экоархитектура, фракталы, синергетика, пермакультура, метаязык

В статье раскрыты основные законы фрактального формообразования в архитектуре и особенности их применения при проектировании объектов с учетом требований комфорта и экологии. Приведены примеры существующих зданий и сооружений, содержащих в себе ряд принципов фрактальной геометрии, эргономики и энергосбережения.

Текст статьи:

Синергетические принципы самоорганизации, незамкнутости, самоподобия, открытости структур ясно читаются в экоподходе к архитектурному проектированию. Это утверждение основано на результатах сравнения основных положений синергетики и фрактальности и принципов экоархитектуры.

Обозначим основные критерии, которым должен отвечать современный экопроект сооружения:

• минимальное использование источников энергии искусственной природы (применение ветряных и гелиотермических энергоисточников);
• применение плавных, приближенных к природным объектам, обтекаемых форм (органическая форма, бионика);
• использование строительных материалов природного происхождения (древесина, камень и др.) и прошедших вторичную обработку;
• отношение к зданию как к живому организму, который «дышит», «растет», «увядает» и т.д. (архитектура как среда обитания);
• применение в строительстве и архитектурном проектировании принципов метаболизма, саморазвития, разложения, гомеостаза (синергетические основы развития систем);
• минимизация отрицательных воздействий на окружающую среду: проектирование и возведение зданий с замкнутым циклом энерго- и ресурсопотребления.

Проанализируем экоподход с синергетической точки зрения. Применение естественных источников энергии есть не что иное, как реализация синергетического принципа открытости системы, когда разнонаправленные потоки веществ различной природы пронизывают объект. Таким образом, в экоархитектуре принцип открытости является наиважнейшим по отношению к остальным. Архитектору и потребителю такого продукта важно взаимодействие этих потоков и их равнозначность (пермакультура¹): потребление чистого воздуха – возврат очищенного воздуха, использование чистой воды – возврат очищенной воды и т.д. Такое отношение к создаваемому объекту автоматически приводит к адекватному включению готового сооружения в существующую среду. Применение принципа открытости дает весьма интересные результаты. Например, дом-купол, «следящий» за солнцем (рис.1). Использование природных материалов, сферическая куполообразная форма, огромные окна – все это создает визуальное впечатление проникновения внешней среды в интерьер дома. Сооружение реагирует на изменения внешних условий – движение солнца, выстраивая свой внутренний микроклимат в соответствии с ними, что обуславливает полную открытость системы, предложенной компанией Domespace Homes. Объекты экоархитектуры не оказывают разрушительных воздействий на климат, напротив, при их проектировании учитываются внешние условия, внутренняя структура выстраивается в соответствии с внешней средой: макрообъект управляет микроуровнем и подчиняется мегауровню². В этом заключен принцип иерархии.

Рис.1. Дом-купол (фото: http://www.ecology.md)

Вторым немаловажным принципом экообъектов является их органическая форма. Архитектура является отражением среды обитания человека, т.е. природы того региона, где автор проекта родился и жил. Традиции, приобретенные естественным образом и передающиеся из поколения в поколение, вступают в симбиоз с субъективным восприятием среды конкретного индивидуума, и все это становится базой новой архитектуры. Фрактальные законы построения формы присутствуют в любом природном объекте, потому с легкостью уже на интуитивном уровне ведения проектных работ проникают в архитектурное сооружение. В этом заключен единый подход синергетики и экоархитектуры к решению проблемы эргономики и бионики в архитектурном формообразовании. Проектной реализацией архитектурной методики, отражающей данную систему взглядов, являются многочисленные объекты, выполненные в стиле архитектурной бионики. В этом архитектурном направлении органические формы и принципы конструирования сочетаются с современными технологиями строительства. Основу методики составляет аналогия между строением живого организма (растений, животных) и структурой сооружения: несущие конструкции здания – скелет; инженерные коммуникации – нервные окончании, кровеносные сосуды и др.; ограждающие конструкции – кожа.

Рассмотрим основные принципы фрактальности объекта:

• самоподобие – любая часть целого подобна самому целому;
• динамичность, способность к саморазвитию (в природе нет статичных состояний и фиксированных размерностей);
• дробность, обладающая изоморфизмом.

Наши предшественники хорошо знали (или чувствовали) эти принципы и применяли их в своих сооружениях. Например, градостроительные памятники древних цивилизаций, сохранившиеся до настоящего времени, выстроены по «законам природы», т.е. фрактальны (рис.2, 3).

Рис.2. Сооружения инков: 1) Поля Инков (фото: http://www.wildrussia.spb.ru); 2) поселение инков (фото:

Рис.3. Аркаим (фото: http://www.wedma.fantasy-online.ru)

Органично вписанные в ландшафт, сделанные из природных материалов (стволы и листья пальм), саморазлагающиеся под действием естественных природных процессов и быстро восстанавливаемые, жилые дома аборигенов Новой Гвинеи, Океании и Австралии экономичны по трудозатратам на возведение и полностью удовлетворяют потребности человека в экологически чистом жилье (рис.4). При создании хижин в условиях влажного тропического климата учтены требования инсоляции и аэрации сооружений. Необходимо отметить, что сделано это на интуитивном уровне: местные жители наблюдали за окружающей их природой, замечали законы жизненного цикла растений, «поведение» биологических систем и применяли полученные опытным путем знания в создании жилища.

Архитектура как результат созидательной деятельности человека естественным образом базируется на законах развития мироздания, воспринимаемых человеком интуитивно или осознанно. Фрактальный принцип развития природных и геометрических объектов проникает вглубь архитектуры и как образ внешнего решения объекта, и как внутренний принцип архитектурного формообразования. Рассмотрим ряд примеров работ современных архитекторов.

Весьма интересны работы Фриденсрайха Хундертвассера (Фридрих Штовассер). Его «Лесная спираль» − дом, расположенный в городке Дармштадт (Германия), имеет занимательную концепцию экоархитектуры. В основе её лежит принцип индивидуальности: дома, как любые живые существа, должны быть не похожи, разнообразны, при этом – вписываться в естественную среду, гармонировать с природой (рис.5). Этот объект соответствует всем принципам фрактальности.

Рис.5. Лесная спираль Фриденсрайха Хундертвассера (фото: http://www.mandalay.ru)

Завораживает работа архитекторов Владо Милунича и Фрэнка Гери – танцующий дом в Праге (Чехия), выполненный в стиле деконструктивизма (рис.6). Динамика и самоподобие форм, их индивидуальность, самобытность направлены на создание необычного зрительного впечатления, что, конечно, благоприятно сказывается на психо-эмоциональном состоянии людей, смотрящих на данный объект, т.е. в объекте учтены требования видеоэкологии.

Оригинальная идея Пита Блома – кубические дома – переросла в интересное дизайнерское решение ряда построек в Роттердаме (рис.7). Оригинальность проекта зиждется на метафорическом сравнении дома и дерева: каждый дом напоминает абстрактное дерево, которое разветвляется, разрастается и превращается в лес.

Рис.6. Танцующий дом (фото: www.gazeta.lv)       Рис.7. Куб-хауз (фото: www.arhinovosti.ru)

Понимание синергетических законов необходимо при проектировании объектов, направленных не только на реализацию своей непосредственной функции (жилое здание, производственное здание, торговый центр и др.), но и создающих комфортный микроклимат, эстетическое наслаждение, гармоничный городской ландшафт. Надо понимать, что любой создаваемый вновь архитектурный объект должен быть включен в уже сложившуюся городскую среду и природную климатическую зону. Закон синергии – закон взаимосвязи и взаимообусловленности всего сущего, в том числе и искусственно созданной (создаваемой) и естественной сред жизнедеятельности человека. Так, синергетика является основой экологических принципов создания комфортной урбанизированной среды, в которой сосуществуют человек и природа. Учет органичного соединения здания с природной средой, экологией человека при проектировании архитектурных и градостроительных единиц естественным образом приводит к возникновению макрообъектов экологической инфраструктуры (экополис, экосити, экогород). Таким образом, экопроект должен начинаться с синергетического анализа ситуации: с выявления управляющих воздействий (рельеф, растительность, направление ветра, экономика и др.), критического отбора элементов будущего объекта и прогнозирования результата (макрообъекта).

Экоподход в архитектуре проявился в появлении «народной архитектуры» (непрофессиональной). Это направление стало естественной реакцией на процесс урбанизации, усилившийся в ХХ – нач. ХХI веках. В крупных городах (мегаполисах) человек оказался изолированным от естественных природных условий. Искусственная урбанизированная среда оказывает агрессивное воздействие на физическое и духовное состояние горожан. Вследствие этого стали появляться самобытные постройки, возведенные без участия профессиональных архитекторов-проектировщиков, представляющие собой выплеск творческой сублимированной энергии «хозяина дома». Такие решения отличаются нестандартным подходом к конструированию и применению строительных материалов, смешением стилей, художественных методов и приемов. В этом заключается трансдисциплинарность непрофессиональной архитектуры: человек создает объект, опираясь на свой опыт и знания, подверженные влиянию менталитета, профессии, национальности и др.; он привносит в архитектуру модели и методы из других сфер своей деятельности.

Синергетические законы, фрактальные построения, динамический хаос и новые архитектурные методики и теории, основанные на трансдисциплинарном подходе, оказали сильное влияние на архитектурную практику. Так, в течение последних десятилетий архитекторы разных стран все чаще обращаются к биологическим объектам не только как к источникам образов зданий, но и как к прообразу структурной организации и принципов существования сооружений. Примером этого являются работы П.Ж. Грийо (город «Аквилла», 1960-е гг.), П. Солери (Аркология), С. Калатрава (город науки и искусства) и др. Данный процесс основан на желании управлять стихийным развитием урбанизированной среды и регулировать равновесие системы «природа – человек –  город». Природа представляет собой открытую систему, в которой любой элемент обоснован и логически, и функционально связан с остальными частями. Человек является частью этой системы, зависит от неё, потому должен контролировать влияние деятельности, направленной на создание комфортного жизненного пространства, на окружающую среду, поддерживать равновесие, т.е. гомеостатичность. Законы синергетики, находящиеся в основе развития сложных систем, способны вывести экоархитектуру на новый уровень знания, что позволит понять и применять в архитектуре метаязык живой природы.

¹ Пермакультура – это способ устойчивого и равновесного способа сосуществования человека с окружающей средой. Система проектирования (организации) жизнеспособных сред. Принципы пермакультуры направлены на создание маломасштабных систем, являющихся эффективными по трудозатратам на возведение и по использованию биологического топлива (энергоэффективные).

² В контексте экоархитектуры уместнее говорить о мезоуровне т.е. среднем уровне, являющемся результатом соединением макро- (в синергетике – мегауровень) и микроуровня. [3]

Библиография

1. Буданов В.Г. Методология синергетики в постнеклассической науке и в образовании / В.Г. Буданов. – М.: ЛИБРОКОМ, 2009. – 240 с.
2. Мандельброт Б. Фрактальная геометрия природы / Б. Мандельброт. – М.: Ин-т компьютерных исследований, 2002. – 656 с.
3. Тетиор А. Н. Городская экология: учеб. пособие для вузов / А.Н. Тетиор. – М.: Академия, 2008. – 336 с.

повседневность, княжеские векторы повседневности, повседневность простолюдинов, взаимодействие культур

По сравнению с раннефеодальными обществами Западной Европы в Киевской Руси более значительную роль в общественных процессах играла государственная власть. Многое из того, что в Западной Европе обусловливалось главным образом формами собственности, землевладения, т.е. имущественным фактором, в Киевской Руси определялось в основном фактором политическим – институтами власти. В рамках Киевской Руси существовали своеобразные, отличные от западноевропейского механизм властвования, порядок княжения и передачи княжеской власти. Все это регламентировалось и находило отражение в культуре повседневности.

Текст статьи:

Киевской Русью называют Русское государство с центром в Киеве, зародившееся приблизительно в VIII в. и окончательно сложившееся во второй половине IX в. Современники именовали его просто «Русь» или «Русская земля», о чем свидетельствует полное название «Повести временных лет» – «Се повъсти времяньных лът, откуду есть пошла руская земля, кто въ Киевъ нача первъе княжити, и откуду руская земля стала есть». Как единый политический организм Киевская Русь просуществовала до середины XII в., однако как этническая, культурная, религиозная и, до некоторой степени, правовая общность она продолжала существовать и после этого времени: вплоть до того, как в северо-восточной части ее территории сложился новый политический организм, сформировались новые политические и правовые традиции, возникла новая этническая и культурная общность – Московское царство, или Московия. Раздробление единого государства Киевской Руси на ряд самостоятельных в политическом отношении княжеств не повлекло за собой распада сформировавшейся в его рамках древнерусской народности, исчезновения общности языка и духовной культуры, раздробления церковной организации. Законодательство Киевской Руси продолжало действовать на территориях обособившихся русских княжеств. Киевская Русь представляла собой раннефеодальную монархию, которая в некоторых своих чертах была сходна с ранне-феодальными монархиями Западной Европы. Так же, как и в последних, в Киевской Руси шло формирование феодальных отношений, возникали характерные для феодального общества классы феодалов, крестьян и горожан, появлялись вотчины, складывались вассальные связи и т.д. Так же, как и в западноевропейских раннефеодальных монархиях, центральное управление Киевской Русью сосредоточивалось в руках монарха (великого князя), опиравшегося в первую очередь на группу приближенных к нему профессиональных воинов (дружину), а сама система центральной администрации была дворцово-вотчинной. «Русская правда» – важнейший правовой памятник Киевской Руси – явственно напоминает характером своего юридического мышления, а во многом и содержанием своих норм правовые памятники раннефеодальных государств Западной Европы, называемые по этой причине в нашей исторической литературе «правдами» («Салическая правда», «Бургундская правда», «Правда Этельберта» и т.п.).

Однако несмотря на то, что Киевская Русь имела в своем социально-политическом строе и правовой культуре немало общих черт с раннефеодальными монархиями Западной Европы, в целом она являла собой государство весьма самобытное, существенно отличавшееся от западноевропейского образца. По сравнению с раннефеодальными обществами Западной Европы в Киевской Руси более значительную роль в общественных процессах играла государственная власть. Многое из того, что в Западной Европе обусловливалось главным образом формами собственности, землевладения, т.е. имущественным фактором, в Киевской Руси определялось в основном фактором политическим – институтами власти. В рамках Киевской Руси существовали своеобразные, отличные от западноевропейского механизм властвования, порядок княжения и передачи княжеской власти. Своеобразными были и статус князя в обществе, взаимоотношения княжеской власти и церкви. Вся эта специфика государственной власти находила свое отражение в политической и правовой мысли. Развитие последней определялось многими факторами.

Первым, важнейшим среди них была богатейшая политическая практика Киевской Руси. Дошедшие до нас памятники древнерусской письменности показывают, что политическая жизнь в Киевской Руси была чрезвычайно бурной, полной разнообразных конфликтов. Острая борьба между различными группировками внутри господствующего слоя за высшую государственную власть, происходившая на протяжении всей истории Киевской Руси, давала почву для размышлений о сущности и пределах этой власти, о ее назначении в общественной жизни, о качествах, которыми должен обладать ее носитель – великий князь. Наличие в Киевской Руси, наряду с институтами светской власти, институтов православной церкви закономерно направляло политическую мысль к решению проблемы соотношения власти церковной и власти светской. Задавая проблематику политической и правовой мысли, существовавшая в рамках Киевской Руси практика властных отношений одновременно обусловливала и специфику самих политических и правовых идей, выдвигавшихся в качестве ответа на поставленные этой практикой вопросы. Вторым важным фактором, определявшим содержание и характер политической и правовой мысли Киевской Руси, был культурный фактор. По степени развитости духовной культуры Киевская Русь значительно превосходила современные ей государства Западной Европы. Последние не имели такого распространения грамотности и письменности среди населения, какое было в Киевской Руси, такой совершенной по своему стилю и содержанию литературы, как литература Киевской Руси. Русские летописи поют настоящий гимн книге и учености. «Велика бо бываеть полза от ученья книжного; – говорит «Повесть временных лет», – книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью, мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рькы напаяюще вселенную, се суть исходища мудрости; книгамъ бо есть неищетная глубина; сими бо в печали утъшаеми есмы; си суть узда въздержанью». Политическая и правовая мысль Киевской Руси – неотъемлемая часть ее духовной культуры, и, естественно, что содержание и формы выражения политических и правовых идей во многом определялись характером этой культуры. Третьим фактором, оказывавшим существенное воздействие на политическую и правовую мысль Киевской Руси, было православное христианство. Оно начало распространяться среди населения Киевской Руси с самого зарождения этого государства, т.е. с VIII в., окончательное же утверждение его в качестве господствующей, официальной религиозной идеологии произошло во второй половине X в., т.е. после завершения процесса формирования Киевской Руси как единого и самостоятельного политического организма. Православное христианство несло с собой соответствующее мировоззрение, которое задавало определенные стереотипы и политического мышления, и правосознания. Одновременно оно было’ для русской культуры тем каналом, через который в ее лоно лился поток духовных ценностей, выработанных в «Империи Ромеев» – Византии. Обогащая духовную культуру Киевской Руси, византийское идейное наследие обогащало и ее политическую и правовую мысль. Христианизация Руси не влекла за собой полного искоренения в русском общественном сознании элементов традиционного языческого мировоззрения. Даже правящий слой Киевской Руси, принимая христианство, не отказывался полностью от языческих ценностей, не утрачивал окончательно языческого мировоззрения. Причем не только в силу естественной приверженности ко всему традиционному, устоявшемуся, но и во многом сознательно, стремясь посредством язычества своего сохранить независимость от пришедших на Русь вместе с христианством греческих священников, которые считались ставленниками Византии, проводниками византийской политики. Очевидно, что говоря о политической и правовой мысли того или иного общества, мы допускаем определенную условность – не общество само по себе является творцом политических и правовых идей, а индивиды. Политическая и правовая мысль Киевской Руси в этом смысле не исключение – она была непосредственным творением отдельных личностей. История сохранила для нас имена многих живших в Киевской Руси выдающихся мыслителей и тексты их произведений. Каждый из них обладал неповторимой индивидуальностью, однако жили и мыслили они все в общих условиях, в одном поле духовной культуры, которое придавало их политическому и правовому сознанию целый ряд общих свойств. Политическая и правовая мысль Киевской Руси дошла до нас в виде совокупности политических и правовых идей и взглядов, содержащихся в текстах летописей, правовых памятников, произведений древнерусской литературы. Эти идеи и взгляды не складывались еще в политические и правовые теории, для их выражения использовались не специальные понятия и термины, а обыденный язык, общепринятый для общения в устной речи и на письме. Жанры произведений, в которых воплощалась политическая и правовая мысль, – это одновременно жанры и литературы, и устного творчества, такие, как: послание, поучение, слово, моление и т.п. То, что политические и правовые идеи и концепции излагались преимущественно в произведениях подобных жанров, явно указывает на их практическую направленность. Они были предназначены служить целям практической политики, т.е. вызывать и оправдывать определенные политические действия, давать идеологические аргументы в политической борьбе и т.п. Иначе говоря, политическая и правовая мысль Киевской Руси сама по себе была важным элементом практической политики. Не случайно поэтому, что среди творцов древнерусской политической и правовой идеологии явно преобладают государственные и церковные деятели – князья, митрополиты и т.д. Эта укорененность политической и правовой мысли Киевской Руси в реальную общественно-политическую жизнь была залогом ее самостоятельного развития – важнейшим фактором, ослаблявшим влияние на нее чужеземной политической и правовой идеологии.

Производственный и духовный опыт человека непосредственным образом определялся его опытом взаимодействия с природой. Хозяйственная деятельность крестьянина всесторонне зависела от местных особенностей климата, ландшафта, сезонных колебаний и повседневных перемен погоды. Благополучие малого крестьянского мира во многом зависело от умения внимательно присмотреться к этим условиям, заметить и учесть конкретные связи явлений, открывающиеся при многократном повторении. Весь образ жизни крестьянина органично включался в систему местных природно-хозяйственных условий, в значительной мере определявших характер локальной традиционной организации. В освоении и познании окружающего мира крестьянин опирался на опыт, накопленный предшествующими поколениями. Главным занятием населения было хозяйство на общей земле. В эпоху образования Киевской Руси пашенное земледелие с упряжными почвообрабатывающими орудиями постепенно повсеместно (на севере несколько позднее) сменило мотыжную обработку почвы. Появилась трехпольная система земледелия. Выращивались пшеница, овес, просо, рожь, ячмень и др. Летописи упоминают хлеб яровой и озимый. Население занималось также скотоводством, охотой, рыболовством и бортничеством. Деревенское ремесло имело второстепенное значение. Ранее всего выделилось железоделательное производство, базирующееся на местной болотной руде. Металл получали сыродутным способом. 

Основой общественного строя являлась феодальная собственность на землю, с постепенно возрастающим закрепощением свободных общинников. Рыболовство также оставалось важнейшей отраслью экономики славян. О большом значении, которое придавалось этому занятию говорит то, что наиболее богатые места рыбного лова становились даже предметом межгосударственных переговоров. Сбор меда и воска диких пчел по-прежнему сохраняли свое хозяйственное значение. Помимо внутренних потребностей эта продукция шла на экспорт, составляя важнейшую статью доходов во внешней торговле. Правда, к концу рассматриваемого периода в ряде земель на смену бортничеству приходит пчеловодство. В северных землях Киевской Руси в XII в. появляется и начинает быстро развиваться такая отрасль как солеварение. В грамоте князя Святослава за 1137 г. мы встречаем упоминание о соляном налоге с варниц, которым были обложены новгородцы, производившие соль. Он составлял 26,24 литра с котла, что говорит о довольно высокой производительности солеварки. Постепенно на первое место в хозяйственной жизни государства выходят отрасли с воспроизводящей технологией. В XI — XII вв. огромное значение приобретает скотоводство. Довольно часто начинают встречаться упоминания о больших княжеских стадах, табунах и отарах. Например в летописи за 1145 г. Можно встретить  упоминание о табуне в четыре тысячи голов, который принадлежал черниговским князьям из рода Ольговичей. Таких записей сохранилось довольно много, что свидетельствует о развитии данной отрасли. Период становления и укрепления Киевского государства — это время, когда земледелие переживает бурный расцвет и широкое распространение на новые, еще слабо освоенные земли. Из отрасли вспомогательной оно быстро превращается в одну из ведущих. Этому способствовал рост потребности в хлебе в связи с развитием городов и ростом населения. Прогресс земледелия проявлялся не только в совершенствовании орудий труда, но и в расширении запашных площадей. О масштабах посевов довольно ярко свидетельствует такой факт. Во время одного из рядовых междоусобных набегов у среднего Северского князя  на полях было захвачено более 900 стогов жита. О распространении землепашества и его большом экономическом значении для государства свидетельствует то, что в княжеских и боярских хозяйствах появляются такие должности как «ролейный староста», а в документах часто упоминаются различные инструменты и приспособления для полевых работ, хозяйственные постройки, связанные с посевом, обмолотом и хранением злаковых культур. В это время довольно быстро совершенствуются приемы земледелия, расширяется перечень культур, которые высевают на поля. В южных и западных землях на смену перелогу окончательно приходит двух- и трехпольная система с яровыми и озимыми посевами. К таким злакам как рожь, пшеница, овес, просо и гречиха добавляются такие технические культуры как лен и конопля, посевы которых очень быстро расширяются, а сами изделия из льна, например, достигают такого высокого технологического уровня изготовления, что становятся предметом внешней торговли. Вместе с ростом городов развивается ремесло, достигая немалых технических и технологических высот. К концу рассматриваемого периода оно делает уже первые шаги к переходу от работы на заказ к работе на рынок, превращаясь постепенно в мелкотоварное производство. Конечно все эти изменения идут относительно медленно, как медленно трансформируется и само раннефеодальное общество. Однако к 30-м гг. XIII в. экономика Киевской Руси в целом развивается в том же направлении, что и экономика всей средневековой Европы, не отставая, а по многим показателям и обгоняя последнюю.

В качестве первичной социальной ячейки социума семья являлась органической микромоделью мира и реализовывала все его космические характеристики: органическую целостность, онтологическую завершенность и самодостаточность, способность к воспроизводству и циклическую упорядоченность, пространственную укорененность и т.п. Единство мужского и женского начал является локальным воплощением единения противоположных стихий и космических начал на уровне семейного микромира. Во всех своих проявлениях семья выступает как общее космическое целое, единое социальное тело. Единение противоположных миров служит обозначением слияния времени и пространства, духовного и материального, природы и культуры и т.п. В постижении смысла семейного существования раскрывалось существо архаической онтологии. Семья воспринималась как хозяйственная и нравственная основа правильного образа жизни. Именно семья выступает носителем социального статуса и основным критерием социальной оценки отдельной личности. Семейно-родовые признаки являются доминирующими при формировании отношения к человеку. Быт в Киевской Руси имел существенную разницу в образе жизни людей различных районов страны, городов и деревни, феодальной верхушки и основного населения.

Народ Древней Руси жил как в больших для своего времени городах, насчитывающих десятки тысяч человек, так и в селах в несколько десятков дворов и деревнях, особенно на северо-востоке страны, в которых группировалось по два-три двора.

Народы, расположенные по торговым путям, жили значительно лучше, чем жившие по дреговическим болотам и на территории Приуралья. Крестьяне жили в небольших домах. На юге это были полуземлянки, у которых даже крыши были земляные.  Киевской Руси северная изба — высокая, часто двухэтажная, окна небольшие, но их много — пять или шесть — и все к солнцу тянутся, высоко от земли поднялись. Под бок к избе прижались сени, сарай, кладовые — всё под одной крышей. Трудно придумать жилище более удобное для сурового климата Севера с долгими студёными зимами. Наличники, крыльцо, скаты кровель северных русских изб украшает строгий, но изящный геометрический орнамент. Любимый мотив резьбы — солнечная розетка, древний символ жизни счастья, благополучия.

Внутри крестьянские избы были убраны строго, но нарядно. В избе в переднем углу под иконами — большой стол для всей семьи, вдоль стен широкие встроенные лавки с резной опушкой, над ними полки для посуды. Северный шкафчик-поставец нарядно украшен росписью — здесь птица Сирин и кони, цветы и картинки с аллегорическими изображениями времён года. Праздничный стол накрывали красным сукном, ставили на него резную и расписную посуду, ковши, резные светцы для лучины.

Ковши были самых разнообразных форм и размеров, в них наливали мед или квас. В некоторые ковши умещалось по несколько вёдер.

Ковшички для питья имели ладьевидную форму. Ручки ковшей делались в виде головы коня или утки. Ковши щедро украшались резьбой или росписью. Вокруг большого ковша, возвышавшегося в центре стола, они были похожи на утят вокруг наседки. Ковши, имеющие форму утки, так и назывались ковши-утицы. Братины — точёные сосуды для напитков в виде шара — тоже расписывались, давались к ним и надписи, например такого содержания: «Господа, гостите, пьяными не напивайтесь, вечера не дожидайтесь!» Из дерева вырезали и красивые солонки в виде коней и птиц, и миски, и, конечно, ложки. Из дерева делали всё — и мебель, и корзину, и ступу, и сани, и колыбель для ребёнка. Часто эти бытовые предметы из дерева расписывали. Мастер думал не только о том, чтобы эти вещи были удобны, хорошо служили своему назначению, но заботился об их красоте, о том, чтобы они радовали людей, превращая работу, даже самую тяжёлую, в праздник.

Особенно почитались у крестьянина прялки. Прядение и ткачество было одним из основных занятий русских женщин. Нужно было наткать ткани, чтобы одеть свою большую семью, украсить дом полотенцами, скатертями. Не случайно поэтому прялка была традиционным подарком у крестьян, они с любовью хранились и передавались по наследству. По старому обычаю парень, посватавшись к девушке, дарил ей прялку собственной работы. Чем прялка наряднее, чем искуснее вырезана и расписана, тем больше чести жениху. Долгими зимними вечерами собирались девушки на посиделки, приносили прялки, работали да хвастались жениховыми подарками.

Горожане имели иные жилища. Почти не встречались полуземлянки. Часто это были двухэтажные дома, состоящие из нескольких комнат. Значительно отличались жилые помещения князей, бояр, дружинников и священнослужителей. Под усадьбы отводились и большие площади земли, строились хозяйственные постройки, срубы для слуг, ремесленников. Боярские и княжеские хоромы представляли собой дворцы. Были и каменные княжеские дворцы. Дома украшались коврами, дорогими греческими тканями. Во дворцах, богатых боярских хоромах шла своя жизнь — здесь располагались дружинники, слуги.

И одевались разные слои общества по-разному. Крестьяне и ремесленники — мужчины и женщины — носили рубахи (у женщин они были длиннее) из домотканого полотна. О бытовой одежде Киевской Руси дают представление фрески Софийского собора в Киеве, рукописные сборники, так называемые лицевые книги, иконопись. В них наряду со святыми изображались князь и члены его семьи, горожане, а также другие бытовые фигуры. Красочный рисунок из рукописи «Изборник Святослава» (1073 г.) изображает семью князя Святослава Ярославича. На князе кафтан киевский, или свита, зеленого цвета с красной каймой по низу и золотыми зарукавьями, синий плащ-корзно, отороченный золотой каймой, на красной подкладке. На голове — круглая шапка с меховым околышем и наушниками, на ногах — зеленые сафьяновые сапоги. Плащ-корзно был драпирующейся одеждой византийского типа, который носила только феодальная княжеская верхушка. Парадной княжеской одеждой были и туники из дорогих византийских паволок с длинными рукавами и боковыми разрезами внизу. Шапки, начиная с XI в., были неотъемлемой частью русского мужского костюма и у знати, и у бедноты. Крестьяне носили круглые колпаки из войлока, грубого сукна с узкой меховой опушкой, люди состоятельные — из тонкого сукна или бархата, знать — бархатные или парчовые с украшениями из серебра, золота, драгоценных камней и с меховым околышем. Нижней одеждой знати и основной у крестьян с древнейших времен были рубахи и порты. Крестьянскую рубаху шили из холста, пестряди с подкладкой на груди и спине, которую пришивали красными нитками. Цельнокроеный рукав для свободы движения имел ластовицу из красной ткани. Так как ткань была узкой (30-60 см), рубаху выкраивали из нескольких частей. Все швы подчеркивались декоративно красными кантами. Рубаху носили навыпуск и подпоясывали узким поясом или цветным шнуром. В особых случаях к рубахе надевали зарукавья и съемные круглые воротники-ожерелья. Цвет основной ткани был разнообразный, но всегда яркий. Порты, или штаны, из холщовой ткани; неширокие, суженные книзу, до щиколотки, завязывались на талии шнурком — гашником. Поверх них состоятельные люди носили еще верхние шелковые или суконные штаны, иногда на подкладке. Внизу штаны заправляли в сапоги из цветной кожи или в онучи (куски ткани, которыми обертывали ноги), а сверху надевали лапти, привязывая к ноге специальными завязками — оборами. Обязательной принадлежностью древнерусского костюма были рукавицы и сумка — калита, которую привязывали к поясу. Русские воины поверх одежды надевали короткую кольчужную рубашку с разрезами по бокам и короткими рукавами, а на голову — шолом с бармицей. Женская рубаха была длинной, до ступней, с длинными, собранными в низках рукавами и разрезом, из горловины застегивающимся на пуговицу. По горловине, разрезу, низкам рукавов ее украшали вышивкой или обшивали полосой отделочной ткани. Рубашку шили из белого полотна или цветного шелка и носили с поясом.

Поверх рубахи надевали поневу — юбку, состоящую из трех несшитых прямоугольных полотнищ, укрепленных на поясном ремешке, который образовывал напуск рубашки. Понева была короче рубашки, и спереди ее полы расходились. Тканью для понев чаще всего была пестрядь с клетчатым, ромбовидным узором. Верхней одеждой была запона — накладная одежда типа нарамника из полотна, не сшитая по бокам. Запона также была короче рубахи. Ее носили с поясом и скалывали внизу. Нагрудник — более короткая верхняя одежда с широкими короткими рукавами украшалась по низу, горловине и рукавам. Ее также носили поверх рубахи. В женском костюме феодальной знати, кроме рубашки, были византийские формы одежды: туники, далматики, драпирующиеся плащи. Верхней женской одеждой были свиты с более широкими, чем в мужских, рукавами, из которых виднелись украшенные зарукавья сорочки. Головные уборы играли в женском костюме, как и в мужском, большую роль. Девушки носили распущенные длинные волосы или косу, заплетенную плоско, низко на затылке. Прическа была украшена шелковой вышитой лентой, деревянным или кожаным обручем с высокой зубчатой передней частью. Повязка называлась чело кичное, обруч — венец. К ним прикрепляли височные кольца и налобные металлические украшения. Замужние женщины закрывали волосы повойником из тонкой ткани или шелковой сетки. Повойник состоял из дна и околыша, который туго завязывался сзади. Поверх повойника носили полотняный или шелковый убрус белого или красного цвета. Убрус имел форму прямоугольника длиной 2 м и шириной 40-50 см. Один конец его расшивался цветным шелковым узором и свисал на плечо. Другим обвязывали голову и скалывали под подбородком. Убрус мог иметь и треугольную форму, тогда оба конца скалывались под подбородком. Сверху знатные женщины надевали еще шапку с меховой оторочкой.

Одежда знати по форме походила на крестьянскую, но качество, конечно, было иным: из дорогих тканей шилась одежда, плащи часто были из дорогих восточных материй, парчовые, вышивались золотом. Плащи застегивались на одном плече золотыми застежками. Зимние шубы шились из дорогих мехов. Обувь у горожан, крестьян и знати тоже отличалась. Крестьянские лапти дожили до 20 века, горожане чаще носили сапоги или поршни (туфли), князья носили сапоги часто украшенные инкрустацией. Развлечением знати были охота и пиры, на которых решались многие государственные дела. Всенародно и пышно праздновались победы в походах, где рекой текло заморское вино и свой родной «мед», слуги разносили огромные блюда с мясом и дичью. На эти пиры съезжались посадники и старейшины со всех городов и бесчисленное множество народа. Князь с боярами и дружиной пировал «на сенях» (на высокой галерее дворца), а на дворе ставились столы для народа. Столы для знати были уставлены богатой посудой. Летописец Нестор сообщает, что из-за посуды у князя и дружинников даже возникали разногласия: последние требовали вместо деревянных ложек серебряные. Более простыми были общинные пиры (братчины). На пирах обязательно выступали гусляры. Гусляры услаждали слух именитых гостей, пели им «славу», большие чаши, рога с вином ходили по кругу. Одновременно происходила раздача пищи, мелких денег от имени хозяина неимущим.

Любимыми забавами богатых людей были соколиная, яс-требиная, псовая охота. Для простого люда устраивались скачки, турниры, различные игрища. Неотъемлемой частью древнерусского быта, особенно на Севере, впрочем, как и в поздние времена, являлась баня.

В княжеско-боярской среде в три года мальчика сажали на коня, затем отдавали его на попечение и выучку пестуну (от «пестовать» — воспитывать). В 12 лет молодых князей вместе с видными боярами-советниками отправляли на управление волостями и городами. С XI в. в богатых семьях стали учить грамоте мальчиков и девочек. Сестра Владимира Мономаха Янка, основательница женского монастыря в Киеве, создала в нем школу для обучения девочек. Своя жизнь, полная трудов, тревог, текла в скромных, русских селах и деревнях, в рубленых избах, в полуземлянках с печками-каменками в углу. Там люди упорно боролись за существование, распахивали новые земли, разводили скот, бортничали, охотились, оборонялись от «лихих» людей, а на юге — от кочевников, вновь и вновь отстраивали сожженные врагами жилища. Причем, нередко пахари выходили в поле вооруженные рогатинами, дубинами, луком и стрелами, чтобы отбиться от половецкого дозора. Долгими зимними вечерами при свете лучин женщины пряли. Мужчины пили хмельные напитки, мед, вспоминали минувшие дни, слагали и пели песни, слушали сказителей и сказительниц былин.

Изготовление обуви в крестьянской семье традиционно было мужским делом, а одежду всегда делали женщины. Обучение всем женским работам начиналось с раннего детства. Маленькие девочки с шести-семи лет уже помогали взрослым в поле сушить лён, а зимой пробовали прясть из него нити. Для этого им давали специально сделанные детские веретёна и прялки. Подрастала девочка и с двенадцати-тринадцати лет начинала сама готовить себе приданое. Она пряла нитки и сама ткала холст, который хранили к свадьбе. Затем она шила себе и будущему мужу рубашки и необходимое бельё, вышивала эти вещи, вкладывая в работу всё своё умение, всю душу. Самыми серьёзными вещами для девушки считались свадебные рубашки для будущего жениха и для себя. Мужскую рубашку украшали вышивкой по всему низу, делали неширокую вышивку по вороту, а иногда и на груди. Долгие месяцы девушка готовила эту рубашку. По её работе люди судили, какая из неё будет жена и хозяйка, какая работница.

После свадьбы, по обычаю, только жена должна была шить и стирать рубашки мужа, если не хотела, чтобы другая женщина отобрала у неё его любовь. Женская свадебная рубашка тоже была богато украшена вышивкой на рукавах, на плечах. Прясть и вышивать было принято в часы, свободные ото всех других работ. Обычно девушки собирались вместе в какой-нибудь избе и садились за работу. Сюда же приходили парни. Часто они приносили с собой балалайку, и получался своеобразный молодёжный вечер. Девушки работали и пели песни, частушки, рассказывали сказки или просто вели оживлённый разговор. Вышивка на крестьянской одежде не только украшала её и радовала окружающих прелестью узоров, но и должна была защитить того, кто носил эту одежду, от беды, от злого человека. Отдельные элементы вышивки носили символическое значение. Вышила женщина ёлочки, — значит, желает она человеку благополучной и счастливой жизни, потому что ель — это древо жизни и добра. Жизнь человека постоянно связана с водой. Поэтому к воде нужно относиться с уважением. С ней нужно дружить. И женщина вышивает на одежде волнообразные линии, располагая их в строго установленном порядке, как бы призывая водную стихию никогда не приносить несчастья любимому человеку, помогать ему и беречь его. Возглавлял семейный коллектив старший (больший) по возрасту и положению мужчина – “большак”. Основной его функцией было руководство хозяйственной деятельностью семьи. Он распоряжался трудом ее взрослых членов, главным образом мужчин, производил все необходимые по хозяйству расходы, осуществлял руководство бытовым укладом семьи. Отец-домохозяин являлся реальным носителем власти и блюстителем религиозного культа, следил за общественной и религиозной нравственностью членов семьи. Он же представлял свою семью перед лицом общины на сельском сходе. И, наконец, он являлся основным работником в семье: семейная власть и труд являлись взаимообусловленными и нераздельными реалиями. Мужчине-домохозяину принадлежала исключительная, освященная традицией власть над всеми членами семьи. Эта власть была реальным олицетворением силы, религиозно освященной, включающей многовековой опыт предков и личный, жизненный и трудовой, опыт. Материальное благополучие семьи целиком зависело от хозяйственной сметки и практических навыков главы семьи, его умений и распорядительности. Власть отца как родоначальника (главы семьи) находилась в основании всякого представления крестьянина о характере общественной власти. Делами по дому распоряжалась старшая женщина в семье – “большуха”, жена главы семьи. Она, как правило, ведала семейными запасами, хранила общесемейные деньги, следила за порядком в доме, распределяла работы среди женщин. Большуха во всем была советницей мужу, а в домашних делах обладала определенным первенством, с которым считались все мужчины. В случае длительной отлучки мужа, например при его уходе на заработки, она брала на себя руководство всем хозяйством, включая полевые работы. Положение большухи определялось ее особым правовым положением в семье. По обычному праву хозяйке принадлежал весь скот, выращенный ею без помощи мужа. Последний не имел права продать его без согласия жены. При том, что выращивание скота преимущественно лежало на плечах большухи, ее имущественные права были достаточно значительны. Во всех прочих отношениях она находилась в подчинении мужа. В то же время, в случае смерти главы семьи большуха не имела прав на наследование его власти. Права и обязанности старшего обязательно переходили старшему мужчине в семье, как правило, старшему сыну, реже – брату. Существо внутрисемейной иерархии определялось безропотным подчинением младших членов семьи старшим, жен – мужьям, детей – родителям. Наибольшим авторитетом в семье после большака и большухи пользовался старший сын. Он первым выделялся среди других сыновей. К нему всегда обращались только по имени-отчеству. Сын помогал отцу в хозяйственных делах. Он ездил на ярмарку, продавал хлеб, покупал необходимые для семьи товары. Отец выдавал ему деньги, за которые сын отчитывался перед отцом. Жена старшего сына была первой помощницей свекрови и считалась среди других снох-невесток. Их положение было самым тяжелым в семье, поскольку они находились в самом низу семейной (властной) иерархии. А среди них наиболее тяжелым было положение младшей невестки и снохи (“молодухи”). Если свекровь или кто-нибудь из старших обижал младшую невестку, то муж, сам находящийся в низах социальной лестницы, не мог защитить жену, а только утешал ее.

Молодуха, прежде чем приняться за какую-либо работу, должна была попросить благословения у родителей мужа. Она не могла ни выйти на улицу, ни зайти к соседям без разрешения родителей мужа. В семье мужа каждая невестка должна была обходиться своими средствами, в основном приданым, которое составляло полную ее собственность. Кроме приданого личной собственностью невестки был обработанный ею лен. В каждой семье женщинам выделялся под лен особый участок земли. Все участки женщинами обрабатывались и убирались сообща. Сообща лен мяли и трепали, а кудель затем распределялась по душам. Так же распределялась между женщинами и шерсть. Изо льна и шерсти они изготавливали одежду для всех членов своей семьи (мужа и детей). Излишки холста женщина могла продать, поэтому холст выделывали в как можно большем количестве.

Иерархическая структура семьи отчетливо проявлялась, например, в том, как рассаживались члены семьи за столом. Под святой угол садился глава семьи, рядом с ним – старший из сыновей. Мужчины рассаживались по одну сторону стола – на лавках, женщины – по другую, на приставных скамейках. Дети ели за отдельным столом, около печи. Свекровь сидела вместе с ребятишками, чтобы доглядывать за ними. Стряпка подавала на стол и ела после всех. Случалось и так, что сначала ели взрослые, потом дети; при этом женщины стояли позыди мужей и хлебали из-за их спин. Ели из одной миски деревянными ложками.

Киевская Русь сыграла выдающуюся роль в истории славянских народов. Становление феодальных отношений и завершение процессов формирования единого древнерусского государства положительно сказались на этническом развитии восточнославянских племен, которые постепенно складывались в единую древнерусскую народность. В ее основе лежали общая территория, единый язык, общая культура, тесные экономические связи. На протяжении всего периода существования Киевской Руси древнерусская народность, которая была общей этнической основой трех братских восточнославянских народов — русского, украинского и белорусского, развивалась путем дальнейшей консолидации.

Объединение всех восточнославянских племен в едином государстве способствовало их общественно-экономическому, политическому и культурному развитию, значительно укрепляло их в борьбе с общим врагом. Культурные ценности, созданные гением древнерусского народа, выдержали испытание временем. Они стали основой национальных культур русского, украинского и белорусского народов, а лучшие из них вошли в сокровищницу мировой культуры.

Несмотря на множество противоречий в среде историков, все они сходятся в оценке значения Киевской Руси. Древнеславянское государство стало великой вехой в истории не только братских славянских народов, но и оказало неоспоримое влияние на развитие мировой культуры. Именно Русь (приняв на себя основной удар и истрепав вражеские войска) спасла европейские народы от разорения и порабощения. Причем, ценой своей крови спасшие Европу, славяне не смирились с татаро — монгольским гнётом. Что характерно для славян (несмотря на угнетения захватчиков) они сохранили свою культуру, вольный дух и память о своей свободе. Даже под игом продолжалась борьба славян за свою свободу. Со временем вспомнив, что сила в единстве и оправившись от поражения славянские народы сбросили с себя ненавистное иго. В те далекие времена, под тяжелыми испытаниями и формировался свободолюбивый славянский дух, историческая гордость и всенародное мужество.

Список литературы:

1. «Изборник» (Собрание произведений литературы Древней Руси). М., 1969.
2. 1000-летие русской художественной культуры. М., 1988.
3. Греков Б.Д. Древний Киев. М.,1949.
4. Дмитриева Н. Краткая история искусств. М., 2000
5. Забияко А.П. История древнерусской культуры. М., 1995.
6. Иконников А.В. Тысяча лет русской архитектуре. М.,1990.
7. История культуры Древней Руси. М.-Л., 1951
8. История религии. М., 1991.
9. История русского искусства. Т. 1, М., 1953.
10. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания легенды, рассказы из «Истории государства Российского». М., 1987.
11. Ключевский В.О. Курс русской истории. Часть I. Петроград, 1918.
12. Книга для чтения по истории средних веков. / Под ред. проф. П.Г.Виноградова. Вып.1, изд. 6. М., 1913.
13. Костомаров Н. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. СПб., изд-во «Вестника Знания» (В.В.Битнера).
14. Культурология. История мировой культуры. / Под ред. проф. Марковой А.Н., М., 2000.
15. Культурология. Основы теории и истории культуры. /Под ред. проф. Кефели И.Ф.,М., 1996.
16. Лазарев В.Н. Византийская живопись.
17. Лазарев В.Н. Мозаики Софии Киевской». М., 1960.
18. Лихачев Д.С. Великое наследие. Избранные работы в 3 т.
19. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л.,1967.
20. Лихачев Д.С. Русское искусство от древности до авангарда. М., 1992.
21. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Новые аспекты изучения культуры Древней Руси // Вопросы литературы. 1977. № 3. С. 156
22. Любимов Л. Искусство Древней Руси. М., 1974.
23. Мавродин В.В. происхождение русского народа. Л., 1978.
24. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т. М., 1994.
25. Новиков Н.В. Образы восточнославянской волшебной сказки. Л., 1974.
26. Принятие христианства на Руси. М., 1997.
27. Россия в мировой истории. / Под ред. проф. В.П.Смирнова. М., 2000.
28. Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. М., 1984.
29. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1994.
30. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1987.
31. Рыбаков Б.В. Киевская Русь и русские княжества XII-XIIIвв. М., 1993.
32. Русская культура: ценности и архетип. / Под ред. проф. Сапрыкина В.А. М., 2000.
33. Тимощук Б.А. Восточные славяне. От общины к городам. МГУ, 1995.
34. Шульгин В.С., Кошман Л.В., Зезина М.Р. Культура России IX-XXвв. М., 1996.
35. Викторов А.Ш. История русской культуры. М., 1997.

возрождение, государство, гуманисты, достоинство человека, семья, быт

В статье рассматриваются основные направления повседневной культуры эпохи Возрождения.

Текст статьи:

Эпоха Возрождения началась в Италии в XIII веке, затем в XV веке в неё вступили страны северной Европы, такие как Германия, Франция, Нидерланды. Этот период получил название Северного Возрождения.

В Средние века наблюдалось господство христианской идеологии. В эпоху Возрождения в центр мира переместился человек. Идеологией Возрождения являлся гуманизм. В узком смысле этим термином обозначалась светская образованность в отличие от образованности богословско-схоластической. В широком же смысле возрожденческий гуманизм — это духовное движение, направленное на освобождение человека от средневековой корпоративной морали, от власти религиозных догм и церковных авторитетов, на утверждение ценностей земной, реальной жизни (культ человеческой чувственности и светской жизни), величия разума и творческих способностей человека, на возвышение его индивидуальности, чувства собственного достоинства, личностных качеств и начал.

Возрождение, таким образом, антропоцентрично; на первом месте или плане здесь — человек как природное существо со всеми его заботами и надеждами, интересами и правами.

Формируется новый общественный слой – гуманисты, — где отсутствовал сословный признак, где ценились, прежде всего, индивидуальные способности. Представители новой светской интеллигенции – гуманисты — защищают в своих произведениях достоинство человека; утверждают ценность человека независимо от его общественного положения; обосновывают и оправдывают его стремление к богатству, славе, могуществу, светским званиям, наслаждению жизнью; привносят в духовную культуру свободу суждений, независимость по отношению к авторитетам.

Задача воспитания «нового человека» осознается как главная задача эпохи. Греческое слово («воспитание») является самым четким аналогом латинского humanitas (откуда берет свое происхождение «гуманизм»).

Учение гуманистов, безусловно, повлияло на сознание человека эпохи Ренессанса. С эпохой Возрождения приходит новое видение человека, выдвигается предположение, что одна из причин трансформации средневековых представлений о человеке заключается в особенностях городской жизни, диктующих новые формы поведения, иные способы мышления.

В условиях интенсивной общественной жизни и деловой активности создается общая духовная атмосфера, в которой высоко ценились индивидуальность и незаурядность. На историческую авансцену выходит человек деятельный, энергичный, активный, обязанный своим положением не столько знатности предков, сколько собственным усилиям, предприимчивости, уму, знаниям, удаче. Человек начинает по-новому видеть себя и мир природы, изменяются его эстетические вкусы, отношение к окружающей действительности и к прошлому.

Возрождение  — это время, когда Европа вдруг заново открывает для себя античность, греко-римскую культуру и, вдохновленная ее образцами, сама добивается небывалого ранее расцвета искусств и наук. Возрождение и было собственно возрождением античности как идеального образца. Возрожденные на  античной основе гуманитарные знания,  включавшие этику, риторику, филологию, историю, оказались главной сферой в формировании и развитии гуманизма, идейным стержнем которого стало учение о человеке, его месте и роли в природе и обществе.  Это учение складывалось преимущественно в этике и обогащалось в самых разных областях ренессансной культуры.  Гуманистическая этика выдвинула на  первый  план проблему земного предназначения человека, достижения счастья его собственными усилиями.  Гуманисты по-новому подошли к  вопросу  социальной этики, в  решении  которых они опирались на представления о мощи творческих способностей и воли человека,  о его широких возможностях построения счастья на земле. Важной предпосылкой успеха они считали гармонию  интересов  индивида и  общества,  выдвигали идеал свободного развития личности и неразрывно связанного с ним  совершенствования  социального  организма и политических порядков.

Культура Возрождения возникла раньше других стран в Италии. Её зарождение и быстрое поступательное развитие в XV веке обусловлено историческими особенностями страны. В это время Италия достигла очень высокого уровня развития по сравнению с другими странами Европы. Свободные города Италии обрели экономическую мощь. Независимые города Северной и Центральной Италии, богатые и процветающие, чрезвычайно активные экономически и политически, стали главной базой складывания новой, ренессансной культуры, светской по своей общей направленности.

Здесь ценилась свобода полноправных граждан, их равенство перед законом, доблесть и предприимчивость, которые открывали путь к социальному и экономическому преуспеванию. Становление новых социальных отношений выразилось в раскрепощении личности.

В Италии была широкая система образования — от начальных и средних школ до многочисленных университетов. В отличие от других стран они рано оказались открытыми для преподавания дисциплин, расширявших рамки традиционного гуманитарного образования. Немалую роль сыграла в Италии тесная историческая связь её культуры с римской цивилизацией — не следует забывать о многочисленных сохранившихся в стране памятниках древности. Новое отношение к античному наследию стало здесь проблемой  воскрешения традиций предков. Мировоззрение человека Ренессанса характеризуют свободомыслие, стремление к созданию новых представлений об обществе и мироздании. Однако для развития новых концепций не хватало еще достаточно обширных сведений о мире. В связи с этим мировоззрению ренессансного человека свойственно сочетание реальных представлений с поэтическими домыслами; часто новые идеи выступают еще в форме средневековых мистических представлений, а реальные знания неотделимы от фантастики. Искусство Ренессанса народно по своему духу. Возрождение языческой поэзии античности сочетается с обращением к мотивам современного народного творчества, к полнокровным фольклорным образам. В эту эпоху происходит становление литературного языка и национальной культуры.

В эпоху Возрождения в европейских странах происходит переход от феодального средневековья к новому времени, ознаменованному начальным периодом развития капитализма.

На мировоззренческие ориентиры ренессансной культуры Италии повлиял психологический климат городской жизни, изменившийся в менталитете различных слоев общества. В ориентированной на светские дела купеческой морали стали преобладать новые максимы — идеал активности человека, энергичных личных усилий, без которых нельзя было добиться профессионального успеха, а это шаг за шагом уводило от церковной аскетической  этики, резко осуждавшей стяжательство, стремление к накопительству.  В жизненный обиход давно уже переселившейся в город знати входило торгово-финансовое предпринимательство, порождавшее практический рационализм, расчетливость, новое отношение к богатству. Стремление нобилей играть ведущую роль в городской политике активизировало не только личные амбиции в сфере власти, но и патриотические настроения — служение государству на административном поприще оттесняло на второй план военную доблесть. Основная масса традиционных интеллектуальных профессий ратовала за сохранение социального мира и процветание города-государства. Низовая городская среда была наиболее консервативна, именно в ней прочно сохранялись традиции народной средневековой культуры, которая оказала определенное воздействие на культуру Ренессанса.

Формирование новой культуры стало делом, прежде всего гуманистической интеллигенции, по своему происхождению и социальному положению весьма пестрой и разнородной. Идеи, выдвигавшиеся гуманистами трудно характеризовать как «буржуазные» или «раннебуржуазные». В культуре итальянского Возрождения сложилось ядро единого нового мировоззрения, специфические черты которого определяют его «ренессансность». Оно было порождено новыми потребностями самой жизни, как и поставленная гуманистами задача достижения более высокого уровня образования для достаточно широкого слоя общества.

Кризис средневековых социальных устоев и схоластической культуры резко обозначился в связи с аграрным переворотом, развитием городов, появлением мануфактур, установлением обширных торговых связей. Это была эра великих географических открытий (открытие Америки), смелых морских путешествий (открытие морского пути в Индию), способствовавших становлению отношений между странами. Это была эпоха образования национальных государств, возникновения новой культуры, порывающей с религиозными догматами, эпоха бурного развития науки, искусства и литературы, возродивших идеалы античности и обратившихся к изучению природы.

В эпоху Возрождения ускоряются процессы межсословного и внутрисословного расслоения. Часть дворянства превращается в служилое по военно-морской (Испания, Португалия) и военно-административной (Голландия, Англия, Франция) части. Это облегчает задачу захвата и эксплуатации колониальных владений. Расслоение коснулось также крестьянской массы, меньшая часть которого, около 20%, превратилась в фригольдеров — фермеров и арендаторов — сельскую буржуазию, а остальные, постепенно разоряясь, стали из копигольдеров — наследственных арендаторов — превращаться в кратковременных арендаторов — лизгольдеров, коттеров — батраков и поденщиков, пауперов — неимущих, нищих, бродяг, которые, если не попадали на виселицу, то пополняли ряды матросов и наемных работников.

Но наиболее бурно проходили процессы расслоения в городах. Здесь из среды зажиточных мастеров, купцов и мелких финансистов формируется слой мануфактурщиков — владельцев крупных мастерских, не занятых физическим трудом, будущих капиталистов. А мелкие ремесленники постепенно утрачивают независимость и права собственности сначала на изделия, а затем и на само хозяйство и орудия производства. Надомничество, или “рассеянная” мануфактура, получила особенно бурное развитие там, где были слабее цеховые ограничения. Цеховые же мастера, увеличивая масштабы своего производства и степень разделения труда, создавали централизованные мануфактуры. Особенно эффективны мануфактуры были в отраслях с дорогими, сложными средствами производства и устойчивым массовым сбытом: добывающей, оружейной, судостроительной, печатной, ткацкой.

Городская жизнь, производство и обмены все более активизируются. Еженедельные городские базары становятся ежедневными. Рынки растут вместе с городами. Продавать на рынке становится обязанностью крестьян, купцов и ремесленников, поскольку его легче контролировать.

Но в промежутке между рыночными днями ремесленники начинают торговать прямо в лавке. Затем лавки начинают специализироваться на вине, долгохранимых и колониальных товарах, а также непродовольственных товарах и услугах. Так появляются кабаки: игорные, питейные заведения и постоялые дворы. Постепенно лавочники становятся заказчиками товаров и кредиторами ремесленников.

Быстрыми темпами развивается кредит, ускоряется денежный оборот. Ярмарки, возродившиеся еще в XI веке, в XIV—XVII вв. испытывают бурный рост. Постоянным местом встречи банкиров, торговцев, негоциантов, маклеров, агентов банков, комиссионеров становится биржа, появляющаяся почти в каждом крупном городе и сама по себе свидетельствующая об оживлении экономической жизни.

Расцвет светской придворной культуры, ориентированной на развлечение, неизменно ассоциируется с эпохой евро­пейского Возрождения, а в рамках этой эпохи—с Ита­лией и такими дворами, как двор Медичи, д’Эсте, Гонзаго и Сфорца. Образ жизни, сложившийся в этих средоточиях вечного развлечения, требовал новых личностных образ­цов. Новые потребности стимулируют появление огромно­го числа пособий по придворным манерам и хорошему воспитанию. Среди них самый возвышенный тон берет «Придворный» Б. Кастильоне; этот образец получил огромный резонанс в Италии и за ее пределами.

Единственное достойное придворного заня­тие, говорит Кастильоне, — занятие рыцаря, но по существу образец Кастильоне — «демилитаризованный» образец. Достаточно уча­ствовать в турнирах, ездить верхом, метать копье, играть в мяч. Дворянин не задирист и не станет выискивать поводов для дуэли. Он бросит перчатку лишь в случае необходимости и тогда уж не позволит себе недостойной слабости. Хотя придворному не пристало заниматься каким-либо ремеслом, кроме рыцарского, он отличается во всем, за что ни возьмется. Он не будет внушать ужас своим видом, но и не уподобится женщине, как те, кто завивает волосы и выщипывает себе брови.

Особенно пристало придворному изящество и некото­рая небрежность, которая скрывает искусство и заставля­ет предполагать, что все дается ему легко. Наша небреж­ность усиливает уважение к нам окружающих: что было бы, думают они, возьмись этот человек за дело всерьез! Однако она не должна быть наигранной.

Гуманистическая культура украшает любого. Поэтому совершенный придворный владеет латынью и греческим, читает поэтов, ораторов, историков, пишет стихами и прозой, играет на разных инструментах, рисует. Но музицировать он может не иначе, как поддаваясь на уговоры, на аристократический лад, относясь как бы свысока к своему искусству, в котором он совершенно уверен. Разумеется, он не станет ни плясать на каких — нибудь народных увеселениях, ни демонстрировать в танце чудеса ловкости, приличные лишь наемным танцо­рам.

В беседе придворный избегает злобных и ядовитых намеков; снисходителен к слабым, за исключением тех, кто уж слишком заносится; не станет смеяться над теми, кто заслуживает скорее наказания, чем насмешки, над людьми могущественными и богатыми, а также над беззащитными женщинами.

Окончательную шлифовку всем этим достоинствам придают женщины с их мягкостью и деликатностью. Женщина при дворе должна до известной степени владеть гуманистической культурой, живописью, уметь танцевать и играть, застенчиво отговариваясь, если ей предла­гают блеснуть своими умениями. Она должна тактично поддерживать беседу и даже уметь выслушивать замеча­ния. Какой мужчина не захотел бы заслужить дружбу столь добродетельной и очарователь­ной особы? Незамужняя женщина может одарить своей благосклонностью лишь того, с кем она могла бы всту­пить в брак. Если она замужем, то может предложить поклоннику только свое сердце. Мужчинам следует посто­янно помнить о своем долге защищать честь женщин.

Семья. Ренессанс, по существу своему революционная эпоха, стал «совершенно исключительным веком пламенной чувственности». Вместе с идеалом физической красоты, и как его следствие, в идеал была возведена производительность, плодовитость.

В эпоху Возрождения широко развивается философия любви; любовь мужа и жены стремится занять законное место в семье. Стали возможны браки, основанные на добровольном союзе, появились новые духовные веяния. Однако, по-прежнему, большинство браков определялось денежными и сословными отношениями.

Традиционно многие исследователи однозначно уверены в биологическом, природном характере репродуктивной культуры семьи. Действительно, репродуктивная функция предопределена биологически. Но если  обратиться к исторической ретроспективе, то становится, очевидно, сколь велико вмешательство человека в этот изначально биологический процесс.

Репродуктивная культура эпохи раннего Возрождения определяет, что у первых гуманистов брак и семья ещё не находят безоговорочного признания и поддержки. Например, для Петрарки семья и дети являются источником беспокойства, осложняющей жизнь обузой. Но Петрарка был, пожалуй, единственным представителем культуры раннего и высокого Возрождения, кто дал подобную оценку семейным ценностям.

А вот уже взгляды Салютати на репродуктивные ценности ярко представляют собой начало нового типа культуры, которое чётко обозначено безусловным преобладанием рационального компонента над чувственным.

Определяя целью брака рождение детей, Салютати рассматривает данный социальный институт как природную обязанность, которую каждый человек должен выполнить. Этот гуманист считает, что отказываясь производить потомство, люди уничтожают то, что в них произвела природа; они становятся несправедливыми по отношению к самим себе, своим близким, злыми по отношению к роду, человеку и в высшей степени неблагодарными по отношению к природе. Не оставив детей, человек будет несправедлив к своим предкам, т.к. уничтожит имя и славу рода. Он будет несправедлив к родине, не оставив ей после себя защитника, злобен (злонамерен) по отношению к роду человеческому, который погибнет, если его не будет поддерживать непрерывная преемственность поколений.

Ценности репродуктивной культуры раннего Возрождения основаны, прежде всего, на долге. Любовь, связующая супругов, в это время отсутствует, а внебрачные отношения не признаются.

Социальное сознание культуры раннего Возрождения обнаруживает склонность к детству, которая проникает и в социальную политику эпохи: во Франции в 1421 году строится приют для детей-подкидышей — Воспитательный дом, один из первых в Европе.

Альберти  в своём трактате «О семье»  уже в большей степени, чем это было у ранних гуманистов, представляет уравновешенность рационального и чувственного компонентов в своих репродуктивных взглядах. С одной стороны, он отмечает необходимость каждой семьи продолжить свой род, воспроизвести детей. С другой стороны, указывает, что дети являются величайшей радостью для отцов. А радость это эмоция, и тем самым выражение чувственного компонента культуры.

Представителем эпохи высокого Возрождения с соответствующими взглядами на репродуктивную культуру, в которых рациональный и чувственный компоненты максимально уравновешены, является Эразм Роттердамский. В своей работе «О воспитании детей» этот гуманист однозначно высказывается о том, что ребёнок является ценностью, дороже которой у человека практически ничего нет. Антиценностью признаётся бесплодие супругов. Ценность ребёнка проявляется, с одной стороны, в обязанности родителя перед обществом, самим собой и ребёнком воспроизвести его на свет, с другой стороны, в максимуме положительных эмоций, которые испытывает действительный и будущий родитель в связи с рождением и дальнейшим воспитанием ребёнка. Э.Роттердамский указывает, что обязанность человека родить и воспитать ребёнка — это обязанность, в которой человек отличается от животных и более всего уподобляется божеству.

Кроме этого, Эразм критикует одностороннее, с его точки зрения, отношение к ребёнку, когда родители пытаются его видеть, прежде всего, физически полноценным. Э.Роттердамский призывает родителей в частности и современное общество в целом видеть в ребёнке гармонию тела и души, материального и духовного.

В целом имеется большое количество документов, фиксирующих множество трогательных историй о самоотверженных и ласковых матерях и внимательных воспитателях.

В искусстве этого периода ребёнок становится одним из самых частых героев маленьких историй: ребёнок в семейном кругу; ребёнок и его товарищи по игре, часто взрослые; ребёнок в толпе, но не сливающийся с ней; ребёнок — подмастерье художника, ювелира.

У известных утопистов Возрождения Т.Мора и Т.Кампанеллы тема ценности ребёнка несколько нивелируется, большее значение у них приобретают идеи воспитания и обучения. Но, например, стихотворение Т.Мора, посвящённого своим детям и названного Маргарите, Елизавете, Цецилии и Иоанну, сладчайшим чадам, желает неизменно здравствовать, является примером отношения к детям уже в большей степени чувственного, нежели рационального.

Репродуктивная культура эпохи позднего Возрождения (2 половины XVI начала XVII вв.) представляет собой изменение репродуктивных взглядов семьи, ценности ребёнка. Уже ценится ребёнок не любого возраста, как это было ранее, а несколько выросший, как бы заслуживший позитивное отношение к себе взрослых наличием ценных личностных качеств. Выразителем подобных мнений этого периода является М.Монтень, который считает, что не следует целовать новорождённых детей, ещё лишённых душевных или определённых физических качеств, которыми они способны были бы внушить нам любовь к себе. Подлинная и разумная любовь должна была бы появляться и расти по мере того, как мы узнаём их.

Таким образом, можно прийти к выводу, что отношения человека эпохи Возрождения к репродуктивно-семейным ценностям на протяжении времени были неоднозначными. А динамика репродуктивной культуры обозначенной эпохи схематично представляет собой определённый цикл, стадии которого характеризуются тем или иным соотношением рационального и чувственного, духовного и материального начал.

Гуманисты  также много писали о семейных отношениях и домовод­стве. Семейные отношения строились патриархально, родственные связи почитались. Любовь ценилась много ниже супружества. Вне супружества оставались, правда, довольно значительные слои насе­ления: солдаты, батраки, подмастерья и люмпены, до Реформа­ции — священнослужители. Но для мирянина брак был необходим по соображениям не только хозяйственным, но и общественного престижа. Отсутствие родни выталкивало человека за пределы групповой защиты. Поэтому вдовы и вдовцы быстро вступали в новые браки — как обычно, по расчету. В моду вошли семейные портреты,, где стоящие строго по статусу и возрасту родственники молчаливо свидетельствовали о крепости семейных уз. Женщины получали строгое вос­питание: с детства занимались домоводством, не смели бродить по городу, по пристани.

В ренессансную эпоху было немало общественно активных и весьма самостоятельных женщин в разных слоях населения. Все большее число женщин из обеспеченных семей стремилось учиться и самостоятельно устраивать свою судьбу.

Дети были очень зависимыми. Детство в принципе не выделя­лось как особый период в жизни человека, требующий своего отношения, одежды, пищи и т.д.; обучение подавляющего числа детей происходило в процессе семейных занятий — производствен­ных и бытовых. Другому мастерству отдавали учить на сторону. Главным было, чтобы дети репродуцировали статус, модель пове­дения и связи родителей, подготовились к супружеству, самостоя­тельному ведению хозяйства или проживанию в доме хозяина. В школе главным предметом являлась религия, главным средством воспитания — розги. С их помощью учили подчиняться хозяину и авторитетам. Состоятельные люди приглашали для своих детей домашнего учителя-священника или университетского профессора. Юноши дворянского и бюргерско-патрицианского круга знали иностранные языки, художественную литературу и историю, писали стихи на латыни.

Костюм. Эпоха Возрождения была временами чрезвычайного разнообразия в одежде. С усовершенствованием техники ткачества возросло потребление дорогих тканей. С XV в. мануфактуры в Лукке, Венеции, Генуе, Флоренции и Милане, начинают в изобилии вырабатывать парчу, узорчатый шелк, разрисованный цветами бархат, атлас и другие великолепные, богатые красками ткани. При всем многообразии узоров и красок итальянская мода раннего Возрождения отличалась простотой и гармоничностью формы. Нередко все головное украшение составляли только изящно уложенные косы или локоны, переплетенные тонкими нитями жемчуга, или маленькие овальные шапочки (berretta). Особенно сильное впечатление производил высокий, совершенно открытый лоб, искусственно увеличенный за счет удаления части волос спереди, а также бровей.

Поверх простого нижнего платья с длинными рукавами надевалась более элегантная, высоко подпоясанная, украшенная богатым узором верхняя одежда с длинным шлейфом и свисающими с плеч декоративными рукавами. Молодые люди отдавали предпочтение короткой, тесно прилегающей одежде ярких расцветок. Получили распространение шелковые штаны-трико, или чулки (в 1589 г. была изобретена трикотажная машина). Однако в Италии все еще остается влиятельной античная традиция, особенно если речь идет о форме и покрое одежды и о манере ее носить. Так, например, в XV в. члены магистратов, сановники, большей частью носили длинную верхнюю одежду со складками и очень широкими рукавами.

Почти с самого начала XVI в. в Италии вырабатывается новый идеал красоты, который проявляется в характере восприятия человеческого тела и в манере одеваться и двигаться.

Высокое Возрождение с необходимостью должно было прийти к тяжелым и мягким тканям, широким ниспадающим рукавам, величественным шлейфам и массивным корсажам с широкими вырезами на груди и плечах, которые придавали женщинам того времени достойный и значительный вид. Подчеркивание всего “свисающего и волочащегося” в эту эпоху делает движения более спокойными и медлительными, тогда как XV столетие подчеркивало все гибкое и подвижное. Все рыхлое и трепещущее в прическах уступило место плотному и связанному. Образ довершали новомодный носовой платок, декоративный “блошиный мех” вокруг шеи, веер из перьев и перчатки, часто надушенные. Именно в это время появляется новое слово — “grandezza”, означающее величественную, благородную наружность.

Античность стала для итальянских гуманистов идеалом, и они стремились возродить образы античности в повседневной жизни. Это оказало влияние и на костюм несмотря на то, что в итальянской культуре сохранялись и элементы средневекового рыцарского идеала. Гармония пропорций, совершенно иной образ человека, стремление подчеркнуть в костюме индивидуальность человека — все это стало совершенно новым по сравнению с жестко регламентированным костюмом средневековья. На итальянский мужской костюм  почти не оказывали влияние военные доспехи, так как ведущей общественной силой в XIV— XV вв. были пополаны (купцы и ремесленники). Этот костюм был более объемным, чем в других европейских странах.  Должностные лица и представители некоторых профессий (врачи, адвокаты, купцы), как и в других странах, носили длинные одежды. Своеобразие итальянского костюма заключалось и в том, что одежда имела разрезы по конструктивным линиям (проймам, локтевым швам, на груди), сквозь которые выпускали белую полотняную нижнюю рубаху, что создавало особый декоративный эффект. Гармоничные пропорции и конструктивные разрезы итальянской одежды будут заимствованы портными других стран в конце XV — первой половине XVI вв.

Основные предметы одежды у мужчин и женщин состояли из нижнего и верхнего платья, плаща, головного убора, обуви. Муж­чины носили также штаны или те предметы одежды, которые постепенно превратились в штаны. Нижнее белье еще не было известно. Его до некоторой степени заменяли рубашки, но и их даже в гардеробе знати было весьма мало.

В 1527 г.,  Италия перешла под власть Испании, и постепенно итальянский костюм стал терять свое своеобразие, подчиняясь испанской моде. Женский костюм, особенно в Венеции в XVI в., дольше, чем мужской, сохранял индивидуальность и верность представлениям итальянцев о прекрасном: силуэт платьев, которые носили итальянки, был более объемным, чем у испанок, несмотря на то, что с конца 1540-х гг. в Италии распространился металлический корсет. Именно итальянки первыми стали надевать к платьям с лифом, заканчивающимся спереди острым углом (мысом), туфли на высоких деревянных подставках — цокколи, чтобы не искажать пропорции фигуры. Нельзя не обратить внимания на усердные старания женщин преобразить себя с помощью различных туалетных средств.

Прежде всего, нужно упомянуть о фальшивых волосах и подделках из белого и желтого шелка, весьма распространенных в то время. Идеальным цветом волос считался белокурый и золотистый, и женщины старались добиться его различными способами. Многие верили, что волосы светлеют под влиянием солнечных лучей, а потому женщины старались долго находиться на солнце. Широко использовались краски и средства для ращения волос. К этому надо прибавить целый арсенал средств для осветления кожи лица, пластырей и румян для каждой отдельной части лица, даже для век и зубов.

Молодые люди красили иногда волосы и бороду, хотя сами выступали за естественность женщин.

Италия стала родиной кружева, появившегося на рубеже XV—XVI вв. До этого существовали различные виды ажурной вышивки, в том числе и вышивка «шов по прорези» — по сетке разреженного полотна, которая и стала прообразом настоящего кружева.

Помимо кружев костюм украшали также аппликацией, вышивкой шелком, шерстью, золотой и серебряной нитью, бусами, бисером, золотой и серебряной тесьмой, галунами, жемчугом, драгоценными камнями, ювелирными розетками.

Именно в эпоху Возрождения широкое распространение получили очки и карманные часы, а также вошел в употребление экипаж. Но это, конечно, были уже явные признаки богатства.

Жилье. В эпоху Возрождения активно велось жилищное строительство – и  в первую очередь, в городе и его округе. Спрос на жилье превышал предложение. Поэтому городские власти поощряли строительство.

Оживление строительства объяснялось не только потребностями в жилье, но и тем, что старые дома не удовлетворяли вкусам и запросам эпохи. Именитые горожане воздвигали новые великолепные дворцы, ради которых сносились целые кварталы, иногда под снос попадали не только ветхие дома.

Городская застройка в Европе носила хаотический характер. Из-за этого в городе были узкие улочки, часто заканчивающиеся тупиками, дома соприкасались друг с другом крышами. Однако при сносе старых кварталов городским властям предоставлялась возможность вносить элемент регулярности в планировку города. Тогда расширялись и выпрямлялись улицы, появлялись новые площади.

В городском строительстве эстетические представления переплетались с практическими соображениями. Города повсеместно в Европе оставались грязными. Мощеные улицы попадались редко. Водопроводами могли похвастаться жители лишь немногих городов. Фонтаны не только услаждали взор, но и являлись источником питьевой воды. Освещением в ночную и вечернюю пору служила обычно луна.

Окна по-прежнему были небольшими, потому что была не решена проблема, чем их покрывать. Со временем позаимствовали у церкви одноцветное стекло. Стоили такие окна очень дорого и не решали проблему освещения, хотя в дом пришло больше света и тепла. Источниками искусственного освещения служили факелы, масляные светильники, лучина, восковые — а чаще сальные, сильно коптившие — свечи, огонь камина и очага. Появляются стеклянные абажуры. Такое освещение затрудняло поддержание чистоты, как дома, так одежды и тела.

Тепло давали кухонный очаг, камин, печи, жаровни. Камины были доступны далеко не всем. В эпоху Возрождения камины превращались в настоящие произведения искусства, богато украшенные скульптурой, барельефами, фресками. Дымоход у камина был устроен так, что из-за сильной тяги забирал много тепла. Этот недостаток пытались компенсировать использованием жаровни. Нередко обогревалась одна только спальня. Обитатели дома ходили тепло одетыми, даже в меха, часто простужались.

До XVIII века обстановка жилья ограничивалась небольшим набором: скамьей, столом, табуреткой, дощатой кроватью и тюфяком, набитым соломой. Ванная комната являлась в то время величайшей редкостью. В XIV появляется паркет и узорчатые напольные плиты. Масляная и клеевая краска на стенах уступает место обойным тканям, а затем бумажным обоям, которые называли “домино”. При случае стены обшивали деревянными панелями. Окна делали из витражей, до этого бывших привилегией церковного здания, из проскипидаренной ткани или промасленной бумаги. И только в XVI веке появилось настоящее прозрачное стекло. На смену очагу, расположенному посреди кухни, приходит печь.

Стол. В эпоху Возрождения еще не освободилась от страха перед голодом. Были велики различия в питании «верхов» и «низов» общества, крестьян и горожан.

Еда была довольно однообразной. Около 60% рациона занимали углеводы: хлеб, лепешки, разные каши, супы. Главными злаками являлись пшеница и рожь. Хлеб бедняков отличался от хлеба богачей. У последних хлеб был пшеничный. Крестьяне почти не знали вкуса пшеничного хлеба. Их уделом были ржаной хлеб из муки плохого помола, просеянной, с добавлением рисовой муки, которой гнушались состоятельные.

Важное дополнение к зерну составляли бобовые: бобы, горох, чечевица. Из гороха даже выпекали хлеб. С горохом и бобами обычно готовили тушеное мясо.

Благодаря арабам европейцы познакомились с цитрусовыми: апельсинами, лимонами. Из Египта пришел миндаль, с Востока – абрикосы. В Европе появились тыква, кабачки, мексиканский огурец, сладкий картофель, фасоль, томаты, перец, кукуруза, картофель.

Пресную пищу в большом количестве приправляли чесноком и луком. В качестве приправы широко использовали сельдерей, укроп, порей, кориандр.

Из жиров на юге Европы больше распространены растительные, на севере — животного происхождения. В Средиземноморской Европе потребляли мяса меньше, чем в Северной. В Центральной и Восточной ели больше говядины и свинины; в Англии, Испании, Южной Франции и Италии — баранины. Мясной рацион пополнялся за счет дичи, домашней птицы. Горожане ели мяса больше, чем крестьяне. Также ели рыбу.

Долгое время Европа была ограничена в сладком, так как сахар появился лишь с арабами и стоил очень дорого, поэтому был доступен лишь состоятельным слоям общества.

Из напитков первое место традиционно занимало виноградное вино. К его потреблению вынуждало плохое качество воды. Вино давали даже детям. Высокой репутацией пользовались кипрские, рейнские, мозельские, токайские вина, мальвазия, позже — портвейн, мадера, херес, малага.

Главным достоинством еды в средние века было сытность и изобилие. В праздник обязательно нужно было наесться так, чтобы потом в голодные дни было что вспомнить. Хотя состоятельным людям не приходилось опасаться голода, их стол не отличался изысканностью. Эпоха Ренессанса внесла заметные изменения в европейскую кухню. На смену необузданному аппетиту приходит изысканно, тонко представленное изобилие.

К мясным блюдам, как и прежде, приготовлялись самые разнообразные соусы со всевозможными приправами, не жалели дорогих восточных специй: мускатного ореха, корицы, имбиря, гвоздики, перца, европейского шафрана и др. Употребление специй считалось престижным.

Появляются новые рецепты. Вместе  с рецептами растет число перемен блюд. В XV веке  в Италии кондитерские изделия приготовляли ещё аптекари. Это были торты, пирожные, лепешки, карамель и др.

Важным стало не только чем накормит гостей, но и как подать приготовленное блюда. Большое распространение получили так называемы «показные блюда». Из различных, зачастую несъедобных материалов, изготовлялись фигуры реальных и фантастических животных и птиц, замки, башни, пирамиды, которые служили вместилищем различных кушаний, особенно паштетов. Нюрнбергский кондитер  Ганс Шнейдер в конце XVI века изобрел огромный паштет, вовнутрь которого прятали кроликов, зайцев, белок, мелких птиц. В торжественный момент паштет открывался, и вся живность к потехе гостей разбегалась и разлеталась из него в разные стороны.

В эпоху Возрождения еще большее, чем прежде, значение приобретали не только кухня, но и само застолье: сервировка стола, порядок подачи блюд, правила поведения за столом, манеры, застольные развлечения, общение.

Столовая посуда обогатилась новыми предметами и стала зна­чительно изящнее. Разнообразные судки объединялись под общим названием «нефы». Встречались судки в форме сундуков, башен, зданий. Они предназ­начались для пряностей, вин, столовых приборов. Генрих III Фран­цузский в один из таких нефов клан перчатки и веер, Сосуды для вина назывались «фонтаном», имели различную форму и обязательно краны внизу. Подставками для блюд служили треножники. Почетное место на столах занимали солонки и конфетницы из драгоценных металлов, камня, хрусталя, стекла, фаянса.

Плоские тарелки появились в 1538 г. по заказу короля Франциска 1. Сахар был роскошью до середины XVI века. Если в “темные” века праздничные пиры лишь прерывали однообразие и нехватку повседневного питания, то начиная с XV века мясо, ранее считавшееся признаком роскоши, прочно вошло в повседневные рацион среднего европейца. Правда, в XVI—XVII вв. эта норма опять существенно снизилась, особенно в районах, бедных скотом. За столом и в жизни понемногу прививались хорошие манеры. Целых 200 лет понадобилась на то, чтобы научиться пользоваться вилкой.

Тарелки, блюда и сосуды для питья делались металлическими: у королей и знати — из серебра, позолоченного серебра, а иногда из золота. Увеличился спрос на оловянную посуду, которую научились обрабатывать и украшать не хуже золотой и се­ребряной. Но особенно важным изменением можно считать рас­пространение с XV в. фаянсовой посуды, секрет изготовления ко­торой открыли в итальянском го­роде   Фаэнце.   Больше   стало посуды из стекла — одноцветно­го и цветного.

Нож по-прежнему оставался главным орудием за столом. Большими ножами нарезали мясо на общих блюдах, с которых каждый брал для себя кусок своим ножом или руками. И хотя в лучших домах подавали салфетки и почти после каждого блюда гостей и хозяев обносили посудой с ароматизированной водой для мытья рук, скатерти приходилось менять не один раз в течение обеда. Почтенная публика не стеснялась вытирать о них руки. Столовой ложкой стремились обеспечить уже каждого из сидя­щих за столом. Но случались дома, в которых ложек не хватало на всех — и гости или приносили ложку с собой, или как в старину твердую пищу брали руками, а в соус или похлебку погружали свой кусок хлеба. Вилка прижилась раньше всего у итальянцев.

Пользование вилками нескольки­ми гостями при дворе французского короля Генриха II послужило предметом грубого высмеивания. Не лучше обстояло дело с бока­лами и тарелками. Все еще бытовал обычай ставить одну тарелку для двух гостей. Но случалось, что суп продолжали черпать своей ложкой из супницы.

По случаю банкета специально оформлялся интерьер. Стены зала или лоджии увешивались тканями и гобеленами, богатым шитьем, цветами и лавровыми гирляндами, увитыми лентами. Гирляндами украшали стены и обрамляли семейные гербы.

В зале ставили три стола в форме буквы «П», оставляя в середине пространство, как для разносчиков блюд, так и для увеселений.

Гости рассаживались с внешней стороны стола — иногда по­парно дамы с кавалерами, иногда отдельно. За главным столом располагались хозяин дома и высокие гости. В ожидании трапезы присутствовавшие пили легкое вино, закусывали его сухими фруктами, слушали музыку.

Главная идея, которую преследовали устроители пышных засто­лий, — показать великолепие, богатство семьи, ее власть. От бан­кета могла зависеть судьба предстоящего брака, имеющего цель объединить процветающие семьи, или судьба делового соглашения и т.п. Богатство и могущество демонстрировались не только перед, равными себе, но и перед простолюдинами. Для этого было как раз удобно устраивать пышные пиры в лоджии. Мелкий люд мог не только посмотреть на великолепие власть имущих, но и приобщиться к нему. Можно было послушать веселую музыку, потанцевать, принять участие в театральной постановке. Но самое главное, бытовавшая традиция, раздавать бедным оставшуюся еду.

Времяпрепровождение за столом в компании становилось обычаем, широко распространившимся во всех слоях общества. Тавер­ны, трактиры, постоялые дворы отвлекали посетителей от монотонности домашней жизни.

Названные формы общения, как бы они не отличались друг от друга, свидетельствуют о том, что общество преодолевало былую относительную замкнутость и становилось более открытым и ком­муникативным.

Литература.
1. Альберти Леон Баттиста. О семье// Образ человека в зеркале гуманизма: мыслители и педагоги эпохи Возрождения о формировании личности (XIV-XVII вв.). — М.: Изд-во УРАО, 1999. — С. 140-179.
2.Баткин Л.М. Итальянское возрождение в поисках индивидуальности. -М.: Наука, 1989.-272с.
3.Брагина Л.М. Становление ренессансной культуры в Италии и её общеевропейское значение. История Европы. От Средневековья к новому времени.—  М.: Наука,1993.-532с.
4.Букгардт Я. Культура Италии в эпоху Возрождения/Пер. с нем. С.Брилианта. — Смоленск: Русич, 2002.-448с.
5. Веджо М. О воспитании детей и об их достойных нравах// Образ человека в зеркале гуманизма: мыслители и педагоги эпохи Возрождения о формировании личности (XIV-XVII вв.). — М.: Изд-во УРАО, 1999. — С. 199-214.
6.Лосев А.Ф. Эстетика возрождения.— М, 1997.-304с.
7.Любимова Л. Искусство Западной Европы. — М., 1976. -319с.
8.Оссовская М.Рыцарь и буржуа. – М.: Прогресс, 1987. – 108с.

повседневная культура, дом, быт, костюм, каноны семейной жизни

Статья анализирует основные черты XVIII в. как эпохи в культуре России; «новый тип личности дворянина»; особенности дворянского костюма; стили дворянского дома; основные европейские досуговые формы, заимствованные и широко используемые русской знатью; характерные особенности повседневной жизни русского крестьянства; русский национальный костюм; каноны семейной и общественной жизни русского крестьянства.

Текст статьи:

Общая характеристика эпохи. Начало XVIII века ознаменовано реформами Петра I, которые были призваны ликвидировать разрыв в уровне развития России и Европы. Реформы затронули практически все сферы жизни общества. Содержанием их явились решающий сдвиг от средневековья к новому времени и европеизация всех областей жизни. Происходила ломка старых государственных учреждений, замена их новыми, складывался современный административно-бюрократический аппарат. Важное место в преобразованиях Петра I занимала церковная реформа, в результате которой относительно независимая прежде церковь оказалась под властью государства. В итоге всех преобразований в политическом строе Русского государства завершилось оформление абсолютной монархии. Абсолютистское государство нуждалось в светской культуре.

Важной чертой культуры нового времени стала ее открытость, способность к контактам с культурами других народов, что явилось результатом политики, направленной на подрыв национальной и конфессиональной замкнутости. Расширяются связи с западными странами. Контакты с Европой способствовали проникновению в Россию гуманистических и рационалистических учений. Идеология абсолютизма начала подкрепляться идеями рационализма, европейского Просвещения.

Для Нового времени характерны такие процессы, как ускорение темпов развития, усложнение общественного развития в целом. Начинается процесс дифференциации, появления новых отраслей культуры: науки, театрального дела, портретной живописи, поэзии, журналистики.

Важным началом в процессе отделения светской культуры от церковной была замена старого церковнославянского шрифта новым, гражданским. Мощным средством просвещения народа явилась периодическая печать. Первой печатной газетой в России были «Ведомости», вышедшие в 1703 году. Рост книгопечатания способствовал развитию книжной торговли. В 1714 году была открыта первая библиотека, ставшая основой библиотеки Академии наук. Она была доступна для свободного посещения. В 1719 году открывается первый русский музей — Кунсткамера. Закономерным итогом реформ в сфере просвещения, науки стало открытие в Петербурге в 1725 году Академии наук. Вводились новые обряды в общественно-культурной жизни, бытовом укладе. Они были направлены на привитие западноевропейского образа жизни. Взамен старого летосчисления — «от Сотворения мира» — с 1 января 1700 года введено летосчисление «от Рождества Христова». Появился обычай праздновать Новый год: устраивать фейерверки, наряжать елки. Новой формой общения стали ассамблеи.

Наиболее решительный поворот в сторону европеизации русской культуры произошел в период правления Екатерины II. Ее царствование положило начало эпохе просвещенного абсолютизма. Особое внимание Екатерина решила уделить воспитанию «новых людей», нравственно совершенных, которые в таком же духе будут воспитывать своих детей, что привело бы к изменениям в обществе. Предполагалось, что новый человек будет воспитываться в исключительно западном духе. Большое внимание уделялось гуманитарному образованию. Появились воспитательные дома в Москве, Петербурге, закрытые институты, кадетские корпуса.

В XVIII веке создаются предпосылки для образования русского национального языка, происходит сближение литературного языка с разговорным, прекращается процесс образования новых диалектов. Формируется русский общенародный разговорный язык. Как образец выступает московский диалект. В 90-е годы Н. Карамзин провел реформу литературного языка. Это позволило привлечь к чтению широкий круг населения.

Расширяются культурные связи с другими странами. Более подвижный образ жизни, популярность путешествий привели к развитию эпистолярного жанра. Активизировалась общественная мысль страны.

Повседневная жизнь дворян

В XVIII в. большие перемены произошли не только в государственных делах и художественной культуре, но и повседневной жизни русских людей, прежде всего привилегированного сословия – дворянства.

Продолжилось, начатое раннее, формирование нового типа личности дворянина и дворянки, которое стало результатом заимствования европейских образовательных систем. Во времена Петра I создание светской школы и дворянское образование было делом исключительно государственным. В правление Елизаветы Петровны и Екатерины II государственная политика в области образования вынуждена была брать во внимание частные дворянские интересы и инициативы в этой сфере. Просветительские преобразования способствовали в той или иной мере переносу европейских систем обучения подрастающего поколения первого сословия на русскую почву, причем этот процесс шел в рамках ускоренной трансформации. В России  появлялось большое количество энтузиастов — иностранцев, открывавших учебные заведения и заполнявших дворянские усадьбы. Частное обучение стало рассматриваться как официальное явление государственной политики в области образования. Для создания государственных учебных закрытых заведений для дворянских детей, а также частного обучения изучался и тиражировался западноевропейский опыт.

Домашнее учение детей русского дворянства долгое время было единственной возможностью получения образования. Для карьеры  дворянина определяющими были, в первую очередь, вера и преданность престолу, а затем уже знания. В XVIII веке в «нормативном» воспитании и образовании ориентиром служили иностранные языки и хорошие европейские манеры. Богатые вельможи относились весьма трепетно к образованию своих детей и старались им дать максимум знаний, не утомляя их и не нанося вреда их здоровью. Выполнению важных воспитательных задач в дворянской среде мешало отсутствие профессиональных педагогов. Как правило, это были либо крепостные, либо иностранцы — немцы и французы.

Впоследствии детство стало рассматриваться как особый этап в жизни человека, и его стал обеспечивать особый материальный мир — одежда, игрушки, детская литература, классные и игральные комнаты в доме. Забота о здоровье детей начиналась с выбора кормилиц и составляла важную обязанность матерей, нянь и гувернанток. Большое значение уделяли нравственному духовному воспитанию ребенка. Однако, власть пыталась унифицировать и привести в единую систему домашнее образование.

Одежда и вещи в быту дворян

Дворяне всегда одевались в строгом соответствии с модой, говоря современным языком, стильно. В то же время дворянский костюм всегда отвечал ситуации и был соразмерен и гармоничен с эмоциями и мировоззрением человека. В эпоху барокко и рококо пастельные и нежные тона мужских и женских шелковых нарядов были гармоничны как на фоне садовой зелени и фонтанов, так и в зеркальных анфиладах дворцов. Рассыпанные по одежде бриллианты и пайетки дополняли огни свечей и фейерверков. Огромные юбки женских нарядов требовали пространства — широких анфилад дворцов и аллей парков.

ХVIII век ознаменовался переворотом в одежде дворянства. Изучение петровского законодательства позволило сделать выводы, с одной стороны, о широте начатых преобразований, с другой — об осторожности и корректности в проведении «костюмной» реформы. Национальная корректировка европейских стандартов одежды выражалась в использовании преимущественно сукна, мехов, яркой палитры костюмов. В период правления Елизаветы Петровны окончательно утвердились модные французские стандарты. Екатерина II пыталась наряду с французскими модами ввести английские веяния, причем и то, и другое соотносила с национальными традициями. Русское дворянство в своем европейском костюме проявляло старорусские дедовские традиции — пристрастие к драгоценностям, мехам, красным каблукам и богатым аксессуарам, которые выполняли коммуникативную функцию и являлись важным компонентом символики костюма. Костюмы барокко создавали праздничную атмосферу повседневной жизни.

Дом

ХVIII век прошел в напряженной борьбе между русскими палатами и европейским домом — дворцом. Петровская эпоха ознаменовалась проникновением стиля барокко и регулярности в строительство домов  вельмож, которые стали постепенно строить дома-дворцы. Городская и сельская усадьбы дворян имели ряд общих черт: расположение жилого дома в глубине двора, усадебный характер застройки, приверженность к дереву, замкнутости владений и регулярному парку. Европейские интерьеры домов знати оформлялись в красно-брусничных тонах и с зелеными изразцовыми печами по старой русской традиции. В екатерининское время строили дома-дворцы для аристократов и особняки для среднепоместного дворянства. «Визитной» карточкой дворянского особняка стал портик с колоннами и облицовка деревянных деталей «под камень». Пейзажные парки стали одной из предпосылок развития научного интереса дворянства к естественным отраслям знаний. В усадьбе создавался образ мира помещика, символ данного рода, она стала одной из форм выражения самосознания дворянина.

Кулинарные традиции

В петровскую эпоху наблюдалось влияние немецкой и голландской кухонь. При Елизавете Петровне и Екатерине II для знати наступил долгий период французской кухни. Быстрому распространению французской кухни в России способствовали не столько повара — иностранцы, сколько разнообразие вариантов блюд во французской кухне, что соответствовало национальным традициям русских. Роскошь в эту эпоху понималась в следовании натуре в сочетании блюд и способах их приготовления. В культуре застолья аристократии присутствовали французские, английские и немецкие тенденции проведения обеда, которые активно синтезировались в практике гастрономии. В целом же «русская экзотика» являлась определяющей тенденцией в гастрономических вкусах дворянства. Европейское влияние лишь способствовало их обогащению и интенсивному развитию в последующие десятилетия. В развитии застольной культуры победил русский обычай сервировки стола не только в Москве, но его признали к середине XIX века и в Западной Европе. Дворяне в большинстве своем были гурманами и держали «открытый стол». Свои обеды они превращали в театральные спектакли, роли которых были расписаны дворянским этикетом.

Развитие досуга

Именно с дворянства начинается подлинная история досуга. Владея частной собственностью, представители данного сословия, «праздного класса» могли себе позволить достойный их состояния досуг, причем с демонстрацией своего высокого положения в социальной иерархии и «демонстративным поведением». Для дворянина практически все время, свободное от служебных дел, превращалось в досуг. Имея такой неограниченный досуг, первое сословие располагало наиболее благоприятными условиями для трансформации и пересмотра не только всех прежних его форм, но и радикального изменения соотношения между государственной и частной жизнью в пользу последней. Досуг с XVIII века приобретал статус, которого ранее никогда не имел. Этот процесс шел параллельно с утверждением светского характера всей культуры и постепенного вытеснения (но не уничтожения) религиозных ценностей мирскими. Досуг приобретал все большую очевидную ценность для дворянина по мере утверждения светской культуры. Основные формы этого досуга были изначально в XVIII веке заимствованы, а затем в XIХ веке переведены на язык собственной отечественной культуры. Заимствование западноевропейских форм досуга первоначально происходило под давлением государственных указов и в противовес национальным традициям.

Восприятие европейских досуговых форм началось именно со зрелищ, фейерверков, внешних манер. Дворянин являлся проводником этой культуры и актером, лицедеем этого театра. Свой досуг, будь то праздник, бал, появление в театре или картежный поединок, он проигрывал как актер на сцене, на виду у всего общества. Не случайно в XVIII веке интерес к театру был огромным, театральное искусство доминировало над всеми остальными, включало в себя их и даже подчиняло. Но главным была театрализация всей жизни дворянина. Она проявлялась в частной жизни напоказ, в публичности досуга, в котором сознательно демонстрировался костюм, манеры, поведение, важные умения и способности.

Петровская эпоха ознаменовалась новыми традициями зрелищ. Важнейшим новшеством были фейерверки, которые имели общественно-политический характер. Маскарады проводились либо в форме костюмированных шествий, либо в виде демонстрации карнавальных костюмов в публичном месте. Театральные представления прославляли царя и его победы, поэтому стали частью официальной жизни и позволили познакомить избранную публику с переводными пьесами и западноевропейским сценическим искусством. При Елизавете Петровне фейерверки распространили на дворцы вельмож, маскарады превратили в костюмированный бал, в котором наметились некоторые робкие тенденции в его эволюции к развлекательной культуре. На первом месте в театральных вкусах высшей аристократии стояло зрелищное и музыкальное оперное искусство. В эпоху правления Екатерины II государственные официальные торжества с фейерверками и маскарадами сменялись частными иллюминациями в дворянских усадьбах. Расцвет городских и усадебных театров в период правления Екатерины II был обусловлен художественной эстетикой Просвещения и ростом самосознания русского дворянства. При всем разнообразии жанров первенство оставалось за комедией. Наряду с публичными маскарадами пышным цветом расцвели и частные, устраиваемые дворянином в своей усадьбе.

Бальная  и музыкальная  культура дворянства

Петровские ассамблеи, которые имели своими задачами повышение статуса женщины, сближение сословий и полов, познакомили избранный круг дворян с азами танцевального искусства и новыми формами общения. Появились зачатки домашнего музицирования и песенного искусства, которое существовало главным образом в виде лирического канта и бытовой «книжной песни». «Царство женщин» на русском престоле усиливало роль женщин в танцевальной культуре, и они постепенно становились хозяйками бала. Расцвет итальянской оперы и нарастание танцевальной культуры способствовали развитию вокального и песенного искусства в дворянских домах знати. Правление Екатерины II стало временем расцвета частных балов и общественных балов в Дворянском собрании, которые стали важной частью самоидентификации дворянства. На смену салонности и церемонности постепенно пришла естественность и раскованность танцевальной культуры. Высшее общество охватило музыкальное любительство игры на фортепиано и вокала. Достижениями данного периода были крепостные, уникальные роговые оркестры, активная концертная деятельность, распространение песенной культуры. Эта эпоха характеризовались внесением развлекательного элемента в бальную культуру. Новые танцы несли в себе мощное гендерное начало, раскрепощенную атмосферу и общую эмансипацию бальной культуры. Среди дворян появлялись настоящие ценители, знатоки музыки и даже композиторы. Музыка становилась образом жизни дворянина.

Дуэли и карточные игры

Период правления Елизаветы Петровны и Екатерины II ознаменовался важным этапом становления дуэлей и карточной игры как запрещенных видов досуга дворянина. Важными итогами введения указов императрицы стало переведение уплаты карточных долгов в сферу чести дворянина и отчисление доходов набирающей силу пагубной страсти Воспитательным домам. Превращению картежной игры в стиль жизни, в общественный ритуал способствовала активная деятельность Московского Английского клуба.

В XVIII веке власти не только проводили политику запрещения дуэлей, но и утверждения физической неприкосновенности дворянства. Жестокие законы со смертной казнью не были рассчитаны на выполнение, но вызвали огромный интерес дворян, особенно побывавших за границей. Характерной чертой нового дуэльного феномена было пристрастие к дракам, которые стали частью ритуала. Для этого периода были характерны дуэли — стычки на шпагах с высоким уровнем агрессивности поединка. Несмотря на запрещение дуэлей и весьма условные наказания за них, Елизавета Петровна и Екатерина II своим законодательством провозглашали право дворянина на защиту своей физической неприкосновенности и чести. Дуэль стала идеальным средством решения конфликтов и регулятором отношений в частной жизни дворянского сословия. Честь стала главной сословной добродетелью дворянства и законом их сословного поведения.

Кодекс бытового поведения

В петровское и елизаветинское время были заложены важные основы в преобразовании дворянской семьи: запрещение насильственной выдачи замуж, допущение свободы брачного выбора, нарушение замкнутости православной семьи путем разрешения браков с иноверцами и иноземцами, образованность жениха и невесты, повышение возраста молодых. Укреплению брачных уз служили некоторые важные обряды: «обручение», «оглашение», «обыск», «венечные памяти», метрические книги для регистрации браков. Несмотря на сохранение традиционных обрядов, свадьба превращалась постепенно в торжество европейского образца с модными нарядами, танцами и заграничными путешествиями. Новшеством данного времени стали разводы дворянских семей. В основе же самой семьи, сохраняющей во многом патриархальный характер, лежали долг и семейное согласие. В эпоху правления Екатерины II и Александра I в выборе брачных партнеров появилась большая свобода, обусловленная совместными формами времяпрепровождения. Эпоха «частной жизни» научила дворянство искать новый компромиссный вариант в выборе будущих супругов: сочетание собственных симпатий и родительской воли. Влияние чувств на брак будущих супругов подтверждает увеличение тайных венчаний и увоза невест, а также возможность неравных по социальному статусу браков. Дворянская свадьба включала в себя как традиционные ритуалы венчания, так и новомодные тенденции европейского быта. Разводы представляли собой по-прежнему сложную процедуру, но были возможны в дворянской среде. Документом, служащим юридической защитой супругов, стал брачный контракт. Важным явлением стало приобретение женщиной-дворянкой исключительного права на приданое. Дворянская семья стала строиться на новых принципах. В семье возросла роль женщины, которая стала женой-другом. Власть мужа стала носить более утонченный и просвещенный характер. Отношения мужа и жены, согласно дворянским кодексам, были основаны на симпатии вкусов и взглядов.

Проникновение западноевропейской культуры в Россию в петровское, елизаветинское и екатерининское время происходило через приобщение к чтению книг, искусству, новым формам общения. В домах дворянства впервые появились личные библиотеки и коллекции. Под влиянием европейской культуры в ХVIII веке постепенно формировались эстетические вкусы и новый этикет общения московского дворянства. Этот процесс сопровождался развитием самосознания первого сословия, которое в своей основе имело нравственные православные ориентиры. Формирование мировоззрения сначала петровского артиллериста и навигатора, а затем просвещенного вельможи елизаветинского и екатерининского периодов происходило путем консервации православной традиции в сфере бытового поведения на фоне игры в европейцев. Этические нормы христианства во многом влияли на моральные принципы дворянского общества. Наиболее отчетливо это проявилось в благотворительной деятельности дворянства, которая приобрела различные формы христианского нищелюбия — создание приютов, больниц и иных богоугодных заведений.

Двойственность мировоззрения дворянина оставалась характерной чертой на всем протяжении XVIII века. Духовная жизнь его была тесно связана с нормами европейского Просвещения, а реальная повседневность и обыденное сознание практически целиком выстраивались на основе традиционных религиозных представлений о распорядке дня и образе жизни. В этих условиях объединяющей эти две тенденции в сознании дворянина были гуманистические ценности и общечеловеческие добродетели. Наглядным подтверждением этого является рост целенаправленной благотворительности дворянства в екатерининскую эпоху. Наиболее весомыми памятниками этой деятельности стали Голицинская больница и Странноприимный дом Шереметевых.

Положение женщины

Проникновение европейской культуры в Россию коренным образом изменило положение женщины-дворянки. Сначала принудительно, а затем по собственному желанию она приобщалась к светской жизни и овладевала соответствующими умениями дворянского этикета: читала книги, занималась туалетом, учила иностранные языки, осваивала музыку, танцы, искусство беседы. В то же время у нее была семья с хорошими добрыми традициями приоритета ценностей и христианской верой. Главной повседневной заботой дворянки петровского, елизаветинского и екатерининского времени оставались дети. Все аристократки придерживались православной веры, помогали монастырям и церквям, занимались благотворительностью. На уровень менталитета и ценностных ориентаций большое влияние оказывало изменение круга чтения московской дворянки. Со временем появились женские библиотеки, специальные издания для дамского чтения, дворянки начали читать романы, затем серьезную философскую и историческую литературу и, наконец, они стали ценительницами книги. Постепенно аристократки приобщились к рисованию, сочинительству, альбомному творчеству и домашним спектаклям. В конце ХVIII — первой половине ХIХ вв. некоторые из них делали переводы, сочиняли оперы, писали стихи и повести, прекрасно пели и музицировали, а также ставили спектакли. Важным доказательством интеллектуального роста московской дворянки являлось альбомное творчество и ее переписка. Все это способствовало росту самосознания московских дворянок.

Таким образом, повседневная культура дворянства в ХVIII в. в своем развитии прошла два основных этапа.

Первый этап хронологически совпадает со временем правления Петра I, Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны и составляет первую половину ХVIII века. Он характеризовался столкновением и смешением в повседневной жизни двух тенденций — традиционной и европейской. Это был переломный период, прежде всего, в области изменений внешних, материальных факторов повседневной жизни дворянства. Смена внешнего облика была своего рода символичным проявлением выбора того или иного пути развития страны, выражением приверженности к определённому типу культуры, но за внешними атрибутами обыкновенно стояло важное внутреннее содержание.

Второй этап эволюции повседневной культуры  дворянства приходится на вторую половину ХVIII века и совпадает со временем правления Екатерины II и Павла I. Этот период характеризовался глубоким проникновением идей Просвещения во все сферы повседневности и духовной жизни первого сословия, расцветом частной жизни дворянства, созданием определенного типа образа жизни вельможи. На этом этапе эволюции русской бытовой культуры европейские нормы быстро усваивались. Это время дало новый особый тип дворянина — просвещенного вельможу, многие представители которого стали лидерами и проводниками европейской культуры в России.

Материальная культура русского крестьянства

В прошлом русское население почти сплошь было крестьянским. Это наложило глубокий отпечаток на бытовые формы, свойственные многомиллионной народной массе. По древней традиции весь распорядок крестьянской жизни был определен земледельческими работами, длившимися с апреля по октябрь. Существовали устойчивые, переходящие от поколения к поколению приемы обработки почвы и выращивания урожая, специфический набор земледельческих орудий и промыслового инвентаря. Конструкция основного орудия, сохи, в разных местах страны была различна, что объяснялось несходством природных и почвенных условий, а также и живучими традициями. Исконно, русский крестьянин выращивал, прежде всего, зерновые — рожь, пшеницу, ячмень, овес, просо, гречиху, а также технические и кормовые культуры — лен, коноплю, горох, вику, клевер. Из древних пришлых культур возделывали капусту, чечевицу, арбуз, а из более поздних (XVII — XIX вв.) — кукурузу, картофель, подсолнечник, сахарную свеклу, помидоры, табак. Домашнее животноводство было представлено крупным рогатым скотом, преимущественно местных пород красной и пестрой масти, а также лошадьми (по 1—2 на средний двор), овцами, свиньями и птицей. Местами, особенно на Севере и в Сибири, немаловажное значение имели рыболовство и потребительско-промысловая охота.

В том, как расположены русские деревни и села, в их размерах, планировке можно увидеть много традиционных особенностей. Русские крестьяне при основании селений умело учитывали местные природные условия — микрорельеф, водоемы, леса, направление господствующих ветров. Большинство русских селений красиво вписано в окружающий их ландшафт, а их планировка многообразна: в одних дома стоят в одну линию вдоль дороги, вдоль реки, по берегу озера, в других образуют в плане круг, овал, прямоугольник вокруг сельской площади или церкви, в третьих — разбросаны родственными «гнездами», в четвертых — наконец, составляют улицы.

В северных и центральных районах России жилые дома выходили на улицу узкой торцовой стороной, в южнорусских районах — длинным фасадом, а в казачьих станицах и хуторах их ставили более свободно, несколько отступая от улицы, в глубине двора, и вся усадьба огораживалась высоким забором.

Наряду с общерусскими чертами в домостроительстве различных районов существовали свои особенности, проявлявшиеся в планировке усадьбы и в расположении внутренних помещений жилых и служебных построек и в применявшихся для их строительства материалах. Северорусский дом — к северу от Верхней Волги — представляет собой высокую бревенчатую постройку, состоящую из собственно избы, сеней и клети или из жилой половины с непосредственно пристроенным к ней двухэтажным двором. Распространение крытого двора в северных и центральных нечерноземных районах России было обусловлено суровыми и многоснежными зимами, вынуждавшими объединять жилые и хозяйственные постройки в одно целое. Наличники окон, карнизы, доски крылец, балконные решетки у северорусского дома украшались геометрической резьбой, разнообразной фигурной прорезью, а нередко и расписывались красками.

Южнорусский дом — к югу от линии Калуга — Рязань — Пенза — строился небольшим, низким и представлял бревенчатую, нередко обмазанную снаружи глиной, избу с сенями или саманную и кирпичную избу с деревянным, а чаще глинобитным или земляным полом. Крыша всегда делалась четырехскатной с соломенным покрытием. Внешняя архитектурная отделка здесь была беднее, чем на севере. Дворовые постройки располагались за домом и, примыкая, друг к другу, образовывали замкнутый квадрат с открытой центральной площадкой.

Посещавшие Россию иностранцы обращали внимание и на богатство самобытных форм русского народного костюма. Основные черты русской традиционной одежды, особенно мужской, были по всей стране общими. И все же область от области, север от юга, запад от востока во многих элементах костюма различались. Мужская одежда везде состояла из рубахи-косоворотки, нешироких штанов и кафтана. В женской одежде наиболее ярко выделялись два типа: северорусский и южнорусский. Женский русский костюм вообще отличался красочностью, но особенно красивым был в южнорусских районах. Там крестьянки украшали свое платье вышивкой и ткаными узорами, умело сочетая их с кумачовыми вставками, с нашитыми полосками шнура, лент, позумента и блесток. Общей для всех областей была женская рубашка с поликами (плечевыми вставками) и воротом в сборку. Рукава, плечи, ворот рубашки отделывались вышивкой или тканым узором. Северные крестьянки поверх длинной холщовой рубашки надевали сарафан, который подвязывали тканым поясом. Праздничные сарафаны шились из красивых узорчатых тканей. Девушки выделялись ношением свободно ниспадающих кос с лентами, нарядных головных венцов поверх кос, легких платочков. Головной убор замужних женщин был более сложным, обязательно закрывающим уложенные под него волосы — это праздничные повойники, кокошники, челки и др. В праздники надевали ожерелья из янтаря и местного жемчуга, добываемого в северных реках. В южнорусской деревне замужние женщины поверх рубахи с косыми поликами, перехваченной поясом, надевали паневу—своеобразную юбку из шерстяной клетчатой (чаще всего синей) ткани. Поверх рубахи носили также нагрудник — короткую одежду с рукавами и без них из домотканой материи, а поверх рубахи паневы — вышитый фартук (запон). Головным убором здесь служила кичка, стоявшая из твердой основы — собственно кички, на которую надевали тканый хохол — «сороку»; сзади к кичке подвязывали  позатыльник из ткани с длинной серной поднизью.

Такую же печать своеобразия, как жилище и одежда, несла на себе и кухня. Русские люди всегда славились своим хлебосольством и стремились сделать праздничный стол изобильным. В доме с достатком традиционным угощением были заливная рыба, холодец, разнообразные пироги, холодное мясо и птица, мясные щи или борщ и куриная лапша, жареное и тушеное мясо, гусь или утка с яблоками, поросенок с гречневой кашей, яичница, молочные каши, кисели и компоты, пастилы и варенья, водка, вино, наливки, настойки, пиво, квас. Конечно, этот состав традиционной кухни менялся в зависимости от местной продовольственной базы и от имущественного состояния семьи. Никогда не следует забывать, что огромная масса населения питалась очень скромно, и недаром в русском народе сложилась меткая поговорка: «Щи да каша — пища наша».

Общественная и семейная жизнь основной массы русского крестьянства протекала в пределах своей деревни и узкой сельской округи с их давно установившимися местными обычаями, поверьями и представлениями. Значительное воздействие на мировоззрение и мораль  русского крестьянства оказывала христианская церковь. Большинство придерживалось обрядов официального православия, но на Севере, в Заволжье и в Сибири немало было и старообрядцев. Впрочем, исповедуя христианские и дохристианские самобытные верования, многие крестьяне не были столь уже ревностными церковниками и ходили в храм, больше подчиняясь заведенному порядку и пользуясь случаем, чтобы встретиться с «миром», узнать новости, показать наряды.

Одним из наиболее ярких явлений общественной жизни деревни были праздники, приуроченные к христианскому календарю, но имевшие куда более ранние языческие корни, берущие начало в древнеславянском аграрном культе.

Большое значение для русских крестьян имел устный народный календарь, который давал различные практические указания относительно сроков сельскохозяйственных работ, прогнозов погоды и видов на урожай. Знатоки его, главным образом старики, пользовались всеобщим уважением. Но разумеется, календарь этот отражал как верные наблюдения над природой, так и ложные, суеверные представления. Интересно и то, что многие трудовые процессы сопровождались обрядами, которые приурочивались к важнейшим земледельческим праздникам. Такие обряды, как новогодние, масленичные, пасхальные, семицкие, троицкие, купальные и другие, по представлению крестьян, способствовали хорошему урожаю.

Литература:

1. Культура и быт России с древнейших времен до ХХ в. / Автор-составитель М.В. Короткова. — М.: Дрофа, 2009. — С. 130–136.
2. Марков Б.В. Культура повседневности. Учеб. пособие / Б.В. Марков. – СПб.: Питер, 2008. – 352 с.
3. Терещенко А.В. История культуры русского народа / А.В. Терещенко. – М.: Эксмо, 2007. – 736 с.

педагогическое наследие России, педагогический опыт, обобщенные знания, совершенствование человека

Для педагогической науки значительный интерес представляют обобщенные знания о развитии передового педагогического опыта и инновационных процессов в тот или иной период истории. Современная система образования является преемницей средней школы России конца XIX - начала XX века. Замечательные педагоги и общественные деятели прошлого подчеркивали огромное значение педагогического опыта для прогресса образования. Представленный в статье анализ фактов и идей педагогического наследия России конца XIX - начала XX века дает возможность глубже понять прошлое и извлечь из него все, что может прогнозировать ближайшее будущее развитие школы, идей передового педагогического опыта и инновационных процессов.

Текст статьи:

Одним из условий реформирования современного образования являются инновационные процессы в педагогике. Теоретико-методологической базой для инновационных преобразований послужила теория передового педагогического опыта.

Передовой педагогический опыт благотворно влияет на развитие педагогической науки,  является одним из средств повышения качества образования и воспитания. Передовой опыт дает возможность поиска творчески работающим  учителям, повышает их педагогическое мастерство. Он играет роль источника, стимулирующего развитие педагогической науки, базы ценных фактических данных, обогащающих содержание науки, критерия истинности тех или иных научных предположений. Передовой опыт играет важную роль, как в конкретном педагогическом исследовании, так  и в развитии педагогической науки вообще. В связи с этим, педагогическая наука призвана систематически изучать имеющийся передовой опыт, опираться на его достижения, содействовать его развитию и совершенствованию.

Педагогический опыт несет в себе особенности времени. Вместе с различиями, которые привносило время и личности педагогов, в их опыте прослеживалось всегда общее: высокий уровень профессиональных знаний, особые качества личности, творчество, высокая эффективность труда, потребность в анализе и обобщении собственного накопленного опыта и оптыта своих предшественников и современников.

Педагогический опыт раскрывает неисчерпаемые возможности совершенстования человека и общества, что всегда привлекало внимание выдающихся деятелей педагогики, представителей педагогической общественности на протяжении всего развития системы воспитания и образования. Он указывал направления развития методов обучения и формирования человеческой личности, средства повышения их результативнсти и уровня мастерства учителей, эффективности педагогического влияния на социальный прогресс, открывал ранее неизвестные педагогические ценности [3, С.14]

Многие прогрессивные идеи выдающихся отечественных педагогов обогатили сокровищницу мировой педагогической культуры. Они являются важной составляющей педагогического опыта нашей страны (К.Д.Ушинский, Л.Н.Толстой, П.Ф.Каптерев, В.П.Вахтеров и другие)

XIX век оставил богатое наследие российской педагогической мысли. Общественно-педагогическое движение в России содействовало внедрению новых педагогических идей, новых систем обучения [1].  В 1833 году выходит в свет «Педагогический журнал», где помещались сведения о  деятельности передовых педагогов, анализировался отечественный и мировой опыт в области образования, указывались пути русской прогрессивной педагогики. Но новые педагогический идеи не были поддержаны правительством, лучший педагогический опыт не был обобщен и не стал достоянием всех школ.

Огромный вклад в развитие педагогики в России внес К.Д.Ушинский., который высказывал свои взгляды на соотношение науки и практики. Рассматривая обобщение педагогического опыта, К.Д.Ушинский писал: «Что такое педагогическая опытность? Большее или меньшее количество фактов воспитания, пережитых воспитателем. Но, конечно, если эти факты остаются только фактами, то они не дают опытности. Они должны произвести впечатление на ум воспитателя, классифицироваться в нем по своим характеристическим особенностям, обобщиться, сделаться мыслью, и уже эта мысль, а не самый факт, сделается правилом воспитательной деятельности педагога» [6, С.18-19]

Николай Иванович Пирогов тоже затрагивал проблему обмена опытом учителей. В своих записках «О методах преподавания» он отмечал, что было бы желательно, чтобы учителя собираясь на педагогическом совете, сообщали друг другу, какие они употребляют педагогические приемы для развития восприимчивости учеников, их внимательности и понимания, какие они употребляют средства к возбуждению умственной самостоятельной деятельности учеников [4, С.633].  «…обсуждение и оценка в общих собраниях учителей различных педагогических способов преподавания наук в гимназиях дают каждому возможность, по мере приобретения опытности и познаний в деле воспитания, передавать мысли свои другим для общей пользы..». Далее Н.И.Пирогов советует проводить педагогические советы несколько раз в год  и «доставлять мне после каждого заседания копии…протоколов и всех отдельных мнений учителей по предмету» [4, С.634].  Н.И. Пирогов внес значительные улучшения в деятельность педагогических советов гимназий, сделал выступления с докладами и обмен мнениями по дидактическим вопросом систематическими, всячески поощрял методические искания учителей, рекомендовал взаимное посещение уроков. В работе «Взаимоотношения учителей» он пишет: «Если учители будут посещать уроки своих товарищей с целью…усвоить то, что найдут для себя лучшего в способе преподавания своего товарища, если, кроме того, целью будет сравнение различных способов преподавания употребляемых другими с своим собственным, тот от такого посещения нельзя ничего более ожидать, кроме пользы» [4, С.642]. Николай Иванович призывал учителей  доказывать, что предлагаемый тем или иным учителем способ преподавания имеет свои выгоды, а лучшее доказательство этого — свой урок, где другие учителя сравнят  его способ преподавания с своим собственным. Таким образом, мы видим, что начинает формироваться конкретные виды и формы изучения, распространения и внедрения передового педагогического опыта.

Важность проблемы изучения, обобщения и использования передового педагогического опыта указывал Л.Н.Толстой. Подвергая критике педагогику своего времени он призывал щироко обобщать практику учителей, формируя на этой основе научные выводы. «Только тогда опыт будет основанием школы, когда каждая школа будет…лабораторией, только тогда школа не отстанет от всеобщего процесса и будет в состоянии положить твердое основание для науки образования» [5, С.63-68]. Школа в Ясной поляне, основанная Л.Н.Толстым, стала своеобразной лабораторией, где учителя обменивались опытом и постоянной учились сами.

К концу XIX века стали формироваться относительно самостоятельно теория воспитания, дидактика, дошкольная педагогика, профессионально-техническая и специальная педагогика со своей дифференцированоой системой и научной проблематикой. Каждая из этих отраслей педагогики четко ограничивала объект и проблематику своих иследований [2]. В 70- годы XIX века были начаты разработки экспериментальных методов.

В педагогических работах того времени Н.Н.Карев «Что такое образование» (1895г.), А.И.Сикорский «О постановке образования и воспитания сообразно естественному ходу умственного развития» (1900г.), П.Ф.Каптерев «Педагогический процесс» (1905 г.), Л.Н.Толстой «Прогресс и определение образования» (1911г.) высказывают новые взгляды на воспитание. Появляются новые понятия: педагогический процесс, процесс обучения, образовательный процес и другие. Педагоги и учителя видят обучение и воспитание как процесс, как то, что всегда находится в движении, изменении и развитии.

Представленный нами анализ фактов и идей педагогичесого прошлого России дает возможность глубже понять прошлое и извлечь из него все, что может прогнозировать ближайшее будущее развитие школы и идей передового педагогического опыта.

Для педагогической науки значительный интерес представляют обобщенные знания о развитии передового педагогического опыта в тот или иной период истории. Замечательные педагоги прошлого, сознавая огромный потенциал, таящийся в передовом педагогическом опыте, подчеркивали его огромное значение для прогресса образования, указывали направления и методы совершенствования профессиональной деятельности учителей. Важнейшее значение передового педагогического опыта для совершенствования системы обучния и воспитания сделало его объектом пристального внимания педагогической науки во все времена.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Антология педагогической мысли России первой половины XIX века.- М.: Педагогика, 1987.- 560 с.
2. Егоров С.Ф. Развитие педагогической теории в России конца 19 — начала 20 веков// Советская педагогика.- 1982.- №6.- С 90-96.
3. Каиров И.А. О состоянии и задачах советской педагогической науки // Советская педагогика.- 1955.- №3.
4. Пирогов Н.И. Избранные педагогические сочинения. М.: Изд-во Академии педагогических наук РСФСР, 1952.- 701 с.
5. Толстой Л.Н. О народном образовании.- М: Изд-во МП СССР, 1953.-
6. Ушинский К.Д. О пользе педагогической литературы. Собрание сочинений. Т.2. М.: АПН, 1948.

хозяйства, жилище, пища, быт, нравы

В статье рассматривается особенности Европы как материка, который, благодаря своим географическим, хозяйственным условиям, создала множественные типы культуры повседневности, разнящиеся в каждой конкретной стране.

Текст статьи:

Евро́па — одна из шести частей света, образующая с Азией материк Евразия, площадью около 10,5 млн км² и населением 830,4 млн человек. Европа названа по имени героини греческой мифологии Европы, финикийской царевны, похищенной Зевсом и увезённой на Крит (при этом эпитет Европы мог связываться также с Герой и Деметрой).

Происхождение самого этого имени, как заключает французский лингвист П. Шантрен, неизвестно. Наиболее популярные в современной литературе этимологические гипотезы были предложены ещё в античности (наряду со многими другими), но являются спорными:

• Одна этимология истолковывает его из греческих корней еври- и опс- как «широкоглазая».
• Согласно лексикографу Гесихию, название Европия означает «страна заката, или тёмная», что позднейшими лингвистами было сопоставлено с зап.-сем. ‘rb «заход солнца» или аккад. erebu с тем же значением. М. Уэст оценивает эту этимологию как весьма слабую.

Долгое время Европа оставалась незаселенной людьми. Откуда пришёл человек в Европу, спорно. Известно только, что Европа не являлась местом зарождения человечества. Тем не менее человек появился здесь очень давно: еще в нижнем палеолите (древнем каменном веке), — по-видимому, не позже 1 млн. лет назад. Первоначально были заселены южная и центральная части Европы. Особенно много находок каменных орудий древнейшего периода сделано в пещерах на юго-западе Франции. В период верхнего палеолита (40-13 тыс. лет до н.э.) на территории Европы уже жили люди, принадлежавшие к современному виду человека – Homo sapiens. В эту эпоху люди заселили почти всю Европу кроме ее самой северной части. Наконец, в период мезолита (13-5 тыс. лет до н.э.) была освоена и Северная Европа. Тогда же появились различия в хозяйственных занятиях людей, населявших разные районы Европы: жители берегов Балтийского и Средиземного морей, стали заниматься рыболовством, на побережье Северного морей – морским собирательством, во внутренних районах – охотой и собирательством. Довольно рано население отдельных областей Европы стало переходить к производящему хозяйству, тогда некоторым группам рыболовов удалось одомашнить собак и свиней. На территории Северной Греции земледельческо-скотоводческие поселения возникли раньше, чем в других областях – уже около 9 тыс. лет тому назад. В VI или V тыс. до н.э. население Европы уже умело выплавлять металлы, а в I тыс. до н.э. на территории Европы начался так называемый железный век.

На каких языках говорили древнейшие жители Европы, неизвестно. С III – IX вв. уже нашей эры в Европе происходили массовые миграции германских, славянских, тюркских, иранских и других племен и племенных объединений, позднее получившие название Великого переселения народа.

В современной Европе насчитывается несколько десятков разных народов, однако этнический состав ее населения менее сложен, чем в других крупных регионах мира, поскольку почти все европейские народы относятся к одной –индоевропейской группе –языковой семье. Самые крупные ветви этой семьи в Европе –романская, германская и славянская. В Европе представлены также две самостоятельные ветви индоевропейской языковой семьи, к которым относятся языки греков и албанцев. Представители индоиранской ветви –цыгане.

Три этноса Европы –венгры (13 млн.), финны (5млн.) и небольшие народы саамы (лопари) –принадлежат к финно-угорской ветви уральской языковой семьи. Саамы расселены на крайнем севере Европы: в арктических районах Норвегии, Швеции и Финляндии.

Мальтийцы (население островного государства Мальта) относятся к афразийской (семито-хамитской) языковой семье. Мальтийский язык фактически является одним из диалектов арабского, хотя в нем принята латинская письменность. В настоящее время большинство мальтийцев наряду с мальтийским знает английский и итальянские языки.

Один коренной народ Европы –баски –в языковом отношении занимает изолированное положение. Язык басков не удалось отнести ни к одной языковой семье. Баски живут на севере Испании и в Западных Пиренеях –по обе стороны испано-французской границы.

Кроме того, в Европе сейчас проживают довольно многочисленные группы иммигрантов (арабы, берберы, турки, курды, индийцы, пакистанцы и др.) Арабы и берберы чаще расселяются в крупных городах Франции, подавляющее большинство турок и курдов оседают в Германии, выходцы из Индии и Пакистана направляются в Великобританию. В больших городах появились также переселенцы из бывших английских колоний в Вест-Индии и Черной Африке.

Кроме переселений из других частей света для Европы характерны внутрирегиональные и межгосударственные миграции, что также делают этнический состав более пестрым.

В расовом отношении современное население Европы ( не считая постепенно возрастающей группы иммигрантов из неевропейских стран) более или менее однородно: за исключением саамов, которые по своему физическому облику занимают промежуточное  положение между европеоидами и монголоидами, основное население Европы относится к  европеоидной расе. Тем не менее среди европеоидов можно выделить три группы антропологических типов: северную, южную и переходную.

Преобладающей религией народов Европы является христианство, представленное здесь всеми тремя своими основными направлениями: католицизмом, протестантизмом разных течений и православием. Католицизма придерживается здесь большинство населения во многих странах Южной и Западной Европы: Италии, Испании, Португалии, Франции, Бельгии, Австрии, Венгрии, Ирландии и некоторых других.

Крупнейшие течения протестантизма в Европе – это лютеранство, англиканство и кальвинизм. Лютеранство исповедует большинство жителей

Германии и подавляющее большинство населения Скандинавских стран и Финляндии. Англикане составляют свыше половины населения Великобритании. Кальвинизм исповедует значительная часть населения Швейцарии, Нидерландов и Шотландии. В государствах Центральной и  Северной Европы характерно распространение протестантизма.

Православия придерживаются греки, румыны и часть албанцев.

В Европе имеется также одна страна –Албания, где самой крупной религиозной группой являются мусульмане. В связи с неевропейской иммиграцией значительные группы мусульман появились во многих европейских странах.

В крупных европейских городах имеются также иудейские общины.

Традиционные хозяйственные занятия населения Западной, Северной, Центральной и Южной Европы

Зарубежная Европа – высокоразвитый регион. Поэтому традиционные формы хозяйства там почти не сохранились. В прошлом же основными занятиями европейцев были земледелие и животноводство. Впрочем, последнее везде, кроме нескольких районов (Исландия, Альпы, Фарерские Острова). Уступало земледелию.

В Европе очень рано – еще во II –I тыс. до н.э. – распространилось плужное земледелие. Земледельцы применяли пахотное орудия двух типов: рало (не имевшее отвала и колесного передка) и плуг (снабженный отвалом и колесным передком). Рало было распространено в южных и северных районах, плуг – в центральных областях. В качестве рабочего скота использовали волов, на севере – лошадей. Убирали зерновые культуры с помощью серпов и кос.  Хлеб молотили цепами, а на юге иногда прогоняли по сжатым колосьям волов. Зерно молотили на водяных и ветряных мельницах. Сейчас эти старые земледельческие орудия и методы обработки сельскохозяйственных культур в основном ушли в прошлое. Используются новейшие способы агрокультуры.

Важнейшими сельскохозяйственными культурами в северных районах Европы являются ячмень, рожь, овес, в центральных районах –пшеница, рожь, сахарная свекла. На юге Европы помимо пшеницы и ржи выращивается завезенная из Америки кукуруза, в некоторых районах культивируется также рис. Широко распространилась в Европе и такая культура американского происхождения. Как картофель. В Европе издавна очень развиты садоводство и огородничество. В Средиземноморье распространены выращивание фруктовых и цитрусовых деревьев и виноградарство. Виноградники. Основная часть урожаев которых идет на изготовление вин, встречаются и севернее –по долинам рек Луара и Рейна. Из технических культур на севере Европы выращивают лен и коноплю, в южных –хлопчатник и табак. Во многих европейских странах особенно в Голландии, Дании, Германии, Англии развито садоводство.

Довольно важную роль в хозяйстве большинства народов Европе играет животноводство. Разводят преимущественно крупный рогатый скот. Содержание скота стойловое. Животноводство ориентировано как на производство молока и молочных продуктов, так и на производство мясо и мясных изделий. Во многих районах Европы разводят также овец (в основном для получения шерсти) и свиней.

В прибрежных районах очень развито рыболовство в сочетании с добычей других морепродуктов: креветок, устриц, мидий. Особенно большое значение оно имеет у норвежцев и исландцев.

Со времен Средневековье в Европе существовало очень развитое ремесленное производство, на базе которого позднее сформировалась разнообразная промышленность. Позже ремесло было сильно потеснено индустрией, но отдельные его виды, прежде всего имеющее художественное значение, сохраняются поныне. Это кружевоплетение, вышивка, ювелирное дело, производство керамических и стеклянных изделий, некоторых музыкальных инструментов.

Хозяйство, живущих в арктических районах саамов существенно отличается от занятий других народов Европы. У них наиболее развито тундровое оленеводство и рыболовство.

Поселения и типы сельских домов

В настоящее время в большинстве стран Европы резко преобладает городское население. Во многих странах городские жители составляют более трех четверти всего населения, а в Великобритании и Северной Ирландии –даже свыше 90 %.

Для Европы характерна большая концентрация населения в самых крупных городах, точнее в городских агломерациях, в которые входят и прилегающие к городу населенные пункты. Население таких городов особенно пестрое, т.к. именно туда направляются основные протоки мигрантов. В больших городах особенно интенсивно общение и взаимное влияние представителей разных национальностей, что наряду с другими факторами приводит к формированию особой городской субкультуры.

Однако, несмотря на ранее развитие индустриализации в ней все же преобладало сельское население. В некоторых странах (например, в Португалии, Албании) оно многочисленно и сейчас. Среди сельских поселений имеются как многодворные, так и однодворные. Однодворные поселения –хутора –чаще всего встречаются в горных районах Франции, на севере Испании, на севере Италии, на северо-западе Германии, западе Англии и в Норвегии. Многодворные поселения –деревни –преобладают в равнинной части Центральной Европе, Франции, Италии и Испании, а также на Балканах. Многодворные сельское населенные пункты существенно различаются по своей застройке. В Центральной и Южной Европе преобладают деревни кучевого плана, когда дома и прилегающие к ним усадьбы расположены в беспорядке, улицы кривые и запутанные. На востоке Германии имеются также круговые деревни. Дома в такой деревни строятся вокруг площади и обращены к ней своими фасадами. Кое-где на западе Европы встречаются уличные деревни, хотя этот тип поселений более характерен для восточноевропейских народов. Уличные деревни обычно строились вдоль проезжих дорог. В Европе можно встретить и рассеянные, или разбросанные, деревни, представляющие собой нечто среднее между группами однодворных хуторов и многодворными деревнями. Они распространены в Западной Европе.

Встречающиеся  в Европе сельские жилища также подразделяются  на несколько типов. Так, для юга Европы особенно характерен так называемый средиземноморский дом. Это двухэтажное, реже – трехэтажное каменное строение, внизу которого располагаются хозяйственные, сверху – жилые помещения. Крыша средиземноморского дома двускатная, черепичная. В таких домах живут испанцы, южные французы, южные итальянцы.

На севере Италии, в горных районах Швейцарии и Австрии, на юге Германии наиболее распространенный является так называемый альпийский дом. Он также двухэтажный, его нижняя часть каменная, а верхняя –деревянная, срубная, с галереей. Крыша у такого дома тоже двускатная, держится на продольных балках. Жилые помещения располагаются на обоих этажах, хозяйственные –только на первом. На альпийский дом похоже жилище басков, только в отличие от альпийского дома второй этаж баскского –каркасный.

На большей части территории Франции и Нидерландов, в Бельгии, Великобритании, Центральной  Германии, равнинных районах Австрии и Швейцарии распространены дома западного среднеевропейского типа. Один из его вариантов –верхенемецкий (франконский) дом. Это постройка в один-два этажа – кирпичная или с каркасом из деревянных перекрещивающихся балок, промежутки между которыми заполняются разнообразным материалом (глина, бутовой камень, кирпич и др.). Жилые и хозяйственные помещения с трех и четырех сторон замыкают открытый двор. Крыша опирается на стропила.

Северофранцузский дом представляет собой вытянутую вдоль улицы каменную или каркасную жилую постройку, к которой примыкают хозяйственные помещения. Дом не огорожен. В отличие от него южнолимбургский дм, распространенный в Бельгии (тоже одноэтажный, каменный или каркасный), огораживается высокой стеной. Хозяйственные помещения иногда свободно разбросаны по двору, иногда расположены по его периметру. Въезд в дом делается под аркой.

В северных районах Германии и Нидерландов, а также в Дании распространены дома северноевропейского типа. Особенно характерной разновидностью этого типа является нижненемецкий (или саксонский) дом. Это обширная одноэтажная постройка –каркасная или просто кирпичная (без каркаса). В средней ее части располагается гумно (помещение, где хранят и молотят сжатый хлеб) или крытый двор, по обе стороны которого размещаются жилые помещения, конюшни, хлевы (загоны для скота). Массивная крыша такого дома опирается не на стены, а на толстые столбы, стоящие внутри дома вдоль стен.

Паннонский дом, распространенный в Венгрии, представляют собой одноэтажное глинобитное сооружение с соломенной крышей. Вдоль дома делается галерея на столбах.

В Скандинавии и Финляндии распространены срубные одноэтажные жилища. Североскандинавский дом состоит из отапливаемого жилого помещения, неотапливаемых сеней и коморы. В южноскандинавском доме к отапливаемому жилому помещению с двух сторон примыкают холодные сени.

Традиции строительства сельских домов в прошлом оказывали значительное влияние и на городскую архитектуру. В настоящее время для городской архитектуры характерна все большая унификация и сглаживание традиционной специфики. Сходная тенденция проявляется и в сельской местности.

Традиционная пища

Традиционная пища в разных частях Европы довольно заметно различается. На юге Европы едят пшеничный хлеб, на севере, наряду с пшеничным, широко распространен ржаной. На севере используют в основном животное масло, на юге –растительное. Из напитков в Великобритании, Ирландии, а также Нидерландах предпочитают чай, в других странах –кофе, причем в Центральной Европе его пьют обычно с молоком или сливками, а в Южной Европе –черный. В южных странах утром едят очень мало, в северных странах –завтрак более плотный. На юге, естественно, употребляют больше фруктов. В прибрежных районах значительное место в рационе, по понятным причинам, занимают рыба и другие морепродукты.

Вместе с тем наряду с региональным своеобразием характерные особенности присуще пище каждого народа. Так, французы по сравнению с другими европейскими народами употребляют в пищу большое количество хлебобулочных изделий. Для приготовления закусок, первых и вторых блюд французы используют много овощей, корнеплодов и клубнеплодов: картофеля, разных сортов лука (особенно порея и шалота), капусты и салатов, стручковой фасоли, шпината, помидоров, баклажанов. Очень популярны спаржа и артишоки. По сравнению с другими народами Западной Европы они меньше используют молоко и молочные продукты, если не считать сыра. Насчитывается не одна сотня сортов французского сыра, среди которых весьма популярны мягкий сыр с внутренней зеленой плесенью –рокфор и мягкий сыр с внешней белой плесенью –камамбер. Излюбленными традиционными блюдами французов являются бифштекс с жареным во фритюре картофелем, рагу под белым соусом бешамель. Разнообразные соусы вообще очень широко используются французами при приготовлении мясных вторых блюд и салатов. Из первых французских блюд особенно распространен луковый суп с сыром. Деликатесами французской кухни считаются устрицы, улитки и поджаренные задние лапки больших лягушек. Французы занимают первое место в мире по употреблению виноградных вин. Вино подают к столу дважды в день –на обед и на ужин.

Излюбленным кушаньем итальянцев являются макаронные изделия, все блюда из которых называют пастою. Пасту готовят с томатным соусом, маслом и сыром или мясом. К пасте часто подают фасоль, горох, цветную капусту. Значительное место в рационе итальянцев занимает сыр. Традиционными его сортами являются пармезан (твердый сухой сыр), моцарелла ( сыр из молока буйволиц), пекорино (соленый сухой сыр из овечьего молока). Итальянцы едят также ризотто –плов с ветчиной, тертым сыром, луком, креветками и грибами, поленту –густую кукурузную кашу, которую перед подачей на стол режут на куски. Из специй и приправ итальянцы предпочитают маслины, каперсы (почки одноименного растения), цикорий и мускатный орех.

Англичане едят довольно много мяса (говядину, телятину, баранину, нежирную свинину). Самыми популярными блюдами из мяса считают ростбиф и бифштекс. К мясу обычно подают томатный соус, пикули (мелкие маринованные овощи), картофель и овощи.  Традиционным кушаньем англичан являются также разнообразные пудинги: мясные, крупяные, овощные (их подают в качестве вторых блюд), а также сладкие фруктовые (десерт). Утром англичане любят есть жидкую овсяную кашу (порридж) или пшеничные (кукурузные) хлопья с молоком. Из первых блюд они предпочитают бульоны и супы-пюре. На праздники в Англии стараются готовить традиционные блюда. Излюбленным среди них является рождественский плам-пудинг из сала, хлебных крошек, муки, изюма, сахара, яиц и различных пряностей. Его обливают ромом , поджигают и пылающим подают на стол.

Шотландская традиционная пища во многом сходна с английской, но имеет и свои особенности. Для шотландцев очень характерны черный (кровяной) пудинг и белый пудинг (приготовленный из смеси овсяной муки, сала и лука). Шотландцы больше, чем англичане используют крупы для приготовления различных блюд. Традиционное шотландское кушанье –баранья или телячья требуха с овсяной мукой, обильно приправленная луком и перцем.

Для немцев характерно широкое употребление в пищу всевозможных колбас, сосисок и сарделек. Весьма распространенное блюдо –сосиски с тушенной квашеной капустой. Популярны также картофельный суп с сосисками и гороховой суп с колбасой. Немцы готовят также разнообразные блюда из свинины и птицы. Овощи обычно едят в отварном виде (особенно распространены цветная и краснокочанная капуста, стручковая фасоль и морковь). Популярны вареные горох. бобы и картофель. Немцы готовят много блюд из яиц: яица фаршированные, запеченные, яичница, омлет. Любят немцы и различные бутерброды. Традиционный напиток немцев –пиво. Основу кухни скандинавских народов составляет рыба и другие морепродукты. Рыбные блюда на столах датчан, шведов, норвежцев, исландцев бывает почти ежедневно. Датчане любят сельдь, макрель, угря, камбалу и лосося в отварном или соленом виде. Копченая и вяленая рыба распространена меньше. Популярное блюдо норвежцев – сельдь с картофелем. Они также едят жареную треску, камбалу, палтуса. Любимое же их кушанье – это клипфикс –высушенная на скалах обезглавленная треска. Очень распространены у скандинавских народов бутерброды. В Дании бутерброд даже называют королем кухни. Разных бутерброды здесь насчитывается до семисот видов: от простого ломтика хлеба с маслом до так называемого многоэтажного бутерброда, именуемого «любимым бутербродом Ганса Христиана Андерсена». Такой бутерброд состоит из нескольких ломтиков, хлеба, перемежающихся несколькими прослойками бекона, помидоров, печеночного паштета, студня и белого редиса. Едят его, снимая один слой за другим. Многоэтажные бутерброды готовят также с использованием различных морепродуктов. Заметное место в скандинавской кухне занимает молоко. Скандинавские народы любят пить свежее молоко, из молока готовят различные каши и супы, им запивают блюда из картофеля, из него делают различные кисломолочные продукты.

Традиционная одежда народов Западной, Центральной, Северной и Южной Европы

Национальных особенностей в современной одежде европейских народов сохранилось довольно мало. Там повсеместно распространен так называемый европейский городской костюм, родиной которого является Великобритания. У мужчин этот костюм составляют брюки, рубашка с длинными рукавами и пиджак, у женщин –юбка, блузка с рукавами и жакет. Такой костюм в конце XIX века распространился у горожан, а позже и у сельских жителей, почти повсеместно вытеснив национальные комплексы одежды. Национальные костюмы сейчас надевают только во время фольклорных праздников, концертов народных художественных коллективов и т.п.

Тем не менее отдельные элементы традиционной одежды продолжают бытовать, причем не только в сельской местности, но и городах. Так, в Эдинбурге и в других городах Шотландии мужчины нередко носят национальные клетчатые юбки (килт). Кстати сказать, юбка как типичные элемент одежды мужчин была распространена также у ирландцев, греков и албанцев.

Наиболее же распространенном элементом европейской мужской одежды в прошлом были штаны длиной немного ниже колен. Их носили с короткими чулками или гетрами. Мужчины также надевали рубаху с длинными рукавами, а поверх нее –жилет или куртку. Французы, испанцы и другие романские народы повязывали на шею цветной платок. Типичным головным убором служила фетровая или войлочная шляпа. Традиционный головной убор басков –суконный берет –заимствовали потом и другие народы Европы. В частности, он стал потом популярным головным убором французов.

Женская традиционная одежда различных народов отличалась большим разнообразием. У большинства романских народов женщины носили длинные широкие юбки с оборками или каймой. Немки ходили в коротких широких сборчатых юбках. Иногда надевали сразу несколько юбок разной длины. Носить сразу по несколько юбок, отделанных кружевами (причем верхняя юбка была более темной), было принято и в некоторых других районах, например в Голландии и во Фландрии (северо-западная Бельгия). Гречанки надевали также сарафан с поясом. Кое-где особенно в горных областях, женщины носили длинные штаны. Повсеместно в Европе было принято также носить яркий передник.        Характерны были также белые кофты с длинными рукавами; поверх кофты надевали облегающий лиф со шнуровкой или на пуговицах. На голове носили платки, чепцы и шляпки.

Во многих районах Европы наряду с кожаной была распространена деревянная обувь.

От костюмов всех других европейских народов сильно отличается традиционная одежда саамов. У мужчин она состояла из рубахи длиной до колен и узких суконных штанов, у женщин –из длинной белой рубахи и надеваемого поверх нее платья ( в теплую погоду –ситцевого, в холодную –суконного). Зимой и мужчины и женщины носили и одежду и обувь из оленьих шкур.

Семья и семейный быт

В настоящее время у всех народов преобладает так называемая малая семья, состоящая из супружеской пары с детьми. В прошлом была широко распространена большая, или многопоколенная семья, которая совместно вела хозяйство и возглавлялась старшим членом семьи. Пережитки большой патриархальной семьи у многих народов сохранились еще в XIX в., а кое-где (например, в Албании) не исчезли и сейчас. Для европейских народов в настоящее время характерны относительно поздние браки и низкая рождаемость, что в определенной степени связано с преобладанием малой семьи.

Дело в том, что в большой патриархально семье не стоит особенно остро вопрос, смогут ли молодые родители сами содержать детей и кто будет их нянчить. В современных условиях молодежь нередко откладывает заключение брака и рождение детей до завершения учебы и обретение прочного экономического положения. Наиболее высокая рождаемость в Европе наблюдается сейчас у албанцев. Значительно выше, чем у других европейских народов, рождаемость и у ирландцев, несмотря на то что они вступают в брак значительно поздно. Поскольку для большинства европейских стран характерна низкая рождаемость, а прирост населения происходит в основном за счет иммигрантов, многие европейские государства проводят направленную социально-демографическую политику с целью увеличения детности в семьях. Эта политика включает такие меры, как оплачиваемые декретные отпуска, отпуска по уходу за детьми. Дотации семьям, имеющие детей, в том числе и жилищные субсидии и пр.

Заключение брака у всех европейских народов обычно сопровождается праздничной церемонией, причем в свадебной обрядности, хоть и в измененном виде, сохраняется много традиционных черт. У многих народов сохранилась обрядовая имитация похищения невесты, обрядовый выкуп. В прошлом целый ряд ритуалов должен был символизировать переход невесты в разряд замужних женщин. Накануне свадьбы было принято, чтобы жених устраивал прощальный вечер для своих друзей, а невеста – для своих подруг. В сельской местности в свадебных торжествах раньше принимали участие все жители деревни. В некоторых странах Европы (в Испании, Португалии, Греции) действительным считается только церковный брак, в других странах (например, в Великобритании и Швеции) признается как церковный, так и гражданский брак; есть также страны (Франция, Швейцария), где регистрация брака должна непременно совершаться в гражданских органах (правда, и там гражданская церемония часто дополняется венчанием в церкви).

Наиболее распространенные праздники и общественный быт

Самыми отмечаемыми праздниками у жителей Европы является Рождество Христово и Пасха, причем у католиков и протестантов главным считается Рождество, у православных –Пасха. У православных народов –греков, румын и части албанцев –в церкви принят григорианский календарь (а не юлианский, как в Русской православной церкви). И они отмечают эти праздники одновременно с католиками и протестантами. Кстати, Рождество и Пасху по традиции часто празднуют даже люди, отошедши от религии. На Рождество принято наряжать елку. Этот обычай появился во второй половине XVIII в. в Эльзасе, а затем укоренился и у других народов Европы. У народов Великобритании традиционным рождественским украшением являются также ветки падуба  (вечнозеленого кустарника с яркими красно-оранжевыми ягодками) или омелы (растения с белыми ягодками, считавшего священным у древних кельтов). На Рождество принято делать друг другу подарки. Детям подарки кладут в обувь под кроватки. Либо в специальный чулок, и считается, что их принес Рождественский Дед (англичане и немцы называют его Санта-Клаусом, французы Пьер-Ноэлем, итальянцы –Боббо Натале).  Рождество обычно празднуется в кругу семьи. В отличие от него Новый год часто отмечают в кафе, в этот праздник также устраиваются уличные гулянья.

Весенним праздником, сопровождающимся массовыми гуляниями, во многих странах является масленица. Итальянцы, французы и некоторые другие народы устраивают на масленицу карнавалы. В карнавалах всегда принимают участие много народа: устраиваются веселые шествия людей в специальных костюмах, ставятся спектакли на исторические темы.

Традиционный летний праздник –День св. Иоанна (аналогичен дню Ивана Купалы). Он особенно популярен в северных странах: Финляндии, Швеции и других. В этот праздник разводят большие костры. Поют песни. Купаются в реках и озерах, гадают. День св. Иоанна представляет собой пример наложения христианского праздника на более древний языческий, связанный с хозяйственно-земледельческим календарем. Элементы древней календарной обрядности видны и в праздновании дней некоторых других святых.

Первого ноября во многих европейских странах отмечают День всех святых. В этот день поминают усопших, посещают могилы умерших родственников, воздают почести погибшим в воинах. Традиционные ритуалы и обряды в некоторых странах сопровождают работу государственных органов. Так, вАнглии каждый год в день открытия парламента специальная процессия в средневековых костюмах обходит все подвалы здания, а потом докладывает спикеру, что заговорщиков в здании нет. Такой своеобразный обычай сложился после того, как в 1605 году был раскрыт заговор Гая Фокса, намеревавшегося взорвать парламент во время его заседания.

Некоторые из существующих теперь форм общественных организаций (профсоюзы, клубы, различные общества и кружки, студенческие, спортивные, охотничьи, певческие и другие объединения) возникли на основе развившихся в Средневековье в Европе ремесленных цеховых союзов.

Основной список литературы

1. Георгиева Т.С., Культура повседневности. В 3-х кн.М., Высшая школа, 2006
2. Козьяков М.И., История. Культура. Повседневность. Западная Европа: от античности до 20 века М.: Весь Мир, 2002
3. Этнология. Под ред. Миськовой Е.В.,Мехедова Н.П., Пилинова В.В., М.,2005
4. Ястребицкая а. Л. Междисциплинарный диалог и изучение истории повседневности и материальной культуры  Центральной Европы // Межкультурный диалог в историческом контексте. М., 2003

культура повседневности, индустриализация, урбанизация, повседневность как проявления природы личности, образ и типы личности

В статье рассматривается сущность, структура, особенности повседневной культуры Европы 19 века.

Текст статьи:

В XIX столетии жизнь обитателей Европы начала меняться очень быстро. В начале прошлого века европейцы оглядывались на времена столетней давности как на совершенно другую, бесконечно далекую эпоху. Ломка прежних традиций и устоев, стремительные перемены во всех областях жизни были настолько глубоки, что ощущались как признаки появления совершенно нового способа существования, нового общественного устройства. Философы и историки стали называть его по-разному — «капиталистическое», «индустриальное», «модернизированное» (современное) общество.

Индустриализация и урбанизация изменили социальную структуру европейских стран: общество все более четко делилось на два класса – владевшей средствами производства буржуазии и лишенных этих средств -        пролетариев, продающих свою рабочую силу. Экономическое и социальное положение рабочего класса было чрезвычайно тяжелым: длительный рабочий день 14-16 часов, низкий уровень жизни, колоссальная безработица, широкое использование более дешевого детского и женского труда. В этих условия естественными стали экономические и политические выступления рабочих, требовавших социальных реформ.

Социальные конфликты капитализма были осмысленны политиками и философами, возникли социалистическое и коммунистическое движения. Эти партии имели определенное политическое влияние. Настоящей социальной силой становилось профсоюзное движение. К концу XIX века проведенные политические реформы смягчили неблагоприятные последствия индустриализации и в большинстве стран государство стало брать на себя борьбу с бедностью.

XIX веке были сделаны научные и технические открытия, которые привели к изменению образа жизни людей, к возможности человека сделать больше за более короткий промежуток времени: к концу века были изобретены пароход, автомобиль, начинается эра воздухоплавания; были открыты  телеграф, телефон, газовое и электрическое освещение, радио, фонограф и граммофон, фотография и кинематограф. Изобретения и усовершенствования следовали одно за другим, преображая старые отрасли промышленности и создавая новые. Тихие и немноголюдные городки при жизни одного поколения вырастали в крупные промышленные центры; всё больше становилось городов с миллионным населением.

Промышленная цивилизация предъявляла к человеку совершенно новые требования, во многом противоположные прежним. «Идеальный герой» эпохи индустриализации, будь то фабрикант или рабочий, должен был надеяться только на себя, трудиться в поте лица и постоянно стремиться достичь большего и лучшего. Часто работа шла без выходных и праздников, на пределе сил и способностей, «на износ».

Началось всё с Англии еще в XVIII столетии. Талантливые изобретатели-самоучки, предприимчивые фабриканты, умелые рабочие без какого-либо вмешательства государства всего за несколько десятилетий преобразили жизнь и сделали страну «мастерской мира». Постепенно в индустриальную гонку втянулись все европейские государства.

Наука от периода собирания фактов перешла к этапу выявления закономерностей, возникло теоретическое естествознание. В физике был сформулирован закон сохранение и превращение энергии в биологии — созданы клеточная теория и теория эволюции, в химии — периодическая система, а в геометрии – теория Лобачевского.

Наука стала не просто формой рационального знания и новым социальным институтом. Ее претензии на создание собственной картины мира, заявленные в эпоху Просвещения в знаменитой «Энциклопедии», подтверждались все новыми и новыми теориями и научными достижениями, внедряемые в производство. Наука становилась производительной силой, а ее роль в обществе все более возрастала. Науку воспринимали, как совершенное знание о природе и человеке. На нее старались походить и    философия, и искусство.

В философии в качестве именно научного знания будут утверждать себя марксистское и позитивистское направление. В искусстве такое направление как натурализм станет попыткой использования позитивистского метода.

В XIX в. В европейском обществе довольно активно проходил процесс секуляризации жизни, т.е. освобождение от власти и религии. Ведущую роль в этом играло развитие науки, так как научное мировоззрение в те времена многим представлялось несовместимым с религиозным. Принципы свободы вероисповедания, отделение церкви от государства, отмена церковной цензуры привели к появлению существенно новой ситуации в общественном сознании. Секуляризации способствовало не только развитие науки, но и рост образования.

XIX век – это век бурного развития археологии, а ее успехи стимулировали значительный интерес к древней истории. Во второй половине века формируется особое направление –«библейская археология», занимающаяся раскопками в библейских местах. Совершенные при этом открытия имели двойственное влияние на религиозные взгляды.

Претерпевала радикальные и постоянные изменения художественная жизнь общества. Противоречия европейского развития нашли свое выражение в искусстве. Особенностью XIX века стало многообразие художественных направлений.

Европа становилась нетрадиционным типом общества, в котором все больше распространение получало новаторство, где художественные стили не последовательно сменяли друг друга, а существовали параллельно, дополняя друг друга.

Вопросы предназначения искусства, его специфики, роли художника стали достоянием не только художественной критики, но и эстетики. Такие крупнейшие философы XIX века, как Кант, Гегель, Шеллинг, Фейербах, философы — иррационалисты — Шопенгауэр, Ницше, — высказали ряд принципиально новых подходов к пониманию художественной жизни.

Множественность художественных направлений в XIX веке была следствием процесса модернизации. Художественная жизнь общества теперь определялась не только церковным диктатом и модой придворных кругов. Изменение социальной структуры повлекло за собой изменения восприятия искусства в обществе: возникают новые социальные слои состоятельных и образованных людей, способных самостоятельно оценивать произведения искусства, ориентируясь только на требование вкуса. Именно к XIX веку культурологи относят начало формирования массовой культуры; газеты и журналы, из номера в номер печатавшие длинные романы с занимательным сюжетом, стали прообразом телевизионных сериалов в искусстве XX века.

Многообразие направлений искусства имело глубокую социальную подоплеку. Модернизация европейского общества могла быть художественно отражена лишь в новых видах, жанрах, направлениях искусства.

К середине XIX века набирают силы иные художественные направления. Значимым для них становиться воплощение не только трагедии отдельной личности, но и жизнеописание широких социальных слоев.

Представители натурализма исходили из положения о предопределенности судьбы человека социальной средой и наследственностью. На искусство этого направления значительно повлиял позитивизм с его педантичным описанием фактов и отказом от излишнего теоретизирования. Литература натурализма, исследуя поведение человека, по своим методам пытается быть похожей на науку. Чаще всего это направление в литературе связывается с именами Золя и Мопассана. В живописи такие художники, как Курбе и Милле, обращаются к образам из социальных низов общества. Натурализм не стремился к обобщению и типизации подобно реализму.

Источники моральных установок человека отыскиваются исключительно в наследственности или во влиянии внешней среды. Эти причины, по мнению натуралистов, фатально определяют судьбу человека. В произведениях приверженцев натурализма нет той глубины психологического анализа персонажа, которая станет художественным открытием реализма. Писатель-натуралист превращает свое произведение в подобие фотографии , сохраняя все подробности, но устраняясь при этом от собственной авторской позиции, от вынесения моральной оценки.

В реалистическом освещении явления действительности предстают во всей их сложности, многогранности и богатстве. Если мир романтизма – это собственно духовный мир героя, то в реализме принципом обобщения становится типизация: показ узнаваемых характеров и точных деталей. Развитие реализма могло с наибольшей полнотой выразить противоречия социального развития. Предметом критики художников-реалистов было то же буржуазное общество, которое не принимали романтики. Но теперь уже не личность в исключительной ситуации, а типические характеры, действующие в типичных обстоятельствах, становятся главным предметом изображения. Реализм глубоко проникает в общественную жизнь, раскрывая социальные противоречия.

К середине столетия реализм становится господствующим направлением в европейской культуре. Если главными видами творчества для романтиков были музыка и поэзия, способные выразить тайное и неизъяснимое, то реализм повлек за собой расцвет, в первую очередь, такого литературного жанра, как социально-исторический роман. Литература, в свою очередь, оказала влияние на реалистическую живопись.

Реализм как направление оказался намного шире границ XIX века в отличие от предшествующих эпох сказывается в том, что фактически одновременно с реализмом возникают и развиваются художественные направления, во многом противоположные ему и поэтому длительное время называвшиеся декадансом (упадком). Если реализм претендовал на объективности отражения мира, то символизм и импрессионизм открыли субъективность восприятия художника, именно на этом акцентируя внимание и используя целый ряд новых художественных приемов.

В отличие от реализма, символизм противопоставляет субъективный мир объективному, продолжая традицию романтизму. В символизме находит выражение позиция индивидуализма и даже демонизма. Искусство символизма выразило стремление к духовной свободе, трагическое предчувствие надвигающихся социальных катастроф и сомнение в духовных ценностях как сдерживающем начале.

Если в литературе субъективность восприятия художника открывает символизм, то в живописи подобное открытие совершается импрессионизмом.

Именно импрессионизм и символизм перебросили мостик в искусство XX века.

Культурные условия XIX века расширили возможности индивидуального начала в художественном творчестве.

Век был настолько ярким, был представлен настолько крупными личностями, что своеобразие художественных направлений может быть раскрыто только через индивидуальные биографии художников, их оригинальные произведения. XIX век стал веком творческих индивидуальностей, веком личностей. Закономерно поэтому обратиться к анализу биографий авторов и их произведений.

Статус художника никогда не был так высок, как в искусстве XIX века. Если в эпоху Просвещения философы становились писателями, то в XIX веке писатели сравнялись с философами по глубине анализа общества и четкой выраженности нравственной позиции. Величайшие писатели и художники XIX века явились духовными лидерами своего времени.

Образ человека

В прежние эпохи внешний образ человека определялся его социальным статусом и господствовавшими художественными направлениями, стилями. Великая Французская революция внесла уравнительные, демократизирующие тенденции, а с концом ампира внешность человека становится достаточно свободной и от приоритетов художественной культуры. 

Человек XVIII века ощущал единым не только окружающий мир, но и себя самого. В XIX веке картина мира множится, дробится, и человек начинает ощущать себя как сложное существо, живущее двумя жизнями, а то и более. Две крупнейшие художественные системы века — романтизм и реализм — оказывают огромное воздействие на внутренний мир европейцев, но не на их внешний облик. Не случайно авторы «Иллюстрированной энциклопедии моды» (Прага, 1966), из которой взяты многие факты, связанные с развитием европейской моды, в рамках XIX века выделяют периоды Реставрации (1815–1820), бидермейера (1820–1840), второго рококо (1840–1870), не имея оснований говорить о периоде реализма, а романтизм увязывают с бидермейером. В самом деле, романтическую одежду носили только художники-романтики в больших городах (мягкие фетровые шляпы Теофиля Готье а ля Рубенс, его же знаменитый красный жилет, которым он эпатировал парижан в день премьеры «Эрнани» Гюго в театре Комеди Франсез), но и они делали это, как правило, дома, вне общества, подобно Альфреду де Мюссе, ходившему дома в шелковом зеленом с золотым шитьем жупане и красных кашемировых штанах, или Жорж Санд, ходившей в таком же наряде, дополненном вышитым чепцом в греческом стиле и китайскими тапочками. В плане общности тенденций с романтизмом можно связать стремление к индивидуализации (хотя наряду с ней существует и некоторая стандартизация, нарастающая от десятилетия к десятилетию), с реализмом — тягу к естественности, отказ от пудренных париков, мушек, грима.

Бурное развитие модной индустрии в XIX в. привело и к другим последствиям — в Париже возникла «высокая мода» («от кутюр» — «высокое шитье»). Несомненно, что эта идея пришла создателю «высокой моды» Ч.-Ф. Борту именно на фоне впечатляющих успехов массового производства. По существу, кутюрье — создателями высокой моды — можно было бы назвать всех портных и модисток, которые одевали королей, королев и придворных на протяжении многих веков — их творения отличали высочайшее мастерство изготовления и художественная ценность.

Но портной оставался «невидимкой», все лавры открытия новой моды доставались тому, кто носил этот костюм (например, известный лондонский денди Дж. Браммелл считал именно себя автором своих костюмов, а не своего портного, который только выполнял его указания). Костюм отражал вкус его обладателя, а не портного.

Общая идея внешнего облика европейцев XIX века — показное принятие правил светской и деловой жизни и нежелание допускать даже близких людей, своих родственников, детей, друзей, а тем более чужих, слуг и т. д., в свой внутренний мир. При этом используются естественные средства: мужчины все чаще носят усы, бакенбарды, сначала короткие («фавори»), потом густые, соединяющие виски с усами, модной становится и борода (в чем есть и другое значение — подчеркивание мужественности в противоположность женственному элементу в облике мужчин XVIII века). Женские чепцы, шляпки со страусовыми перьями, вуали, веера, зонтики и другие аксессуары также позволяют, когда это необходимо, отгородиться от окружающих, сохранив свою тайну, не позволив разглядеть выражение глаз, улыбку или слезы.

Мужчины носят фрак, затем сюртук. Треуголку, венчавшую парик, сменяет цилиндр. До середины века черный цвет в одежде не приветствуется, как свидетельствующий о бедности, расстроенных делах, понижении по службе. Считается, что французский поэт Шарль Бодлер сделал черный цвет модным, и во второй половине века он превалирует в мужской одежде.

Чрезвычайно усложнены были правила поведения женщин и в отношении женщин. Жизнь респектабельной женщины XIX века была окружена системой запретов, сопровождавших ее с младенчества. Так, девушки до замужества не могли есть в гостях, много говорить, демонстрировать свои знания в какой-либо области, зато от них требовалось «умение» легко краснеть и падать в обморок (что, правда, при существовавшей тогда суровой моде на ношение корсетов было нетрудно). Девушке нельзя было выходить одной куда бы то ни было и оставаться наедине с мужчиной в течение хотя бы нескольких минут, даже если этот мужчина был ее женихом. Она должна была просто одеваться, никогда громко не говорить, не смеяться. Ее родители тщательно следили за кругом ее чтения, знакомств и развлечений. Впрочем, после замужества предписания этикета для женщины становились немногим легче — она по-прежнему не могла принять гостей-мужчин в отсутствие мужа, предпочитала не появляться одна в общественных местах и строжайшим образом следила за своей речью и манерами. Мужчины, в свою очередь, должны были всячески подчеркивать привилегированное положение и благочестие дамы, что выражалось в оказании бесчисленных мелких услуг и существовании таких норм этикета, как обязательное вставание, снятие шляпы перед женщиной, обязанность открывать перед ней двери, помочь сесть, нести все ее вещи от перчатки до дамской сумочки и т. п.

В этот период также усложняется система нанесения взаимных визитов, которые четко регламентировались по значению и времени. Входят во всеобщее употребление визитные карточки, причем многие страницы тогдашних руководств по этикету заполнены правилами оформления и послания карточек на случай свадьбы, рождения ребенка, соболезнования, приезда, отъезда, формального визита, поздравления и т. п.

Также строго регламентировались правила приема гостей, застольные манеры, одежда для определенных случаев, ритуалы приветствия и темы бесед. Лишь неукоснительное выполнение всех этих правил давало человеку возможность быть принятым в своем кругу, каким бы этот круг ни был. Естественно, манеры представителей высшего света и мелких буржуа различались между собой, но только непременное их соблюдение делало человека «респектабельным», т. е. уважаемым и полноправным членом общества.

Денди

Образ денди, сыгравший заметную роль в европейской культуре, носит по преимуществу внешний характер. Dandy — англ. щеголь, фат, новое значение этого слова — безупречно одетый человек. Первым образцовым денди считают англичанина Джорджа Брайана Бруммела. Он воплощал тип человека, одетого скромно, но с безупречным вкусом и обычно очень дорого. Бруммел прославился особым искусством: никто не мог так завязать галстук, как он. Денди шили у персональных портных множество вещей на каждый день. Один из денди, немецкий писатель Германн Пюклер-Мускау, сообщал, что каждую неделю мужчине, желающему прослыть элегантным, требуется 20 рубашек, 24 носовых платка, 10 видов брюк, 30 шейных платков, дюжина жилетов и носков. Однако дендизм почти не касался внутреннего мира человека и даже его поведения.

«Байронический герой»

Мыслители XIX века противопоставили толпе образ свободной личности, наделенной исключительностью. Одним из первых этот образ воплотил великий английский поэт Джордж Ноэл Гордон Байрон (1788–1824) в поэме «Паломничество Чайльд-Гарольда» (1812–1818), в так называемых восточных повестях (поэмах «Гяур», 1813; «Корсар», 1814; и др.). Поэтому он получил название «байронический герой». Главные его черты включают в себя: раннее пресыщение жизнью. Утрата связи с окружающим миром. Страшное чувство одиночества. Эгоцентризм (герой не испытывает укоров совести от собственных поступков, никогда не осуждает себя, всегда считает себя правым). Таким образом, свободный от общества герой несчастен, но независимость для него дороже покоя, уюта, даже счастья. Байронический герой бескомпромиссен, в нем нет лицемерия, так как связи с обществом, в котором лицемерие является способом жизни, разрушены. Лишь одну человеческую связь признает поэт возможной для своего свободного, нелицемерного и одинокого героя — чувство большой любви, перерастающее во всепоглощающую страсть.

Революционер

Слово «революция» в момент своего появления (около 1190 г.) означало периодическое возвращение звезды в определенную точку своей орбиты, в 1559 г. зафиксировано новое значение: внезапное изменение в обществе, морали, полная трансформация. Но слово «революционер» (révolutionnaire) появляется только в 1789 г. для обозначения участника Великой Французской революции. Это новый тип европейского человека, ставящего перед собой благородную цель преобразовать общество, воплотив в жизнь принципы свободы, равенства, братства. Революционер может быть мечтателем, подобно знаменитым утопистам, но и утопию он стремится практически осуществить, как Роберт Оуэн, в 1800 г. в Нью Ленарке (Шотландия) основавший «идеальную» коммуну.

В XIX веке тип революционера воплотился в итальянских карбонариях, французских, немецких, венгерских революционерах, выдвинутых революциями 1830, 1848–1849 гг., Парижской коммуной 1871 г. В Европе были необыкновенно популярны Симон Боливар — лидер латиноамериканских народов в их борьбе за независимость, Джузеппе Гарибальди, возглавивший итальянцев в их борьбе за создание единой и независимой Италии. Поэт как участник освободительной борьбы народов — образ, притягательный для романтиков (Байрон, Шелли, Петефи, Мицкевич).

Но в жизни и в искусстве появляется фигура и лже-революционера, фразера, в трудную минуту готового отступиться от провозглашаемых им идеалов. Таков Орас из одноименного романа Жорж Санд (1841–1842).

Деловой человек, буржуазный хищник

Английское слово «бизнес» начало проникать в другие языки только в конце XIX века (например, во французский — в 1884 г.), слово «бизнесмен» — еще позже. Но тип делового человека — один из характерных для всего века. Брошенный Ф. Гизо призыв «Обогащайтесь!» был услышан повсеместно. Формируется класс предпринимателей, дельцов, нередко выступающих в роли буржуазных хищников. Их портреты воссоздали Бальзак («Гобсек», целая галерея стяжателей, выведенных в других произведениях «Человеческой комедии»), Диккенс («Домби и сын» и другие романы), Домье (карикатуры). 

Этот тип — оборотная сторона «байронического героя»: эгоисты с охлажденным умом, охваченные одной целью и одной страстью, наделенные незаурядным талантом. Но эта цель — богатство и власть, эта страсть — деньги, это талант — умение делать карьеру и деньги, подавляя в себе всякое сострадание.

Обыкновенный человек

Демократизация общества приводит к возникновению неподдельного интереса к обыкновенному человеку, его мыслям и чувствам, непростой судьбе. Уже в «Исповеди» Руссо обнаруживается этот подход к человеку, но массовым он становится в XIX веке. Бальзак и Флобер, Диккенс и сестры Бронте, Домье и Курбе отдали дань привлекательному образу человека из народа, не претендующего на исключительность, но обладающего не меньшим богатством чувств, а нередко и большей добротой, нравственностью, чем люди знатные, состоятельные, образованные.  

Филистер

Это слово, в 1830-е годы перекочевавшее из немецкого в другие европейские языки (нем. Philister, англ. Philistine, фр. philistin, т. е. «филистимлянин»), первоначально бытовало в студенческом жаргоне, обозначая тех, кто часто прогуливает лекции в университете. Новое его значение — обыватель, придерживающийся вульгарных взглядов, лицемерной нравственности, бездарный и самодовольный. Филистер воплощал качества, наиболее ненавидимые создателями европейской культуры XIX века. Разбойник мог предстать благородным («Жан Сбогар» Ш. Нодье), убийца — достойным сострадания («Кармен» П. Мериме), падшая женщина — жертвой или даже героиней («Марьон Делорм» и «Отверженные» В. Гюго), но филистер был предметом только сатиры и презрения.

Значимость фигуры филистера подтверждается курьезным фактом: один из наиболее популярных стилей эпохи (прежде всего в области быта, но также и искусства) впоследствии получил название, связанное именно с этим образом. Это стиль бидермейер. Biedermeier (нем. «бравый господин Мейер», филистер) — фамилия вымышленного персонажа из поэтического сборника немецкого поэта Людвига Эйхродта «Biedermeiers Liederlust» («Бидермейеровское песенное сладострастие»), вышедшего в 1870 г., но части которого получили известность начиная с 1850 г. Эйхродт создал пародию на реальное лицо — Самуэля Фридриха Заутера, старого учителя, писавшего наивные, трогательные стихи (на одно из его стихотворений написали романсы Бетховен и Шуберт). Эйхродт в своей карикатуре подчеркнул филистерство, обывательскую примитивность мышления Бидермейера, ставшего своего рода пародийным символом эпохи.

Мир вещей

XIX век проходит под знаком эклектизма, ручной труд вытесняется машинным производством, новые хозяева жизни — разбогатевшие буржуа («нувориши» — фр. nouveau riche — «новый богач») — подменяют требования художественного вкуса требованием комфорта.

Эта ориентация очевидна уже в бидермейере — последнем крупном стиле европейского быта, сменившемся безудержной эклектикой вплоть до модерна конца XIX века. Центр бидермейера — Австрия (1815–1848), затем Германия, Швейцария, откуда он распространяется по всей Европе. Во внешнем облике новых вещей отразилось техническое открытие, сделанное около 1830 г. австрийским промышленником Михелем Тонетом: он научился гнуть в водяном пару клееную дубовую фанеру (позже — и трубчатые деревянные детали), что позволило изготовлять легкую и изящную мебель (например, знаменитые «венские стулья»), в которой на смену классицистической строгости и величественности приходит естественность изогнутых форм, говорящих об интимности, комфорте и практичности.

Один из признаков бидермейера — появление в буржуазном доме «чистой комнаты» (нем. Gute Stube) в подражание аристократическим салонам.

Но это все же был стиль. Вскоре в него вклинились элементы неоготики, затем (во второй половине века) «второго рококо», неоампира, неоренессанса. Мир вещей, окружающих человека XIX века, мебель, архитектура, улицы, парки, кареты, книги, газеты, безделушки, — все несет на себе печать эклектики.

Образование

Достижение XIX века — формирование особого «детского мира». Еще на рубеже XVIII–XIX веков в домах аристократов появляются детские комнаты. Педагогика вслед за Руссо развивала мысль о том, что нельзя считать ребенка просто маленьким, недоразвившимся взрослым, детство и юность имеют свою собственную ценность. Появляются специальная детская одежда, книги для детского чтения, игрушки. Создание предметов «детского мира» постепенно превращается в настоящую индустрию.

XIX века унаследовал от эпохи Просвещения внимание к проблеме воспитания и образования. Можно сказать, что именно в XIX веке формируется педагогика как самостоятельная наука. Ее проблемы обсуждались и теоретиками-философами, и практиками, которые пытались на деле внедрить новые принципы и методы обучения.

Национальные системы школьного образования, созданные в странах Западной Европы в ходе реформ, имели дуалистический характер, т.е. между ступенями образования (массовой начальной школой и средней неполной) не было преемственности. Доступ в среднюю школу был затруднен для представителей низших сословий из-за высокой платы за обучение.

Программы обучения в начальной школе в странах Западной Европы имели много общего.В программу начального обучения были включены основы религии, чтение, письмо, арифметика, некоторые сведения из географии, истории, естествознания, пение, уроки труда. На протяжении XIX в. на Западе заметно выросла численность грамотного населения. Тем не менее охватить все население начальным образованием не удавалось. В конце XIX в. неграмотность в Пруссии составляла 3 %, во Франции — 15 %, в Англии — 18 %.

В XIX в. в крупнейших странах Европы развивается система среднего образования, которое являлось привилегией имущих классов.

В Англии основной тип средней школы — грамматическая школа. Особое место в системе британского среднего образования занимали публичные школы — школы-интернаты для детей из состоятельных семей. В программу обучения входили классические и современные языки, математика, гуманитарные предметы. В конце XIX в. публичные школы вводят в программу обучения естественно-научные дисциплины.

В Пруссии в системе среднего образования доминировали два типа школы: гимназия и реальное училище. Если гимназии давали классическое образование, то реальные училища ориентировались на современный тип образования с естественно-научным уклоном:

Реальные училища считались менее престижными, нежели гимназии. В 1859 г. в результате реформы Бетмана — Гольвена были установлены три типа средних учебных заведений: гимназия классического направления, реальное училище и школа смешанного типа, в которой давалось современное образование и латинский язык. В конце XIX в. в немецком школьном образовании наметился процесс интеграции классического и современного образования. В классической гимназии увеличивается объем естественно-научной подготовки, а в современных школах — объем преподавания латыни.

Во Франции получили развитие два типа средней школы: лицеи и коллежи. Первоначально и те и другие имели одинаковую структуру и программы обучения, ориентированные на классическое образование. Разница заключалась лишь в источниках финансирования: лицеи финансировались из государственной казны, коллежи — муниципалитетами. На протяжении XIX в. во Франции шел поиск оптимальной модели среднего образования. Предпочтение было отдано классической школе, где основное внимание уделялось истории, рисованию, религии, музыке, языковой подготовке, на которую отводилось до 40 % учебного времени. В небольшом объеме изучались предметы естественно-научного цикла.

Крупным достижением национальных образовательных систем следует считать создание государственных женских учебных заведений. Развитие женской школы шло тем же путем, что и мужской: первоначальное доминирование классического образования, усиление позиций современной школы, возникновение бифурцированного образования.

Таким образом, в конце XIX в. в большинстве европейских стран создаются национальные системы образования. Повсеместно расширяется участие государства в развитии школьного образования: в его управлении, финансировании, регламентации различных аспектов функционирования школы как социального института.

Спорт как общественное развлечение

Спорт занял главное место среди общественных развлечений: процветал велосипедный спорт, летом –теннис, зимой –катание на санях, лыжах и т.д., в ограниченном размере катание на коньках. Особую популярность приобрело плавание. Первые школы плавания появились во второй половине XVIII начале XIX века в Германии, Австрии, Чехословакии, Франции. С середины XIX века в ряде стран началось строительство искусственных бассейнов. В 1890 было проведено первое первенство Европы по плаванию. С 1896 плавание включено в программу Олимпийских игр. На этом фоне в конце XIX века появились сторонники физической культуры и здорового образа жизни, которые начали агитацию за общее здоровье и физическое совершенствование.

В  XIX веке начали практиковаться походы и прогулки пешком, а также горные восхождения. Туристы стали кооперироваться, объединяясь в разные организации.

Пища

В середине XVIII- начале XIX века Европа узнала огромное количество новых продуктов, были разработаны рецепты изысканных блюд, которые требовали к себе должного внимания. В результате появилось множество видов специализированных ножей, ложек и вилок, и соответственно, усложнились правила этикета. В XX веке началось обратное движение: к упрощению и унификации столовых приборов. Получила распространение изобретённая еще в начале XIX века вилко-ложка (spork). Этот прибор имеет углубление для жидкости и 2 или 3 зубца. Пластиковые вилко-ложки обычно подаются в ресторанах фаст-фуда. Ими удобно есть мороженое и десерты. Другой вариант вилко- ложки: с одного конца ручки находится вилка, с другого – ложка. Существует даже прибор, объединяющий ложку, вилку и нож (splayd). Как и простая вилко-ложка, он совмещает углубление для жидкости с зубцами и кроме того имеет острый правый край, что делает его непригодным для левшей.

Нам кажется естественным, что основные столовые приборы – это нож, ложка и вилка. Однако менее половины населения земли пользуются ими. Оставшаяся часть предпочитает есть палочками, ножом и руками или просто руками.

В современном своем понимании конфета появилась лишь в XIX веке.

1810 год. Прорыв в мировой пищевой индустрии и военном деле. Изобретена консервная банка. Знаменитая фраза Хлестакова «Суп в кастрюльке прибыл из Парижа…» посвящена именно ей. Британский торговец Питер ДюранPeter Durand запатентовал консервную банку. Первая фабрика по производству консервов открылась в 1813 году, а машина, позволившая автоматизировать процесс, была изобретена в 1846-м. По иронии судьбы, консервный нож был изобретен намного позднее банки — только в 1858 году. В 1959 год была запатентована консервная банка, для которой не нужна открывашка. С конца 19 века европейские державы стали учитывать запасы консервов как стратегические запасы — наряду с запасами пороха, пуль и военной формы.

1830 год. Изобретен «король супов» — марсельский рыбный суп буайбесс.

1845 год. Впервые изготовлено желе.

1848 год. Изобретение жевательной резинки в современном понимании этого слова. Многие народы мира жевали листья растений, смолу и т.д. В 1869 году в США был получен первый патент на технологию изготовления жевательной резинки. Этот патент оказался абсолютно бесполезным — защищенная им рецептура и технология никогда не применялись для реального производства жевательной резники. В 1871 году была изобретена машина для изготовления жвачки.

1853 год. Картофельные чипсы. Изобретателями нового блюда могут считаться железнодорожный магнат и один из легендарных американских миллионеров Корнелиус ВандербильтCornelius Vanderbilt и повар отеля в городе Саратога-Спрингс Джордж КрамGeorge Crum. В 1853 году Вандербильт остановился в гостинице, где работал Крам, и во время обеда приказал официанту унести поданную ему жареную картошку, так как она была слишком толсто нарезана и не прожарилась. Крам решил исправить ситуацию: он очень тонко нарезал картофель, обжарил его в большом количестве масла до хруста и посолил. Вандербильт пришел в восторг.

1870 год. Маргарин.

1871 год. Записан рецепт говядины по-строгановски (бефстроганов).

1879 год. Изобретен сахарин. Его начала производить ныне существующая компания Monsanto. При этом главными покупателями сахарина стали бедняки, которым представилась возможность постоянно пить сладкий чай или кофе. Сахарин стал первым из бесчисленного ряда продуктов, которые были призваны заменить некий «вредный» компонент еды, например, сахар или жир. Именно тогда зародилась индустрия похудания: началось производство особых товаров, рассчитанных на борьбу с лишним весом. В США в 1977 году сахарин был признан канцерогеном, а в 1996 году — он был «оправдан».

1885 год. Условная дата изобретения гамбургера. Американские историки считают, что гамбургеры изобрели на территории современной России или Украины. Несколько тысяч лет назад кочевники-скифы жарили куски говядины и ели ее, положив между двумя кусками хлеба (процесс описан Геродотом). На титул создателя современного гамбургера претендуют Чарли НэгринCharlie Nagrin, который в 15-летнем возрасте изготовил гамбургер на сельской ярмарке, и фермер Фрэнк МенчезFrank Menches из Огайо, который кормил этим блюдом своих работников. Подлинным «отцом» современного гамбургера считается предприниматель Уолтер АндерсонJ. Walter Anderson из города Уичита, штат Канзас, который основал сеть закусочных White Castle Hamburger, где главным блюдом меню стал гамбургер. Ныне не существующая сеть кафе Wimpy Grills, основанная в 1934 году, придала гамбургерам два качества, которые определили их будущую глобальную экспансию. Впервые гамбургеры стали продавать по крайне низким ценам, и впервые они начали продаваться за пределами США.

В начале XIX века и в Европе, и в США вегетарианство стали активно пропагандировать не только учёные, исследователи, но и общественные деятели, люди культуры. Наибольшую популярность в то время идеи вегетарианства приобрели в Англии. Известный английский поэт П.Б. Шелли призывал всех уважающих себя граждан отказаться от мясной пищи. А когда сторонников растительной диеты стало достаточно много, в 1847 году в Манчестере англичане-вегетарианцы учредили первое в мире вегетарианское общество. С XIX века это течение становится всё популярнее, а в 1908 году, объединяя свои усилия, вегетарианцы разных стран создают Международный вегетарианский союз.

До конца 19 века не было известно, какая пища действительно нужна человеку для поддержания жизни. Люди ели лишь то, что могли найти. До 18 века продукты не очищались и поступали на стол человеку практически в природном виде. Случаи ожирения впервые стали фиксироваться европейскими медиками лишь в конце 18 века — начале 19 века. Показательно, что первые диеты стали широко известны именно в 19 веке.

По данным американской писательницы Лоры Фрэзер\Laura Fraser, автора книги «Сбрось Вес! Фальшивые Надежды и Жирные Прибыли в Индустрии диет»\ Losing It — False Hopes and Fat Profits in Diet Industry, первым человеком, который создал оригинальную диету на основе религиозных норм, а также начал ее рекламу, был американский проповедник Сильвестер Грэм\Sylvester Graham. В начале 1830-х годов он создал теорию, согласно которой переедание ведет к появлению излишнего веса, который в свою очередь, является причиной многих болезней, которые, в свою очередь, являются видом божественного наказания за неумеренность. Чтобы избегать ожирения, Грэм предлагал полностью отказаться от употребления мяса. Кроме того, Грэм занялся бизнесом — он начал выпускать крекеры, которые, в отличие от изделий тогдашних пекарей, изготавливались исключительно из муки грубого помола. Грэм не имел медицинского образования, но его идеи соответствуют современным представлениям медиков. Однако представления Грэма были основаны не на научных фактах, а на существовавшем тогда классовом разделении. Хорошо питавшиеся богачи были толстыми, бедняки — худыми, а праведники и религиозные деятели заботились о том, как накормить голодных.

В 1850 году британец Уильям Бантинг\William Banting провел эксперимент по борьбе с собственным весом, после того как обнаружил, что не в состоянии подняться по лестнице. Он прибегал к помощи турецких бань, физических упражнений и т.д., но не добился успеха. Ряд врачей, которые его пользовали, сообщили ему, что ожирение неизлечимо. Доктор Уильям Харви\William Harvey предложил полностью Бантингу отказаться от мучного и сладкого. Бантинг попробовал и смог начать сбрасывать по полкило веса в неделю. Этот опыт позволил написать ему ряд книг, в которых Бантинг выдвинул теорию, что съеденные картошка и хлеб в организме человека превращаются в жир. Книга стала первым в мире диетическим бестселлером и была переведена на французский и немецкий языки.

Связь между структурой питания и здоровьем человека в 19 веке не была досконально исследована: впрочем, ответов на многие вопросы нет и поныне. Диеты, появлявшиеся в ту эпоху, рекомендовали потребление большого количества хлеба, картофеля, мучных изделий и корнеплодов. Фрукты были относительной редкостью, поэтому их влияние на организм человека в расчет не принималось. Диетой, необходимой для приобретения мышечной силы (широко, например, известна британская «диета боксера») считалось потребление мяса, молока, вина и пива.

В 1870-1890-е годы американский химик Уилбур Этватер\Wilbur Olein Atwater сумел «разложить» продукты питания на исходные компоненты: жиры, белки и углеводы и впервые ввел понятие калорийности продуктов (в начале 20 века другой американский ученый Рассел Читтенден\Russell Chittenden доработал идею калорийности пищи и начал подсчитывать калорийность отдельных продуктов) . Открытия Этватера не были восприняты врачами, но к ним позитивно отнеслись власти США. По заказу Министерства Сельского Хозяйства\Department of Agriculture, Этватер провел несколько тысяч экспериментов, ставивших своей целью проанализировать питательность различных продуктов.

Этватера ныне считают «отцом» современной» диетологии, поскольку на основе исследований человеческого метаболизма он пришел к выводу, что ежедневный рацион здорового человека должен быть сбалансирован по количеству белков, жиров и углеводов, а количество потребляемых калорий не должно превышать определенных пределов для людей, ведущих активный или пассивный образ жизни. Кроме того, Этватер настаивал, что человеку необходимо потреблять не менее 100 гр. белков в сутки. Этватер также пришел к выводу, что современные ему состоятельные американцы и европейцы (он много времени работал в Германии) потребляют слишком много еды, особенно жиров и сладостей.

В конце 19 — начале 20 века в Западной Европе и США полнота перестала восприниматься как свидетельство состоятельности и красоты. В Западной Европе и США исчез голод, продукты питания, в том числе, и мясо, стали доступны большинству населения этих стран. Представители высших классов, особенно женщины, стали тщательно следить за весом. Именно тогда, впервые проявилась тенденция, которая наблюдается в мире сегодня: состоятельные люди, как правило, стройные — а бедные, наоборот, полные. Жертвой моды на стройность стал даже прославленный британский политик Уильям Гладстон\William Gladstone, который разработал свою собственную теорию: он жевал пищу очень долго и похудел. Некий врач Хорэс Флетчер\Horace Fletcher воспользовался идеей Гладстона и начал пропагандировать этот метод избавления от излишнего веса, настаивая, что каждый кусок пищи необходимо пережевывать не менее 30 раз. В свою очередь, почитателями этого опыта стал легендарный американский миллионер Джон Рокфеллер\John D. Rockefeller, а также курсанты американской военной академии в Вест-Пойнте\West Point

В 1879 году в США был изобретен первый искусственный подсластитель — сахарин. Его начала производить ныне существующая компания Monsanto. При этом, реклама сахарина не адресовалась полным людям. Его главными покупателями стали бедняки, которым представилась возможность постоянно пить сладкий чай или кофе. Сахарин стал первым из бесчисленного ряда продуктов, которые были призваны заменить некий «вредный» компонент еды, например, сахар или жир. Именно тогда зародилась индустрия похудания: началось производство особых товаров, рассчитанных на борьбу с лишним весом. Значительное количество подобных средств создавалось шарлатанами. Для помощи полным людям тогда использовали соду, мышьяк и стрихнин. Кроме того, полным людям предлагалось глотать капсулы, содержащие личинок ленточный червей (реклама этого средства гласила, что после употребления этой капсулы человек может есть все что угодно и сколько угодно — черви будут есть еду у него в желудке). В 1929 году сигареты Lucky Strike рекламировали как средство для похудания. Впрочем, в этом средстве нет ничего нового: считается, например, что во многих армиях мира 17-19 веков курение поощрялось, поскольку позволяло уменьшить пищевой рацион солдат.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Георгиева Т.С., Культура повседневности. В 3-х кн.М., Высшая школа, 2006
2. Гриненко Г.В. Хрестоматия по истории древней культуры. М., 1999
3. Дорожкина Н. «Борода предорогая» (русская и западноевропейская культура и быт XIV-XIX вв). История: Приложение к газете «1 сентября», 2007-№4-с.42-47
4. Козьяков М.И., История. Культура. Повседневность. Западная Европа: от античности до 20 века М.: Весь Мир, 2002
5. Царство людей (одежда, утварь, обычаи, оружие, украшения народов древних и новых времен). М.: «Росмэн», 1994

древняя Русь, культура, повседневная культура, структура повседневности

В статье рассматриваются особенности повседневной культуры Древней Руси

Текст статьи:

Древнерусское государство – государство   9 — начала 12 вв. в Восточной Европе, возникшее в последней четверти 9 в. в результате объединения под властью князей династии Рюриковичей двух главных центров восточных славян — Новгорода и Киева, а также земель (поселения в районе Старой Ладоги, Гнездова), расположенных вдоль пути «из варяг в греки». В период своего расцвета Древнерусское государство охватывало территорию от Таманского полуострова на юге, Днестра и верховьев Вислы на западе, до верховьев Северной Двины на севере. Образованию государства предшествовал длительный период (с 6 в.) созревания его предпосылок в недрах военной демократии. За время существования Древнерусского государства восточнославянские племена сложились в древнерусскую народность.

Власть на Руси принадлежала киевскому князю, который был окружен дружиной, зависящей от него и кормившейся в основном за счет его походов. Некоторую роль играло и вече. Управление государством осуществлялось при помощи тысяцких и сотских, т. е. по признаку военной организации. Доходы князя имели различные источники. В 10 — начале 11 вв. это в основном «полюдье», «уроки» (дань), получаемые ежегодно с мест.

В 11 — начале 12 вв. в связи с появлением крупного землевладения с различными видами ренты функции князя расширились. Владея собственным крупным доменом, князь вынужден был вести сложное хозяйство, назначать посадников, волостелей, тиунов, руководить многочисленной администрацией.

Возникли дворцовые чины, заведовавшие отдельными отраслями управления. Во главе городов стоял городской патрициат, образовавшийся в 11 в. из крупных местных землевладельцев — «старцев» и дружинников. Большим влиянием в городе пользовалось купечество. Необходимость охраны товара при перевозках обусловила появление вооруженной купеческой стражи, среди городского ополчения купцы занимали первое место. Самую многочисленную часть городского населения составляли ремесленники как свободные, так и зависимые. Особое место занимало духовенство, делившееся на черное (монашествующее) и белое (мирское).

Сельское население состояло из свободных крестьян-общинников (число их уменьшалось), и уже закрепощенных крестьян. Существовала группа крестьян, оторванных от общины, лишенных средств производства и являвшихся рабочей силой внутри вотчины.

В эпоху образования Древнерусского государства пашенное земледелие с упряжными почвообрабатывающими орудиями постепенно повсеместно (на севере несколько позднее) сменило мотыжную обработку почвы. Появилась трехпольная система земледелия; выращивались пшеница, овес, просо, рожь, ячмень. Летописи упоминают хлеб яровой и озимый. Население занималось также скотоводством, охотой, рыболовством и бортничеством. Деревенское ремесло имело второстепенное значение. Ранее всего выделилось железоделательное производство, базирующееся на местной болотной руде. Металл получали сыродутным способом. Письменные источники дают несколько терминов для обозначения деревенского поселения: «погост» («мир»), «свобода» («слобода»), «село», «деревня».

Основной тенденцией развития общественного строя Древней Руси было становление феодальной собственности на землю, с постепенным закрепощением свободных общинников. Результатом закабаления деревни явилось ее включение в систему феодального хозяйства, основанного на отработочной и продуктовой ренте. Наряду с этим существовали и элементы рабовладения (холопство).

В 6-7 вв. в лесной полосе места поселений рода или небольшой семьи (городища) исчезают, и на смену им появляются неукрепленные деревенские селища и укрепленные усадьбы знати. Начинает складываться вотчинное хозяйство. Центр вотчины — «княждвор», в котором временами жил князь, где, кроме его хором, находились дома его слуг — бояр-дружинников, жилища смердов, холопов. Вотчиной управлял боярин — огнищанин, распоряжавшийся княжескими тиунами. Представители вотчинной администрации имели как экономические, так и политические функции. В вотчинном хозяйстве развивалось ремесло. С усложнением вотчинной системы усадебная замкнутость несвободных ремесленников начинает исчезать, возникают связь с рынком и конкуренция с городским ремеслом.

Развитие ремесла и торговли обусловило появление городов. Наиболее древние из них — Киев, Чернигов, Переяславль, Смоленск, Ростов, Ладога, Псков, Полоцк. Центром города был торг, где реализовалась ремесленная продукция. В городе развивались различные виды ремесел: кузнечное, оружейное, ювелирное (ковка и чеканка, тиснение и штамповка серебра и золота, филигрань, зернь), гончарное, кожевенное, портняжное.

Культура повседневности Древней Руси.

Образ жизни. Славяне издревле отличались почтительным отношением к старшим. Глава семейства был и отец его, и начальник; и все прочие: жена, дети, родственники и слуги повиновались ему беспрекословно. Русские были кроткие и тихие, их стыдливость упрощала брачную жизнь, спокойствие и целомудрие господствовали в семьях.

Наши предки отличались умеренностью, довольствуясь тем, что производила природа; наслаждались долголетием, были крепкие и весёлые, любили пляски, музыку, хороводы и песни. Неутомимые в трудах и привязанные к земледельчеству, они вознаграждались обильной жатвой, мясом, молоком и шкурами, которые служили покровом от непогоды. Доброта сердца, проявляемая повсеместно хлебосольством и гостеприимством, была отличительной чертой наших предков.

Существовал обычай, чтобы проезжего или прохожего пригласить к себе в дом, накормить и приветить его. Хозяева встречают гостя с радостью, подают на стол всё, что имеют, и не берут никакой с него платы, думая, что брать с прохожего деньги за хлеб-соль – великий грех.

Русские не любили придираться к словам, в обхождении были весьма просты и всякому говорили «ты».

Издавна на Руси вставали до восхода солнца, молились тотчас Богу, спрашивая его святой помощи на добрые дела; не помолясь ничего не предпринимали. Отправлялись ли в дорогу, строили ли дом, засевали ли поле – прежде всего шли в церковь помолиться. Перед опасными же предприятиями, исповедовались и причащались. Вера укрепляла народ во время величайших невзгод. Перед выступлением в поход никакой полк не двинется вперёд, не отслужив молебна, и не будучи окроплён священной водой.

Садился ли кто за стол или вставал из-за него, осенял своё чело крестным знамением.

Праздники справляли с благоговейными обрядами. Во время празднеств, все забывали вражду и составляли единое общество.

Всякий человек, встретившийся со знакомым или проходивший мимо незнакомого, но чем-нибудь отличаемого, приветствовал его снятием шапки и наклонением головы. Посторонний человек, вошедший в избу или в пышные палаты, обращал первым делом взгляд на икону и молился; потом кланялся и здоровался.

Дворяне и богатые люди были спесивы к бедным, но между собой гостеприимны и вежливы. Гостя встречали с объятиями и просили садиться, но гость, войдя в комнату, искал глазами иконы, подходил к ним, крестился и клал сначала три земных поклона, потом обращался к хозяевам с приветствием. Подав друг другу руку, они целовались, кланялись по несколько раз, и чем ниже, тем считалось почтительнее; затем садились и беседовали. Гость садился лицом к образам. Тут его потчевали мёдом, пивом, вишнёвкой. По окончании разговора, гость, взяв шапку подходил к образам, крестился, делал те же поклоны и прощался с хозяином, желая ему здоровья. Хозяин отвечал ему взаимным пожеланием и провожал его без шапки до крыльца; любимого гостя провожали до самых ворот, а почётного – ещё далее, за несколько шагов от ворот.

Одежда, костюм (обычный, праздничный). Находки из слоёв древнерусских городов, гробниц и сельских погребений, рассказывают о всём многообразии тканей местного производства, из которых шили одежду. Это и шерстяные ткани, сотканные преимущественно из овечьей шерсти и ткани из растительных волокон разной структуры (льна, конопли). Среди шерстяных и полушерстяных тканей встречаются ткани клетчатые и полосатые. Известны так же ткани узорные. Обычными для X – XII века являются узорные и безузорны ленты, тесьмы, шнурки и бахрома из шерстяной пряжи. Широкое распространение имело сукно и предметы из войлока. Некоторые из тканей были сотканы из шерсти естественного коричневого, чёрного, серого цвета. Применяли и минеральные красители – охру, красный железняк и др.

Основными видами одежды были рубаха и порты, причем у знати это была нижняя одежда, у народа — основная. Чем богаче человек, тем многослойнее был его костюм. Можно сказать, что рубаха — это древнейшая из одежд, ибо ее название восходит к древнему слову «руб» , т.е. «самый грубый». Длина рубахи, материал, из которого она сшита, характер орнаментов определялись социальной принадлежностью и возрастом. Длинные рубахи носили знатные и пожилые люди, более короткие- другие сословия, так как в отличие от размеренной и неторопливой жизни князей и бояр будни трудового народа бели наполнены тяжелой работой и одежда не должна была сковывать движений. Рубаху носили на выпуск и обязательно с поясом (если человек не надел пояс, то говорили, что он распоясался). Полотна ткались узкие (30-40 см), и поэтому рубахи шились с цельнокроенными рукавами или прямоугольной проймой. Для удобства движений вставлялись ластовицы, для прочности ставились на подкладку из другой ткани-подоплеку (вот что значит «знать подоплеку дела»). Праздничные рубахи знати шились из дорогих тонких полотен или шелков ярких цветов и украшались вышивками. Не смотря на условность узора орнамента, многие его элементы имели символический характер, они как бы охраняли человека от другого сглаза и напастей. Украшения были «навесными»- съемными: богато расшитыми золотом, драгоценными камнями и жемчугами воротники- ожерелья и зарукавья — манжеты.

Порты, суженные у щиколотки, шились из холстины, знатные мужи сверху надевали еще одни — шелковые или суконные. Они стягивались на поясе шнурком — чашником (отсюда и выражение » держать что-то в загашнике»). Порты заправлялись в сапоги из цветной кожи, часто расшитые узорами или обертывались онучами (куски полотна 2.5 метров), и на них надевались лапти, в ушки которых продергивались завязки — оборы, ими и обвивались онучи. В нашем представлении все лапти одинаковы. Но это не так. Лапти были толстые и тонкие. Темные и светлые, простые и сплетенные узорами, были и нарядные — из подкрашенного разноцветного лыка.

Верхней одеждой были свита, кафтан и шуба. Вита надевалась черезх голову. Она была сшита из сукна, с узкими длинными рукавами, обязательно закрывались колени, и подпоясывалась широким поясом. Кафтаны были самого различного вида и назначения: повседневные, для верховой езды, праздничные — сшитые из дорогих тканей, замысловато украшенные. Обязательной частью мужского костюма был головной убор, летом — кожаный ремешок, а зимой — самые разнообразные шапки — кожаные, войлочные, меховые. Порты, суженные у щиколотки, шились из холстины, знатные мужи сверху надевали еще одни — шелковые или суконные. Они стягивались на поясе шнурком — чашником (отсюда и выражение » держать что-то в загашнике»). Порты заправлялись в сапоги из цветной кожи, часто расшитые узорами или обертывались онучами (куски полотна 2.5 метров), и на них надевались лапти, в ушки которых продергивались завязки — оборы, ими и обвивались онучи. В нашем представлении все лапти одинаковы. Но это не так. Лапти были толстые и тонкие. Темные и светлые, простые и сплетенные узорами, были и нарядные — из подкрашенного разноцветного лыка.

На Руси женщины обязательно закрывали голову повойником, сорвать головной убор считалось страшнейшим оскорблением (опростоволоситься — значит опозориться). Девушки заплетали волосы в косу или носили их распущенными, подхваченными лентой, тесьмой или обручем из кожи, бересты, обтянутым разноцветной тканью.

Праздничный костюм шился для воскресных дней и престольных праздников, будничный — для работы дома, в поле и в лесу; обрядовые делились на предсвадебные, свадебные и погребальные — «горемычные». Кроме того, различалась одежда и по возрастному признаку и по семейному положению: девичья и для молодой женщины (до рождения первенца), для женщины зрелого возраста и старушечья. Нарядно одевались и в трудовые праздники: день первой борозды, день выгона скота, день начала сенокоса и жнивья.

Одна из наиболее характерных черт русской народной одежды — многослойность, которая придавала женской фигуре скульптурную монументальность.

Яркие, нарядные вышивки в старину играли роль оберега, поэтому были четко определены места их расположения: «ошивки» ворота и запястья, плечо и низ рубахи, поле рукавов. Интенсивно расшитые, эти места как бы защищали человека от злых сил. Для вышивки использовали лен, коноплю, шерсть, окрашенные отварами трав и кореньев, кроме того, разноцветные шелка, золотые и серебряные нити. Старинные швы: роспись, набор, гладь, полу крест определяли характер узора вышивки и связь ее со структурой ткани. В орнаментах отражались явления, тесно связанные с жизнью крестьян: смена времен года, обильный урожай, цветущие деревья и растения, фигуры женщины — прародительницы всего живого, кони, птицы, небесные светила — солнце и звезды. Древние простые узоры из поколения в поколение под руками искусных мастериц обогащались новыми техническими приемами, а вместе с тем и передавали круг узоров, применяемых только в данной местности Для украшения рубах использовались и кусочки различных тканей, особенно кумачовые, которые тоже заполнялись вышивкой, как и основная ткань. Этот старинный способ украшения одежды применялся еще в боярском костюме, когда кусочки драгоценных заморских тканей, оставшиеся от раскроя больших одежд, или уже сношенных, нашивались как украшение на вновь сшитое платье. Кроме тканых, вышитых узоров, инкрустации тканями, использовались разноцветные «травчатые» ленты, вьюнки, кружева, блестки, золотые и серебряные галуны и позументы. Все это декоративное богатство руками талантливых вышивальщиц превращалось в драгоценное произведение искусства.

Украшались даже «горемычные» рубахи, причем и здесь соблюдались каноны в использовании узоров и цвета. Так при трауре по родителям носили белые рубахи с белой вышивкой, а по детям — с черной, исполненной крестиком и набором. Без всяких «украс» были рубахи только у женщин-вдов, которые они надевали при совершении обряда «опахивания». Женщин-вдов собирали со всей деревни, и они босиком, простоволосые, одетые только в холщовые рубахи, должны были сохой опахать землю вокруг деревни для предотвращения ее от холеры и падежа скота.

Рубаха использовалась во всех случаях в жизни русской женщины и, выдержав испытание временем, пройдя через века, свободно вошла в наш гардероб в виде разнообразных цельнокроеных платьев и блузонов.

Но в старинном костюме рубаха редко носилась отдельно, чаще всего в северных и центральных районах России сверху надевался сарафан, а в южных — понева. Понева — это вид юбки, состоящей из трех полотнищ шерстяной или полушерстяной ткани, стянутых на талии плетеным узким пояском — гашником: ее носили только замужние женщины. Понева была круглая, то есть сшитая, или распашная, состоящая из отдельных полотен. В основном поневы были темно-синего, темно-красного, реже — черного цвета. Темное ее поле разделялось клетками, причем их цвет и размер зависели от традиций той губернии, села или деревни, в которых ткались поневы. Поневы, так же как и рубахи, делились на праздничные и повседневные. Будничные отделывались по низу узкой домотканой полоской тесьмы или полосками кумача. В праздничных же поневах большое внимание уделялось «клаже» — так называлась нашивка по подолу, в которой максимально использовалось все богатство отделки: многоцветная вышивка, позумент, мишурное кружево из золоченых и серебряных ниток, травчатые ленты, вьюнки, блестки, стеклярус и бисер. У круглых понев швы служили не только для соединения отдельных частей, но и как дополнительная отделка. Пояс — «покромка» ткался на станке из разноцветных шерстяных ниток, концы его распушивались и среди нитей вплетались нитки бисера.

Поверх рубахи и поневы надевали передник — «занавеску», завязывавшуюся сзади тесемками – «мутозками», Интенсивность цвета и декоративность орнамента постепенно усиливаются сверху вниз, она создавалась за счет вставок из яркого ситца, полос узорного ткачества и вышивки, лент, кружев, бахромы и блесток.

Завершал ансамбль шушпан из шерстяной, полушерстяной или холщовой ткани с очень деликатным украшением: в основном соединительные швы и окантовка вышивкой красным узором. Дополнялся костюм сложным головным убором.Для всей территории России характерны две резко различающихся категории головных уборов. Девичьи, оставляющие открытыми волосы и теменную часть головы, имели форму венка-обруча или повязки. Женские головные уборы были разнообразны, но все они полностью скрывали волосы, которые по народному поверью обладали колдовской силой и могли навлечь несчастья.

Основу всех разновидностей южнорусских головных уборов типа «Сороки» составляла сшитая из простёганного холста, уплотнённая пенькой или берестой твёрдая налобная часть, надеваемая непосредственно на волосы. В зависимости от формы, плоской или имитирующей отходящие назад рога, она именовалась кичкой или рогатой кичкой. Именно эта деталь придавала всей его конструкции ту или иную форму, получавшую своё завершение при помощи верхней части — своего рода чехла из кумача, ситца или бархата — Сороки; затылок покрывала прямоугольная полоса ткани — позатылень. Вокруг названных трёх элементов создавался сложный по составу и многослойный головной убор. Иногда он включал в себя до двенадцати частей, а его вес достигал до пяти килограммов.

Многочисленные пуговицы, металлические ажурные и с рисунком, стеклянные и простые использовались не только для застёжки, но и включались в декоративный ряд украшений.

Необходимой частью костюма были и цветные широкие пояса. Девушки к поясу привешивали сшитые из различных лоскутков нарядные сумочки «для гостинцев».

Ноги обертывали онучами из белого «свейского» сукна или холста и надевали лапти, плетенные из вязового или липового лыка, или чулки белой шерсти, «вязаные в одну спицу и кожаные башмаки — коты, которые для украшения фигурно пробивались медной проволокой спереди и сзади.Не последнее место в костюме занимали различные украшения. В большом количестве надевались на шею ожерелья из жемчуга, граната и гайтаны — низанные из бисера, янтарные бусы, приносившие, согласно поверью, здоровье и счастье, ожерелья из цепей. Большой любовью пользовались крупные серьги «голубцы» и более мелкие, изящные. Своеобразным украшением были и нежные, легко подвижные «пушки» — шарики, сплетенные из гусиного пуха, которые носились вместе с серьгами.

Несмотря на живописное многоцветие, цельность всего ансамбля достигалась, главным образом, найденностью цветовых сочетаний и соотношений.

Цвет, орнамент, символика приобретали особый смысл в обрядовых и свадебных костюмах.

Семейная иерархия. Семейно-брачные  отношения  до  Крещения   Руси регулировались нормами обычая, и государство вообще  не  вмешивалось  в  эту область. Заключение  брака  осуществлялось  путем  похищения невесты женихом («умычка»). В Повести Временных лет  этот  языческий  способ заключения брака  приписывается  древлянам,  радимичам  и  некоторым  другим племенам. Молодежь из разных сел собиралась на берегах рек и озер на  игрища с песнями и плясками, и там женихи «умыкали» невест. Автор летописи — монах  —  негативно,  конечно,  относился  ко  всяким языческим обычаям, но даже он не стал утаивать, что «умычка» совершалась  по предварительной договоренности жениха и невесты, так что  слово  «похищение» здесь, в общем-то, не подходит. Глава семейства, муж, был холопом по отношению к государю, но государем в собственном доме. Все домочадцы, не говоря уже о слугах и холопах в прямом смысле слова, находились в его полном подчинении.

В обязанности супруга и отца входило «поучение» домашних, состоявшее в систематических побоях, которым должны были подвергаться дети и жена. Большим уважением в обществе пользовались вдовы. Кроме того, они становились полноправными хозяйками в доме. Фактически, с момента смерти супруга к ним переходила роль главы семейства.

Крещение, принесло на Русь многие нормы византийского права, в  том числе касающиеся семейно-брачных отношений. Семья находилась под покровительством православной церкви, вот почему семейно-брачные отношения регулировались в  основном  нормами  церковного права.  Брачный возраст устанавливался по византийским законам в 14—15 лет для мужчин и в 12—13 лет для женщин.

Христианство запретило практиковавшееся на Руси   многоженство. Состояние в браке становится препятствием к вступлению в новый  брак.  Устав князя Ярослава грозил церковным домом  (заточением  в  монастырь) юной жене,  из-за  которой  мог  пошатнуться  предшествующий  брак  мужчины. Последнему предписывалось жить со старой.

Препятствием к вступлению в брак являлись родство и свойство. Стремясь укрепить брачные  узы,  церковные  уставы  запрещали  скрытые формы  нарушения  брачного  законодательства:  супружескую  измену,  половые сношения между родственниками и свойственниками. Церковь рассматривала брак не только  как  плотский  союз,  но  и  как духовный, поэтому браки  допускались  лишь  между  христианами.  Совершение брака после Крещения Руси должно было происходить  в форме церковного венчания. Практика же знала и сохранение прежних, языческих  форм заключения брака, что осуждалось законом. При совместной добрачной жизни неженатого мужчины и незамужней женщины на мужчину возлагалась обязанность  выплаты  выкупа и женитьбы на девице.

Перечень поводов к расторжению брака почти целиком был заимствован  из византийских  законов,  в  частности  из  Прохирона,  но  с  учетом  русских традиций. Итак, брак растрогался, когда:
1)  обнаруживалось,  что  жена  слышала  от  других  людей   о   готовящемся злоумышлении на власть и жизнь князя, а от мужа своего утаила;
2)  муж  заставал  жену  с  прелюбодеем  или  это  доказывалось  показаниями послухов;
3) жена вынашивала замысел отравить мужа  зельем  или  знала  о  готовящемся другими людьми убийстве мужа, а ему не сказала;
4) жена без разрешения мужа посещала  пиры  с  чужими  людьми  и  оставалась ночевать без мужа;
5) жена посещала днем или ночью (не  имело  значения)  игрища,  несмотря  на запрещения мужа;
6) жена давала наводку  вору  похитить  имущество  мужа  или  сама  что-либо похищала или совершала кражу из церкви.

Личные и  имущественные  отношения  между  родителями  и  детьми  строились  на  основе  традиционных  правил,   с   изменениями,   внесенными каноническими нормами. Власть  отца  была  непререкаемой,  ему  принадлежало право решать внутрисемейные споры, наказывать детей.  Достаточно мягко относится закон к внебрачным детям. Церковный Устав Ярослава, конечно, наказывает девушку, которая, живя в доме отца  и  матери, рожала добрачного ребенка. Наказывает Устав  и  жену,  родившую внебрачного ребенка. Однако  осуждается  и оставление незамужней девушкой младенца или избавление от плода. Основная мысль законодателя ясна: дети должны рождаться  в браке, но если уж незамужняя зачала,  то  должна  дать  жизнь  младенцу.

Воспитание детей. Дохристианская эпоха характеризуется разнообразными воспитательными формами. В VI веке у древних славянских племен стали зарождаться элементы наставнической деятельности. При матриархате дети обоих полов воспитывались в доме матери, затем мальчики переходили в дом мужчин, где обучались практическим умениям. Воспитание детей поручалось наставникам, которые обучали житейской мудрости в «домах молодежи». Позже воспитанием и обучением детей занимались ближайшие родственники (дядьки). При отсутствии таковых, эти функции выполняли ближайшие соседи («кумовство»). Таким образом, в VI — VII вв. у восточных славян приоритет был у внесемейного воспитания. С VIII века родители перестали отдавать своих детей чужим людям. С этого времени можно говорить о появлении воспитательной функции в семье. Основными приемами народного воспитания были потешки, частушки, загадки, сказки, былины, колыбельные песни. В них раскрывались лучшие черты славянского народного характера: уважение к старшим, доброта, сила духа, смелость, трудолюбие, взаимопомощь. Они отражали богатую и самобытную историю славянского народа, укрепляя и сопровождая ее с первых лет жизни. В исследованиях С.Д. Бабишина, Б.А. Рыбакова показан достаточно высокий общий культурный уровень, самобытный национальный характер воспитания в дохристианской Руси. Сделан вывод о том, что ни педагогическая мысль, ни система образования в Древней Руси не были византийской копией, а «общая культура русского народа была в высшей степени педагогична».

Христианская эпоха в народной педагогике началась с освещения Крещением Руси святым равноапостольным князем Владимиром. 

Воспитание детей княжьего рода имело свои особенности. Дети княжеского рода передавались на воспитание в другую семью. Эта форма воспитания получила название «кормильство». Кормильство — социально-педагогическое явление на Руси X-XII вв. — характеризовалось как наставничество и ответственность за нравственное, духовное и физическое воспитание молодых княжичей. Первые знания они получали при дворе — в школе «книжного учения», где обучались с детьми бояр и дружинников. Первая школа «учения книжного» была открыта в Киеве в 988 г., затем в Новгороде в 1030 г. и других городах. 

В народной практике семейного воспитания в России основной акцент делался на послушании как главном элементе почитания Бога. Логика рассуждений обосновывала его следующим образом: муж как глава семьи должен почитать Бога, а жена должна смиряться перед мужем, дети же должны почитать своих родителей. Существовало мнение, что отпадение людей от веры приводит к тому, что муж перестает чтить Бога, жить по Его воле и происходит непослушание жены мужу. И как результат у двух непослушных людей вырастает непослушный ребенок.

Основным педагогическим принципом этого периода являлась репродукция (перенос) образа жизни в систему воспитания, закрепленная в первых литературных памятниках Древней Руси. 

Особенностью воспитательной системы в Древней Руси с приходом христианства стало выполнение данной функции священнослужителями, которая перешла к ним от добропорядочных соседей. Кум при крещении младенца нарекался «крестным» и считался с той поры вторым отцом, почитался и уважался крестником. Перед Богом и людьми он нес ответственность за будущее своего воспитанника, его дела и поступки, а в случае потери родителей — заменял их, брал крестника к себе в дом как родного сына. Но самое основное дело, которое должен был выполнять крестный отец — это неустанно молиться за свое крестное чадо и следить за духовной жизнью и духовной зрелостью его. Можно сделать вывод, что в христианстве заложена профилактика социального сиротства, которое с таким размахом распространяется в обществах, в основе которых отсутствует вера и ответственность перед Богом. 

Христианство, как методология, значительно повлияла на общее распространение знаний и грамотности. Священнослужители, выполняя Божию волю, активно влияли на эти процессы. Так, святой митрополит Киевский Михаил благословлял учителей и давал наставления, как правильно вести обучение. В Новгороде, Смоленске и других городах были организованы школы и училища при кафедрах епископов для обучения детей грамоте. Постепенно в разных городах Руси священники стали обучать грамоте при церквях, школах и училищах детей всех сословий. Со временем не только священники, но и люди нецерковного звания — «мастера грамоты» — начали обучать детей. Мальчики получали образование у священников или «мастеров», женское образование было сосредоточено преимущественно при женских монастырях, которых перед татаро-монгольским нашествием было около 10. Дочь Черниговского князя Михаила Всеволодовича, Ефросинья, открыла при монастыре женское училище, в котором она обучала детей всех сословий грамоте, письму и пению молитв.

Особое место в системе семейного воспитания в Древней Руси отводилась женщине. За женщиной признавали право заботы о детях, воспитания их в благонравии. Женщине полагалось быть образованной, так как она являлась не только хранительницей домашнего очага, но и первой наставницей детей в добрых и праведных поступках.

Дом и его организация. Первоначально жилища представляли собой срубы, которые обычно располагали произвольно. Внутри была одна общая комната, а к ней примыкали пристройки для домашнего скота и птицы, для хранения земледельческого инвентаря, хлеба, сена и пр.. Овины или гумно стояли недалеко от изб.

Стремление минимальными средствами создать максимум удобств  обусловливало лаконизм интерьера, основными элементами которого были печь, неподвижная мебель (лавки, полати), подвижная мебель (стол, скамья) и различные укладки (сундуки, коробья).

Древнерусская печь, вся целиком включенная в помещение избы, являлась и в прямом, и в переносном смысле домашним очагом – источником тепла и уюта.

Судя по простате тогдашних нравов, можно предположить, что избы и хоромы возводились без украшений, строились из дерева. Жилые покои располагались внутри двора и обносились деревянными заборами с решёткой или без решётки с частоколом. Конечно, это делали богатые; а остальные окружали своё жилище плетнём или оставляли открытым. В середине X века появились каменные постройки.

Сельские избы, построенные в те времена, почти не отличались друг от друга: были невысокие, крылись досками и соломой. Горожане строили высокие дома и жили обыкновенно наверху. Нижняя часть дома отводилась тогда для погребов, называвшихся медушами, так как в них хранился мёд, и для кладовых. Дом делился на клети (комнаты). Он разделялся на пополам сенями, называвшимися иногда помостом. На расстоянии от дома строились особые почивальни, или одрины, чьё название показывает, что тут стояли постели, которые служили не только для ночного сна, но и для послеобеденного.

Приёмные в великокняжеских покоях назывались гридницами. В них угощались бояре, гридники, сотники, десятские и все нарочитые люди. На дворе строили вышки и повалуши для голубей (голубницы). Хоромами назывались высокие деревянные дома, а теремами – покои или комнаты, расположенные в верхнем ярусе.

Жилые покои освещались свечами и светильней. В великокняжеских и боярских хоромах горели восковые свечи, потому что воску было в изобилии. Люди скромного достатка жгли обыкновенное масло, наливаемое в круглые глиняные сосуды – каганец или жирник.

Стены комнат ничем не украшались, дубовые столы и лавки имелись только у богатых; они стояли вдоль стен, часто покрывались коврами. В те времена не знали ни стульев, не кресел. Великие князья при приёме послов садились на возвышенном круглом седалище, заменявшем трон; во время обедов – на обыкновенных лавках, застланных тканями – шёлком и бархатом. Украшения комнат обычно составляли изображения святых мучеников и угодников, вставленные в киоты и повешенные в углу. Перед ними теплилась лампада, а в праздники образа освещали ещё восковыми свечами. Под иконами было почётное место; тут же стоял покрытый белой тканью стол.

Гораздо позднее на Руси появились такие типы построек как избы из срубов, мазанки, хаты и каменные постройки.

Нормы приема пищи. Предки наши, живя в патриархальной простоте, довольствовались малым: полусырая пища, мясо, коренья. В XI веке они питались ещё просом, гречихой и молоком; потом научились готовить яства. Для гостей ничего не жалели, проявляя своё радушие изобильными кушаньями.

За столом кипел мёд – древнейший и любимый напиток всех славянских племён. Мёд был первым нашим напитком, и он делался очень крепким. Разведением пчёл тогда не занимались, они сами водились в лесах. Мёды были: вишнёвый, смородиновый, можжевеловый, сборный, малиновый, княжеский, боярский и др.

Наши предки стали заниматься выращиванием зерна, и тогда же начали печь хлеб и делать квас. В X веке это было уже во всеобщем употреблении, и даже обливались квасом в бане.

Пиво называлось прежде «олуй». Оно делалось крепким, имело разные названия и цвет (светлое или тёмное).

В Древней Руси не было недостатка ни в плодах, ни в яствах: рыба, дичь и мясо были в изобилии.

Пиры были тогда в обыкновении, и принято было, что богатые угощали бедных. Сами великие князья потчевали гостей; ели и пили вместе с ними.

Перец попал к нам из Царьграда и Болгарии. Оттуда же мы получали миндаль, кориандр, анис, имбирь, корицу, лавровый лист, гвоздику, кардамон и другие пряности, которые служили приправой к кушаньям.

Муку для выпечки хлебов приготовляли на мельницах или в жерновах в ручную.

Простой народ питался довольно скудно: хлеб, квас, соль, чеснок и лук составляли основную его пищу. Щи, каша и овсяный кисель готовились повсюду. Щи приготовлялись с куском свиного сала или говядины. Они были любимым кушаньем при дворе.

Вкусный хлеб, рыба -  свежая и солёная, яйца, огородные овощи: капуста, огурцы – солёные, на уксусе и свежие, репа, лук и чеснок считались лучшими кушаньями.

Предки наши с самых древних времён не употребляли телятины, зайцев, голубей, раков и мясо тех животных, что были забиты руками женщины, считая их осквернёнными.

Приготовлением пищи занималась домашняя прислуга. Но если женщине требовалось зарезать птицу для стола, а никого из мужчин не было дома, она выходила за ворота с ножом и просила первого прохожего мимо сделать это.

Наши предки строго соблюдали посты: по понедельникам, средам, пятницам и даже субботам. Даже тяжелобольные не смели употреблять мясного.

Выпекание хлебов требовало знаний и опыта, и не ценилась та хозяйка, которая не владела этим умением, ибо считалось: в чьём доме хороший хлеб, в том хорошая хозяйка. Хлебы пшеничные и крупчатые пеклись на сладостях, с разными изображениями.

Пироги пекли с различной начинкой: из яиц, капусты, рыбы, грибов, риса и проч. Пироги сладкие приготовлявшиеся на сахаре, с изюмом, вареньем и пряностями назывались левашниками.

В день ели несколько раз, но обыкновенно завтракали, обедали, полдничали и ужинали. После обильного обеда отдыхали по несколько часов.

Завтракали рано утром, обедали около полудня, полдничали около четырёх или пяти часов, а ужинали после захода солнца. Потом, спустя час, молились Богу и ложились спать.

Ритуалы и обряды семьи.

КРЕЩЕНИЕ. Роды и воспитание детей на Руси издавна были окружены, разнообразными поверьями, обрядами и традициями. Много веков назад, как и сейчас, будущие мамы стремились легко разрешиться от бремени, родители хотели защитить своих детей от сглаза, воспитать их трудолюбивыми и вежливыми, научить грамоте.

Ещё во время беременности женщины учились у повитух старинному наговору, который затем читали своим детям в утробе: «От тебя, мой свет, моя капелька, я сама всяку беду отведу. Будет куполом тебе любовь моя, колыбелькою — все терпение, да молитвою — утешение. Жду тебя, мой свет, как земля зари, как трава росы, как цветы дождя». Звучание этих нежных слов благотворно влияло на ребенка, а у матери создавало правильный настрой перед родами. 

Появление человека на свет всегда считалось великим таинством, к которому женщина начинала готовиться задолго до самого события. Уже на свадьбе принято было желать молодым: «Дай вам Бог, Иван Иванович, богатеть, а вам, Марья Петровна, спереди горбатеть». Повивальные бабки, владевшие акушерским искусством, на Руси пользовались особым почетом. Далеко не каждая женщина могла стать повитухой, например, запрещалось это тем, чьи собственные дети страдали какой-нибудь болезнью. И, конечно, большое внимание уделяли чистоте помыслов повивальной бабки, ведь от нее напрямую зависели жизни и роженицы, и нового человека. 

Как только у женщины начинались схватки, повитуха уводила ее подальше от жилья (часто роды происходили в бане). Считалось, что надо опасаться «лихих людей» или «дурного глаза», которые могут навредить новорожденному. Поэтому присутствие кого бы то ни было, даже самых близких членов семьи, во время родов запрещалось. Отцу ребенка предписывалось усердно молиться перед иконой и соблюдать пост.

День крещения выбирался произвольно. Если дитя было слабое или ему угрожала скорая смерть, то его немедленно крестили.

В древние времена именовали при рождении именем того святого, который приходился на восьмой день после рождения. Наши предки имели по два имени, одно давалось при рождении, другое (тайное) при крещении.

Обыкновение иметь крёстных родителей существует в христианской Церкви издревле. Крещение было погружательным. Священник читает заклинательные молитвы. Затем следует отречение оглашенного, или в случае его малолетства, его крёстным, от сатаны. Причём они, говоря «отрицаюся», дуют и плюют три раза, обратясь назад; а после, обратясь на восток, уверяют в единении с Христом и читают «Символ веры». Потом иерей, помазав елеем, трижды погружает оглашенного в тепловатую, как бы летнюю воду, читает молитву и надевает на крещённого белую одежду и крест.

При одевании белой одежды, поётся тропарь. После крещения следует миропомазание, миром помазуется чело, очи, ноздри, уста, уши, грудь, руки и подошвы ног.

Потом священник, трижды обойдя с крещаемым и его крёстными вокруг купели, прочитав Евангелие и омыв члены тела, помазанные миром, остригает волосы крестообразно при чтении молитвы; залепив их в воск, отдаёт крёстному, который бросает их  в купель, воду затем выливают в непопираемое ногами место.

При крещении младенца восприемница (крёстная) снабжает его рубашечкой и головным убором, а восприемник – крестом; каждый из них одаривает родильницу и дитя щедрым подарком, который называется «на зубок»: материей, деньгами, кто чем может.

Родители крещаемого не присутствуют при крещении своего ребёнка. После крещения священник поручает крёстным родителям заботиться о наставлении крестника или крестницы в православной вере и во всём, что нужно христианину.

Помимо свадеб и крестин, в Древней Руси было множество обрядов и празднеств, как православных, так и языческих: именины, красная горка, радоница, ярило, пасха, русальная неделя, троицын день, святки, масленица и многие другие. Каждый праздник имел определённый алгоритм провидения и отмечался с особым  размахом.

Литература

1. «Археология. Древняя Русь. Быт и культура» под ред. Б. А. Рыбакова. М. – 1997 г.
2. Беловинский Л. В. «История русской материальной культуры», М. – 2008 г.
3. Овсянников Ю. М. «Картины русского быта», М. – 2000 г.
4. Рабинович М. Г. «Очерки материальной культуры русского феодального города», М. – 1990 г.
5. Семёнова М. «Быт и верования древних славян», СПб. – 2001 г.
6. Терещенко А. В. «История культуры русского народа». М. -  2007 г.

хозяйственный уклад, отставание России в экономическом плане, социализация России, повседневная культура

В статье рассматриваются основные черты и их причины повседневной культуры России указанного периода.

Текст статьи:

Образование единого централизованного государства ускорило социально-экономическое развитие страны. Возникали новые города, развивались ремесло и торговля. Шла специализация отдельных районов. Так, Поморье поставляло рыбу и икру, Устюжна — металлические изделия, из Соли Камской везли соль, из заокских земель – зерно, продукты животноводства. В разных районах страны шел процесс складывания местных рынков. Начался и процесс формирования единого общероссийского рынка, но он растянулся на длительное время и в основных чертах сложился лишь к концу XVII в. Окончательное его завершение относится ко второй половине XVIII в., когда при Елизавете Петровне были отменены еще сохранявшиеся внутренние таможенные пошлины.

Таким образом, в отличие от Запада, где образование централизованных государств (во Франции, Англии) шло параллельно складыванию единого общенационального рынка и как бы увенчивало его формирование, на Руси образование единого централизованного государства произошло раньше, чем сложился единый общероссийский рынок. И это ускорение объяснялось потребностью в военном и политическом объединении русских земель для освобождения от иноземного порабощения и достижения своей независимости.

Другой особенностью образования русского централизованного государства по сравнению с западноевропейскими государствами было то, что оно с самого начала возникало как многонациональное государство.

Отставание Руси в своем развитии— прежде всего экономическом, объяснялось несколькими неблагоприятными для нее историческими условиями. Во-первых, в результате губительного монголо-татарского нашествия были уничтожены накопленные веками материальные ценности, сожжено большинство русских городов и погибла или была уведена в плен и продана на невольничьих рынках большая часть населения страны. Более столетия понадобилось только для того, чтобы восстановилась численность населения, существовавшая до нашествия хана Батыя. Русь более чем на два с половиной столетия утратила национальную независимость и попала под власть иноземных завоевателей. Во-вторых, отставание объяснялось тем, что Московское государство было отрезано от мировых торговых путей и прежде всего морских. Соседние державы, особенно на западе (Ливонский орден, Великое княжество Литовское) практически осуществляли экономическую блокаду Московского государства, не допуская его участия в экономическом и культурном сотрудничестве с европейскими державами. Отсутствие экономического и культурного обмена, замкнутость в рамках своего узкого внутреннего рынка таили опасность нарастания отставания от европейских государств, что чревато было возможностью превращения в полуколонию и утраты своей национальной независимости.

1. Краткая характеристика природо-хозяйственного уклада.

Культура и быт русского народа в 17 веке испытывали качественную трансформацию, выразившуюся в трех основных тенденциях: «обмирщение», проникновение западного влияния, мировоззренческий раскол.

Первые две тенденции были в заметной степени связаны между собой, третья была скорее их следствием. При этом и «обмирщение» и «европеизация» сопровождались движением общественного развития к расколу.

Действительно, 17 век — это бесконечная цепь волнений и бунтов. И корни волнений находились не столько в экономической и политической плоскостях, а по всей видимости, в социально-психологической сфере. На протяжении всего века шла ломка общественного сознания, привычного быта и обихода, страна подталкивалась к смене типа цивилизации. Волнения же были отражением душевного дискомфорта целых слоев населения.

В 17 веке Россия установила постоянное общение с Западной Европой, завязала с ней весьма тесные торговые и дипломатические отношения, использовала европейские достижения в науке, технике, культуре.

До определенной поры это было именно общением, о какой-то подражательности не было и речи. Россия развивалась вполне самостоятельно, усвоение западноевропейского опыта шло естественным путем, без крайностей, в рамках спокойного внимания к чужим достижениям.

Хозяйственная стабилизация в России, развитие товарно-денежных отношений, интенсивное складывание общероссийского рынка на протяжении 17 века — все это объективно требовало обращения к техническим достижениям Запада. Правительство Михаила Федоровича не делало проблемы из заимствования европейского технологического и экономического опыта.

Слишком свежи были в памяти людей события Смутного времени и роль в них иностранцев. Поиск экономических и политических решений, исходивших из реальных возможностей, был характерен для правительства Алексея Михайловича. Результаты этого поиска были вполне успешными в военном деле, дипломатии, строительстве государственных дорог и т.д.

В России 17 век, по сравнению с предыдущим, отмечен и ростом грамотности среди различных слоев населения: среди помещиков грамотных было около 65 %, купечества — 96 %, посадских людей — около 40 %, крестьян — 15 %. Грамотности в значительной степени способствовал перевод книгопечатания с дорого пергамента на более дешевую бумагу. невиданным для тогдашней Европы тиражом в 2000 экземпляров было издано Соборное уложение. Печатались буквари, азбуки, грамматики и другая учебная литература. Сохранились и рукописные традиции. В Посольском приказе с 1621 г. составлялись «Куранты» — первая газета в виде рукописных сводок о событиях в мире. Рукописная литература продолжала преобладать в Сибири и на Севере.

2. Характеристика направлений культуры повседневности.

Образ домашней жизни. Вставая ото сна , русский тот час же искал глазами образа, чтобы перекреститься и взглянуть на них; сделать крестное знамение считалось приличнее, смотря на образ. В дороге, когда человек ночевал в поле, просыпаясь крестился, глядя на восток. После оставления постели, надевалось бельё и начиналось умывание; зажиточные люди мылись мылом и розовой водой. После омовений и умывания одевались и приступали к молитве.

Если день был праздничный, тогда шли к заутрене, и благочестие требовало, чтобы встать ещё ранее и прийти в церковь со звоном, до начала служения. Если же день был простой, хозяин совершал полное богослужение по книге, если был грамотен.

В комнате, предназначенной для молитвы – крестовой – ели такой не было, то в том месте, где стояло больше образов, собиралась вся семья и прислуга, зажигались лампады и свечи, курили ладаном.

Окончив молитвословие, свечи гасили, задёргивали пелены на образах и все расходились к домашним занятиям. Там, где муж допускал жену до управления домом, хозяйка держала с хозяином совет, что делать в предстоящий день. В таких домах на хозяйке лежало много обязанностей. Она должна была трудиться и показывать собою пример служанкам, раньше всех вставать и будить других, позже всех ложиться. При такой деятельной жене муж ни о чём не заботился по домашнему хозяйству.  Но уделом не всех жён была такая деятельная жизнь; большей частью жёны знатных и богатых людей вовсе не вмешивались в хозяйство; всем заведовал дворецкий и ключник из холопов. Такого рода хозяйки после утреннего моления отправлялись в свои покои и садились за своё шитьё  и вышивание со своими прислужницами; даже кушанье к обеду заказывал сам хозяин ключнику.

В утреннее время считалось нужным обойти службы. Хозяин навещал конюшню, ходил по стойлам, потом заходил в хлева. После всех домашних распоряжений хозяин приступал к своим обычным занятиям: купец отправлялся в лавку, ремесленник брался за своё ремесло, приказные люди наполняли приказы и приказные избы.

В десять часов по нашему счёту (в шестом часу дня) служили обедни. В полдень наступало время обеда. Холостые лавочники, парни из простонародья, холопы, приезжие в городах и посадах наполняли харчевни; люди домовитые садились за стол дома или у приятелей в гостях. Цари и знатные люди обедали отдельно от прочих членов семьи. Особы женского пола во время званых обедов никогда не обедали там, где сидел хозяин с гостями. Стол накрывался скатертью, но не всегда это соблюдалось: очень часто люди незнатные обедали без скатерти и ставили на голый стол соль, уксус, перец и клали ломтями хлеб.

Прежде всего пили водку и закусывали хлебом, затем подавали в скоромные дни холодные кушанья, состоявшие из варёного мяса с разными приправами, потом ели горячие, потом жареные, а далее разные взвары, за ними молочные кушанья, лакомые печенья и, наконец, овощные сласти. В постные дни тем же порядком подавали холодную рыбу или капусту, потом жидкие кушанья, далее жареную рыбу, взвары и, наконец, овощи.

После обычного обеда ложились отдыхать. Это был повсеместный и освящённый народным уважением обычай. Не спать или по крайней мере не отдыхать после обеда считалось в некотором смысле ересью, как всякое отступление от обычаев предков.

Вставши от послеобеденного сна, люди опять принимались за обычные занятия. Цари ходили к вечерне, а часов с шести вечера по нашему счёту предавались уже забавам и беседам. Вечер в домашнем быту был временем развлечения; зимой собирались друг к другу родные и приятели в домах. А летом в палатках, которые нарочно раскидывались перед домами. Русские всегда ужинали, а после ужина благочестивый хозяин отправлял вечернее моление, после которого было непозволительно есть или пить; все скоро ложились спать.

Особое место в русском быту отводилось бане. В неё ходили очень часто. Почти в каждом зажиточном доме была своя мыльня. Для простонародья и и для приезжих существовали общественные мыльни.

Одежда, костюм (обычный, праздничный). В 17 веке в России одевались в широкие и длинные платья, рукава которых ниспадали до пядей, но их с большим искусством подбирали в многочисленные складки; носили полукафтаны длинной по икры в большими висячими воротниками, кои сзади были шире и выше, нежели спереди; их покрывали бархатом и парчой. Исподнее платье было узкое. Головы покрывали высокими колпаками с одним отверстием впереди и другим сзади: богатые носили кармазинные и бархатные, унизанные жемчугом; купцы имели суконные, а бедные люди – войлочные, кои пестрели разноцветными кусочками сукна. На зиму колпаки подбивали мехом. Рубашки, составляя предмет щегольства, вышивались шёлком;  воротник, нарукавники и грудь блистали золотой вышивкой и жемчугом. Носили остроконечные полусапоги с весьма высокими каблуками; подборы подбивали гвоздями. Большая часть дворянства уже тогда носила башмаки и шёлковые чулки или вязаные шерстяные; поселяне и рабочие обворачивали ноги войлоком или толстым сукном.

Платье простолюдинов было такого же покроя, что и у знатных, только сшито не из бархата, атласа и парчи. Горожане носили суконное платье: тёмно-красное, тёмно-зелёное и фиолетово-красное, а бедные – одежду из толстого сукна, изготовляемого ими самими. На зиму подбивали платье, смотря по состоянию и влажности погоды, мехами: соболиными, лисьими, заячьими и проч.; простолюдины носили овечьи полушубки.

Женский наряд отличался от мужского шириной и длинными рукавами, цвета белого или красного. Рукава женских рубашек были довольно узкие, но от трёх-четырёх аршин длины, поэтому их собирали в складки, которые покрывали сгибы пальцев.  Поверх рубашки надевали летник: одежда эта не была длинная и не доходила до пят. К летникам пристёгивалось шейное ожерелье.

Верхняя женская одежда была опашень, длинная одежда с частыми пуговицами от верху до низу; у богатых они были золотые или серебряные вызолоченные, у бедных – оловянные. Эта одежда делалась из сукна, обыкновенно красных цветов; рукава были до пят, но пониже плеча делались разрезы или проймы, сквозь которые свободно входила рука, а остальная часть рукава висела. Вокруг шеи пристёгивался широкий меховой, обычно бобровый воротник .

В торжественных случаях женщины надевали на обыкновенные свои платья богатую мантию – приволоку. Она делалась из шёлковой материи, края были богато украшены шитьём, жемчугом и драгоценными камнями.

Женских головных уборов было великое множество, посведневные, праздничные и для особых случаев.

Бедные селянки ходили в длинных рубахах; на рубахи надевали летники, похожие так же на рубаху, чаще белые, но бывали и крашеные, а голову повязывали платком. Сверху всего, вместо накидного платья, надевали одежду из грубого сукна – серник.

Как мужские, так и женские дорогие одежды почти всегда лежали в клетях, в сундуках под кусками кожи водяной мыши, которую считали лучшим средством от моли и сырости.

Дом и его организация. Главное место в доме отводилось образам. Образа были иконописные произведения русских художников: по всеобщему убеждению, благодать не прибывает над тем образом, который писан человеком не православной веры. Образа ставились в киоты. Одни образа представляли картины из священной истории, другие изображали святых во весь рост и назывались стоячими, а иные только по грудь и назывались оплечными образами.

Трудно определить, иконы каких святых встречались чаще. Это зависело от вкуса и обстоятельств жизни хозяина дома; но, кажется, в каждом доме можно было встретить несколько образов Божией Матери в различных наименования. Затем очень часто можно было встретить образ св. Николая Чудотворца.

Образа ставились в переднем углу покоя, и этот угол задергивался занавесом, называемым застенок. Перед иконами висели  лампады и стояли восковые свечи.

Вообще в домашнем устройстве заметен был у русских обычай укрывать и покрывать. В порядочном доме полы были покрыты коврами, у менее зажиточных рогожами и войлоком. В сенях у дверей лежала непременно рогожа для вытирания ног. Для сидения служили лавки приделанные к стенам наглухо. Если стены были обиты, то лавки тоже обивались таким же материалом и сверху покрывались отрезами ткани – полавочниками. Кроме лавок для сиденья делали ещё скамьи и столбцы. Скамьи были шире лавок, на них не только садились, но и ложились отдыхать после обеда.

Столы делались деревянные, большей частью дубовые, длинные и узкие. Большие столы обыкновенно покрывали подскатертниками, во время трапезы на них укладывали скатерть.

Стенных зеркал вовсе не было. Церковь не одобряла их употребление. Благочестивые люди избегали их, как одного из заморских грехов. Только маленькие зеркала были допустимы и составляли часть женского туалета. Так же избегалось украшение стен картинами, кроме икон.

Постель состояла из трёх частей: пуховика или перины, изголовья и подушек. Постель покрывалась простынью из полотна или шёлковой материи, а сверху накрывалось одеялом, входившим под подушки. Постели убирались понарядней в праздники и на свадьбы, и попроще в обычные дни.

Для хранения домашних вещей использовали скрытни, сундуки, погребцы. Посуду ставили в поставцах – это были столбы, уставленные со всех сторон полками; книзу их делали шире, кверху – уже, на нижние полки ставили крупную посуду, на верхние – более мелкую.

Украшали дома в основном зажиточные люди. Раскладывались разные драгоценные безделушки: серебряные яблоки, позолоченные фигурки, подсвечники инкрустированные камнями, часы с затейливыми узорами и проч.

Для умывания использовали рукомойники и лохони.

Столовая посуда для пищи и питья носила общее название судков. У богачей посуда была  из серебра, золота, украшенная камнями. Простолюдины довольствовались глиняной посудой.

Нормы приема пищи. Русская кухня того времени была вполне национальна, то есть основывалась на обычае. А не на искусстве. Лучшая повариха была та, которая присмотрелась, как готовится у людей. Изменения в кушаньях вводились незаметно. Кушанья были просты и не разнообразны, хотя столы русские и отличались большим количеством блюд; большая часть  этих блюд было похоже одно на другое., с небольшими различиями. Богатые господа составляли себе роспись кушаний на целый год; счёт шел по церковным праздникам, по мясоедам и постам; для каждого дня, сообразно со значением его в церковном календаре, назначался заранее стол; впрочем, это не стесняло возможности выбора кушанья и по охоте, потому что в росписи писалось множество блюд, из которых можно было выбирать. Обычай свято сохранять посты, соблюдаемый как бедными поселянами, так и царями, и боярами, разделял русский стол на два отдела: скоромный и постный, а по припасам, из которых готовили кушанья. Они могут быть разделены на пять отделов: мучнистые, молочные, мясные, рыбные и растительные.

Хлеб ели преимущественно ржаной; он бы принадлежностью не только бедных людей, но и богатого стола. Иногда к ржаной муке примешивали ячную, но это не было постоянным правилом, потому что ячменя выращивалось мало. Пшеничная мука употреблялась на просфоры, а в домашнем быту на калачи, которые для вообще для простого народа были лакомством в праздничные дни.

В 17 веке в большом употреблении у народа было толокно, приготовленное из овсяной муки с водой; в сухом виде оно отпускалось служилым людям для продовольствия наряду с ржаной мукой.

Из кушаний, приготовляемых из теста, первое место занимали пироги. По способу приготовления они были пряженые и подовые. Подовые были всегда из квасного теста, пряженые иногда из квасного, иногда из пресного. В скоромные дни они начинялись бараньим, говяжьим и заячьим мясом, несколькими мясами разом. На Масленицу пекли пряженые пироги с творогом и яйцами на молоке. В постные дни пекли пироги с рыбной начинкой.

Готовилось множество блюд из теста, это и различные караваи, и сырники, и курник, и оладьи, и конечно блины.

Каша готовилась из круп овсяных или гречневых, пшенная каша бывала редко. Из молочных кушаний в употреблении была варёная лапша, варенец, молочная каша разных видов, сыр и т.д.

Мясные блюда были либо вареные, либо жареные. Варёные подавались в щах, ухе, рассоле и под взварами; щи забеливали сметаной во время варения, а не на столе. К щам подавалась гречневая каша. Ухой назывался суп или похлёбка, к не всегда добавлялось множество пряностей. Взваром назывался всякого рода соус. Жареные мясные кушанья были верчёные, шестные, печёные, сковородные.

В постные дни, пища состояла из растительных веществ; ели кислую капусту, свёклу с постным маслом и уксусом, пироги с горохом, каши с постным маслом, луковники, овсяный кисель, оладьи с мёдом, караваи с грибами и разные овощные взвары.

Вообще ко всяким кушаньям наши предки любили примешивать пряные приправы, а особенно, лук, чеснок и шафран. Перец, горчица и уксус ставились всегда на стол, как необходимость обеда.

Лакомства обычно состояли из свежих фруктов и ягод приготовленных в патоке, с мёдом и сахаром.

Напитки, употребляемые в то время, были квас, морс, пиво, мёд, водка и виноградные вина.

Во второй половине 17 века в России появился чай. Знатные лица употребляли его как лекарство и приписывали ему целительную силу.

Литература

1. Беловинский Л. В. «История русской материальной культуры», М. – 2008 г.
2. Костомаров Н. И. «Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI-XVII столетии », серия «Популярная историческая библиотека», Смоленск – 2003 г.
3. Овсянников Ю. М. «Картины русского быта», М. – 2000 г.
4. Терещенко А. В. «История культуры русского народа». М. -  2007 г.

история архитектуры, образы архитектуры, архитектурная форма

Образы архитектуры выражают идеи общества языком геометрических, абстрактных форм, поэтому соотносить архитектурную форму с соответствующим содержанием необходимо опосредованно, следуя принципу историчности создаваемых образов. Кажущиеся различными здания могут иметь очень тонкие связи, сохраняя в чем-то постоянную образную структуру, и в первую очередь — символическую. Архитектурные формы, создававшиеся людьми и для людей, являлись отражением мировоззренческой системы эпохи.

Текст статьи:

Для каждой культуры и цивилизации характерны свои архитектурные формы, условно называемые «архитектурные бренды». Что такое архитектурный бренд точно сказать сложно. Каждая конкретная постройка может стать для культуры своеобразным «брендом», и в то же время на сегодняшний день архитектурный бренд — явление, характерное для иностранных архитекторов, которые тиражируют свои здания по всему миру. В любом случае, постепенно архитектурный бренд, в основе которого лежит имя архитектора или название культурной эпохи, начинает оказывать влияние на восприятие культуры широкими массами. Семь чудес света, Стоунхендж, Пирамиды в Мексике, Собор Святого Петра в Риме, Эйфелева Башня в Париже, небоскребы Нью-Йорка, Оперный театр в Сиднее – все это следы на земле культурных поколений в жизни человечества.

Традиционность образа и облика не предполагает механического перенесения форм и их символической сущности от одного здания к другому, из одной эпохи в другую. Каждая эпоха, каждое время создают свои образы — благодаря изменениям прежних черт одного и того же содержания (утилитарного и идейно-социального), формированию новых элементов содержания, поворотам в идеологии общества, изменениям эстетических взглядов, появлению новых материалов и способов производства.

Образы архитектуры выражают идеи общества языком геометрических, абстрактных форм, поэтому соотносить архитектурную форму с соответствующим содержанием необходимо опосредованно, следуя принципу историчности создаваемых образов. Кажущиеся различными здания могут иметь очень тонкие связи, сохраняя в чем-то постоянную образную структуру, и в первую очередь — символическую. Архитектурные формы, создававшиеся людьми и для людей, являлись отражением мировоззренческой системы эпохи. Неудивительно, что многие из них продолжают оставаться загадкой для наших современников. Многие из них мы принимаем и понимаем, а многие, такие  как, например Стоунхендж, мы понять даже на сегодняшний день не можем [1].

Исторически содержание понятия архитектурная форма неуклонно расширялось. Об объеме понятия до эпохи Возрождения говорить трудно, так как нет достаточных текстуальных свидетельств. Достаточно сказать, например, что Витрувий его вообще не употребляет. Но, начиная с Ренессанса, оно все прочнее входит обиход, а его объем неуклонно расширяется. Сначала к архитектурным формам относят только реконструкции архитектурных форм классической древности, затем, к концу 18 столетия, в число архитектурных форм попадают рациональные геометрические и изобразительные метафоры французских зодчих, вслед за ними — усилиями романтиков в круг архитектурных форм включается готика. В 19 столетии археология обогащает число архитектурных форм материалами археологических обмеров и реконструкций сооружений древних цивилизаций, в том числе и архитектуры стран Азии, Ближнего востока и Нового света, вслед, зачем к ним присоединяются и этнографические материалы. Наконец, уже в нашем столетии в число архитектурных форм включаются все варианты архитектурных поисков современного движения, от модерна до постмодерна, как реализованные, так и оставшиеся на бумаге.

Несмотря на то, что увлечение наукой и научными категориями временами оттесняло традиционную категорию — «архитектурная форма» на периферию архитектурной мысли, она продолжала широко использоваться в среде проектировщиков, в архитектурной критике и в истории архитектуры. Единственным исключением была критика времен борьбы с «формализмом» в советской архитектуре конца 30х — начала 60х годов. Понятие «форма» в полемике тех лет приобретало негативный оттенок, поэтому авторы расширенных тезисов «Основ советской архитектуры» старались этого слова вообще не употреблять, но бороться с формализмом, не употребляя термин форма, невозможно.

Понятие архитектурной формы остается и в центре современных теоретических дискуссий, хотя теоретической модели его найти не удается. М.Тафури называет современные архитектурные формы «регрессивной утопией», то есть средством скрыть неразрешимые противоречия поздней капиталистической культуры, но что такое «архитектурная форма», как понятие, сложившееся задолго до капитализма, он не объясняет. Не делают этого и другие авторы, предлагающие самые разные теоретические и экспериментальные опыты интерпретации архитектурных форм.

В работах советских теоретиков форма обычно рассматривалась в противопоставлении к содержанию. Но, будучи необходимым в борьбе с «формализмом», это категориальное противопоставление мало что дает для понимания многообразия смыслов этой категории, ее происхождения и развития и уж почти ничего не дает для понимания логики архитектурного мышления.

Более конкретными были историко-философские исследования этой категории, особенно, работы М.Мамардашвили о «превращенных формах» мышления. М.Мамардашвили показал, что в представлениях о форме постоянно смешиваются знания о предмете мысли и логике самой мысли. Закон движения самой мысли даже у Гегеля не отделен от закона движения предмета, отчего возникает представление о тождестве бытия и мышления, а диалектические отношения формы и содержания в философских истолкованиях метафорически представлялась чем-то вроде змеи, время от времени сбрасывающей старую форму под давлением нового содержания.

Кажется очевидным, что всякий предмет имеет какую-то форму. Например, яблоко имеет форму шара, а груша — форму груши. Пример показывает, что зачастую нельзя назвать форму предмета никаким именем, отличным от него собственного. Говоря о форме, мы постоянно обращаемся к некоторому каталогу форм. В случае с яблоком обратились к геометрическому понятию — шару. В случае с грушей такого геометрического понятия нет, и мы можем пользоваться либо очень приблизительными определениями типа «треугольник», «конус» или просто назвать форму груши «грушевидной».

Но есть и другая сторона проблемы. Всякий ли предмет действительно имеет форму? Имеет ли, например, форму лес, по которому мы идем, или какая-то часть воды под поверхностью моря. Если все имеет форму, то какой смысл вкладывается в выражение «совершенно бесформенный»?

Приходится признать, что форма предмета принадлежит не столько самому предмету, сколько человеческим познавательным средствам, мышлению. Мы умеем видеть в предметах только те формы, которые освоены знанием и мышлением в культурной традиции и языке. Это можно назвать «эпистемологическим» принципом. Там где соответствующих стереотипов усмотрения формы нет, там мы ее попросту не видим, хотя предмет перед нами и в его существовании нет никаких сомнений [2].

Форма может выражаться через множество фигур, и каждая форма при этом уникальна. Следует заметить, что одна фигура может соответствовать разным формам [3].

Исторически сложилось, что социальное пространство формируется и упорядочено, прежде всего, посредством проектирования и сооружения материальных объектов. Архитектор, зодчий, строитель — это центральные фигуры, благодаря которым формируется определенная метрика и геометрика среды жизнедеятельности человека.

Архитектурное управление может существенно определять характер поведения людей. На эту особенность указывали Ш.Фурье, Т.Кампанелла, Н.Г.Чернышевский, считавшие, что среда (в данном случае материальная: способ расселения, планировка построек, интерьер и т.д.) формирует человека.

Французский теоретик Ле Корбюзье выразил желаемую взаимосвязь архитектурного пространства и его социальных функций весьма лаконичной формулой — «Архитектура или революция». Конечно, в действительности связь эта оказывается не столь прямолинейной и однозначной. Но недооценивать ее также было бы неправильно.

Архитектурно-технический подход к социальному пространству позволяет реализовать одну из основных и исходных целей жизнедеятельности человека — защищенность от внешних воздействий. Первоначально именно стены жилища или городской стены выполняли эту функцию защиты. Завоеватели чужих территорий, очевидно, хорошо осознали взаимосвязь архитектуры и условий жизнедеятельности человека, когда, ставя целью уничтожить народ, сметали с лица земли обязательно все поселения и постройки. Так, римлянами был полностью разрушен Карфаген, а его место распахано. Подобным образом уничтожен Вавилон и многие другие древневосточные города.

И, наоборот, в заботе о возрождении национального духа и социальной активности древние в первую очередь стремились к качественному совершенствованию архитектурной среды. Афиняне, например, после победы над Спартой в V в. до н.э. закладывают афинский Акрополь по самым высоким стандартам того времени. Александр Македонский повелевает восстановить Стагиры — родной город своего наставника и воспитателя — Аристотеля. Один из первых византийских императоров Юстиниан в целях укрепления духа своего народа и расцвета его творческого самосознания возводит архитектуру в ранг государственного дела и первого искусства, даря при этом архитекторам особые льготы (освобождение от всех налогов и податей при одновременном высоком увеличении оплаты архитектурного труда).

Не останавливаясь на перечислении достаточно очевидных форм влияния материальных процессов на свойства социального пространства, можно поставить вопрос об идеальных компонентах социального пространства. Бытие общественного сознания  и социальное пространство находят выражение в архитектурных формах. Архитектор испытывает воздействие в виде социального заказа или жесткого прессинга. Влияние культуры, традиций, обычаев и предрассудков — все это каким-то образом обязательно проявляется в творчестве зодчего.

Взять, к примеру, неосознаваемые мотивы к разделению социального пространства на две области, одна из которых соответствует элитарным, а другая — массовым процессам жизнедеятельности. Сюда же относится принцип «изолированности», предполагающий ограничение контактов между представителями элитарной и массовой среды. В результате возникают самые разные архитектурные объекты, организованные в соответствии с принципами иерархического отношения.

Такие архитектурные объекты не только общественного (коммунального) назначения, но и жилые (т.е. индивидуальные, личностные) тиражируются впоследствии при помощи типового проектирования и образуют свою особую среду.

Через конкретные формы социального пространства иерархические отношения, усиливаясь многократно, вновь взаимодействуют с сознанием человека. Они порождают, с одной стороны, установку на замкнутость, безынициативность, довольствование имеющимся, а с другой, устремленность к негативной социальной активности, поиск и культивирование престижных комфортных условий элитарных групп общества.

Дискомфорт данного периода развития социального пространства хорошо заметен в отечественной архитектуре 70-х — начала 80-х гг. Элитарные жилые и «спальные» районы в городах, ведомственные больницы и детские садики, закрытые от посторонних глаз «распределители». Наряду с этим однообразные по планировке и чрезвычайно «скучные» по выразительности блочные застройки окраинных жилых районов в крупных промышленных центрах.

Принцип иерархически проявился и внутри построек: с одной стороны, коридоры без рекреаций с жесткими скамейками вдоль стен во многих «присутственных» заведениях, с другой — дорогостоящие вестибюли, холлы, внутренние дворики в фешенебельных гостиницах закрытого типа.

Все это не только эргономические вопросы, а зафиксированная в пространственных формах норма ценностного отношения к человеку.

Сходным образом воздействует на сознание градостроительный дискомфорт, запыленность и шум на улицах и во дворах, неразвитая инфраструктура. Теснота, скученность — это атрибуты не коммунальных квартир и перенаселенных жилых пространств, а самой общественной жизни в определенные периоды ее развития. Именно в эти периоды возник ряд понятий, которые непросто перевести на другие языки. К ним можно отнести «накопитель» (пространственный элемент аэровокзалов), «тупик» (в градостроительстве).

Личностный характер социального пространства выражается в единичных и особенных формах своего материального устройства. Эти формы в совокупности создают одну из необходимых предпосылок функционирования стран и народов, социальных слоев и групп общества, различных пространственных общностей людей. Например, основными формами общественного пространства периода ремесленного производства — (эпоха рабства и феодализма) стали: для отдельного человека — дом, храм, агора, форум, акрополь, кремль и т.д., для общества — это город, полис, государство, страна, империя и т.д.

Для следующего, промышленного способа производства (эпоха капитализма и социализма) присущи уже иные единичные и особенные формы организации социального пространства. Для человека — это «ансамбль сооружений», город, а позже регион, агломерация, конурбация и т.д. Для общества — сначала государство, континент, а впоследствии (как это происходит в наши дни) — планета и ноосфера.

Здесь важно отметить, что планетарный и даже космический феномен жизнедеятельности человека пока еще далек от своего адекватного выражения пространственно-архитектурными средствами. Однако надо сказать, что пространственное описание мира человека вдохновляло А.Эйнштейна, В.И.Вернадского, Тейяра де Шардена, К.Э.Циолковского, многих других видных ученых. А художники, опережая архитекторов, давно стремятся отыскать основополагающие элементы пространства человека (проуны — у К.Малевича, точки — у П.Синьяка, геометрические фигуры — у В.Кандинского, Ф.Леже).

Получили известность смелые эксперименты с прерывным человеческим пространством С. Дали, П. Пикассо [4].

Как же эволюционировало пространство вокруг человека, архитектурные формы и архитектурные конструкции? А развивались они параллельно с развитием человечества. С появлением новых технологий появлялись новые конструкции, открывались новые возможности решения старых задач, усложнялись математические расчеты, но в основе всегда оставались всем известные привычные архитектурные формы — пирамида, сфера, куб. Важнейшая проблема архитектурной теории: проблема соотношения конструкции и архитектурной формы. Диалектическое единство внутренней конструкции и внешней формы является главнейшим правилом образования архитектурных форм.

Конструкция древнеегипетской пирамиды является самой простой, прочной и устойчивой. Вес каждого верхнего блока пирамиды по всей поверхности передается нижним блокам. Форма пирамиды составляет полное единство с ее конструкцией. Однако такая конструкция не создает внутреннего объема и, по существу, не является архитектурной конструкцией (Рисунок 1).

Рисунок 1 – Пирамида  фараона Хеопса в Гизе. XXVIII в. до н.э.

Простейшей и древнейшей архитектурной конструкцией является стоечно-балочная система. Ее прототипом был дольмен — культовое сооружение, состоящее из двух вертикально поставленных камней, на которые водружен третий горизонтальный камень (Рисунок 2 а)).

Назначение дольмена до конца не выяснено.

     а)                                    б)                                   в)

Рисунок 2 — Стоечно-балочная конструкция в архитектуре.
а)Схема действия веса балки на опоры б) Комплекс Стоунхендж (Англия). XX-XVIII вв. до н.э. в) Храм Амона в Карнаке (Египет). XV в. до н.э.

Со временем дольмен перерос в кромлех — сооружение, служившее, по всей видимости, для жертвоприношений и ритуальных торжеств. Кромлех состоял из огромных отдельно стоящих камней, которые накрывались горизонтальными камнями и образовывали одну или несколько концентрических окружностей. Самый значительный и загадочный кромлех сохранился в местечке Стонхендж (Англия) и относится к XX—XVII векам до н. э. (Рисунок 2 б)).

Оставалось только придать каменному столбу кромлеха форму лотоса или изящной женской фигуры — кариатиды (по-гречески «девушки»), и стоечно-балочная конструкция превратилась в произведение искусства. Такое чудесное превращение видим в колоннах древнеегипетского храма бога Амона в Карнаке (XV в. до н. э.) или в кариатидах древнегреческого храма Эрехтейон на афинском Акрополе (421 — 406 гг. до н. э.).

Стоечно-балочная конструкция проигрывала пирамиде в устойчивости и распределении веса, но она позволяла создавать внутренние объемы и, безусловно, явилась шагом вперед. Главным же недостатком такой конструкции было то, что камень плохо работает на изгиб. Каменный брус сечением 10 x 10 см и длиной 1 м 34 см обламывается под действием собственного веса. Вот почему в храме Амона в Карнаке такой лес колонн (Рисунок 2 в)). Но камень прекрасно работает на сжатие. Это свойство камня и дало жизнь новой архитектурной конструкции — арке, а затем и своду.

Родившись в Месопотамии и Персии, арочно-сводчатая конструкция была доведена римлянами до совершенства и стала основой древнеримской архитектуры (Рисунок 3 д)). Арочно-сводчатая конструкция позволяла римлянам возводить гигантские сооружения. Это амфитеатр Флавиев (Колизей — от лат. колоссальный; 75—80 гг.) — самое высокое (48 м) из сохранившихся сооружений античного Рима, вмещавшее 56 тысяч зрителей (Рисунок 3 а)). Три яруса арок Колизея являются необходимым элементом его конструкции и неотъемлемой частью его архитектурной формы. Построенный за 10 лет, впоследствии Колизей в течение многих веков использовался как каменоломня. Это гигантские термы (бани) Каракаллы (нач. III в) и Диоклетиана ( нач. IV в.) в Риме, вмещавшие одновременно до 3 тысяч зрителей. Римские термы имели цилиндрические и крестовые своды огромной высоты, были пышно украшены мозаикой, скульптурой, росписями, имели залы для омовения, массажа, сухого потения, гимнастических упражнений и даже библиотеки и походили скорее на дворцы. Это система арочных водоводов-акведуков (пролет арок — от 5 до 25м; высота — более 40 м, общая протяженность — до 60 км), которые стали неотъемлемой частью римского пейзажа (Рисунок 3 б)). И, наконец, вершина древнеримского строительного искусства — Пантеон — храм богов (Рисунок 3 в, г)). В «классе каменных куполов» 43-метровый купол Пантеона в истории зодчества остался недосягаемым. Но Пантеон не только вершина научных и технических достижений древнеримских строителей, но и шедевр архитектурного искусства. В интерьере Пантеона достигнута завораживающая гармония между высотой и диаметром сооружения, которая имеет простое математическое выражение: высота стен Пантеона равна радиусу полусферы его купола, то есть весь Пантеон как бы наброшен на 43-метровый шар. Цельность и величественность Пантеона оказали огромное влияние на многие поколения архитекторов.

      а)                                                в)

б)                                       г)                                          д)

Рис.3. Арочно-сводчатая конструкция в древнеримской архитектуре.
а) Амфитеатр Флавиев (Колизей).Рим.70-80. 
б) Акведук «Градский мост» близ Нима. Франция.I-II вв. 
в) Пантеон. Рим. 123 н.э.интерьер г) Пантеон Рим. внешний вид д) Схема усилий в полуциркульной арке

Итак, арки и своды произвели целую революцию в архитектуре. С того момента, как в арке устанавливался так называемый замковый камень, арка становилась самонесущей конструкцией. Поэтому процесс установления замкового камня часто сопровождался  религиозной церемонией, а сам камень старались как то украсить.

Римские арки, своды и купола были неизменно полуциркульными. Здесь, видимо, сказывалось влияние пифагорейской философии, считавшей круг и сферу идеальными фигурами, а также, безусловно, простота построения. С появлением арочно-сводчатой конструкции в архитектуру прямых линий и плоскостей пришли окружности, сферы и круговые цилиндры, что сделала геометрический язык архитектуры значительно богаче. Однако полуциркульная арка или полусферический купол давали сильный боковой распор, что ясно видно из схемы сил, действующих в арке (Рисунок 4 д)). Боковые усилия приходилось гасить толщиной стен и устройством контрфорсов, так толщина стен Пантеона достигала 7 метров, а это влекло огромный расход строительных материалов.

Рим пал, а вместе с ним пало и рабовладение. Средневековые мастера уже не могли себе позволить гасить огромные распоры от полуциркульных сводов семиметровыми стенами, так как камень был дорог. Вместе с пленниками-сарацинами крестоносцы привезли в Европу секреты возведения стрельчатых арок. Так новая конструкция породила новую архитектуру – готику. (Рисунок 4)

а)                                          б)

в)

г)                                                            д)

Рисунок 4 — Готическая архитектура. а) Собор в Амьене. Западный фасад. 1220-1288. б) Собор в Реймесе. Витражи центрального нефа и апсида.1211-1427. в) Собор в Шартре. Аркбутаны. 1134-1260. г) Аркбутаны собора в Ле Мане с высоты птичьего полета. 1217-1254. д) Схема усилий в аркбутане и контрофорсе.

Стрельчатая арка по сравнению с полуциркульной является более совершенной конструкцией: она вызывает меньший боковой распор, а, следовательно, и меньший расход камня. Стрельчатая арка имеет более сложную геометрическую форму по сравнению с полуциркульной, которая строится одним движением циркуля. Таким образом, на примере трех конструкций  стоечно-балочной, арочной и стрельчатой — видим, что по мере совершенствования конструкции усложняется ее геометрия. Современная архитектура подтверждает эту закономерность. Стрельчатая арка привнесла в готическую архитектуру два конструктивных новшества. Во-первых, стрельчатые своды стали выполнять на нервюрах — каменных ребрах, несущих независимые друг от друга части свода — распалубки. Нервюры служат «скелетом» свода, они воспринимают на себя основную нагрузку. В результате конструкция становится более гибкой: она может выдерживать те деформации, которые для монолитного свода окажутся губительными. Таким образом, нервюры явились прототипом современной каркасной конструкции.

Во-вторых, боковой распор от стрельчатого свода средневековые зодчие решили гасить не в самих стенах, несущих этот свод, а вне их. Для этого за пределами внутреннего пространства готического собора ставились специальные опоры — контрфорсы, нагрузка на которые передавалась с помощью арочных конструкций — аркбутанов. Аркбутаны, словно ребра скелета, окружали снаружи готический собор.

Зато внутренним опорам и стенам готического собора оставалась лишь одна вертикальная нагрузка — вот почему их можно было делать более тонкими и изящными. Со временем центральные устои готического храма превратились в пучок нервюр, которые, словно преодолев земное притяжение, стремительно возносились к небу. Стрельчатая форма арок подчеркивала это безудержное стремление ввысь. Самые высокие своды имели соборы Северной Франции: собор в Амьене (1288 г., 43 м) (Рисунок 4 а)) и собор в Бове (1347 г., 48 м). Своды готического собора будто парили далеко в вышине, освещенные вибрирующими потоками света от цветных витражей. Поскольку вертикальную нагрузку готического храма нес пучок нервюр, центральные стены как несущие конструкции оказались ненужными, и их заменили цветными витражами. Перекликаются готические конструкции XII—XV веков и с современными архитектурными конструкциями, у которых нагрузку взял на себя тонкий железобетонный каркас, а стены стали стеклянными.

XIX век — «железным век» в истории человечества: железные дороги и паровые машины, первый железный мост через Темзу (1816), первые застекленные металлические крыши (типа крыши московского ГУМа), металлические купола, быстро побившие недосягаемые древнеримские рекорды, и металлические пролеты, превысившие к концу века 100-метровый рубеж. В 1889 г. к открытию Всемирной выставки в Париже была построена знаменитая Эйфелева башня по проекту французского инженера Гюстава Эйфеля (1832—1923). Она сразу вдвое перекрыла все рекорды по преодолению высоты, взметнувшись вверх на 312,6 метра. Так был побит самый долговечный рекорд в истории человечества: ведь пирамида Хеопса в течение 45 веков оставалась самым высоким творением рук человека.

Бессмертие принесла Эйфелевой башне не ее конструкция, которая сегодня кажется архаичной, а пропорциональность и гармоническое единство ее форм, т. е. как раз то, что и делает строительную конструкцию произведением архитектурного искусства.

«Век железа» в архитектуре оказался недолгим. С новым XX веком пришел и новый необычный материал — железобетон, совершивший подлинную революцию в зодчестве. «Первая ласточка» новой архитектуры появилась в 1903г. Это был жилой дом архитектора О. Перре в Париже — железобетонный каркас с большими остекленными проемами. Перре доказал, что возведение домов из кирпича и камня с массивными стенами необязательно. Так начался «век железобетона». Железобетон открывал невиданные возможности перед архитекторами: он был дешев, обладал необходимой прочностью, мог непрерывно переходить из одной формы в другую. Неудивительно, что зодчие спешили проверить новый материал на перекрытиях, сооружение которых всегда представляло одну из важнейших технических проблем. Скорлупа обычного куриного яйца была для архитекторов эталоном прочной и легкой конструкции. Отношение диаметра большого куриного яйца к толщине скорлупы равно в среднем 130. Такое соотношение между диаметром пролета и его толщиной казалось недостижимым. Например, для Пантеона в Риме оно равнялось 11, т. е. было на порядок меньше. И вот железобетонные «скорлупки» опрокидывают все традиционные представления и оставляют далеко позади рекорды куриного яйца.

Строительство железобетонных покрытий требовало опалубки, удерживающей жидкий бетон и придающей ему лучшую форму. Опалубку же удобнее всего делать из прямых досок. Простейшие поверхности, образованные движением прямой в пространстве и называемые линейчатыми поверхностями — цилиндры и конусы,— были известны давно. Еще древние римляне сооружали цилиндрические своды. Другие линейчатые поверхности подсказали математики, которые обнаружили еще два типа линейчатых поверхностей: однополостный гиперболоид, гиперболический параболоид. Они образованы двумя семействами прямых в пространстве. (Рисунок 5 б))

а)                                                   б)

Рисунок  5 -. а) Радиобашня Шухова на Шаболовке. Москва 19222.
б) Линейчатое свойство однополостного гиперболоида

Архитекторы воспользовались открытием математиков. Форму однополостного гиперболоида имеют градирни — устройства для охлаждения воды атмосферным воздухом. Линейчатое свойство однополостного гиперболоида положено в основу конструкции Шаболовкой радиобашни в Москве, построенной по проекту замечательного русского советского инженера, почетного академика В. Г. Шухова (1853 — 1939) (Рисунок 5 а)). Башня Шухова состоит из нескольких поставленных друг на друга частей однополостных гиперболоидов, причем каждая часть сделана из двух семейств прямолинейных балок, соединенных в точках пересечения.

Если однополостный гиперболоид отдает должное «пользе» в архитектуре, то гиперболический параболоид (архитекторы называют его красивым сокращенным именем гипар) благодаря своей выразительной и элегантной форме служит «красоте». Архитектурные возможности гипаров открыл инженер Феликс Кандела — испанский патриот, сражавшийся против фашистской диктатуры Франко, в 1939 г. вынужденный эмигрировать в Мексику. Кандела с блеском продемонстрировал выразительные свойства гипаров на различных сооружениях — от промышленных зданий до ресторанов, ночных клубов и церквей (Рисунок 6 а)). Объединяло столь функционально несхожие сооружения одно: в них математическая поверхность становилась произведением архитектурного искусства. Линейчатое свойство гипаров позволяет разрезать их по прямолинейным образующим и составлять из нескольких гипаров экзотические конструкции. Именно так поступил в 1958 г. Ле Корбюзье, построив причудливый павильон фирмы «Филипс» на Международной выставке в Брюсселе.

а)                                                                    б)

Рисунок 6 — а) Вечерний зал в Акапулько. Мексика. Архитектор Кандела б) Линейчатое свойство гиперболического параболоида

Ни один из видов искусств так тесно не связан с геометрией, как архитектура. «Окружающий нас мир — это мир геометрии чистой, истинной, безупречной в наших глазах. Все вокруг — геометрия. Никогда мы не видим так ясно таких форм, как круг, прямоугольник, угол, цилиндр, гипар, выполненных с такой тщательностью и так уверенно». Эти восторженные слова о геометрии принадлежат Ле Корбюзье.

Но в отличие от «абстрактной», «математической» геометрии «архитектурная» геометрия наполнена собственным эстетическим содержанием. Дело в том, что образы «математической» геометрии бестелесны: они не имеют толщины, не имеют веса и потому свободно парят в нашем воображении. Иное дело — образы «архитектурной» геометрии. Они созданы из конкретного материала: они весомы, они живут в поле земного тяготения. Геометрическую фигуру, например пирамиду, мы можем поворачивать в воображении в любую сторону — от этого ее свойства не изменяются. Но мысленно повернув вершиной вниз пирамиду Хеопса, она начнет качаться из стороны в сторону. Причина здесь очевидна: на пирамиду Хеопса даже в воображении действует земное притяжение. И для того чтобы обеспечить своему сооружению бессмертие, древнеегипетский зодчий гениально воплотил в каменной пирамиде важнейшее правило устойчивости и прочности конструкции — расширение книзу. Так пирамида в архитектуре закономерно стала олицетворением устойчивости прочности, вечности и покоя. В этом ее эстетическое содержание. Художественное выражение закономерностей архитектурного сооружения или конструкции называется архитектоникой или просто тектоникой. Можно сказать, что пирамида является символом тектоники всей классической архитектуры.

Современное зодчество бросило вызов классической тектонике. Получив в свое распоряжение особо прочные материалы конструкции, оно стремится перевернуть вверх ногами «пирамиду архитектоники». Современная архитектура, будто преодолев силы тяготения, парит в воздухе. Человечество всегда мечтало о легкой воздушной архитектуре, и вот в XX веке эти мечты обретают плоть. Горизонтальные плоскости, будто летящие в пространстве («Дом над водопадом» в Бер-Ране, ГА, арх. Ф. Райт, 1936 г. Рисунок 7 а)); гигантские нависающие объемы (Клуб им. И. В. Русакова в Москве, арх. К. Мельников, 19 г. (Рисунок 7 б)); V-образные опоры, оторвавшие здание от земли («Лучезарный  дом», арх. Ле Корбюзье, 1952 г.); стены, превращенные в витражи, в которые любуются золотые купола Кремлевских соборов (Кремлевский Дворец съездов, арх. М. Посохин и др., 1961 г.); причудливые линии козырьков и сводов-оболочек в форме гипаров (церковь де ла Виргин Милагроза в Мехико, инж. Ф. Кандела, 1955 г.)— все это приметы современной архитектоники и ставшие классикой примеры современной архитектуры. Все эти приметы, собранные вместе, легко обнаружить в здании Штаб-квартиры ЮНЕСКО в Париже (арх. П. Нерви и др., 1957 г. (Рисунок 7 в)), которое и было задумано как символ современной архитектуры.

а)                                                     б)

              в)

     г)

Рисунок 7 — Современная архитектура  а) Дом над водопадом в Бер-Ране. США. Архитектор Ф. Райи. 1936. б) Клуб им. И.В. Румакова в Москве. Архитектор К. Мельников. 1923 в) Здание ЮНЕСКО в Париже. Архитектор М.Брейер, Б. Зерфюсс, П. Нерви.1957 г) Здание фирмы «Эссо» в Риме. Архитектор Дж. Лафунте, Г. Ребеккини.1980

Символ современной архитектоники — проект музея современного искусства в столице Венесуэлы Каракасе. Проект создан лауреатом Ленинской премии мира, бразильским архитектором Оскаром Нимейром и представляет собой огромную пирамиду из стекла и бетона, стоящую «вверх ногами». Конечно, главное в проекте Нимейера — это вызов классической каменной тектонике, стремление выразить новые возможности новой архитектуры в новой, пусть даже парадоксальной форме. Право на жизнь новых идей доказывается в проекте Нимейера «методом от противного».

Проект Нимейера остался неосуществленным, но его смелые тектонические идеи дали свои всходы. Здание фирмы «Эссо» в Риме, построенное в 1980 г. архитекторами Дж. Лафуэнте и Г. Ребеккини (Рисунок 7 г)). Здание напоминает три пирамиды в Гизе, перевернутые «вверх ногами»; оно явно перекликается со знаменитым проектом Нимейера, хотя конструктивно решено по-своему. Веер стальных опор является конструктивным и эмоциональным стержнем здания, которое напоминает, скорее, не дом, а какой-то сложный механизм. Благодаря новым тектоническим идеям, цельности и геометричности всей композиции здание «Эссо» производит сильное впечатление, хотя, разумеется, и стоит особняком в архитектуре второй половины XX века [5].

Символы Нью-Йорка — возносящиеся к облакам небоскребы (Рисунок 8). Нью-йоркская культура, благодаря относительной по сравнению со Старым светом молодостью, не была перегружена стереотипами поведения и общепринятых решений, и поэтому легко принимала новое, превращая только что созданную типологию в норму. Изобретение лифта и совершенствование металлических конструкции сняли технические ограничения на высоту зданий. И хотя первые высотки были построены в Чикаго, именно в Нью-Йорке они породили целый архитектурный жанр.

Рисунок 8 –Небоскребы Нью-Йорка

Небоскребы стали выступать как символы престижа компании, их владельцы соревновались за честь обладать самым высоким зданием. С начала появления высотных зданий их форма ассоциировалась с понятием башни — и они фактически стали башнями. Они выглядели как несколько зданий с традиционными фасадами, водруженные друг на друга. Из «архива» классики архитекторы позаимствовали на их взгляд наиболее близкий к идее небоскреба мотив — мотив колонны. Они организовывали объем подобно классической колонне с ее делением на базу, ствол и венчание. Эта трехчастная схема колонны была еще приемлема для зданий высотой до 20 этажей, но более рослые постройки не укладывались в такую схему. Поэтому небоскреб начал постепенно уходить от традиционной внешности, рождая новый архитектурный тип, заметный в городском пространстве и играющий с индустриальными метафорами.

Корбюзье, выражая свое мнение по поводу нью-йоркской высотной архитектуры, высказался весьма эксцентрично: «Это катастрофа, но катастрофа прекрасная». Для европейца, привыкшего к горизонтально развернутому ландшафту, небоскребы ассоциируются с горами

Архитектурные формы схематизировались до предела, стремясь приблизиться к простейшим решеткам и сеткам разлинованного на квадраты пространства. Ведь после того, как современное движение объявило войну историческим стилям в архитектуре, в том числе и классицизму — концепция ордера, как системы архитектурных форм, оказалась сданной в «архив».

Но с приходом постмодернистской эпохи, подобно тому, как на место мифа в культуру пришла «энциклопедия», функцию ордера стал выполнять «каталог» возможных архитектурных форм. Нормативная система уступила место свободному выбору и поиску новой оригинальной формы, хотя бы и в рамках заданного жанра — небоскребов. И «традиционная» нью-йоркская высотка, воспроизведя массу однотипных вещей, помогла произвести сдвиг в архитектурном сознании. Архитекторы стали обыгрывать не норму, а форму небоскребов, словно отказываясь от накопленного архива готовых и испытанных решений. Так появились здания с ломанными боками, с лихо закрученными в спирали верхушками. Так, из ставшего нормой, «традиционного» небоскреба вырос иконический. Он не просто возносится над окрестным городским ландшафтом. Он всем своим видом дает понять, что является зданием-знаком, закрепленным в сознании своей формой.

Каждая культура оставляет в истории свой след в виде архитектурных памятников, где-то простых и наивных, а где-то смелых и креативных. Но во всех них строго прослеживается закономерность: красоте зодчие придают особое значение, ибо без красоты, без искусства архитектуры вообще нет, остаются только серые безликие строения. Памятник архитектуры  может стать непрочным и бесполезным (таковым сейчас стал двадцатидвухглавый красавец  Преображенский  собор на острове Кижи — жемчужина  древнерусского деревянного  зодчества), но памятник архитектуры не может быть некрасивым, ибо в таком случае он из памятника превращается в строение [6].

Список используемой литературы

1. Майничева А. Ю. Деревянные церкви Сибири XVII века: формы, символы, образы.- Культурное наследие: Архив 1998–1999 гг .- Режим доступа: www.zaimka.ru/culture/maynich8.shtml
2. Раппопорт А.Г. К пониманию архитектурной формы Диссертация на соискание ученой степени доктора искусствоведения Москва 2000
3. Чебанов С.В. Общая морфология  Представления о форме в естествознании и основания общей морфологии – Режим доступа: http://www.biospace.nw.ru/biosemiotika/main/morph.htm
4. Г.А. Ключарев Пространство и время в жизни человека « Философия и жизнь. О человеке », Москва, изд. Знание», 12/1991г.OCR: БЕГАЛИН А.К., 2004 г.
5. Волошинов А.В. Математика и искусство.-М.: Просвещение,1992.-235 с.:ил. – ISBN 5-09-002705-6
6. Елена Игумнова Между нормой и формой  ZAART, 22.08.07 – Режим доступа: http://www.stengazeta.net/article.for.printing.html?id=3718