регион, региональная культура, организации, социальная структура организаций.

Регион с точки зрения его социокультурных характеристик может быть рассмотрен как «устойчивый в основных типологических чертах социокультурный и хозяйственный комплекс, который образуют природно-ландшафтные условия и способы хозяйствования в них, система экзистенциальных ценностей, религиозно-нравственное мировоззрение, формы правовых и политических отношений, которые проявляются в определенных пространственно-временных рамках у близко живущих народов

Текст статьи:

Сложность проблемы регионализации политического и культурного пространства в России связана с территориальной масштабностью страны, различием культур и религий населяющих ее народов и их неравным социально-экономическим развитием.

Регион с точки зрения его социокультурных характеристик может быть рассмотрен как «устойчивый в основных типологических чертах социокультурный и хозяйственный комплекс, который образуют природно-ландшафтные условия и способы хозяйствования в них, система экзистенциальных ценностей, религиозно-нравственное мировоззрение, формы правовых и политических отношений, которые проявляются в определенных пространственно-временных рамках у близко живущих народов» (Денисова Г.С., Радовель М.Р.).

Преобразование федеративного устройства страны, превращение краев, областей, автономных образований в субъекты Российской Федерации с собственной правовой компетенцией и со своими относительно самостоятельными политическими, социально-экономическими системами потребовало перераспределения ответственности от центра (федерального уровня власти) к региональному уровню и далее к местному самоуправлению. Россия из централизованной, единой и неделимой превратилась в «страну регионов». В современных условиях изменяются механизмы управления социокультурным развитием региона и взаимоотношения субъектов, участвующих в создании, распространении и потреблении культурных ценностей. Динамичность смены ценностных ориентаций и системы ценностей в российском обществе сдвигают акценты в деятельности учреждений культуры, творческих союзов и обществ, самодеятельных коллективов и других субъектов культуро-творческой деятельности в обществе. Резкий рост российского регионализма явилась следствием драматических изменений в советском обществе на рубеже 80 -90-х годов. Резкая смена социального порядка неизбежно повлекла за собой становление разнородных и разнотипных региональных политических систем, разрушивших тенденцию на процессы гражданской интеграции в обществе, открыли дорогу региональному самоутверждению.

Общественно-политические и экономические преобразования, происходящие в России, до предела обострили социальные проблемы и вместе с тем повысили роль культуры, как сдерживающего фактора деструктивных тенденций в социально-экономической жизни, особенно в условиях многонациональной страны и ее регионов.

В начале 90-х оформился процесс распада Советского Союза. Без необходимого осмысления сущности современного федеративного государства была образована Российская Федерация. Субъектами последней стали национальные автономии (республики, области и округа), а также края и области – бывшие административно-территориальные единицы РСФСР. Данные субъекты не просто повысили свой формальный статус, они принципиально расширили границы своей юрисдикции. Порядок хозяйственной и политической деятельности на территории субъектов Федерации стал устанавливаться, прежде всего, их органами государственной власти. При этом региональная бюрократия заняло одно из руководящих мест в российской государственной иерархии, и инициировала процесс создания региональных интегрированных административных групп, состоящих из органов власти, хозяйствующих субъектов, социально-политических организаций и пр.

Прошедшая в стране регионализация была вызвана не столько экономическими, сколько политическими причинами. Границами регионов стали границы зон административных юрисдикций, а сами регионы превратились в «административные».

Их отличительной чертой стала «бюджетная экономика» как продолжения «административного рынка» советского периода в современной квазирыночной экономике. Ее основные инструменты: налоговые освобождения, экспортные квоты, лицензии, бюджетные кредиты, тарифная политика в отношении локальных монополий, взаимозачеты, долги перед бюджетом за выполненные работы, умножение числа государственных и муниципальных унитарных предприятий, создание местных внебюджетных фондов – это типичные инструменты административной экономики.

Во-вторых, стремление «административных» регионов к «суверенизации». Именно региональные власти стремятся выступить «судьей в последней инстанции» в разрешении правовых конфликтов, присвоить себе права на участие в международных отношениях в качестве самостоятельных субъектов публичного права. Такая «суверенизация» органам власти «административных» регионов позволяет на их территории в какой-то мере контролировать действия федеральных структур.

В третьих, моноцентричная система ценностей: иначе говоря — «ценностью является только то, что одобряется региональной властью».  В «административных» регионах ценностям, одобряемым и поддерживаемым органами власти субъектов федерации, придается директивность. Значимость различных социальных и экономических институтов начинают определяться их близостью к административному центру (административным ресурсам). Политическое управление персонифицируется. Для социального статуса существенна лишь принадлежность к соответствующему административному «клану». Создаются региональные системы «безопасности», фактически являющиеся системами безопасности руководства регионов (в отдельных случаях они сращиваются с криминальным сообществом).

Чтобы оправдать такую моноцентричность системы ценностей местные элиты начинают притязать на исключительный статус в обществе, требуя признания уникальности пути развития их региона. Формируется и поддерживается идеология особой территориальной солидарности.

Итак, «административно-политическая» регионализиция России в прошедшее десятилетие была освоением советского «наследства» (экономики, социальной и политической сферы, государственно-властных полномочий). Власть, фактически, «перетекала» с федерального уровня на региональный. Далеко не всегда это способствовало укреплению общенационального единства российского государства, а также расширению прав и свобод российских граждан.

И все же прошедшая в 90-е годы регионализация России имела и положительные моменты, способные послужить основой для дальнейшей трансформации государственно-политического устройства России. Произошла адаптация общества к снижению роли Центра в системе распределения ресурсов. Появились новые техники организации и деятельности в сфере политики, экономики и культуры (выросли новые политические, организационные и бизнес культуры, в обществе сформировались новые системы социальных статусов людей). Главным же позитивом «административной регионализации» стало возросшее многообразие вариантов развития страны. Разные регионы продемонстрировали разные проекты строительства Будущего для своих территориальных сообществ, по-разному проведя приватизацию, сформировав разные формы правления, модели местного самоуправления, политических систем, по-разному выстроив взаимоотношения гражданского общества и государственной власти.

Однако уже в середине 90-х годов явственно обозначились пределы роста «административных» регионов. Последние вступили в полосу острого и затяжного кризиса.

К середине 90-х годов тенденции укрепления административной власти и влияния в субъектах Федерации достигли предела. К этому моменту субъекты Федерации установили свой административный контроль не только над собственными полномочиями, но и над большинством совместных с федеральным центром полномочий, а в ряде случаев вторглись в собственные федеральные полномочия. В частности, широкие масштабы принял процесс расширения зоны субфедеральной юрисдикции (перевод регионов в субъекты международного права, ограничение конституционных прав и свобод граждан, введение собственного порядка лицензирования, нарушение основ налогового законодательства, ограничение свободы перемещения товаров и услуг и многое другое). Как результат, к концу 90-х явственно проявилась конкуренция субфедеральной и федеральной нормативно-правовых систем.

Параллельно с этим, рост «административных» регионов шел как процесс наращивания ими своих имущественных прав. За последние десятилетие имущественные права отдельных субъектов Федерации стали фиксироваться настолько широко, что федеральные власти фактически утрачивали в них свои права на недра, природные ресурсы, предприятия федерального подчинения.

Одной из форм «имущественной экспансии» регионов на федеральные права стало накопление долгов территорий перед федерацией. Административная власть субъектов федерации развернула настоящую «войну» за экспортеров (препятствия в приватизации, установление контроля через захват их «силовыми» ведомствами, преднамеренные банкротства). Выпуск в обращение денежных «суррогатов» (векселей, облигаций) вылился в создание субъектами федерации своего рода «денежно-эмиссионных» центров.

Дальнейшее наращивание имущественных прав субъектами федерации и нелегитимная концентрация ими властных полномочий впрямую подошло к черте, за которой ставилось под вопрос само существование Российской Федерации.

Пределы роста проявляют себя и через ценностно-культурный кризис. Так, прошедшее десятилетие не дало примеров новой успешной региональной экономики. Программы развития регионов безыдейны и представляют собой в большинстве случаев неудачный повтор «дефектных ведомостей» советского периода.

Полномасштабно развернулся кризис территориальной солидарности и практик государственного управления. Проводя протекционистскую политику и отстаивая неприкосновенность административных границ, регионы уже не могут удержать эффективный капитал. Он «утекает» от региональных властей, пользуясь прозрачностью административных и государственных границ.

Сегодня, «административные» регионы лишили себя притока капиталов, знаний и технологий из глобального мира, а «административная» организация стала тормозом их технологического и экономического роста.

Органичным продолжением кризиса «административных» регионов стало «сворачивание» социального пространства их жизни. Так, за пределы «административных» регионов «уходят»: имущественные права, финансовые потоки, «интеллектуальный капитал» (технологии, товарные марки, отношения с клиентами, патенты, лицензии и пр.). Снижается количество действующих хозяйствующих институтов, упрощается их организации, сокращается горизонт ими планирования своей хозяйственной деятельности.

Истощается человеческий капитал российских территорий. Во-первых, через депопуляцию общества (истощение через миграцию, снижение рождаемости и рост смертности, ухудшение здоровья населения). Во-вторых, через инфляцию знаний, профессиональных навыков, волевого потенциала людей. Снижается их способность к адаптации к социальным изменениям. Само «сворачивание» предстает как «опустынивание» территорий. Процесс идет вплоть до физического обезлюдивания (например, на Дальнем Востоке, российском севере, в центральном Нечерноземье).

Образующиеся «пустоты» либо ничем не заполняются и превращаются в депрессивные деградирующие зоны, либо наполняются жизнью извне. В Российской Федерации правило, сформулированное П. Бурдье: «сворачивание» социального пространства регионов рано или поздно конвертируется в физические потери территорий, — получает конкретное наполнение. Современная ситуация чревата территориальными потерями России в целом, и отдельных «административных» регионов внутри страны.

Кроме этого, в регионах развернули наступление корпорации-нерезидентов, после того как региональные элиты, собранные вокруг административной власти, не смогли удержать в управлении наиболее эффективные производственные комплексы. Наступление проявляется через «захват» информационного и политического поля регионов. Крупные компании «покупают» лояльность региональной власти, финансируя ее выборы, осуществляя информационную поддержку органов власти или давление на них через свои СМИ, заключают кадровые альянсы.

«Сворачивание» социального пространства российских регионов приводит к нарастанию разнородности (гетерогенности) всего экономического, политического и социально-культурного пространства страны. При этом выделяются регионы, несущие наибольшие потери, и регионы, выигрывающие борьбу за «пространственные прибыли». Они теснят других на рынке товаров, финансов, имущественных прав, знаний и технологий, а также на «поле» культурных ценностей и расселения людей.

Это вытеснение будет выражаться в реорганизации пространства страны, в появлении на ее карте новых, но теперь уже не «административных», а «культурно-экономических» регионов. Сегодня Россия стоит перед перспективой новой регионализации своего культурного, экономического и социального пространства.

Культурную политику описывают в основном со стороны финансирования, регулирования культурных процессов посредством системы налоговых льгот[1], как целенаправленное государственное вмешательство в социокультурное развитие общества[2], наконец, как комплексную правительственную программу поддержки  культуры и искусства, гуманитарных наук посредством распределения субсидий[3].

В работах отечественных ученых под культурной политикой понимается процедура выработки целей и построения механизма их реализации[4].

В научных публикациях философов, историков, культурологов культурная политика определяется более развернуто и содержательно. Так, в исследовании «Культура и власть» Т.В. Белова не дает строгого понятия этого феномена, но из всего ее историко-философского осмысления деятельности партии и государства в советский период в данной области ясно, что речь идет о совокупности идей, о работе с творческой интеллигенцией и подготовке специалистов, об отношении к деятелям культуры и отношении последних к себе, продуктам своего труда и т.п. темах[5].

Предельно широкое определение политики в сфере культуры дает В.Б. Чурбанов. Ее сущность он видит в планомерной культуризации всех сфер общественной жизни — экономической,  политической, семейно-бытовой.  В социалистическом обществе субъектом такой политики могло быть государство и общественные органы и  организации,  руководимые  КПСС.  Культура при этом выступала стороной любой сферы общественной жизни,  культурная  политика  выполняла регулятивную роль, а управление культурой опиралось на существовавшую систему средств и инструментов социального управления[6].

Развернутую характеристику культурной политики дает А.Я. Флиер, который собственно культурную политику и оперативное управление текущими культуротворческими процессами разделяет на два разных уровня – стратегии  и  тактики управленческой  деятельности.

Культурную политику А.Я. Флиер определяет как «совокупность научно обоснованных взглядов и мероприятий по всесторонней социокультурной модернизации общества и структурным реформам, по всей системе культуропроизводящих институтов, как систему новых принципов пропорционирования государственной и общественной составляющих в социальной и культурной жизни, как комплекс мер по заблаговременному налаживанию научного и образовательного обеспечения этих принципов, по целенаправленной подготовке кадров для квалифицированного регулирования социокультурных процессов завтрашнего дня, а главное – как осмысленную корректировку общего содержания отечественной культуры»[7].

В отличие от культурной политики, управление культурными процессами для исследователя – это комплекс оперативных действий по решению животрепещущих проблем существующих культуропроизводящих институтов, призванных обеспечить расширенное воспроизводство актуальных культурных форм в пределах финансовых средств, кадров, инструментария и технологий, имеющихся на сегодняшний день[8].

В 90-е годы вопросы культурной политики обсуждались на разных конференциях и симпозиумах, освещение которых осуществилось в многочисленных сборников статей, материалов конференций и другой книжной продукции[9].

В монографии И.И. Горловой «Культурная  политика,  культурологическое  образование:  региональный аспект»[10] рассматриваются основные проблемы культурной политики, которые в содержательной части раскрывают особенности региональной культурной политики.

В Российской Федерации принципы культурной политики определяются конституционными правами и свободами личности, обязанностями социального общественного устройства. Основы законодательства о культуре провозглашают следующие принципы:

- гарантия свободы творчества и производства в сфере  культуры,  содействие  выявлению  и раскрытию творческого потенциала граждан,  независимо от их социального происхождения, пола, возраста, веры, места проживания;

- развитие системы образования, нацеленного на формирование культурного образа жизни и приобщение к ценностям национальной и мировой культуры;

- исключение монополизма в сфере культуры;

- поощрение всего, что может способствовать деятельности, направленной на развитие и подъем культуры,  а также защите всех видов этой деятельности и ее результатов;

- выработка  направлений развития культуры в условиях гласности,  открытости,  использования различных средств и форм  общественного обсуждения, экспертизы, конкурсов;

- сбережение культурного достояния страны,  обеспечение исторической  преемственности,  содействие  развитию культуры всех народов и народностей, каждого гражданина;

- гарантия  разработки  и  неукоснительного  соблюдения отечественных и международных правовых актов в сфере культуры.

Как показало изучение государственных документов, основными направлениями культурной политики государства являются создание в стране единого культурного пространства, развивающегося вглубь и вширь, имеющего тенденцию к восприятию всего нового, что рождается в мире; интенсификация процесса обогащения интеллектуального потенциала общества в целях ускорения его социально-экономического, политического, духовного развития; качественное улучшение условий выявления, становления и проявления талантов и дарований людей, независимо от их социального происхождения, статуса,  места проживания и т.п.; обеспечение прогресса культур всех народов и народностей России, их профессионального и самодеятельного творчества, традиционной и актуальной  культуры, традиций, обычаев; расширение  возможностей обучения и воспитания детей, создание одинаковых стартовых возможностей для их роста и становления,  получения профессионального образования; планомерное совершенствование практики культурного  обмена  со  странами Востока и Запада.

В Основах законодательства Российской Федерации о культуре, принятых 9 октября 1992 г., зафиксированы приоритеты культурной политики в разделе IV «Обязанности государства в области культуры».  В статье 30-й, в частности, говорится, что государство ответственно перед гражданами за обеспечение условий для  общедоступности культурной деятельности, культурных ценностей и благ. В этих целях государство берет на себя обязательства  регулировать культурную деятельность в следующих основных областях:

- выявление,  изучение,  охрана,  реставрация  и  использование  памятников  истории  и  культуры;

- художественная литература, кинематография, сценическое, пластическое, музыкальное искусство, архитектура и дизайн, фотоискусство, другие жанры и виды искусства;

- художественные  народные  промыслы  и  ремесла,

- народная культура в таких ее проявлениях,  как языки,  диалекты и говоры, фольклор, обычаи и обряды, исторические топонимы;

- самодеятельное (любительское) художественное творчество;

- музейное дело и коллекционирование;

- книгоиздание и библиотечное дело,  а также иная культурная деятельность, связанная  с  созданием произведений печати,  их распространением и использованием, архивное дело;

- телевидение, радио, и другие аудиовизуальные средства в части создания и распространения культурных ценностей;

- эстетическое воспитание, художественное образование, педагогическая деятельность в этой области;

- научные исследования культуры;

- международные культурные обмены;

- производство материалов, оборудования и других средств, необходимых для сохранения,  создания, распространения и освоения культурных ценностей;

- иная деятельность, в результате которой сохраняются, создаются, распространяются и осваиваются культурные ценности.

На основе современного законодательства можно сформулировать основные задачи культурной политики, в числе которых особенно важны:

- разработка основных принципов реализации прав граждан  на культуру, образование, новые социокультурные ценности;

- исследование, прогнозирование основных тенденций развития социокультурной ситуации в обществе, возможных последствий этого развития;

- выявление новых средств, условий функционирования культуры многонационального государства,  осуществляющего переход от одного общественного устройства к другому;

- развитие фундаментальных и прикладных научных  исследований,  позволяющих  познать  закономерности становления новых общественных отношений и роль культуры в этом процессе;

- выявление социального заказа общества, его отдельных слоев, групп, национальных и иных образований на содержание и формы культуры, подготовку организаторов культурной деятельности и управленцев в социально-культурной сфере, специалистов в области программирования, прогнозирования культуротворческих процессов;

- совершенствование законодательной базы в области  культуры, культурной политики на уровне федерации и регионов;

- разработка научно обоснованных принципов, способов, форм, методов взаимодействия государства, его федеральных и региональных органов с общественными организациями,  деятелями культуры и искусства,  религиозными, национальными, молодежными и т.п. движениями,  объединениями в целях обеспечения условий самореализации  каждого человека,  духовного и нравственного возвышения общества.

Государство располагает соответствующими средствами реализации культурной политики, к числу которых правомерно отнести законодательную  базу;  систему органов исполнительной власти на федеральном и региональном уровнях; систему экономического регулирования в области культуры.

Законодательные основы культурной политики современного государства, базирующиеся на Конституции РФ, нормах международного права,  исходят из признания основополагающей  роли  культуры  в развитии и самореализации личности, гуманизации общества, сохранении национальной самобытности народов;  из осознания неразрывной связи  между созданием и сохранением культурных ценностей, приобщением к ним всех граждан и  социально- экономическим  прогрессом,  развитием демократии, укреплением целостности и суверенитета Российской Федерации; из стремления к международному сотрудничеству в области культуры, интеграции отечественной культуры в мировую культуру.

Государство создает  систему  органов и учреждений на федеральном и региональном уровнях,  а также судебную власть, которые, совместно с законодательной,  выступают гарантом прав и свобод всех субъектов культурной деятельности, защищают эти права путем законодательной и иной нормативной деятельности, разработки и осуществления государственной политики и государственных программ  культурного развития,  пресечения посягательств на права и свободы в области культуры.

Федеральные органы власти обеспечивают права  и свободы граждан, народов в области культуры; разрабатывают основы федеральной  культурной политики,  законодательных инициатив, федеральных государственных программ;  обеспечивают правовое регулирование отношений собственности, основ хозяйственной деятельности и порядка  распоряжения  национальным  культурным  достоянием страны. Они же формируют федеральный бюджет, фонды культуры; устанавливают налоговые льготы, стимулирующие сохранение и развитие  культуры; осуществляют прямое финансирование организаций культуры, находящихся в ведении Федерации;  определяют принципы государственной политики в области подготовки кадров, занятости, оплаты труда, социальных гарантий, норм и льгот материального обеспечения специалистов  культуры.  В  поле зрения федеральных властей статистика,  информационное обеспечение культурной  деятельности, создание и ведение Свода памятников истории и культуры Российской Федерации.

Органы государственной  власти и управления на уровне автономий, краев, областей участвуют в выработке государственной политики, законодательства  о культуре;  осуществляют ее на своих территориях, равно как и международные культурные связи; организуют подготовку, переподготовку, повышение квалификации кадров; формируют фонды развития культуры; осуществляют информационное и научно- методическое обеспечение культурной деятельности.

К компетенции органов местного самоуправления  отнесено: осуществление государственной политики в области культуры на своей территории; формирование местных бюджетов и фондов развития культуры, разработка и принятие местных нормативов финансирования культуры; регулирование в пределах своих полномочий и компетенции  отношений собственности в области культуры; создание, реорганизация и ликвидация муниципальных организаций культуры,  регистрация организаций культуры на подведомственной территории; создание и ликвидация местных органов управления в области культуры, определение их структуры и полномочий,  назначение руководителей местных органов управления в области культуры; строительство зданий и сооружений муниципальных организаций культуры,  обустройство прилегающих к ним территорий.

Наконец, важнейшим средством реализации государственной политики в области культуры является  экономическое регулирование отношений в ней и к ней.

Эта сфера деятельности предполагает условия и порядок  создания, реорганизации и ликвидации организаций культуры на разных уровнях; определение форм собственности; финансирование культуры и культурной деятельности,  выявление ресурсов финансирования в этих целях; порядок организации предпринимательской деятельности государственных  и муниципальных организаций культуры; проблемы материально-технического обеспечения культуры, внешнеэкономической  деятельности в этой области;  трудовые отношения и принципы оплаты труда работников культуры, их социальную защиту.

Множественность суждений  относительно управления в культуре, о его сущности, функциях, механизмах, формах лишь подчеркивает сложность этого феномена и его слабую изученность. Анализ управления в прошлом, в том числе получившей в 60 — 70-е гг. практики общественно-государственного управления в культуре, позволяет говорить о последнем, как о более оптимальном. Представляется, что именно  этот опыт позволяет выявить и мобилизовать демократические механизмы зависимости органов управления от деятелей культуры,  которыми в наибольшей степени приходится «управлять», а самим деятелям культуры в большей мере  почувствовать  зависимость от интересов тех, кому они предназначают свои труды.

Справедливым в этом смысле представляется еще одно  замечание В.Б.Чурбанова, что в процессе управления участвуют три группы факторов, «три взаимосвязанные величины: 1) управляющее воздействие субъектов управления обществом и его сферами и институты, опосредующие это воздействие;  2) объективные факторы, т.е. материальные и социальные условия жизни;  3) субъективные факторы, т.е. «социальный профиль» и качество конкретных  субъектов (групп)»[11].

Управление в сфере культуры понимается нами как  сознательная  деятельность  соответствующих  институтов  по регулированию субъектно-объектных отношений во всем их многообразии для достижения определенных целей. Специфика управления в сфере культуры состоит,  по нашему мнению, в том, что здесь внимание сосредоточивается на конкретных механизмах регуляции социокультурной деятельности в соответствии с нормами и принципами,  целями и задачами, сформулированными на уровне культурной политики государства и регионов. Позитивной и оптимальной эту политику делает достигнутая гармония множества локальных культур, субкультур и т.п., функционирующих на конкретной территории, в рамках определенного социума.

В начале 80-х годов А.В.Кочетков в рамках системного подхода выделял такие механизмы управления, как информационный, правовой, административный (организационно-структурный), экономический, социальный². Исследователь специфики управления в системе культурно-просветительной работы Г.Л.Тульчинский разделяет механизмы на следующие типы: информационный, организационно-административный,  экономический,  кадровый3. К сожалению, эти и другие  авторы  не раскрывают собственной аргументации в пользу той или иной  типологии,  но уже само их намерение вычленить  элементы  управления, разработки и обеспечения культурной политики представляется плодотворным.

Система механизмов реализации культурной политики, на наш взгляд,  включает в себя совокупность мероприятий,  связанных: с определением стратегии и тактики социально-культурного прогресса всего общества,  отдельных его подсистем и слоев, личности; с обеспечением  оптимального функционирования инфраструктуры культуры,  ее финансирования,  необходимого восполнения ее звеньев в соответствии с объективно возникающими общественными потребностями;  с созданием условий раннего выявления и поддержания дарований и талантов, их формированием и проявлением; с оптимизацией форм управления и самоуправления в культуре,  научным и кадровым обеспечением культурной политики, организацией условий для повышения общей,  нравственной,  политической культуры ее творцов  и организаторов.

На этом основании полагаем, что факторами, детерминирующими оптимальную систему механизмов управления в культуре, их типологию, целесообразно считать следующие: экономические, социальные, организационные. В соответствии с этими факторами представляется возможным выделить и аналогичные группы, типы механизмов, взаимодействие  и взаимодополнение которых в конечном счете способно обеспечить достижение одной цели — сохранение и развитие культуры  личности и общества во всей ее сложности и противоречивости. Естественно,  каждый из  названных  типов  механизмов  выполняет вполне  определенную  функцию, обеспечивается  за счет множества приемов и способов воздействия.

Так, опираясь   на  экономические  механизмы  осуществления культурной политики,  используют  преимущественно  экономические методы, рычаги, стимулы управления, т.е. финансирование, материально-техническое снабжение, хозяйственное содержание учреждений и организаций,  оплату труда специалистов культуры.  В условиях перехода к рынку особое значение приобретает расширение источников финансирования отрасли на основе сочетания госбюджетных, коммерческих и благотворительных начал,  через  создание  общегосударственных и региональных фондов развития.

Для нынешнего периода в целом характерно снижение финансовых вливаний в культуру, что не могло не сказаться на  функционировании  экономических механизмов. Прежде всего, это видно на фактах постепенной переориентации управления с полностью или почти полностью  затратных  принципов на принципы сначала частичной,  а в последние годы почти полной коммерциализации. Там, где органы управления хорошо знали свой объект и имели соответствующую инфраструктуру, такая переориентация дала положительные результаты. Последнее доказывается созданием новых коллективов и новых культурных услуг,  внедрением в учебный процесс специальных  учебных заведений новых специализаций и новых учебных дисциплин и т.п.

Реализация экономических  механизмов в условиях перехода к рынку выявила необходимость перехода на режим жесткой экономии, на что не  могли не отреагировать объем и качество культурных услуг населению. Одновременно это обстоятельство обусловило активизацию  поиска  спонсоров,  меценатов,  коммерческих структур,  для  которых  участие в культуре стало бы экономически и морально выгодным.

Недостаточность средств обусловила обращение управленцев и руководителей учреждений,  организаций культуры к такому испытанному средству управления,  как локализация деятельности, программирование, проектирование ее по удовлетворению тех или иных культурных запросов и интересов людей.  Этот метод оказался ключевым  в системе экономических механизмов, он обусловил конкретизацию мер по разработке и реализации культурной политики  применительно к конкретному отрезку времени и конкретной территории. Одновременно он содействовал поиску новых способов организации инфраструктуры региона,  поддержанию тем самым культурной среды, не допустил ее разрушения.

И все же, несмотря на безусловное завоевание этапа реформ 90-х годов, выразившееся для культуры в приобретении свободы творчества и организации деятельности,  однозначно положительно оценить это направление работы не представляется возможным. Практически культура «высоких образцов» перестала быть доступной  едва ли  не  90 процентам населения страны из-за дороговизны билетов, транспорта,  разгула преступности и других  причин.  Значительно сократился объем платных услуг: как отмечалось в документах Правительства Российской Федерации,  в 1995 г.  из-за роста цен  на билеты и неплатежеспособности населения объем платных услуг сократился более чем на 20 процентов, особенно это отмечается  в сельской местности. Опережающими темпами снижаются услуги, оказываемые гражданам бесплатно1.

В перспективе, как нам представляется, при сохранении  весьма скромных объемов финансирования культуры целесообразно выделить три основных, приоритетных направления деятельности  органов культуры: сохранение культурного наследия страны, региона; изучение культурных традиций, интересов населения и их удовлетворение, в крайнем случае, поддержание на достойном уровне; сохранение имеющейся системы профессиональной подготовки кадров для учреждений и организаций культуры, обеспечение условий их деятельности.

С началом перехода общества к  новым  социально  политическим и экономическим  отношениям значительно изменилась сущность организационных механизмов. Они включают в себя теперь всю совокупность отношений между субъектами управления в структурной иерархии власти,  прежде всего между ее ветвями, представительными и исполнительными органами. Содержание, условия исполнения культурной политики сегодня, более чем когда бы то ни было, зависят от представителей законодательной власти, их понимания культуры и ее роли в преобразованиях в стране.

Формально такое понимание обнаруживает себя  в  фактах  создания специальных комиссий,  комитетов по вопросам культуры в представительных органах. От их состава, от уровня профессионализма депутатов,  включенных в такие комиссии, зависит и частота постановки вопросов духовной жизни людей на обсуждение, и  -  в результате — отношение к этой сложной области общественной жизни. Как показывает анализ реальной практики управления,  там, где такие комиссии, комитеты созданы и функционируют,  депутаты имеют более содержательное представление о состоянии социокультурной ситуации,  о нуждах культуры,  там органично ставятся вопросы культуры при рассмотрении  вопросов  экономики, политики,  других, поскольку культура в таких случаях рассматривается как естественная сторона любой общественной сферы.

Еще одним элементом совокупности  организационных механизмов  управления в сфере культуры являются отношения,  связанные с взаимодействием представительных и исполнительных органов власти. На уровне  Российской  Федерации  речь идет о Государственной думе, Совете Федерации, с одной стороны, и правительстве, Министерстве культуры РФ, — с другой. На уровне региона, соответственно о законодательном собрании и департаменте культуры.  В последние годы появились  аналогичные по функциям исполнительные органы в крупных городах и районах — при мэриях,  префектурах,  муниципальных органах власти.  Кстати,  это не только русское изобретение:  во Франции,  например,  существуют региональные дирекции  по  делам культуры,  в  Англии  некоторые графства имеют в составе органов местной власти специальных уполномоченных по делам культуры.

Иными словами, к середине 90-х годов накоплен значительный арсенал механизмов, в том числе организационных, способных эффективно  содействовать повышению роли культуры в стабилизации общественной жизни, в  саморазвитии  потенций  человека. Проблема видится в согласовании действий органов управления, в оптимизации  использования этих механизмов,  в мобилизации накопленного опыта в целях развития России и ее регионов. Основными направлениями этих совместных действий представляются обеспечение принципов демократизма,  децентрализации, свободы создания и потребления культурных ценностей, максимального удовлетворения уже сформированных культурных потребностей людей, вне зависимости от их социального статуса, места проживания, размера дохода. Именно эти принципы справедливо выдвинуты исследователями культуры[12]. Мы согласны с ними. Задача органов управления в этом случае состоит в том, чтобы максимально способствовать созданию благоприятных условий для каждого, кто стремится реализовать свой творческий потенциал, овладеть духовной сокровищницей, накопленной человечеством за всю историю его существования.

Специальные механизмы  культурной политики направлены на изменение статуса культуры, в том числе ее созидателей и потребителей, преодоление деформаций в отношениях власти и художественной интеллигенции; исключение монополизма в культуре; защиту национальных и социальных ценностей от разрушительных действий антикультуры; развитие и поддержание новых форм культурной самодеятельности и культурных инициатив людей во всех подсистемах культуры; организацию международного сотрудничества в сфере культуры; защиту общечеловеческих культурных ценностей, содействие укреплению продуктивных форм сохранения национальных культур, их свободного взаимодействия.

Представляется важным  подчеркнуть необходимость полноты и взаимодействия механизмов управления в рамках единой целостности -  культурной  политики государства,  если такой полноты и взаимосвязи нет, управление сталкивается с перекосами, ошибками, нередко трудно поправимыми.  Так,  абсолютизация организационных механизмов,  как правило, приводит к игнорированию экономических методов,  администрированию, бюрократизму и формализму, а часто — к повышению полномочий,  злоупотреблению властью.  В свою очередь,  абсолютизация экономических механизмов идет в ущерб социальным целям, ведет к погоне за прибылью как самоцели.

Очевидно, что в сложных условиях перехода к рыночной экономике главная проблема в целом состоит не столько в поиске недостающих звеньев механизма управления, хотя и это существенно, сколько в оптимизации функционирования каждого из соответствующих звеньев и их взаимодействии в рамках целостной культурной политики, ее радикального обновления, максимальной ориентации на саморазвитие культуры.

Таким образом, формирование и реализация культурной политики определяется  объективными  экономическими  условиями  культурного развития, состоянием научно-производственной  сферы, степенью раскрытия и структурой  удовлетворения важнейших потребностей населения в культуре и рядом других факторов.

Результативность применения специфических механизмов осуществления культурной политики, форм, средств управления в этой области зависит,  как показало исследование,  от двух важнейших условий: 1) соответствия концепции развития культуры ее природе, основным закономерностям функционирования,  возможностям оптимального решения задач,  стоящих перед нею; 2) взаимосвязи концепции развития и управления в культуре с концепцией становления нового общества, его политической, экономической, социальной, духовной сфер.

Разнообразны методы  и средства реализации государственной культурной политики. Их выбор каждый раз определяется характером периода программирования, особенностями конкретной культурной среды. Условно можно выделить несколько групп методов: социологические, экономические, правовые, политические, административные и др.

Исследование показало,  что в современных условиях,  для которых характерна децентрализация управления в области культуры,  как и прежде,  встречаются два рода недостатков[13]. Во-первых, стремление федеральных органов,  администрации региона и ее аппарата регламентировать работу подчиненных,  из центра решать вопросы, которые в условиях конкретного края, города, района и учреждения решаются быстрее, проще и с большим эффектом. Здесь еще сказывается инерция,  накопленная старой системой управления, сложившейся в прошлые годы.

Во-вторых, не менее явное стремление руководителей отдельных органов управления,  учреждений, учебных заведений и т.п. уйти от ответственности,  прикрыться  мнением и авторитетом вышестоящих. Это имеет место в случаях стойкой привычки опираться на  «мнение свыше»,  боязни ответственности, и, скорее всего, проистекает от неумения творчески подходить к нестандартным ситуациям,  от  отсутствия профессионализма и деловитости, от нежелания рисковать.

Преодоление этих  недостатков  следует  рассматривать в качестве принципиально важной задачи,  разрешение которой лежит,  с одной стороны,  в усилении профессионализма вышестоящих управленческих органов,  в их отказе «объять необъятное»,  с другой стороны,  в повышении  ответственности  местных органов власти и управления, работающих в современных специфических условиях социально-экономического и духовного развития общества.

Управление – область субъективной деятельности людей, потому так важно вырабатывать специальную систему изучения и анализа реальной ситуации,  способную предостеречь от ошибок, подсказать способы своевременного выявления возникающих противоречий и их преодоления,  то есть обеспечить управление  процессами в культуре в строгом соответствии с требованиями объективных условий.

Культурную политику в России середины 80-х — начала 90-х  годов определяла высокая степень динамизма и напряженности в общественной жизни вообще, и культурной, в частности. В этот период разрушались многие звенья старой системы управления, но практически слабо чувствовались основания новых порядков. Чаще всего новые представления о приоритетах культурной политики декларировались, но не подкреплялись реальными делами, финансовыми, материальными и иными ресурсами. Культура как система ощущала на себе нарастание массовой усталости, раздражения, безразличия, пассивности, что не способствовало консолидации общества. Неустроенными, социально незащищенными, а потому уязвимыми чувствовали себя и известные деятели культуры, и работники массовых учреждений — библиотек, клубов, домов культуры, музеев, парков и других центров досуга. Естественным следствием  такого  положения дел стали наблюдаемые многими исследователями факты и тенденции  деградации  отдельных групп общества, ослабления качества профессиональной деятельности во всех сферах культуры[14].

В немалой степени этому способствуют процессы, связанные с внедрением рыночных отношений и в сферу культуры. Отношение к этому процессу с самого начала не было однозначным.  Общественное сознание уже в начале 90-х гг. сформировало, по мнению исследователей, три основных типа суждений по этому поводу2.

Усиливающаяся коммерциализация культуры со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями, несомненно, вызывает тревогу, способствует утверждению в массовом сознании представления о несовместимости рынка и культуры. В публицистическом варианте это выглядит примерно так: «Рынок, естественно, превращает культуру в товар, и рубль, а не эстетика, определяет цену художественной продукции».  С введением рыночной экономики  «клубнички» будет неизмеримо больше, она насытит рынок и подешевеет, то есть станет товаром повседневного спроса при неограниченном предложении.  Мы  вступаем в эпоху вседозволенности массовой культуры и не выработали элементарного механизма защиты населения, прежде всего, молодежи, от растления и морального извращения средствами рыночной антихудожественной продукции3. Обратим внимание на то, что эти мысли высказаны еще в 1990 г. Сегодняшний день практически полностью подтверждает правоту предупреждающего нас автора. Встречались и более категорические суждения о несовместимости рынка и культуры4.

Достаточно распространенным было и прямо противоположное суждение: рынок — единственное реальное средство, с помощью которого только и можно возродить культуру, создать экономическую основу свободы художника, избавиться от  «идеологизированных», а потому «серых» книг, кинофильмов, театральных постановок и т.п.1.

Третье направление мысли заключается в понимании того,  что, наряду с негативными явлениями, при внедрении рыночных отношений в духовную сферу возможно получить и позитивный эффект.

Не абсолютизируя благотворность влияния рынка  на  культуру, не связывая только с ним возможность финансирования культурной жизни, но и не отвергая его законы, рассмотрим объективные условия взаимосуществования и взаимовлияния рынка и культуры.  Это особенно важно еще и потому, что, как показывает практика последних лет,  страна начала переход к новым  условиям хозяйствования, не учитывая тех последствий, которые неизбежно возникают в период меняющихся экономических отношения, не подготовив соответствующую теоретическую и практическую базу.

Проблема «рынок и культура» существовала всегда. В экономическом смысле конкретный продукт культуры представляет  собой  единство потребительской  стоимости (рыночной стоимости) и стоимости (количество затраченного труда). Но экономические категории в культуре  действуют  иначе,  чем в сфере материального производства. «Продукт умственного труда… всегда ценится ниже стоимости, потому что рабочее время, необходимое для воспроизведения, не идет ни в какое сравнение с тем рабочим временем,  которое  требуется для того,  чтобы первоначально произвести»1.  Это и объясняет сущность объективного противоречия между  спросом  и  предложением, ведет к тому,  что государство становится потребителем продуктов культуры за счет общественных  фондов,  возмещая  художнику  его затраты. При этом товарно-денежные отношения с потребителем либо не возникают,  либо имеют место в значительно ослабленном  виде. Известно,  что государство при этом берет на себя функции и хранителя культурных ценностей.

В переходные, кризисные периоды воздействие законов  рынка  на культуру усиливается, рыночный механизм становится решающим экономическим условием развития, закон стоимости доминирует над культурными ценностями.

Такой характер  экономических отношений и связей позволяет реализовать на рынке только конкурентоспособные  продукты,  а  отдельные виды деятельности и целые учреждения культуры развиваются только под властью рыночных отношений.  В этом и  проявляется коммерциализация культуры, в результате которой:

– задерживается, нередко деформируется развитие культурных потребностей и культурной деятельности;

– общественный статус работников культуры и искусства становится независимым  от  их творческих способностей и результатов труда. На первый план выдвигается предприимчивость, умение использовать законы торговой конъюнктуры, что впоследствии выступает препятствием к созданию действительных культурных ценностей и доступу к ним;

– так как регуляторами культуры становятся законы рынка, в ее развитие вносятся элементы стихийности, создается простор для распространения художественной и идеологической всеядности,  порнографии, утверждения потребностей, базирующихся на неразвитых вкусах;

– коммерциализация в творческом плане порождает снижение требовательности самих творческих работников к качеству создаваемых произведений, погоню за кассовым успехом;

– наконец, становится фактом отказ от некоммерческих форм функционирования особенно массовых учреждений культуры, сокращение объемов,  повышение цен, замена бесплатных услуг платными. Иными словами,  появляется основание утверждать, что коммерциализация культуры находится в противоречии не только с социокультурными, но и с экономическими интересами общества и человека. Таковы общие закономерности взаимодействия культуры и рынка. Потому оправданной представляется тревога деятелей культуры, общественности,  вызванная нарастающей угрозой  воздействия  коммерческих форм  культурной  деятельности  на нравственное здоровье народа, прежде всего подростков, молодежи.

Теоретические проблемы культурной политики, ее принципы, цели, средства, механизмы реализации находят отражение в культурной  политике  государства как совокупности идей и практических действий, смысл которых состоит в многогранном содействии возвышению общественной жизни, активизации ее исторических традиций в целях разрешения актуальных задач, стимулирования нравственного, эстетического и т.п. самосуществования личности.

Во второй половине 80-х — первой половине 90-х годов  культурная политика в Российской Федерации разрабатывалась и осуществлялась в довольно противоречивых общественно-политических,  экономических условиях, скорее, в двух общественных системах и потому не могла не отразить реалий этого периода.

С одной стороны, налицо заметное ослабление усилий государственных органов федерального и регионального уровней в плане выражения ими духовных интересов людей, возможностей влияния на деятельность учреждений культуры, с другой, — все большее отчуждение  государственного  сектора культуры от реальных проблем, потребностей населения в сфере социально-культурного развития. На практике это выглядело как усиление дезорганизации в общей системе культуры,  и сама система характеризовалась как кризисная.

Очевидно, что природа этого кризиса состояла и в том, что практически прекратилось финансирование материально-технической базы учреждений культуры, но в том, что последние не могут существовать вне постоянной  систематической  поддержки  со стороны государства, его федеральных и региональных органов. Никакая рыночная экономика не может быть оправданием  свертывания участия  государства в поддержании и развитии культуры,  ибо она составляет капитал не менее значимый,  чем  финансовый. Кстати, история развитых государств с рыночной экономикой свидетельствует: стимулируя отношения спонсорства, поощряя их, США, Германия, Франция, Испания, Италия финансируют уникальные учреждения культуры и искусства, поддерживают системы образования и  просвещения,  реализуют  многочисленные  программы культурного прогресса своих народов.

К середине 90-х годов в России практически отсутствовала единая общегосударственная культурная политика, точнее – концепция развития культурной жизни  и, естественно, управления этой сферой, что зафиксировано в том числе и научными учреждениями Министерства культуры  Российский Федерации[15].

Не все  однозначно и в области управления сферой культуры. Описанная практика в немалой мере была обусловлена тем, что сама эта область в стране в прошлом строилась по модели: «центр-периферия». Считалось правильным,  что центр не только  вырабатывал политику, но и создавал культурные центры, нормы и образцы, формулировал стратегически выверенные цели деятельности, а периферия обязана лишь их осваивать, усваивать и реализовать. При такой постановке вопроса, естественно, учреждения культуры могли выполнять лишь роль инструмента проведения культурной политики, быть трансляторами норм и ценностей. Такие функционеры-исполнители,  понятно,  и  к  населению, «обслуживаемому» учреждениями культуры, относились соответственно: оно воспринималось лишь как пользователь,  потребитель продукции,  услуг, ценностей, не рассуждающий,  ничего не ждущий и не требующий.  Только к  середине 80-х  годов появились первые достаточно робкие попытки увидеть в посетителях массовых учреждений культуры не только потребителей, но и творцов, носителей разнообразных потребностей и интересов, реализуемых в многообразных формах культурной  самодеятельности. Наиболее  основательно  эта  тема нашла отражение в трудах Научно-исследовательского института культуры Министерства  культуры РСФСР,  в созданных его учеными «портретах» участников и руководителей художественных самодеятельных коллективов, посетителей клубных учреждений,  музеев, парков, в профессиограммах руководителей учреждений культуры, художественных  руководителей  домов культуры и т.п.

Широкая организационная система управления в культуре практически не предполагала обратной  связи, что автоматически вело к функционированию жесткой административной системы. Такие системы — структуры  в науке принято называть структурами типа машинной бюрократии. Известный специалист в области структур машинной бюрократии Г.Минцберг справедливо полагает, что в ней особенно интенсивно развивается иерархическая система на среднем уровне управления.  Ее характеризует рост аппарата административного управления, который видит свою функцию в контроле, анализе и планировании, в стремлении утвердить стандартизацию как принцип деятельности подведомственных учреждений, что ведет, естественно, к формализму,  рутине. У такого типа управления в конечном счете вырабатывается потребность в стабильности,  в том числе в стабилизации и внешней, и внутренней сфер.

Анализируя прошлый опыт управления в сфере культуры, в том числе и личный,  полагаю,  справедливо будет сказать: он отличался нередко  рутинностью  деятельности,  отчужденностью,  одержимостью контроля  над исполнителями.  Такой тип управления мог решать по преимуществу относительно простые социальные  задачи.  Потому и взорван он был, что перестал учитывать возросшие возможности отрасли,  существенное насыщение культурной среды новыми нормами и ценностями, разнообразие запросов людей.

Определенным тормозом в оптимизации управления в последние десятилетия стала ориентация исключительно на отраслевой принцип организации  системы  культуры,  на сеть отраслевых учреждений и строгую их типологию, игнорирование любой культурно-досуговой деятельности вне рамок массовых  учреждений культуры.

Наконец, формированию  оптимальной  системы культуры и структуры управления ею мешали сложившиеся за  десятилетия  стереотипы, в числе  которых представление о том, что уровень развития сети культурно-просветительных учреждений вполне  определяет  степень развитости культуры вообще; что освоение всеми социальными слоями и группами общества единой  системы  ценностей  и  культурных приоритетов и есть процесс приобщения народа к культуре; что работа с конкретными учреждениями (клубами,  музеями, библиотеками и т.п.),  решение оперативных задач отрасли и ожидание указаний вышестоящих органов – это и есть управление культурой. Это вело, понятно, к ограничению управленческих функций аппарата и предопределяло торможение развития,  вело ко все большему  расхождению между разрабатываемой культурной политикой и ожиданиями конкретных социальных групп, отдельных людей, общества в целом.

Распад СССР, последовавшая за этим смена общественно-политической системы вызвали смену функций культуры,  предусмотренных прежде административной системой.  Культура постепенно утрачивает, если уже  не  утратила,  роль  инструмента проведения централизованно формируемой идеологически  ориентированной  культурной  политики преимущественно просветительского характера в пользу культурного плюрализма, утверждения в общественном сознании множественности равноправных  культурнодосуговых процессов. Такая политика предполагает отказ от культурной унификации, а, следовательно, и от прежних управленческих моделей.

Разработка стратегии и тактики культурного процесса новой России должна учитывать:

а) соотношение средств и целей в культурной политике, определяющих ее нравственные аспекты;

б) открытость  культурной  политики — привлечение к разработке и обсуждению стратегии культурного развития общества  художественной  и научной интеллигенции позволит воздействовать на общество и политических деятелей авторитетом духовных лидеров и  одновременно претворять эту политику в жизнь;

в) пересмотр устаревших принципов культурной политики,  развитие ее социального, экономического, экологического аспектов.

Развитие социокультурных процессов качественно перестраивает соотношение сознательного управляющего воздействия и саморегулирования в культуре: идет смещение иерархий в самом механизме регулирования  (равноправное  участие в процессе управления, наряду с государственными органами,  принимают общественные организации и движения,  культурно-творческие  формирования – многосубъектность);  изменяются функции управления,  в основе лежит законодательное регулирование культурных процессов; принципы организации культурной жизни (от «многоэтажной» системы управления к самоорганизации  при  одновременном  возрастании роли государства как гаранта доступности культурных ценностей и  культурной  деятельности).

Как система организации культурной жизни и как совокупность процессов,  формирующих культурную  политику, механизмы  последней выстраиваются на следующих детерминантных основаниях: определение перспективных и ближайших целей  социально-культурного  прогресса общества, методы, средства и формы деятельности, с помощью которых эти цели могут быть достигнуты.  Исторически преходящий характер   политики  предопределяет  вариативность  направлений, форм, методов деятельности в сфере культуры.

В связи с этим следует совершенствовать сферные механизмы  культурной  политики:  экономические,  социальные,  организационные. Взаимодействуя и взаимовлияя друг на друга, они направлены  на реализацию единой цели:  сохранение и развитие культуры общества во всей ее сложной совокупности.  Вместе с тем каждый из них выполняет вполне определенную функцию.

Экономические механизмы культуры могут быть рассмотрены как система финансирования культуры на основе сочетания госбюджетных, коммерческих и благотворительных начал через создание общегосударственных,  региональных фондов развития культуры, налогообложение (при рациональном перераспределении доходов предприятий), стимулирование развития сферы культуры (создание приоритетов и льгот). Организация такой системы необходима как для поддержания культурного минимума жизни  населения, определяемого государством, так и для развития культурного потенциала страны.

Социальные механизмы культурной политики нацелены на изменение статуса культуры (в том числе ее создателей и потребителей в обществе), преодоление деформаций в отношении власти и художественной интеллигенции,  исключение монополизма в сфере культуры,  защиту политических, идеологических и социальных ценностей от стихийных разрушительных процессов антикультуры, развитие и поддержку новых форм культурной самодеятельности и культурных инициатив во всех подсистемах культуры (субъекты культурной политики воздерживаются от всякого вмешательства,  ограничивающего право граждан на объединения в сфере культуры),  организация международного сотрудничества по охране  культуры,  защите общечеловеческих  культурных  ценностей,  содействие  укреплению продуктивных форм сохранения национальных культур, их свободного взаимодействия.

Социальные механизмы  взаимодействуют  и  регулируют  культурный процесс на основе федерального законодательства о культуре. Организационные механизмы координируют деятельность субъектов культурной политики,  в основе которой — диалог, политическое партнерство,  взаимоответственность по вопросам возрождения, развития и сохранения культуры. В этой связи целесообразно проведение совместных культурных инициатив  по  сохранению  и приумножению  национально-культурного достояния страны,  а также использование права законодательной инициативы как обязательного условия совместной работы с органами власти всех уровней.

В реализации  культурной политики нужен соответствующий контроль за выполнением принятых решений,  создание банка  положительного опыта и его умелое распространение. Ведущую роль в формировании последней должны играть ученые и  специалисты по вопросам культуры и их экспертиза специалистами гуманитариями. Необходимо отказаться от «отраслевого» принципа в подборе и расстановке кадров в сфере культурной политики по критериям так называемой «профпригодности»,  когда за основу принимается административная компетентность, исполнительность, безынициативность, знание отрасли, а не уровень культуры, соответствующие научные знания, компетентность в вопросах культуры,  осведомленность в вопросах зарубежной культурной политики и т.д.