Раздел: СОЦИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:
Экранная культура, культурный опыт, социокультурный процесс, коммуникация, социум.
Аннотация:Актуальность исследования настоящей статьи непосредственно связана с возрастающим интересом современной психологии, лингвистики, истории, теории коммуникации к понятию экранной культуры как способа передачи социокультурного опыта. Аспект анализа непосредственно экранной страницы как неокультурной книжности в широком смысле этого слова, с помощью которой происходит передача социокультурного опыта, раскрывается автором статьи с привлечением некоторых исторических фактов и культурологического анализа.
Текст статьи:
Безусловно, одной из важных направляющих осей координат данной статьи является анализ компьютерной технологии неокультурной книжности, которая в настоящее время полностью зависима от многоликого экрана и превращается в необходимое логическое звено в эволюции культуры, компьютер же, в данном случае, становится феноменом самовоспроизводства культуры.
Таким образом, оценивая компьютерную страницу как опору нового типа зрелой формы кинематографической культуры, которая развивает возможности культуры книжной, исследователи размышляют об использовании социокультурного диапазона современных возможностей экрана: «… Наряду с двумя традиционными типами культуры – личным контактом (культурой непосредственного общения – базовым слоем человеческой цивилизации) и книжной культурой – на наших глазах складывается третий тип культуры, а именно – экранная культура. Складывается на основе синтеза компьютера с видеотехникой, средств связи и каналов передачи информации, образующих в совокупности информационный космос».[i]
Безусловно, так называемый информационный космос, столь быстро развивающийся в наше время, требует соответственных себе новых масштабов адаптации современного человека. Последний аспект вызывает к жизни неизбежный новый виток социокультурного контекста исследования кинематографической и книжной культуры. Безусловно, изолированно от современного технического прогресса кинематографическая культура не может быть рассмотрена, однако, на наш взгляд, необходимо уточнить это понятие, мы считаем, что его можно рассматривать в широком и в узком смысле.
Интересно, что представителем первой точки зрения можно назвать авторский коллектив фундаментального труда под редакцией К. Э. Разлогова: О. В. Грановскую, Е. В. Дукова, Я. Б. Искевича, Н. П. Петрову, А. В. Прохорова, П. Г. Сибирякова, В. В. Тарасенко, Н. Ф. Хилько. Согласно их мнению, существует не кинематографическая, а так называемая «экранная или аудиовизуальная («звукозрительная») культура – новая коммуникативная парадигма, которая дополняет и воспроизводит традиционные формы общения между людьми — культуру непосредственного общения и культуру письменную (книжную)».[ii]
К. Э. Разлогов в связи с этим отмечает: «Родовым качеством аудиовизуальной культуры является ее зависимость от технических изобретений, их совершенствования и соответствующей индустрии».[iii]
Отчасти соглашаясь с автором исследования аудиовизуальных технологий, отметим, что в данном случае, в нашей работе, как раз именно этому аспекту уделено вторичное место. Под «экраном» мы традиционно понимаем, в первую очередь, экран кинотеатра и телевизора, «культура компьютерной страницы», а следовательно, культура компьютерной экранной книжности не является непосредственно интересующим нас аспектом исследования. Однако, основываясь на мнении ряда современных ученых, мы вынуждены учитывать ее влияние на современные социокультурные процессы и рассматривать кино, компьютер и телевидение в контексте безусловной взаимосвязи с «компьютерной страницей».
В этом смысле можно сказать, что мы рассматриваем понятие экранной культуры в широком смысле, как культуру, возникшую на технической базе книжности, кинематографии и объединяющую в себе возможности пространственных и временных коммуникативных парадигм. В отличие от иного понимания книжной компьютерной культуры, предлагаемое нами делает акцент на некоторой специфичности, качественно отличающей телевизионную и кинопродукцию от информационного космоса компьютерного экрана. В некотором смысле это расширяет аспект нашего исследования, включая в него непосредственно технические процессы, порождающие и порождаемые экраном компьютера. Однако, с другой стороны, подобный более «крупный ракурс» рассмотрения различных граней появления и существования новой книжной экранной культуры позволяет увидеть многое из того, что не сразу заметно в контексте современного технического прогресса.
Таким образом, несколько обобщая вышесказанное и проводя существенную границу между непосредственно книжностью и экранной компьютерной книжностью, отметим, что кинематограф как средство массовой коммуникации обладает не только художественной правдивостью и документальной достоверностью. Фильмы, как и книги, сделались фрагментом овеществленного культурного самовоспроизводства, в этом состоит громадное культурно-историческое значение кинематографа как современного носителя культурного опыта.
В рамках статьи необходимо также остановиться на том, что в 50-е годы началась вторая техническая революция в сфере социальных коммуникаций, главными достижениями которой было появление двух важнейших для современного человечества коммуникационных каналов: телевизионного вещания и компьютерной телекоммуникации, началась подготовка к бифуркации, т. е. переходу к мультимедийной коммуникационной культуре на основе электронной коммуникации.
Все эти процессы, безусловно, формировали достаточно высокий уровень русской книжности, впоследствии легко деформируемый компьютерной страницей и так называемой экранной культурой. Однако продолжим рассмотрение данного не всегда позитивного процесса: во второй половине XIX века литераторы и художники все больше превращаются в служащих по найму. В условиях массовой коммуникации зависимость «вольных художников» от финансового капитала обнаружилась в полной мере.
Интересно в данной связи отметить, что так называемыми символами становления любой нации являются не только национальные языки, но и такие проявления зрелости книжной культуры, как формирование национальных библиотек и национальной библиографии. Национальные библиотеки — крупнейшие книгохранилища страны, осуществляющие исчерпывающий сбор и вечное хранение произведений письменности и печати; таким образом, все они символизируют достижения национальной культуры и являются классическим транслятором лучшего, что создано культурой, а также способом ее самовоспроизводства. В этом ряду стоит особо остановиться на огромном значении архивных фондов экранной культуры, которая со временем, кроме своего непосредственного художественного достоинства, станет базой дальнейших научных исследований.
Еще одним важным факторов в этом ряду является национальная библиография, в наполеоновской Франции, например, в кайзеровской Германии и в царской России XIX в. библиографический учет отечественной книжной продукции осуществлялся государственными ведомствами с целью цензурного контроля. Другой стороной, заинтересованной в оперативной и полной библиографической информации о выходящих в свет изданиях, оказались книготорговцы, которые организовывали свои библиографические издания, при этом символьная и культурно-историческая функции национальной библиографии, оказывались «за сценой», учрежденные национальные библиотеки часто брали на себя обязанности библиографического центра национального значения.
Интересно в данной связи, что успешное решение национально-библиографической проблемы было найдено в России, где в 1907 г. была образована Книжная палата, начавшая выпуск «Книжной летописи», учитывающей всю книгоиздательскую продукцию Российской империи. В советское время была организована государственная библиографическая система во главе с Всесоюзной книжной палатой. Кроме «Книжной летописи», издаваемой в виде еженедельных бюллетеней (52 номера в год), с 1926 г. издается «Летопись журнальный статей», с 1931 г. — «Картографическая летопись» и «Нотная летопись», с 1934 г. — «Летопись изоизданий», с 1935 г. — «Летопись рецензий», с 1936 г. — «Летопись газетных статей». Один раз в несколько лет публикуется «Летопись периодических и продолжающихся изданий», которая сообщает о новых журналах, сборниках, газетах и т. п.
Известно также, что Книжная палата была ответственна за подготовку и выпуск кумулятивных указателей «Ежегодник книги в СССР», издавала печатные каталожные карточки для библиотек, вела государственную статистику печати, хранила Архив печати СССР. В систему государственной библиографии входили республиканские книжные палаты, хорошо продуманной и четко организованной системой.
Однако стоит признать, что несмотря на усилия Книжной палаты и крупнейших библиотек страны, не удалось создать национальный репертуар книжной продукции, т. е. ретроспективный библиографический указатель продукции русского книгопечатания. Точнее, имеются лишь его фрагменты, важные для самовоспроизводства культуры, например, «Сводный каталог русской книги гражданской печати XVIII века, 1725-1800» и др.
Понятно, что образование национальных библиотек, экранных архивов и органов национальной библиографии по сути дела является венцом библиотечно-библиографической систему в условиях книжной культуры, завершением ее структуры. Однако создание хорошо организованной системы учреждений еще не означает полного преодоления коммуникационных барьеров, свойственных документной коммуникации.
В этой связи вместе с Соколовым А.В. будет уместным вспомнить лозунг Всемирной парижской выставки 1900 г., который звучал так: «От общества производства — к обществу потребления». Экономика индустриальных стран в начале XX века была озабочена предоставлением товаров и услуг, делающих жизнь людей комфортабельнее, разнообразнее, интереснее. Основными потребителями этих товаров и услуг стали городская буржуазия и рабочие, которые располагали определенными денежными средствами и досуговым временем. 4
Согласимся с автором «Общей теории социальной коммуникации» в том, что культурные требования потребителей этого рода были не высоки, ибо не высок был уровень их образованности, интеллектуального и эстетического развития, их привлекали незамысловатые развлечения и игры, компенсирующие монотонность труда и повседневной жизни за счет возвышенных иллюзий и мифов. Однако это был массовый спрос, на который стало ориентироваться массовое производство, это была массовая аудитория, представляющая собой будущего массового потребителя для средств массовой коммуникации.
Таким образом, экранная страница как способ передачи социокультурного опыта являет собой одну из существенных вех самовоспроизводства культуры, не только транслируя социокультурный опыт, но и определенным образом программируя его дальнейшее развитие.