больше света, чтобы отогреть солнце: «За горою за крутою, за рекою, за быстрою стоят леса дремучие, во тех лесах огни горят, огни горят пылающие. Вокруг огней люди стоят, люди стоят – колядуют…» [3].
Главные цели народных зимних обрядов: заглянуть в будущее, узнать свою судьбу, обеспечить безбедную жизнь посредством колядочных пожеланий, а также забота о возрождении солнца для приближения весны и обеспечения будущего урожая.
Христианские зимние обряды связаны с главными зимними праздниками: Рождеством и Крещением. Все христианские праздники имеют три аспекта: природный, исторический и онтологический. Природный аспект присутствовал и в языческих празднествах. Именно его и преобразовывало христианство, приурочивая к природному циклу исторический и онтологический смыслы. Например, зимние новогодние обряды (языческие) были связаны с мифом о умирающем и воскресающем солнце и главным днем обрядовых действий был день зимнего солнцеворота. Чтобы помочь солнцу, которое «находилось в трудном положении», жгли костры, что должно было послужить к возрождению солнца.
Как известно, до IV века Рождество праздновалось в разное время разными церквами. И только в IV веке было принято общецерковное решение праздновать Рождество 25 декабря. Это было связано также и с тем, чтобы Рождество вытеснило народный праздник Нового года, соединенный с поклонением солнцу. Природное явление – возрождающееся солнце – соединяется с историческим событием Рождества Иисуса Христа. Но дело здесь не только в «административном» решении Церкви. Суть вопроса глубже. Дело в том, что в Евангелиях, изначально, пришествие в мир Спасителя описывается, как пришествие Света: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его…» (Ин. 1, 1-7). Евангелие утверждает учение о Боге как о Свете, которым человек просвещается и преображается. Учение Христа понимается, конечно, не как тварный (например, солнечный), а как мысленный свет, просвещающий ум человека познанием истины. Кроме того, в Православии существует особое учение о Фаворском свете – благодати Божией, Божественной энергии, которую созерцают, как видимый свет, совершенные христиане. На этом учении строится аскетика исихазма. Через этот нетварный, по своей сущности, Свет подвижник входит в общение с Богом, как учили святые отцы, в частности, Григорий Синаит, Григорий Палама и другие. Исполняясь этим Светом, человек приобщается божественной жизни, преображается в новую тварь, обожается. А обожение человека и есть конечная цель всякого духовного делания.
Таким образом, в христианской традиции свет возрождающегося солнца становится символом пришествия в мир Божественного Света – Христа, без Которого не было бы и фаворского сияния благодати. И события природного цикла раскрываются как великие духовные символы.
Первым и главным весенним народным праздником является масленица. В древности это был весенний праздник проводов зимы. Но с принятием христианства, масленицу стали праздновать перед Великим постом на Сырной неделе, последней перед началом поста.
В народной традиции масленицу праздновали семь дней. Это был самый веселый, разгульный праздник. Каждый день имел свое название и соответствующие развлечения. Последний день масленицы совпадал с Прощеным воскресеньем. Обязательным угощением были блины – символ солнца. Считалось, что чем обильнее будет угощение, тем богаче год. К развлечениям относились езда на лошадях, катание с гор на санках, игра в снежки и взятие снежной крепости, борьба, кулачный бой. Обычно «до первой крови». Это отголосок древних обрядов жертвоприношения: покропить землю кровью. Пелись особые песни: встречи и проводов (похорон) Масленицы. Песни встречи были радостные, величальные, в них звучит мотив обильного угощения. Песни проводов отличает минорная тональность, в них говориться, что Масленица, как разгульная красавица, обманула людей: все поела, разорила и посадила на Великий Пост. При обряде встречи делалось чучело, которое носили на шесте по деревне, затем ставили на горе, на месте народного гулянья. При проводах Масленицы чучело выносили за село и там сжигали. Пепел развеивали по полю или закапывали в снег, чтобы земля стала более плодородной. Главная цель была – скорее проводить зиму, приблизить наступление весны.
Аналогичным по значению является обряд исполнения песен – веснянок. Веснянки – это короткие песни, в которых обращались к пчелкам, жаворонкам, и другим птицам, чтобы они скорее прилетели и принесли с собой «красную весну» и «теплое лето». Это был обряд призывания весны, заклинания ее скорейшего прихода.
Другой обряд, Егорьевские песни, связанный с первым выгоном скота на пастбище, представляет собой песни-молитвы к святому Георгию Победоносцу о спасении и сохранении скота. Празднование дня этого святого совпадало с этим событием.
Завершались народные весенние обряды целым комплексом Троицко-семицких обрядов. Семик – это четверг седьмой недели после Пасхи, накануне Троицы. Основное место в обрядовых действиях занимает березка. Береза – уникальное дерево, первая распускается весной, последняя сбрасывает листья осенью. Она дает крестьянину очень много: и тепло – дрова, и писчий материал – береста, и лекарство – почки и много другого.
Итоговым весенним обрядом является обряд завивания венка. Девушки отправлялись в лес, находили там молодую березку, пригибали ее к земле и свивали ее ветви с травой, чтобы она осталась в таком положении. Считалось, что тогда растительная сила березы перейдет к земле. Затем девушки завивали венки на концах отдельных ветвей, не отламывая, и пели песни, где были слова: «Завивайся ты, березка, завивайся ты, кудрявая». Через несколько дней березку срубали, носили по деревне и бросали в реку. Мистический смысл обряда: растительная сила березы должна была передаться земле и воде, для обеспечения обильного урожая. Девушки срывали свои венки и тоже бросали их в воду. Гадали: у кого хорошо поплывет – выйдет замуж и будет счастливая жизнь, у кого утонет – наоборот.
Основная цель Троицко-семицких весенних обрядов состоит в обеспечении будущего урожая, для чего земле необходимо получить мистическую растительную силу природы, которую отождествляет береза.
Главным христианским весенним праздником является Пасха – Воскресение Христово. В праздновании Пасхи наблюдаем совпадение природного цикла (воскресение природы) и исторического (событие Воскресения Христа). Онтологический же смысл Пасхи в том, что Воскресение Христово есть начало всеобщего воскресения.
Последним весенним и первым летним христианским праздником является Троица. Она совпадает по времени с Семицкими народными обрядами. И так же, как и там, достаточно важную роль играет растительность. Общеизвестно, что на Троицу православные храмы украшаются травой, цветами и березками. Несомненно, что чисто внешне это взято из народной традиции. Но содержание уже совершенно иное. До Троицы в церковном богослужении (храмовом и домашнем) отсутствует призывание Святого Духа – стихира «Царю Небесный». Это событие – Сошествие Святого Духа на Апостолов – совершилось именно в день Пятидесятницы – Троицы: «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго» (Деян. 2, 1-4). После этого апостолы вышли на проповедь христианства. Сошествие Святого Духа – есть сошествие на людей благодати Божией, которая сообщает им свою силу и делает их души действительно многоплодными в духовном смысле.
Налицо прямая параллель: растительная сила природы (березы) и сила Божия – благодать Святого Духа. Только в христианстве это уже сила совсем иного порядка, не природная сила, а принадлежащая Самому Творцу природы. Именно эта сила – благодать – является силой преображающей человека. Она явилась на Фаворе – как сияние Славы Божией.
Лето – пора напряженных полевых работ, поэтому обрядов летом мало. Сельские труженики летом имеют одну заботу – получение плодов будущего урожая. То есть лето – это время труда для получения плодов осенью. Наиболее важными являются два народных обряда: похороны Костромы и праздник Ивана Купалы.
Иван Купала отмечается во время летнего солнцеворота. Тогда самое высокое солнце и самый длинный день, а ночь самая короткая. Считается, что к этому дню травы набирают силу, и начинается сбор лекарственных трав. А в ночь накануне праздника травы якобы обладают особыми свойствами. Существовали предания о том, что в эту ночь расцветает папоротник. И кто найдет его, сможет отыскать клад, зарытый в земле. Главное, в эту ночь нужно было пройти обряд магического очищения при помощи воды и огня. Для этого ночью прыгали через костер и купались в реках. Для этой же цели скот проводили между двумя огнями. Купала в одной песне выступает как женщина-мать. Возможно, таким и было это языческое божество.
В христианском годовом круге летом отмечается Рождество Иоанна Крестителя, которое совпадает с днем Ивана Купалы. И это совпадение опять же не случайно. В купальскую ночь язычник должен был пройти мистическое очищение водой и огнем, чтобы охранить себя от влияния нечистых духов. В проповеди Иоанна Крестителя, изложенной в Евангелии, тоже говориться об очищении, но уже об очищении души – покаянием. Что значит «покаяние» в проповеди Иоанна? Оставить все скверные дела, измениться. Знаком же очищения является обряд крещения – погружение человека в воду. Но здесь вода уже очищает не сама по себе, а является символом омовения души покаянием. А покаяние это действие Божественной благодати. Об этом говорит сам Иоанн Креститель. Например, в Евангелии от Луки: «Когда же народ был в ожидании, и все помышляли в сердцах своих об Иоанне, не Христос ли он, – Иоанн всем отвечал: я крещу вас водою, но идет Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Лк. 3, 16).
Иоанн крестит водою, то есть проповедует покаяние. Об Иоанне сказано, что он – величайший из рожденных женами. Его день отмечается, когда солнце достигает максимально высокой точки. Все это означает, что самое высокое, самое великое, что может совершить человек на земле сам – это покаяться в своих грехах. Остальное – уже есть дело Божие: «Без Меня не можете творить ничего». Поэтому самое высшее приношение и самая большая жертва, которую может принести человек – это покаяние. Символ же покаяния – вода. А огонь – символ благодати Святого Духа. И Иоанн говорит, что только Сам Христос-Бог будет крестить людей «огнем» – благодатью Святого Духа. Это произойдет в Пятидесятницу, когда на апостолов сойдет Дух Святой. И это происходит постоянно в церкви во время таинств крещения и миропомазания. В духовной христианской жизни к этому огненному освящению устремляются все подвижники, в частности, монахи-исихасты. Это уже есть совершенное очищение и преображение человека. Поэтому неслучайно, что следующим большим праздником в православном годовом цикле после Рождества Иоанна Крестителя является Преображение Господне, в котором благодать Божия является в образе Фаворского света.
В Преображении Господнем показан высший предел и идеал человека. Архиепископ Илларион Троицкий говорит об этом прямо: «Итак, идеал православия есть преображение, а не прогресс. Не в материальном, хотя бы и самом блестящем, прогрессе усматривает свое спасение православное сознание, но с Ареопагитом исповедует, что «спасение не иначе может быть совершено, как чрез обожение спасаемых. Обожение же есть уподобление, по мере возможности, Богу и единение с Ним» [4]. Преображенное состояние и есть главный плод, который человек может принести в своей жизни. Язычник же трудится только над получением земных плодов. И даже его мистические обряды совершаются с земными материальными целями.
Символика, заложенная в обряде похорон Костромы, тоже наводит на серьезные размышления. Похороны Костромы выглядят как погребение соломенного чучела, лежащего в корыте. Слово «Кострома» происходит от «кострика» – верхняя часть стебля с зернами. То есть, по сути дела, этот обряд есть обряд похорон зерна, или олицетворение посева. В основе его лежит представление об умирающем и воскресающем боге растительности.
Зерно, когда сеется, как будто бы умирает и оказывается сокрытым под землей. Но когда оно прорастает – воскресает – снова выходит на поверхность земли, уже не одно, а в тридцать или в шестьдесят, или в сто раз большем количестве. Подобный смысл несет и троекратное погружение в воду во время таинства крещения. Это погружение, когда человек полностью скрывается под водой, символизирует «смерть для мира», т. е. отречение от греха, а выход из воды – воскресение со Христом, возрождение для новой духовной христианской жизни.
Осенью народных обрядов еще меньше, чем летом, так как идет сбор урожая – самая напряженная пора. В основном, обряды связаны с уборкой урожая. Начало и конец уборки сопровождаются обрядовыми действиями. Известно, что существовали своеобразный культ первого, иногда последнего снопа. Его ставили в передний угол, зернами из него начинали посев в следующем году. Считалось также, что эти зерна обладают лечебной силой, их давали скоту, если он заболевал.
Главное место в осеннем цикле обрядов занимает обряд «завиванья бороды». Когда поле уже было практически пожато, оставляли несколько несжатых колосьев, завивали их в один пучок, пригибали к земле и зерновую часть присыпали землей. Делалось это для того, чтобы «урожайная сила» земли не была взята вся, чтобы она вернулась земле и сохранилась на следующий год.
Таков народно-фольклорный годовой круг. Он не знает выходов за свои пределы. Он еще не знает понятия личности, поэтому в нем нет и понятия личной смерти. Похороны Костромы и ее возрождение, так же безлики, как безлики зерна в кострике.
Особенность христианских осенних обрядов во многом определяется тем, что церковный год начинается и заканчивается не зимой, а осенью. Начинается год рождением Пресвятой Девы, заканчивается ее смертью-воскресением – Успением – переходом от земного бытия к вечному. Жизнь Богородицы, таким образом, оказывается в центре ежегодно повторяющегося круга, становится образцом жизни для каждого христианина.
Смысл Успения становится лучше понятен, если сопоставить иконописные сюжеты традиционных Богородичных икон и иконы Успения. Когда Спаситель пришел в земной мир, то Его приняла на свои руки Дева Мария. А теперь, когда Она приходит в вечность, Христос принимает на Свои руки ее душу. В слове «Успение» соединяется семантика различных слов: «успеть», «поспеть» (в значении «созреть»), «уснуть», «усопший». Успение говорит о смерти человека, как о подведении итога его жизненного пути: созревании главного плода человеческой жизни – души – для Царства Небесного.
Но церковь не только зовет к вечному, она также освящает сбор урожая: начатки овощей, фруктов, мёд, орехи, грибы. В августе отмечают три Спаса: медовый, яблочный, грибной. В эти дни происходит освящение соответствующих продуктов.
Итак, цели народных календарных обрядов были исключительно материальные. Язычество, все сосредоточенное вокруг практических нужд человека, видело главное в земном благополучии и благосостоянии. Все обряды имели целью привлечь на помощь человеку силы природы: солнце, воду, огонь, растительную силу березы, весну, лето (пантеизм), а также божества: Коляду, Масленицу, Купалу, Кострому и др. (политеизм) и с их помощью повлиять на повышение урожая, здоровье людей и животных и т. д. Языческое сознание коллективное, для него не существовало понятия личности и, следовательно, личной смерти. Целью же христианского годового круга является Преображение человека: подготовка к вечной жизни и личному бессмертию в соборном единстве церкви Христовой.
Таким образом, сопоставление народного и христианского годового круга на материале главных праздников и календарных обрядов показало, как изменяется картина мира в процессе освоения христианством народного календаря. Язычество специфически осмысливало глобальные природные явления, создавало первичную форму сознания – миф. Новое христианское сознание заполняло языческую форму духовным содержанием, одухотворяло непосредственное поклонение природе, преображало антропоморфные пантеистические представления. Явления природы, ее стихии в христианстве стали духовными символами, соединяющими земное и небесное, природное и историческое. Это позволило человеческому сознанию выйти за пределы земного бытия, движущегося по бесконечному циклу, осознать свою личную уникальность, бесценность, следовательно, и бессмертность.
Литература
- Пропп В. Я. Русские аграрные праздники / В. Я. Пропп.– Л., 1963.– С.63.
- Аникин В. П. Русское народное поэтическое творчество / В. П. Аникин, Ю.Г. Круглов. – Л, 1987. – С. 75, 77.
- Русское народное поэтическое творчество: Хрестоматия / под ред. проф. Н. И. Кравцова. – М., 1971.– С. 11.
- Илларион Троицкий, архиепископ. Прогресс и Преображение // Архиепископ Илларион Троицкий. Без церкви нет спасения. – М., 1998. – С. 264-284.