Раздел: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КУЛЬТУРОЛОГИИ
Ключевые слова:
не указаны
Аннотация:не указана
Текст статьи:
Эпоха глобализации привела к мощному взаимодействию культур друг с другом. В этом процессе константные субстанции (устойчивые основы) национальных культур участвуют достаточно своеобразно. Их доминанты, представленные языком, ментальностью, религией, искусством, наукой, с вложением в них более мелких построений – идеалов, норм, ценностей и др. позволяет рассмотреть аспекты их взаимодействий в межкультурных контактах.
Коммуникации разных культур ставят оба агента (культуры) коммуницирования в ситуацию, которая выступает не как сплошное слияние всех без исключения ее элементов, но как коммуникации отдельных частей константных субстанций. Само качество вхождения в другую культуру зависит от формы коммуникации и степени социальной дистанции, в которой находятся оба субъекта.
Если взять за основу принятые формы коммуникации, выделенные Б. Ерасовым — межличностную межкультурную коммуникацию; внутригрупповую межкультуруную коммуникацию; межгрупповую межкультурную коммуникацию, то характер взаимодействий константных субстанций в каждом случае будет значительно отличаться от другого.
Межличностная межкультурная коммуникация, — наиболее изучаемый в психологии, культурологии и социологии аспект, по параметрам которого определяются многие личностные характеристики. Межличностная коммуникация — постоянный ежедневный процесс, определяющий все остальные характеристики взаимодействий культур. При этом сам процесс межкультурного взаимодействия можно считать сложно диффузным явлением, в котором осуществление собственно диффузии (смешение) крайне нелинейно. В первую очередь в коммуникации включены языки во всем спектре их объема, куда попадают и вербальные-визуальные и тактильно-обонятельные аспекты.
Однако, они коммуницируют друг с другом незначительной — пограничной — частью своего объема, которая необходима для общения преимущественно обиходного характера (речь не идет о профессионалах-лингвистах, голубооко изучающих особенности и нюансы языка).
Но, имея в виду информационную сторону общения, следует сделать несколько отсылок на разъяснение именно этой специфики. Естественно, что сам акт общения многогранен, и его нельзя сводить только к прямому обмену вербальной информацией. Люди, как два агента коммуникации взаимодействует друг с другом всем объемом языков, эмоций, энергии и др., создающими его личностное поле. Поэтому в процессе межличностных коммуникаций информация не только передается, но и постоянно корректируется. Причем эта корректировка проходит несколько этапов: первый из них заключается в корректировании информации в процессе усвоения, затем корректировка осуществляется в самом акте ее передачи, так как звучащее слово всегда иное, нежели мысли и ощущения, последний аспект корректировки происходит в момент получения и усвоения ее другим человеком. То есть, информирование в межличностном общении представляет собой многоэтапное построение, смыслы которого постоянно меняются в процессе усвоения, которое может расширять или суживать содержания. При этом может происходить смещение акцентов в самом содержании, так как для разных личностей значимыми становятся другие позиции.
Рассмотрим межличностные межкультурные позиции, глубоко изученные Т. Шибутани, а вслед за ним и Б. Ерасовым (1, 4).
Для качественной межкультурной коммуникации в этом случае нужно не только овладеть языком, но и усвоить множество невербальных средств общения. Правильное восприятие и реагирование на другую культуру проявляется в знании символической знаковой системой. Б. Ерасов отмечает, что в этом плане “могут выступать любые социальные феномены. В качестве основных ее форм принято рассматривать жесты руками, как преднамеренные, так и непроизвольные, выражения лица, позы и положения тела, стили одежды и причесок, походку, пространственную дистанцию при общении, прикосновения, контакт глазами (особенно тогда, когда человек слушает другого), архитектуру, дизайн интерьера, артефакты, такие, как ювелирные украшения, трости, платочек или цветок на лацкане, графическую символику типа “женская комната” или “осторожно при транспортировке”, указатели на улицах, художественные и другие формы воздействия, например свадебный танец или политический парад, запахи, цвета, синхронизация речи и движений, вкусовые предпочтения, включая символику, связанную с едой, коммуникационные функции чаепития и др., различные формы удовольствия, так или иначе связанные со ртом — курение, жевание резинки и т.п., влияние температуры, косметику, сигналы, применяемые полицией, водителями, символику, связанную со временем (какое время рассматривается как слишком раннее или слишком позднее для визитов к друзьями и малознакомым людям, какая речь считается длинной, а какая короткой, сколько времени должен длиться обед и др.), тишину, паузы при вербальном общении” (1, с.444-448).
Немаловажным аспектом становится и то, что в процессе обмена информацией люди не просто обмениваются тем или иным содержанием, но и влияют друг на друга. И это влияние становится тем более сильным, чем более своеобразной и значимой для другого является сама личность. То есть, качество межличностных отношений становится фильтром для усвоения информации. Психологическое воздействие, возникающее при этом, может аннулировать смысл информации, понизить или повысить ее актуальность, расширить содержание и перевести его влияние на объекты, которые прежде не возникали в поле зрения и др. Все это направлено на изменение поведения коммуникатора и коммуницируемого.
Одновременно с этим, характер межличностной коммуникации предполагает наличие барьеров психологического или другого порядка, которые становятся барьерами для восприятия информации. Систематизация барьерности чрезвычайно велика, но основой ее становятся преимущественно разные типы и модификации ментальности. Каждая из них обязывает коммуникатора корректировать информацию достаточно существенно. Кроме них, в качестве барьера может выступать и степень коммуникабельности — умение и уровень культуры общения или его отсутствие. Мы постоянно сталкиваемся с этими проблемами и на личном и на наблюдаемом уровне.
Внутригрупповая межкультурная коммуникация основывается на единой деятельности, которая одновременно становится и полем коммуникации, то есть полем передачи идей, знаний, оценки событий; и возможностью достижения взаимопонимания, которое реализуется в новой деятельности.
В данном случае, коммуникация выступает как побудительная сила, организующая совместные действия, в которых каждый член группы выполняет свою часть задания и тем самым становится членом коллективных действий. При этом результат совместных усилий становится совокупным результатом усилий каждой конкретной личности. Но достижение подобного возможно лишь при грамотно организованной коммуникации, базирующихся на единых знаниях, сходных волевых усилиях, мобильности стремлений, социальной ценности результата, встраивания последнего в наличные культурные матрицы. В процессе совместных действий происходит корректировка межличностных отношений, во время которых люди усиливают кооперативные и конкурентные аспекты, чья сущность достаточно тщательно отработана психологами.
Таким образом, внутригрупповая коммуникация становится условием создания новой для культуры ценности и модулирования межличностного общения в сходных для деятельности формах.
Исходя из этого, можно считать, что деятельностная коммуникация – самый объемный и прочный коммуникативный пласт, могущих повлечь за собой изменение ряда других параметров или донорской или реципиентной культуры. В этом случае существующие аспекты чрезмерно оригинальной методологии деятельности сознательно подавляются профессионалами разных культур, что позволяет выработать общую платформу и повысить скорость и качество выполнения.
Вместе с тем, целый ряд видов деятельности, в частности – индивидуальное обучение, и вообще сам процесс обучения – научения, предполагает осознанное принятие — обучение ценностей у высококлассного профессионала, чьи знания оцениваются как очень высокие, достойные заимствования. О. Ромах (2) отмечает, что данная позиция на первом этапе требует безусловного освоения – заимствования наличных образцов избранной модели культуры. Целый ряд мастеров искусств, духовных практик, философских школ, восточных единоборств и др. предполагает не только абсолютизацию точного воспроизведения конкретных методов, но и такого количества повторений упражнений, которые вводят новые структуры культуры в ментальный склад ученика на уровне нормативно-безусловного комплекса. Только после этого, когда сам ученик становится мастером, возможно развитие, модификация его собственной сформированной культуры.
Эта позиция широко распространена с древности до настоящего времени, когда в любой сфере наук, искусств и др. говорят – «я представитель такой-то школы», что предполагает наличие определенного стиля, направления. Именно таким образом осуществляется «живая передача традиции», что обязательно связано не только с усвоением иных образцов культуры, но с обязательным включением в них личностных качеств их создателя. В этом случае ученики становятся естественными преемниками школы со всеми атрибутами, их составляющими.
По сути дела культура ученика находится и изменяется в поле культуры мастера, что в традиционных вариантах предполагало не только обучение, но и жизнь в его доме, то есть, полную смену культурного пространства и полное вхождение в него. На этом принципе построены закрытые учебные заведения, которые были свойственны образованию и воспитанию ремесленников, художников, музыкантов, монахов, студентов, дворянства прежних веков. За несколько лет нахождения в иной культурной среде человек не только приобретал новые способности, навыки, умения, черты характера, но и укреплял их настолько, что они становились осевыми чертами всей последующей жизни.
В настоящее время, когда обучение имеет другие характеристики и предполагает регулярное посещение образовательного учреждения, ученик — студент постоянно возвращается в собственную культурную среду. При этом воздействие культурного пространства образования ослабевает, и ментальность в целом изменяется не столько значительно. Скорее всего, изменениям подвергаются небольшая часть внешних устоев, которые могут более или менее глубоко проникать в индивидуальную картину мира человека.
Межгрупповая межкультурная коммуникация основывается на деятельностных групповых показателях. В качестве объектов общения могут выступать профессионалы или представители демографических групп, туристы (ученые, студенты, рабочие и др. профессиональные группы; молодежь, дети, пенсионеры и др.) Платформой подобных форм коммуникаций выступают, прежде всего, паттерны культуры, сходные для каждой группы. Именно они и их сходное понимание становится условием качественного общения, принятия друг друга и выстраивания побудительной мотивационной основы. В качестве межгрупповых кодов выступают, прежде всего, показатели профессионализма и статуса личности в профессиональной группе. При этом отношения, сформированные к другой профессии или отрасли, зачастую переносятся на личность. В этом случае отрасль (направление, нация, гендер, демографические аспекты и др.) рассматриваются как адекватные личности и прежние ориентиры коммуницирования становятся стереотипами восприятия в иной ситуации. Так, представители точных наук, воспринимают гуманитариев в облегченных категориях, студенты одного института воспринимают других в категориях, основанных на мифологемах, связанных с другим вузом и профессиональной направленностью и др. Эти позиции, с одной стороны, облегчают коммуникации, так как выстраивают ожидания в стандартных позициях, с другой чрезвычайно искажают сущность, так как в процессе принятия другого лишь в конвенциальных категориях из поля зрения ускользает личностная уникальность.
Эта форма коммуникации самая неэффективная в плане межкультурного обмена, так как каждая личность окружена оболочкой своей собственной взрастившей ее культуры. Она остается ее носителем в окружении себе подобных, которые усиливают барьер между культурами коммуникантами. Так, группа туристов, приехавшая в другую страну, так и остается представителями другой культуры, наблюдающими окружающую экзотику. Как правило, последствия подобного выражаются в воспоминаниях и рассказах о местах пребывания, подкрепляемых сувенирами, не более того.
Совершенно другие параметры мы наблюдаем в случае совместной жизни (в едином узком пространстве) представителей разных культур. Примером тому может выступать межнациональная семья, которая строиться обоими супругами и на основе личностной симпатии, и по принципам вырастивших их культурных средах. Здесь все спектры содержательного и формообразующего характера соединены во времени и пространстве, но и при этом, взаимодействие культур происходит настолько извилистыми путями, результаты которого крайне сложно предвидеть.
При этом вхождение в новую культуру, как отмечает Ерасов, проходит по “У-кривой” (U-curve). При этом «U» — степень неизвестности, но также и графический волнообразный символ, демонстрирующий эмоциональное состояние другой личности в иной культуре.
“Первая фаза «У-кривой» получила название “медового месяца”, когда знакомство с новой культурой, ее отдельными достижениями или представителями рождает прилив оптимизма, приподнятое настроение, уверенность в успешном взаимодействии и хороших перспективах на будущее. Эта модель достаточно точно показывает эволюцию восприятия индивида, попавшего в незнакомую культуру. Она имеет три основные фазы: подъем, спад, новый подъем. Как культурно-эмоциональный подъем можно охарактеризовать передающее настроение в семье в период ее становление, высокого обоюдного эмоционального накала позитивного свойства. По сути дела и муж, и жена демонстрируют лишь позитивные свойства и своего характера, и этнокультуры, что проявляется в навязывании преувеличенно позитивного отношения к “достижениям другого этноса”, создающего совершенно иное качество жизни (1).
При этом новая модель культуры выстраивается следующим образом:
Она в течение длительного времени остается отдельными фракталами, которые соединяются лишь новыми формами деятельности, ранее не знакомыми им или их этнической культуре. То есть, деятельностный вакуум заполняется совместно создаваемыми навыками и умениями. При этом под «деятельностным» подразумеваются все атрибуты культуры повседневности (от форм полиаспектной межличностной коммуникации малой социальной дистанции, воспитания детей, до необходимости поддержания порядка в квартире, ремонта и др.). Именно эти новые позиции и выступают основой совместного существования. Демонстрация ценностей этнической культуры очень плотно занимает нишу личностных умений и навыков, основанных именно на ней.
Одновременно с этим, если в коммуницировании участвуют старшие родственники (родители), то ареал их этнокультуры оказывается доминирующим, так как количество носителей культуры определяет и его плотность. Их опыт и этнически окрашенные навыки становятся основой усвоения. В этом случае один из супругов вынужден, подавляя свою культуру, осваивать ценности другой.
Следующий этап диффузии культурных предикантов характеризуется как “культурный шок” Это период ослабления эмоций, затуманивания надежд, когда эйфорический эмоциональный настрой сменяется покоем или более радикальными в минусовой фазе настроениями. Шок возникает в первую очередь в эмоциональной сфере, однако важнейшую роль играют такие социальные факторы — как неприспособленность и неприятие новых обычаев, стиля поведения и общения, темпа жизни, изменений в материальной инфраструктуре и ценностях (роли индивидуальных усилий, рационального поведения).
В третьей фазе формируется реалистическая оценка ситуации, возникает адекватное понимание происходящего, возможность активно избирательно относится к ценностям другого этноса. Однако не исключается и возможность полного отвержения новых культурных феноменов и неизбежного в этом случае отступления, бегства, как в эмоциональном (“в себя”), так и в прямом, физическом смысле. ” (3, с.449). В этом случае мы наблюдаем новое отношение к ценностям собственной культуры, которые воспринимаются как качественные, комфортные, единственно возможные для существования, ценности другой этнической культуры отвергаются, но сохраняются совместно приобретенные навыки и свойства.
Это вторичное воссоздание ценностей собственной культуры наблюдается во всех культурных взаимодействиях.
Выросшие в межкультурных семьях дети, как правило, в большей мере наследуют материнскую культуру, так как первый период своей жизни проводят в поле ее мощного воздействия, когда и создаются основные жизненные стереотипы.
Таким образом, коммуницирование этнических константных субстанций культуры – сложный неоднозначный процесс, который сохраняет ценности этнической культуры в достаточно целостном виде, которые всплывают в различных формообразованиях, наиболее часто фиксируясь в канонах, традициях, повседневной культуре.
Литература
1. Ерасов Б. Социальная культурология. М., 1997.
2. Ромах О. Культурология. Теория культуры. Тамбов, 2002.
3. Флиер А. Культурогенез. М., 1998.
4. Шибутани Т. Социальнвая психология. М., 2003.