Автор(ы) статьи: Гофман Михаэль
Раздел: СОЦИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:

психология, культура, человек, постчеловек, меры воздействия, уровни воспитания

Аннотация:

В статье рассматриваются особенности разных типов людей: людей успешного социума,людей «дна», к каждому из которых применяются свои психологические приемы. не­бы­ва­лое вни­ма­ние к пси­хо­ло­гии, к эмо­ци­ям го­во­ри­т о не­об­хо­ди­мо­сти фор­ми­рую­ще­го­ся мас­со­во­го об­ще­ст­ва в вос­пи­та­нии чувств, обуз­да­ния пер­во­здан­ных ин­стинк­тов, смут­ных ощу­ще­ний, про­ти­во­ре­чи­вых же­ла­ний в ка­ж­дом че­ло­ве­ке. по мне­нию кар­лай­ла и рас­ки­на эту за­да­чу мог­ла вы­пол­нить толь­ко ми­ро­вая куль­ту­ра, ко­то­рая бы­ла тем фун­да­мен­том на ко­то­ром вы­рос­ла об­ще­ст­вен­ная эли­та, ари­сто­кра­тия.

Текст статьи:

Со вре­мен Про­све­ще­ния ци­ви­ли­за­ция на­ча­ла свой путь к соз­да­нию Но­во­го По­ряд­ка, нового идеального общества и нового идеального человека. Осоз­на­ние не­об­хо­ди­мо­сти об­ще­ст­ва  в но­вом человеческом архети­пе, не имеющего излишнего балласта внутреннего мира, минимальном человеке, функционирующего как часть машины экономики, ста­ло наи­бо­лее ост­рым в пе­ри­од ин­ду­ст­риа­ли­за­ции.

Не­мец­кий фи­ло­соф Яс­перс, — «Че­ло­век дол­жен прой­ти об­ра­бот­ку, из сы­рья пре­вра­тить­ся в про­дукт, и стать эф­фек­тив­ной ча­стью ма­ши­ны. Все ка­че­ст­ва, не ис­поль­зуе­мые ма­ши­ной-об­ще­ст­вом, долж­ны быть от­бро­ше­ны. Че­ло­ве­че­ский ас­пект от­но­ше­ний дол­жен быть со­хра­нен лишь в той сте­пе­ни, без ко­то­рой он пси­хо­ло­ги­че­ски не вы­жи­ва­ет.».

Про­па­ган­да стра­н за­пад­ной де­мо­кра­тии ни­ко­гда об этой це­ли эко­но­ми­ки не го­во­ри­ла, от­кры­тые дек­ла­ра­ции, по­доб­ные сен­тен­ции Яс­пер­са, мог­ли вы­звать об­ще­ст­вен­ное не­го­до­ва­ние, так как об­ще­ст­во про­дол­жа­ло жить идеа­ла­ми Воз­ро­ж­де­ния, цен­ность лич­но­сти еще не под­вер­га­лась со­мне­нию, но настойчиво проводила транс­фор­ма­цию гу­ма­ни­сти­че­ских идеа­лов в идеа­лы тех­но­кра­ти­че­ские.

Пер­вой стра­ной, от­кры­то про­воз­гла­сив­шей эту идею но­во­го вре­ме­ни, идею общества-машины в которой человек важен лишь как ее часть, бы­ла Со­вет­ская Рос­сия, ко­то­рая, в сво­ей про­па­ган­де, ли­те­ра­ту­ре, ис­кус­ст­ве, го­во­ри­ла, что че­ло­век дол­жен стать “вин­ти­ком” ма­те­ри­аль­но­го про­грес­са, “вин­ти­ком” ма­ши­ны эко­но­ми­ки.

Об­ра­з этого Но­во­го Че­ло­ве­ка в Рос­сии в 20-ых го­дов прошлого века создал Андрей Платонов, использовав символ индустриализации, вершину технического прогресса того времени — паровоз :

В гла­зах на­ших све­тят­ся гор­ны,

В серд­цах взры­ва­ет­ся кровь,

Как топ­ка ды­ша рас­ка­лен­ная,

Как пес­ня гуд­ков на­ших рев.

Мая­ков­ский, без иронии и сарказма Платонова, ви­дел че­ло­ве­ка бу­ду­ще­го по-другому, как гу­ма­но­ид­ный ме­ха­низм, ра­зо­рвав­ший вся­кие свя­зи с гря­зью и по­шло­стью ре­аль­но­го ми­ра, и дал дру­гой об­раз, “Элек­три­че­ская жен­щи­на”, в пье­се «Ба­ня». Очи­сти­тель­ная ба­ня ин­ду­ст­ри­аль­ной ре­во­лю­ции долж­на бы­ла вы­па­рить “свин­цо­вую мер­зость” рос­сий­ской жиз­ни и ос­та­вить в че­ло­ве­ке толь­ко “элек­три­че­ское”, ма­шин­ное.

«По­кло­не­ние ма­ши­не ста­ло но­вой ре­ли­ги­ей боль­ше­ви­ков с Ле­ни­ным как ее про­ро­ком. Все об­ще­ст­во долж­но быть ор­га­ни­зо­ван­но на на­уч­ных тех­ни­че­ских прин­ци­пах, са­мо об­ще­ст­во долж­но стать без­от­каз­но функ­цио­ни­рую­щей ма­ши­ной.», писал со­цио­лог Фу­лоп-Мил­лер в 20-ые годы прошлого века.

Но боль­ше­ви­ки сле­до­ва­ли в рус­ле всей за­пад­ной ци­ви­ли­за­ции, и их от­ли­ча­ло от ос­таль­но­го ми­ра лишь пря­мо­ли­ней­ность в вы­ра­же­нии об­щих фор­мул и за­дач про­грес­са.

Это не Ле­нин, а фи­нан­сист и об­ще­ст­вен­ный дея­тель кай­зе­ров­ской Гер­ма­нии, Уол­тер Ра­те­нау, го­во­рил, что толь­ко ма­ши­на при­ве­дет че­ло­ве­ка к сво­бо­де и сча­стью. Это немецкий ученый, математик Лейб­ни­ц, утверждал, что че­ло­ве­к такая же машина, как и ча­со­вой ме­ха­низ­м. Эта идея раз­ви­ва­лась вме­сте с ус­лож­не­ни­ем тех­но­ло­гии, от че­ло­ве­ка-па­ро­во­за к элек­три­че­ской ма­ши­не и в конце ХХ века идеалом человеческого совершенства стал ком­пь­ю­те­р.

«Глав­ным барь­е­ром на пу­ти раз­ви­тия эко­но­ми­ки яв­ля­ет­ся не про­бле­мы соз­да­ния но­вых тех­но­ло­гий и ор­га­ни­за­ци­он­ных ме­то­дов, а при­спо­соб­ле­ние че­ло­ве­че­ской пси­хи­ки к эф­фек­тив­ной ра­цио­наль­но­сти, ра­зум­ной ло­ги­ке ком­пь­ю­те­ра.», писал жур­нал «Со­вре­мен­ные тех­но­ло­гии и об­ще­ст­во» в 1985 году.

Сегодня эта идея не дебатируется, она осуществляется на практике, но еще несколько десятилетий назад она вызывала сопротивление. Так, Стэн­ли Куб­рик, по­ста­вив­ший фильм «Ме­ха­ни­че­ский Апель­син», писал, — «По­стин­ду­ст­ри­аль­ное об­ще­ст­во поста­вит че­ло­ве­ка в ус­ло­вия, в ко­то­рых он ли­шит­ся всех слад­ких со­ков са­мой при­ро­ды и станет ме­ха­низ­мом.»

Фильм Куб­ри­ка был от­ра­же­ни­ем об­ще­ст­вен­ных на­строе­ний пе­рио­да 60-ых. К кон­цу ХХ ве­ка аме­ри­кан­ская на­уч­ная фан­та­сти­ка, экс­т­ра­по­ли­руя се­го­дняш­ние тен­ден­ции в бу­ду­щее, уже не ви­дела ни­че­го тра­ги­че­ско­го в пре­вра­ще­нии че­ло­ве­ка в ма­ши­ну, ско­рее на­обо­рот, че­ло­век-ма­ши­на час­то бо­лее при­вле­ка­телен, чем обыч­ные лю­ди. Человек несовершенен, машина совершенна. Со­вре­мен­ные ав­то­мобили, с их иде­аль­ны­ми про­пор­ция­ми под­чер­ки­ва­ют недостатки че­ло­ве­че­ско­го те­ла, ря­дом с воз­мож­но­стя­ми ком­пь­ю­те­ра ин­тел­лект че­ло­ве­ка ка­жет­ся бес­по­мощ­ным.

Мож­но, бла­го­да­ря мно­го­лет­ним тре­ни­ров­кам, тех­ни­ке “body sculpturing”, соз­дать ат­ле­ти­че­скую фи­гу­ру, как у “Тер­ми­на­то­ра”, но, у че­ло­ве­че­ско­го те­ла есть ли­ми­ты, у ро­бо­та этих ли­ми­тов нет. Мож­но вы­ра­бо­тать мощный ин­тел­лект, но все рав­но он бу­дет ус­ту­пать ин­тел­лек­ту ком­пь­ю­те­ра. Чем­пи­он ми­ра по шах­ма­там, Кас­па­ров, про­иг­рал ком­пь­ю­те­ру шах­мат­ный матч.

Не­да­ром ле­ген­ды со­вре­мен­ной  мас­со­вой куль­ту­ры, в та­ких филь­мах 80-ых го­дов как «Ро­бо­коп» и «Тер­ми­на­тор», ви­дели в по­лу­че­ло­ве­ке-по­лу­ма­ши­не улуч­шен­ный об­ра­зец обыч­но­го че­ло­ве­ка, ог­ра­ни­чен­но­го в сво­их воз­мож­но­стях, а воз­мож­но­сти че­ло­ве­ка-ро­бо­та без­гра­нич­ны.

Reader Digest, са­мый по­пу­ляр­ный жур­нал Аме­ри­ки, ти­раж 22 мил­лио­на в год, восхищаясь звез­дой бейс­бо­ла Со­лом Маг­ли, — «он дей­ст­ву­ет, как со­вер­шен­ный ро­бот, его дви­же­ния от­то­че­ны и ме­то­дич­ны, как у ма­ши­ны.» Но, тот же Сол Маг­ли, вне бейс­бо­ла, в обыч­ной жиз­ни, да­ле­к от то­го со­вер­шен­ст­ва, ко­то­рое он де­мон­ст­ри­ро­вал на спор­тив­ной пло­щад­ке.

Как же соз­дать та­ко­го со­вер­шен­но­го че­ло­ве­ка-ро­бо­та вне бейс­бо­ла, во всех дру­гих сфе­рах жиз­ни, жизнь не бейс­бол, а че­ло­ве­че­ская пси­хо­ло­гия чрез­вы­чай­но слож­на и да­ле­ко не все­гда под­да­ет­ся ра­зум­но­му кон­тро­лю. Ра­бо­та соз­на­ния и под­соз­на­ния до сих пор ос­та­ют­ся за­гад­кой для нау­ки. Внут­рен­ний мир че­ло­ве­ка час­то ир­ра­цио­на­лен, а за­да­ча об­ще­ст­ва соз­дать мир в ко­то­ром все про­ве­ря­ет­ся и кон­тро­ли­ру­ет­ся ра­зу­мом.

По­ка нау­ка не соз­да­ла тех­ни­че­ских средств кон­тро­ля внут­рен­ней жиз­ни че­ло­ве­ка об­ще­ст­во ис­­пол­ь­­зо­вало тра­ди­ци­он­ные фор­мы, вос­пи­та­тель­ные ме­ры и ме­ры по­ли­цей­ские. Эмо­ции, им­пуль­сив­ные по­ры­вы ре­гу­ли­ро­ва­лись внеш­ним дав­ле­ни­ем, эти­кой, глас­ны­ми и не­глас­ны­ми пра­ви­ла­ми мо­ра­ли, в ко­неч­ном сче­те, все­ми об­ще­ст­вен­ны­ми ин­сти­ту­та­ми. Но эти­ка бы­ла эф­фек­тив­ной по­ка в об­ще­ст­ве су­ще­ст­во­ва­ли ста­биль­ные фор­мы жиз­ни и об­ще­ст­вен­ных от­но­ше­ний, а ин­ду­ст­ри­аль­ное раз­ви­тие соз­­д­ало ог­ром­ную со­ци­аль­ную ди­на­ми­ку, по­на­до­би­лись но­вые ме­то­ды и поя­ви­лась но­вая фор­ма  кон­тро­ля по­ве­де­ния с по­мо­щью ме­ди­ци­ны, пси­хо­ло­гия.

Идея соз­да­ния кон­тро­ли­руе­мой пси­хо­ло­гии по­ве­де­ния поя­ви­лась в Анг­лии уже в се­ре­ди­не 19-ом ве­ке, в так на­зы­вае­мую вик­то­ри­ан­скую эпо­ху. К это­му вре­ме­ни Ве­ли­ко­бри­та­ния пре­вра­ти­лась в ли­де­ра ин­ду­ст­ри­аль­но­го ми­ра, и в ней впер­вые ста­ла осоз­на­вать­ся не­об­хо­ди­мость не только рационализации внешнего поведения, но и кон­тро­ля внутреннего мира человека.

В это вре­мя про­хо­ди­ла ожес­то­чен­ная дис­кус­сия ме­ж­ду сто­рон­ни­ка­ми ра­цио­на­ли­за­ции и не­зна­чи­тель­ной груп­пой дис­си­ден­тов, во гла­ве ко­то­рой бы­ли пи­са­те­ли Кар­лайл и Рас­кин. Кар­лайл и Рас­кин пре­ду­пре­ж­да­ли, что ра­цио­на­ли­за­ция че­ло­ве­че­ских эмо­ций сте­ри­ли­зу­ет жи­вые, объ­ем­ные чув­ст­ва, от­но­ше­ния лю­дей ста­нут пло­ски­ми и бес­кра­соч­ны­ми, а эмо­ции. Не­по­сред­ст­вен­ные, спон­тан­ные ре­ак­ции это ог­ром­ная цен­ность, они на­пол­ня­ют об­ще­ст­вен­ную жизнь мно­го­гран­ной кра­соч­но­стью, их не­пред­ска­зуе­мость вно­сит в че­ло­ве­че­ские от­но­ше­ния ту иг­ру жиз­нен­но­го спек­так­ля в ко­то­ром по­сто­ян­ная им­про­ви­за­ция яв­ля­ет­ся жи­вым ис­точ­ни­ком но­вых чувств, впе­чат­ле­ний, идей. Ма­те­ри­аль­ные же цен­но­сти, ко­то­рые бу­дут соз­да­ны в ре­зуль­та­те уни­фи­ка­ции по­ве­де­ния, обо­га­тят ма­те­ри­аль­ный мир ок­ру­жаю­щий че­ло­ве­ка, но его внут­рен­ний мир бу­дет обед­нен.

В 19-ом ве­ке ли­те­ра­ту­ра, бо­лее чем ко­гда-ли­бо рань­ше, стре­ми­лась по­ка­зать внут­рен­ний мир че­ло­ве­ка во всей его слож­но­сти и бо­гат­ст­ве. «Вос­пи­та­ние чувств» Фло­бе­ра бы­ла на­столь­ной кни­гой для не­сколь­ких по­ко­ле­ний.

Дос­то­ев­ский был са­мым чи­тае­мым рус­ским ав­то­ром в Ев­ро­пе. Поя­вил­ся но­вый тип те­ат­ра, пси­хо­ло­ги­че­ский те­атр. В это же вре­мя ро­ди­лась но­вая нау­ка, пси­хо­ло­гия.

Та­кое не­бы­ва­лое вни­ма­ние к пси­хо­ло­гии, к эмо­ци­ям го­во­ри­ло о не­об­хо­ди­мо­сти фор­ми­рую­ще­го­ся мас­со­во­го об­ще­ст­ва в вос­пи­та­нии чувств, о не­об­хо­ди­мо­сти обуз­да­ния пер­во­здан­ных ин­стинк­тов, смут­ных ощу­ще­ний, про­ти­во­ре­чи­вых же­ла­ний в ка­ж­дом че­ло­ве­ке. По мне­нию Кар­лай­ла и Рас­ки­на эту за­да­чу мог­ла вы­пол­нить толь­ко ми­ро­вая куль­ту­ра, ко­то­рая бы­ла тем фун­да­мен­том на ко­то­ром вы­рос­ла об­ще­ст­вен­ная эли­та, ари­сто­кра­тия.

Мас­сы, сле­дуя тем же об­раз­цам, смо­гут при­об­ре­сти те же ка­че­ст­ва, пус­кай и не в той ме­ре как эли­та, соз­да­вав­шая­ся в те­че­нии мно­гих по­ко­ле­ний, но бла­го­да­ря при­об­ще­нию к вы­со­кой куль­ту­ре и зна­нию в низ­ших клас­сах, раз­би­ваю­щих друг дру­гу го­ло­вы в трак­тир­ных дра­ках поя­вит­ся тот тип че­ло­ве­ка ко­то­рый соз­да­ла Бри­та­ния, тип джент­ль­ме­на, выс­шее дос­ти­же­ние анг­лий­ской ци­ви­ли­за­ции. Gentleman – от сло­ва gentl, (мяг­кий), мяг­кий, ци­ви­ли­зо­ван­ный че­ло­век, че­ло­век кон­тро­ли­рую­щий свои эмо­ции.

По мне­нию же за­щит­ни­ков кон­тро­ля над эмо­ция­ми, че­ло­ве­ка из об­ще­ст­вен­но­го дна нуж­но не вос­пи­ты­вать, а дрес­си­ро­вать.  Не вос­пи­та­ние куль­ту­ры по­ве­де­ния, а тре­наж дис­ци­п­ли­ны по­ве­де­ния дол­жен стать ин­ст­ру­мен­том транс­фор­ма­ции масс.  Ес­те­ст­вен­но, что в спо­ре гу­ма­ни­стов с прак­ти­ка­ми за­ро­ж­дав­ше­го­ся ин­ду­ст­ри­аль­но­го об­ще­ст­ва по­бе­ди­ла идея не­об­хо­ди­мо­сти ра­цио­на­ли­за­ции всех ас­пек­тов об­ще­ст­вен­ной жиз­ни.

Впоследствии, одним из таких методов рационализации поведения стал “conditioning”, или пси­хо­ло­ги­че­ский тре­нинг. Тер­мин был вве­ден в об­ра­ще­ние Ива­ном Пав­ло­вым, соз­да­те­лем тео­рии без­ус­лов­ных реф­лек­сов. Пав­лов до­ка­зал, что мож­но спе­ци­аль­ной ме­то­ди­кой кон­тро­ли­ро­вать и фор­ми­ро­вать по­ве­де­ние со­бак, вы­ра­ба­ты­вать лю­бые бес­соз­на­тель­ные реф­лек­сы по за­ка­зу.

Не­об­хо­ди­мость со­вет­ской вла­сти в ме­то­ди­ке пси­хо­ло­ги­че­ско­го тре­нин­га масс бы­ла на­столь­ко ве­ли­ка, что Пав­ло­ву, в эпо­ху ста­лин­ских ре­прес­сий, ко­гда за ма­лей­шую кри­ти­ку в ад­рес ре­жи­ма сле­до­ва­ли жес­то­чай­шие на­ка­за­ния, по­зво­ля­лись от­кро­вен­но ан­ти­со­вет­ские вы­ска­зы­ва­ния. Под­опыт­ным со­ба­кам Пав­ло­ва на­вя­зы­ва­лись раз­лич­ные про­грам­мы по­ве­де­ния, ка­ж­дая из ко­то­рых про­ти­во­ре­чи­ла пре­ды­ду­щей. По­сле дли­тель­но­го стрес­са, до­во­дя­ще­го до из­не­мо­же­ния, со­ба­ки при­ни­ма­ли лю­бую про­грам­му без ка­ко­го-ли­бо со­про­тив­ле­ния.

Сис­те­ма Пав­ло­ва по вы­ра­бот­ке бес­соз­на­тель­ных реф­лек­сов была использована во вре­мя ко­рей­ской вой­ны, охранниками в лагерях для аме­ри­кан­ских во­ен­но­плен­ных. Ме­няя про­грам­му дня, ме­няя рас­пи­са­ние ча­сов ра­бо­ты и еды они до­во­ди­ли плен­ных аме­ри­кан­цев до пол­но­го эмо­цио­наль­но­го сту­по­ра и, в этот мо­мент, об­ру­ши­ва­ли на них идео­ло­ги­че­ские дог­мы. Про­мыв­ка моз­гов про­во­ди­лась не­пре­рыв­но в те­че­нии мно­гих ме­ся­цев.

Что­бы сло­мить во­лю к груп­по­во­му со­про­тив­ле­нию про­во­ди­лись лич­ные бе­се­ды, в ко­то­рых, ло­ги­че­ски и на жи­вых при­ме­рах, объ­яс­ня­лось, что ни­ко­му нель­зя до­ве­рять, что на­стоя­щих дру­зей не бы­ва­ет, что да­же бли­жай­ший друг, за лиш­нюю пор­цию по­хлеб­ки или ос­во­бо­ж­де­ние от ра­бо­ты, до­не­сет о тво­их “не­пра­виль­ных” по­ступ­ках и мыс­лях. Толь­ко со­труд­ни­че­ст­во с ох­ран­ни­ка­ми мог­ло дать пре­иму­ще­ст­ва в борь­бе всех со все­ми за вы­жи­ва­ние. Тре­бо­ва­ния к плен­ным по­сто­ян­но уве­ли­чи­ва­лись, льго­ты со­кра­ща­лись и борь­ба за на­гра­ды ста­но­ви­лась все бо­лее ожес­то­чен­ной.

Жиз­нен­ные ус­ло­вия, в ко­то­рых су­ще­ст­ву­ет сред­ний аме­ри­ка­нец, борь­ба всех со все­ми за луч­шие ус­ло­вия жиз­ни, по­сто­ян­но по­вы­шаю­щие­ся тре­бо­ва­ния на ра­бо­те, не­пре­хо­дя­щий стресс, не­до­ве­рие к дру­гим со­от­вет­ст­ву­ют той же ат­мо­сфе­ре, ко­то­рую соз­да­ва­ли по­сле­до­ва­те­ли Пав­ло­ва в Корее.

В США по­сле­до­ва­те­лем Пав­ло­ва был со­цио­лог и пси­хо­лог Скин­нер. Скин­нер раз­вил и рас­ши­рил тео­рию Пав­ло­ва, на­звал свою вер­сию мо­ди­фи­ка­ции по­ве­де­ния био­хе­ве­ризм и ис­поль­зо­вал пав­лов­ский “conditioning” в сво­ей вра­чеб­ной прак­ти­ке. “Conditioning”, кон­ди­цио­ни­ро­ва­ние, ане­сте­зи­ро­ва­ние эмо­ций. Эмо­ции так­же, как воз­дух, про­хо­дя че­рез фильтры кон­ди­цио­нера, ли­ша­ют­ся всех ню­ан­сов, аро­ма­тов и объ­е­ма воз­ду­ха жи­во­го.

Пси­хо­лог Вик­тор Франкл о ре­зуль­та­тах ме­то­ди­ки “conditioning” Скиннера,  — «…внут­рен­няя жизнь глу­шит­ся, опыт фильт­ру­ет­ся, чув­ст­ва ане­сте­зи­ру­ют­ся и в ре­зуль­та­те ис­че­за­ет спо­соб­ность про­яв­лять се­бя не­по­сред­ст­вен­но, вы­ра­жать се­бя как уни­каль­ную лич­ность, ис­че­за­ет спо­соб­ность к пол­но­цен­ным свя­зям с дру­ги­ми людь­ми.»

Скин­нер был про­клят пуб­ли­кой, был объ­яв­лен ере­ти­ком в ака­де­ми­че­ских кру­гах, имя Скин­не­ра пре­вра­ти­лось в имя на­ри­ца­тель­ное, ме­то­ди­ки био­хе­ве­риз­ма бы­ли объ­яв­ле­ны не­дей­ст­вен­ны­ми и пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка на­ча­ла ис­кать дру­гие ме­то­ды мо­ди­фи­ка­ции по­ве­де­ния.

Ме­то­ди­ки Пав­ло­ва и Скин­не­ра бы­ли от­бро­ше­ны, они бы­ли по­строе­ны на пря­мом на­си­лии, а на­си­лие вы­зы­ва­ет со­про­тив­ле­ние и эф­фек­тив­но лишь вре­мен­но. Тре­бо­ва­лись дол­го­вре­мен­ные ин­ст­ру­мен­ты кон­тро­ля, а наи­бо­лее эффективен не внеш­ний контроль, а внут­рен­ний, са­мо­кон­троль. Про­бле­мы бы­ли во мно­гом ре­ше­ны с популяризацией тео­рий Зиг­мун­да Фрей­да.

Цель при­клад­ной пси­хо­ло­гии по Фрей­ду рас­ши­ре­ние соз­на­ния, уве­ли­че­ние объ­е­ма лич­но­сти че­рез ре­аль­ную оцен­ку са­мо­го се­бя, сво­их внут­рен­них ре­сур­сов, ко­то­рая при­во­дит к реа­ли­сти­че­ско­му под­хо­ду к жиз­нен­ным про­бле­мам. Фрейд, в сво­ей ра­бо­те «Civilization and It’s Discontent», го­во­рил, что куль­ту­ра и ци­ви­ли­за­ция раз­ви­ва­ют­ся в на­прав­ле­нии ко все уве­ли­чи­ваю­ще­му­ся кон­тра­сту ме­ж­ду ре­аль­ны­ми ну­ж­да­ми от­дель­но­го че­ло­ве­ка, и те­ми це­ля­ми и же­ла­ния­ми, ко­то­рые на­вя­зы­ва­ет ему об­ще­ст­во. В ре­зуль­та­те это­го кон­тра­ста ро­ж­да­ет­ся фе­но­мен, ко­то­рый он на­звал “со­ци­аль­ным нев­ро­зом”.

По мне­нию Фрей­да, ци­ви­ли­за­ция, ко­то­рая ста­вит сво­ей ос­нов­ной це­лью ма­те­ри­аль­ное бла­го­по­лу­чие, не­из­беж­но соз­да­ет нев­ро­зы, по­то­му что че­ло­век су­ще­ст­ву­ет в ми­ре не­раз­ре­ши­мо­го кон­флик­та, кон­флик­та ме­ж­ду за­да­чей, ко­то­рую пе­ред ним ста­вит об­ще­ст­во, ра­бо­тать, что­бы по­треб­лять, и же­ла­ни­ем по­треб­лять как мож­но боль­ше, а оно ни­ко­гда не мо­жет быть пол­но­стью удов­ле­тво­ре­но. По­тре­би­тель ока­зы­ва­ет­ся в пер­ма­нент­ном со­стоя­нии от­чая­ния от не­дос­ти­жи­мо­сти идеа­ла, аб­со­лют­но­го по­треб­ле­ния всех бо­гатств ма­те­ри­аль­но­го ми­ра.

Не­раз­ре­шим так­же и кон­фликт ме­ж­ду сво­бо­дой, ко­то­рую об­ще­ст­во объ­яв­ля­ет глав­ной цен­но­стью жиз­ни, и ре­аль­но­стью дис­ци­п­ли­ны про­из­вод­ст­ва и не­об­хо­ди­мо­сти при­спо­соб­ле­ния для дос­ти­же­ния  ус­пе­ха, о чем по­сто­ян­но на­по­ми­на­ет все ок­ру­же­ние и мас­со­вая куль­ту­ра. Эти не­раз­ре­ши­мые кон­флик­ты вы­ра­жа­ют­ся в са­мых раз­но­об­раз­ных фор­мах, в как буд­то бы ни­чем не обос­но­ван­ных стра­хах, фо­би­ях и де­прес­сии.

Об­ще­ст­во вла­де­ет ог­ром­ным ин­ст­ру­мен­та­ри­ем, по­зво­ляю­щим вос­пи­ты­вать внеш­ние фор­мы по­ве­де­ния че­ло­ве­ка, Но ре­гу­ли­ро­вать свой внут­рен­ний мир мо­жет толь­ко сам че­ло­век. “Self-made man” 19-го ве­ка, “де­лал се­бя” сам, но к се­ре­ди­не ХХ ве­ка “сам се­бя де­лать” че­ло­век  уже не мог, он пе­ре­стал по­ни­мать се­бя, он стал ну­ж­дать­ся в по­­­­­­м­ощи пси­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­х­­о­­лога.

Пси­хо­ана­лиз Зиг­­му­нда Фрей­да мог по­мочь че­ло­ве­ку осоз­нать се­бя как часть боль­шо­го ми­ра и обо­га­тить свой внут­рен­ний мир. Но, тео­рию Фрей­да аме­ри­кан­ская пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка ис­поль­зо­ва­ла для дру­гой це­ли, для адап­та­ции к су­ще­ст­вую­щим ус­ло­ви­ям, для су­же­ния соз­на­ния до функ­цио­наль­но­го уров­ня. Это бы­ли поч­ти ма­те­ма­ти­че­ские фор­­­­м­улы воз­дей­ст­вия на че­ло­ве­че­ское по­ве­де­ние, близ­кие, по сво­ей су­ти, к ин­же­нер­ным ре­ше­ни­ям.

По­сле сво­его ви­зи­та в Аме­ри­ку Фрейд был на­столь­ко воз­му­щен тем, как ис­поль­зу­ет­ся его тео­рии в аме­ри­кан­ской пси­хо­ло­ги­че­ской прак­ти­ке, что, ос­тав­ляя Аме­ри­ку, в за­клю­че­нии сво­его ин­тер­вью жур­на­ли­стам, в ко­то­ром он го­во­рил о сво­ем не­при­ятии Аме­ри­ки, ска­зал, — «Я не не­на­ви­жу Аме­ри­ку, я толь­ко со­жа­лею, что Ко­лумб ее от­крыл.»

Аме­ри­кан­ская пси­хо­ло­гия, тем не ме­нее ис­поль­зо­ва­ла имя Фрей­да для раз­ра­бот­ки ме­то­дик ба­лан­си­рую­щих внут­рен­нее дав­­­­л­е­ни­е, внут­рен­ний ми­р, с внеш­ним дав­ле­ни­ем, давлением общества. Че­ло­век дол­жен при­нять внеш­нее дав­ле­ние как не­об­хо­ди­мую дан­ность, то­гда су­­­­­­ж­ение ощу­ще­ния ми­ра, сте­ри­ли­за­ция эмо­ций, чув­ст­в и мыс­лей для не­го про­хо­дит без­бо­лез­нен­но. Но, ес­ли внут­рен­нее дав­ле­ние, ин­ди­ви­ду­аль­ность че­ло­ве­ка, на­чи­на­ет со­про­тив­лять­ся дав­ле­нию внеш­не­му, воз­ни­ка­ет де­прес­сия, ши­ро­ко рас­про­стра­нен­ное яв­ле­ние в со­вре­мен­ной жиз­ни. Те, кто пы­та­ет­ся со­про­тив­лять­ся ги­гант­ско­му прес­су общества, об­­­­­­­­р­е­че­н  на пси­хо­ло­ги­че­скую трав­му. Что­бы из­бе­жать пси­хо­ло­ги­че­ский дис­ком­форт нуж­но от­ка­зать­ся от со­про­тив­ле­ния и при­спо­со­бить­ся.

Оп­ти­маль­ное со­стоя­ние, не­об­хо­ди­мое для по­сто­ян­но­го при­спо­соб­ле­ния, внут­рен­няя пус­то­та. Она по­зво­ля­ет при­ни­мать лю­бую фор­му под дав­ле­ни­ем внеш­ней си­лы. Со­про­тив­ле­ние же при­во­дит к де­прес­сии, к чув­ст­ву по­сто­ян­но­го бес­по­кой­ст­ва, “permanent anxiety”, и тща­тель­но скры­вае­мо­го от­чая­ния, “quiet desperation”, они по­ка­за­тель сложности про­ти­во­ре­чий в про­цес­се уми­ра­ния ин­ди­ви­ду­аль­но­сти.

«Что та­кое де­прес­сия? Это не­спо­соб­ность чув­ст­во­вать, не­спо­соб­ность вос­при­ни­мать мир не­по­сред­ст­вен­но, ко­гда те­ло жи­вет, а внут­рен­ний мир уми­ра­ет. Сча­стье, со­стоя­ние про­ти­во­по­ло­жен­ное де­прес­сии, есть ин­тен­сив­ность внут­рен­ней жиз­ни, ко­то­рая яв­ля­ет­ся от­ра­же­ни­ем мно­го­чис­лен­ных, глу­бо­ко ин­ди­ви­ду­аль­ных свя­зей лич­но­сти с ми­ром.» Эрих Фромм

Со­стоя­ние де­прес­сии в пре­ды­ду­щие эпо­хи но­си­ло дру­гие на­зва­ния, нев­ра­сте­ния, ипо­хон­д­рия, сплин, ме­лан­хо­лия, и яв­ля­лось уде­лом лишь при­ви­ле­ги­ро­ван­ных клас­сов, ос­нов­ных по­тре­би­те­лей ма­те­ри­аль­ных бо­гатств.

Внут­ри эли­тар­но­го кру­га су­ще­ст­во­ва­ла же­ст­кая рег­ла­мен­та­ция всех форм по­ве­де­ния, тре­бо­вав­шая не толь­ко внеш­не­го, но и внут­рен­не­го кон­фор­миз­ма, что де­ла­ло имен­но пред­ста­ви­те­лей эли­ты жерт­ва­ми мно­го­об­раз­ных нев­ро­зов. Низ­шие клас­сы, от ко­то­рых тре­бо­ва­лось лишь со­блю­де­ние внеш­них пра­вил, чув­­с­т­­во­­вали се­бя сво­­бо­д­­ными в про­яв­ле­нии спон­тан­ных чувств и не­осоз­нан­ных им­пуль­сов.

В про­цес­се эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия об­ще­ст­ва боль­шая часть ра­бо­че­го клас­са пре­вра­ти­лась в пре­ус­пе­ваю­щий сред­ний класс, для ко­то­ро­го, так­же, как и для пре­ус­пе­ваю­щих клас­сов про­шло­го, внут­рен­ний кон­фор­мизм стал обя­за­тель­ным.

«Пси­хо­ло­ги долж­ны стать ар­хи­тек­то­ра­ми и ин­же­не­ра­ми со­вре­мен­но­го че­ло­ве­ка, сво­бод­но­го от асо­ци­аль­ных им­пуль­сов», пи­сал, в 20-ые го­ды про­шло­го ве­ка, Джон Мак­кон­нел, про­фес­сор пси­хо­ло­гии Ми­чи­ган­ско­го уни­вер­си­те­та.

Пси­хо­ло­ги об­слу­жи­ва­ли в первой половине XX века лишь выс­шие клас­сы, во вто­рой по­ло­ви­не ве­ка психотерапия пре­вра­ти­лась в ин­ду­ст­рию об­слу­жи­ваю­щую мас­сы.

Ев­ро­пей­ская тра­ди­ция все­гда рас­смат­ри­ва­ла внут­рен­нюю жизнь че­ло­ве­ка, как мис­те­рию, в ко­то­рую по­сто­рон­ним нет вхо­да. Гам­лет го­во­рит Ро­зен­крат­цу и Гиль­де­стер­ну, — «Вы ду­мае­те, что мо­же­те иг­рать на мне как на дуд­ке? Ме­ня нель­зя на­страи­вать как флей­ту или скрип­ку.»

Аме­ри­кан­ская пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка от­ве­ти­ла на гам­ле­тов­ский во­прос по­ло­жи­тель­но. Да, мо­жет. Но, не же­лая вхо­дить в кон­фликт с тра­ди­ци­он­ны­ми пред­став­ле­ния­ми о са­мо­стоя­тель­ной цен­но­сти лич­но­сти, объ­я­ви­ла, что ищет клю­чи к внут­рен­ней жиз­ни че­ло­ве­ка, что­бы, от­крыв все две­ри, сде­лать че­ло­ве­ка про­зрач­ным, дос­туп­ным для все­об­ще­го обо­зре­ния, та­ким об­ра­зом ле­га­ли­зо­вав пра­во че­ло­ве­ка на уни­каль­ный внут­рен­ний мир.

Но ин­ду­ст­рия пси­хо­ло­ги­че­ско­го сер­ви­са, как и любая другая, должна от­ве­чать прежде всего на за­прос по­тре­би­те­ля, ко­то­рый за­ин­те­ре­со­ван не столь­ко в рас­ши­ре­нии сво­его внут­рен­не­го ми­ра, сколь­ко в создании эмо­цио­наль­но­го ­ком­фор­та. Задача психотерапии об­лег­чить стра­да­ния че­ло­ве­ка в про­цес­се ут­ра­ты лич­но­ст­ных ка­честв, под­ме­няя про­цесс са­мо­по­зна­ния лич­но­сти по­ни­ма­ни­ем се­бя, как са­мо­адап­ти­рую­щийся ме­ха­низ­м.

По­дав­ляю­щее боль­шин­ст­во пред­ста­ви­те­лей сред­не­го клас­са об­ра­ща­ет­ся к пси­хи­ат­рам, пси­хо­ана­ли­ти­кам и пси­хо­те­ра­пев­там. В са­мо­ана­ли­зе, в раз­ре­ше­нии про­блем внут­ри уз­ко­го кру­га сво­их со­ци­аль­ных кон­так­тов, они ви­дят воз­мож­ность по­кон­чить с не­удов­ле­тво­рен­но­стью со­бой, сво­ей жиз­нью.

Ис­точ­ник эмо­цио­наль­но­го дис­ком­фор­та вся сис­те­ма жиз­ни, в ко­то­рой че­ло­век лишь функ­цио­ни­рую­щий вин­тик эко­но­ми­ки, но боль­шин­ст­во вос­при­ни­ма­ют свою не­удов­ле­тво­рен­ность жиз­нью как де­фект лич­но­сти, а не де­фект все­го строя жиз­ни, так как не по­ни­ма­ют ни ме­ха­низ­ма об­ще­ст­ва, в ко­то­ром жи­вут, ни про­цес­сов сво­ей внут­рен­ней жиз­ни.

От­сю­да воз­ни­ка­ет чис­то аме­ри­кан­ский фе­но­мен, пред­ста­ви­те­ли сред­не­го клас­са об­ла­да­ют чрез­вы­чай­но вы­со­ким уров­нем в ра­цио­на­ли­за­ции, ло­ги­че­ском обос­но­ва­нии сво­ей де­ло­вой жиз­ни и час­то бес­по­мощ­ны в объ­яс­не­нии сво­их эмо­цио­наль­ных ре­ак­ций, — «Они зна­ют как чи­тать ко­лон­ки сток-мар­ке­та, но не зна­ют, как по­нять свои соб­ст­вен­ные эмо­ции или эмо­ции дру­гих, про­яв­ляю­щих­ся в из­ме­не­нии то­на го­ло­са, взгля­де, жес­ти­ку­ля­ции и вы­ра­же­нии ли­ца.» Жур­нал «Psychology Today»

«Мы не по­ни­ма­ем не толь­ко жизнь вне де­ла ко­то­рое де­ла­ем, мы так­же не­спо­соб­ны по­нять са­мих се­бя, нам ну­жен пси­хо­ана­ли­тик.» Пи­са­тель Ральф Эл­ли­сон.

Пси­хо­ло­ги­че­ский  ана­лиз объ­яс­ня­ет по­ступ­ки, вы­ры­вая их из ши­ро­ко­го кон­тек­ста со­ци­аль­ной жиз­ни, и ста­но­вит­ся од­ним из ин­ст­ру­мен­тов со­ци­аль­но­го кон­тро­ля. Но психоанализ лишь один инструмент из того широкий набора который предлагает рынок психологического сервиса.

В филь­ме «Про­ле­тая над ку­куш­ки­ным гнез­дом», ге­рою, не­за­ви­си­мо­му в су­ж­де­ни­ях и по­ве­де­нии, уда­ля­ют ло­бо­вые до­ли моз­га и это при­во­дит его в “нор­му”, он ста­но­вит­ся по­слуш­ным и по­дат­ли­вым, в ко­неч­ном сче­те, пре­вра­ща­ясь в зом­би, пе­ре­став су­ще­ст­во­вать как лич­ность.

Се­го­дня тех­ни­ка хи­рур­ги­че­ско­го вме­ша­тель­ст­ва в мозг почти не упот­реб­ля­ет­ся, сузился спрос и на психоанализ, их сме­ни­ла хи­мио­те­ра­пия, ко­то­рая, как фор­ма пси­хо­ло­ги­че­ско­го кон­тро­ля бо­лее про­ста, дос­туп­на по це­не, не тре­бу­ет боль­ших вре­мен­ных за­трат, и в це­лом, бо­лее эко­но­мич­на не­же­ли “conditioning”, пси­хо­ана­лиз и хи­рур­гия. Се­го­дняш­няя пси­хо­те­ра­пия сде­ла­ла зна­чи­тель­ный про­гресс в срав­не­нии с ме­то­да­ми пси­хи­ат­рии 50-60-ых  го­дов, ис­поль­зо­ва­ние пси­хо­троп­ных средств все та­ки бо­лее гу­ман­но.

Их по­яв­ле­ние пред­ви­дел еще в 50-ые го­ды Ол­дос Хакс­ли, на­звав­ший эти сред­ст­ва од­ним сло­вом – “Со­ма”. При­няв “Со­му”, ге­рои Хакс­ли, в «Этом пре­крас­ном, пре­крас­ном ми­ре», по­гру­жа­ют­ся в эй­фо­рию, в ко­то­рой ис­че­за­ют как внут­рен­ние кон­флик­ты, так и кон­флик­ты с об­ще­ст­вом. “Со­ма” ре­ша­ет все про­бле­мы об­ще­ст­ва и ин­ди­ви­да. Хи­ми­че­ская те­ра­пия, ос­но­ван­ная на пре­ам­бу­ле, что пси­хо­ло­ги­че­ские про­бле­мы – это не­дос­та­точ­ность или пе­ре­из­бы­ток тех или иных хи­ми­че­ских эле­мен­тов в ор­га­низ­ме че­ло­ве­ка, по­сте­пен­но вы­тес­нила с аван­сце­ны пси­хо­ана­лиз и пси­хо­ло­ги­че­ский тре­наж.

Со­вре­мен­ный пси­хо­те­ра­певт мог бы пред­ло­жить Вил­ли Ло­ме­ну, ге­рою «Смер­ти ком­ми­воя­же­ра», кон­чаю­ще­му са­мо­убий­ст­вом, ре­шить его про­бле­мы, при­ни­мать Про­зак не­сколь­ко ме­ся­цев. Он мог бы так­же вы­пи­сать не­сколь­ко ре­цеп­тов из сво­его на­бо­ра и Гамлету, Офелии, королю Лиру.

Асо­ци­аль­ное по­ве­де­ние, пре­ступ­ность, аг­рес­сив­ность, при­стра­стие к ал­ко­го­лю, азарт­ным иг­рам, нар­ко­ти­кам или к на­си­лию рас­смат­ри­ва­ют­ся как ре­зуль­тат на­ру­ше­ния био­хи­ми­че­ско­го ба­лан­са. При­чи­ны асо­ци­аль­но­го по­ве­де­ния пло­хая на­след­ст­вен­ность, на­ли­чие лиш­не­го хро­мо­со­ма.

Пси­хо­троп­ные сред­ст­ва ис­поль­зу­ют­ся для контроля над поведением, они ней­тра­ли­зуют эмо­ции, ко­то­рые по­ро­ж­де­ны со­ци­аль­ны­ми ус­ло­вия­ми и, по сло­вам Ноа­ма Хом­ско­го, — «Ан­ти­де­прес­сан­ты ни­что иное, как хи­ми­че­ская сми­ри­тель­ная ру­баш­ка. Не­да­ром ко­ли­че­ст­во пси­хо­ло­гов и пси­хи­ат­ров се­го­дня пре­вы­ша­ет ко­ли­че­ст­во по­ли­цей­ских в стра­не.”

Эрих Фромм, — «Пси­хи­ат­рия, пси­хо­ло­гия и пси­хо­те­ра­пия се­го­дня пре­вра­ти­лись в ин­ст­ру­мент ма­ни­пу­ля­ции соз­на­ния, мас­ки­руя свои ис­тин­ные це­ли, как на­уч­ное ис­сле­до­ва­ние и по­ни­ма­ние внут­рен­ней жиз­ни ин­ди­ви­да. Ма­ни­пу­ля­ция че­ло­ве­ком объ­яв­ля­ет­ся фор­ми­ро­ва­ни­ем сво­бод­но­го че­ло­ве­ка.»

Боль­шин­ст­во пси­хо­ло­ги­че­ских про­блем, страх, раз­дра­же­ние, стресс, гнев или без­раз­ли­чие это ес­те­ст­вен­ная ре­ак­ция на ок­ру­жаю­щую со­ци­аль­ную сре­ду. Пси­­­­­­х­о­ло­г же убе­ж­да­ет сво­его кли­ен­та, что его не­га­тив­ные ре­ак­ции не от­ра­жа­ют ре­аль­но­сти — это его сол­лип­ти­че­ские фантазии, и, в оп­ре­де­лен­ном смыс­ле это вер­но, по­то­му что аме­ри­кан­ский тип ин­ди­ви­дуа­лиз­ма при­во­дит к сол­лип­сиз­му, к замк­ну­то­сти на се­бе, к то­му, что при­ня­то на­зы­вать эго­цен­триз­мом или нар­цис­сиз­мом.

Са­ма куль­ту­ра жиз­ни, по­стро­ен­ной на ин­ди­ви­дуа­лиз­ме, вос­пи­ты­ва­ет нар­цис­сизм, от­вле­кая от дру­гих лю­дей, от об­ще­го, от по­ни­ма­ния ми­ра. Ин­ди­ви­дуа­лизм — это ре­ак­ция на ус­ло­вия жиз­ни, где ка­ж­дый дол­жен ду­мать толь­ко о се­бе, не со­от­но­ся се­бя с об­щим, с дру­ги­ми людь­ми, по­это­му эго­цен­трик не спо­со­бен по­ни­мать дру­гих, так как чу­жой внут­рен­ний опыт ему не ин­те­ре­сен. Не же­лая по­ни­мать, что про­ис­хо­дит с дру­ги­ми, он не­спо­со­бен по­нять и се­бя.

Нар­цис­сизм, по­иск удов­ле­тво­ре­ния в са­мом се­бе, след­ст­вие край­не­го эго­цен­­три­зма. За­мы­ка­ясь внут­ри соб­ст­вен­ных им­пуль­сов, эмо­ций и стра­стей, че­ло­век об­ры­ва­ет все пол­но­цен­ные свя­зи с дру­ги­ми и су­ще­ст­ву­ет в ва­куу­ме, в ко­то­ром его пред­став­ле­ния о ми­ре не бо­лее, чем сол­лип­ти­че­ские фан­та­зии.

Как это ни па­ра­док­саль­но, эго­цен­тризм со­вре­мен­но­го аме­ри­кан­ца это со­вре­мен­ная фор­ма ас­ке­тиз­ма, ха­рак­тер­но­го для про­тес­тант­ской эти­ки 18 ве­ка. Эго­цен­тризм, так­же как и ас­ке­тизм, от­ре­за­ет лич­ность от все­го ос­таль­но­го ми­ра, но ас­ке­тизм про­тес­тант­ской эти­ки тре­бо­вал ог­ра­ни­че­ний ма­те­ри­аль­ных по­треб­но­стей и рас­ши­ре­ния ду­хов­но­го ми­ра, а ин­ди­ви­дуа­лизм в по­тре­би­тель­ском об­ще­ст­ве тре­бу­ет дру­го­го ти­па ас­ке­тиз­ма, рас­ши­ре­ние ма­те­ри­аль­ных по­треб­но­стей и су­же­ние ми­ра внут­рен­не­го.

Це­ня се­бя пре­ж­де все­го как про­дук­тив­но­го ра­бот­ни­ка, аме­ри­ка­нец рас­смат­ри­ва­ет свой внут­рен­ний мир, свои эмо­ции и эмо­ции дру­гих как не­что ме­шаю­щее де­лу.

«Че­ло­век, в гла­зах аме­ри­кан­цев, ра­бо­таю­щая ма­ши­на, и его мыс­ли, пе­ре­жи­ва­ния и чув­ст­ва ни в ко­ем слу­чае не долж­ны ме­шать про­цес­су ра­бо­ты.» Джеф­фри Го­рер, анг­лий­ский со­цио­лог.

В ре­зуль­та­те воз­ни­ка­ет пло­ский од­но­мер­ный че­ло­век, соз­даю­щий во­круг се­бя та­кой же од­но­мер­ный пло­ский мир, — «С пер­вых дней в Аме­ри­ке ме­ня пре­сле­ду­ет на­вяз­чи­вый об­раз двух­мер­но­го ми­ра, ли­шен­но­го объ­е­ма… На­ри­со­ван­ная, муль­ти­п­ли­ка­ци­он­ная жизнь, ко­то­рая вся ис­чер­пы­ва­ет­ся по­верх­но­стью…» Жур­на­лист-им­ми­грант Алек­сандр Ге­нис.

Это жизнь про­ста, в ней нет де­та­лей и ню­ан­сов, в ней всё рас­счи­та­но, как на ло­­г­а­р­иф­­м­и­ческой ли­ней­ке. Внут­ри это­го од­но­мер­но­го ми­ра мо­жет вы­жить только тот, кто со­от­вет­ст­ву­ет па­ра­мет­рам ок­ру­же­ния. Такой человек дол­жен быть прост, по­ня­тен, од­но­ме­рен, ми­ни­ма­лен в сво­их че­ло­ве­че­ских ка­че­ст­вах, как персонаж мультипликационного фильма.

При­ня­то счи­тать, что че­ло­век бу­дет сча­ст­лив и пси­хо­ло­ги­че­ски ус­той­чив ес­ли у не­го дос­та­точ­но еды, ес­ли он име­ет кры­шу над го­ло­вой, ес­ли у не­го по­сле ра­бо­ты ос­та­ет­ся дос­та­точ­но сил что­бы раз­вле­кать­ся, ес­ли у не­го бу­дут не­ог­ра­ни­чен­ные воз­мож­но­сти при­об­ре­тать все боль­ше и боль­ше ве­щей.

Но эта ло­ги­ка не мо­жет от­ве­тить на во­прос по­че­му ог­ром­ное ко­ли­че­ст­во лю­дей в наи­бо­лее эко­но­ми­че­ски пре­ус­пе­ваю­щих стра­нах, Шве­ции, Швей­ца­рии и Со­еди­нен­ных Шта­тах, ис­пы­ты­ва­ют по­сто­ян­ный пси­хо­ло­ги­че­ский дис­ком­форт, ко­то­рый, во мно­гих слу­ча­ях, пе­ре­рас­та­ет в пси­хи­че­ские за­бо­ле­ва­ния. Те, кто не со­стоя­нии при­спо­со­бить свою пси­хи­ку к мо­но­тон­но­сти, пре­сно­сти, стан­дар­ти­зи­ро­ван­ной, бес­кра­соч­ной жиз­ни, ухо­дят от не­вы­но­си­мо­го дав­ле­ния де­гу­ма­ни­зи­ро­ван­ной ат­мо­сфе­ры в ду­шев­ные бо­лез­ни.

Де­прес­сия стал мас­со­вым яв­ле­ни­ем, в США 80 мил­лио­нов че­ло­век про­хо­дит еже­год­но че­рез пси­хо­ло­ги­че­ские кли­ни­ки. Бо­гат­ст­во ма­те­ри­аль­ных ус­ло­вий жиз­ни не при­ве­ло к бо­гат­ст­ву эмо­цио­наль­но­го, ду­хов­но­го на­пол­не­ния, к пол­но­цен­но­сти, объ­е­му су­ще­ст­во­ва­ния.

По­бе­да тех­ни­че­ско­го про­грес­са и соз­да­ние “эко­но­ми­че­ско­го че­ло­ве­ка” при­ве­ла, по оп­ре­де­ле­нию Фром­ма, к фор­ми­ро­ва­нию «об­ще­ст­ва по­ра­зи­тель­но не­сча­ст­ли­вых лю­дей — оди­но­ких, веч­но оза­бо­чен­ных, за­ви­си­мых, ду­шев­но уг­не­тен­ных, празд­но уби­ваю­щих су­до­рож­но сбе­ре­жен­ное вре­мя… они чув­ст­ву­ют, что жи­вут не жи­вя, что жизнь про­хо­дит сквозь паль­цы как пе­сок.»

Panic attack, anхiety attack, quiet desperаtion (нерв­ные сры­вы, со­стоя­ние от­чая­ния), эти оп­ре­де­ле­ния са­мо­чув­ст­вия по­сто­ян­но фи­гу­ри­ру­ют в диа­ло­гах, как буд­то бы не имею­щих для это­го ни­ка­ких объ­ек­тив­ных при­чин, пре­ус­пе­ваю­щих аме­ри­кан­цев. Но объ­ек­тив­ная при­чи­на есть, органика че­ло­века сопротивляется процессу пре­вра­щения в пло­скую фи­гур­ку из муль­ти­п­ли­ка­ции.

Нау­ка ищет ре­ше­ния во­про­са в тех­ни­че­ской сфе­ре, че­ло­век, ра­зу­ме­ет­ся, слож­ная ма­ши­на, но, в его кон­троль­ный центр, в его мозг, мож­но им­план­ти­ро­вать ком­пь­ю­тер­ные чи­пы, и он ста­нет сча­ст­лив. Ис­чез­нут все его внут­рен­ние и внеш­ние кон­флик­ты, поя­вит­ся но­вый тип че­ло­ве­ка, в ко­то­ром ра­цио­наль­ное на­ча­ло одер­жит окон­ча­тель­ную по­бе­ду над эмо­ция­ми.

Эко­но­ми­че­ская де­мо­кра­тия, фа­шизм и со­вет­ский ком­му­низм соз­да­ва­ли нового человека ка­ж­дый по сво­ему, спе­ци­фи­че­ски­ми для ка­ж­дой стра­ны сред­ст­ва­ми, но в це­лом, са­му идею сфор­му­ли­ро­вал точ­нее дру­гих Лев Троц­кий, ко­то­рый пи­сал еще в 1917 го­ду, — «Че­ло­ве­че­ст­во по­ста­вит се­бе це­лью соз­дать бо­лее вы­со­кий об­ще­ст­вен­но-био­ло­ги­че­ский тип, ес­ли угод­но, сверх­че­ло­ве­ка.»

Эрих Фромм, 60 лет на­зад, на­звал та­ко­го че­ло­ве­ка ау­ти­стом. Ау­тист, про­из­вод­ное от сло­ва “out”, вне, че­ло­век, жи­ву­щий вне че­ло­ве­че­ско­го ми­ра. Ау­­ти­ст жи­вет аб­ст­ракт­ны­ми идея­ми, он хо­ро­шо раз­би­ра­ет­ся в ма­те­ма­ти­ке, ма­­ш­инах и ме­ха­низ­мах и, в его гла­зах, дру­гие лю­ди так­же ма­ши­ны, и, так­же как для ма­ши­ны, для не­го су­ще­ст­ву­ет толь­ко та кон­крет­ная за­да­ча, ко­то­рую он се­бе ста­вит, его внут­рен­ний мир уп­ро­щен до функ­цио­наль­но­го уров­ня.

Эрих Фромм, — «Че­ло­век, ве­ду­щий се­бя как ма­ши­на, ни­ко­гда не за­ду­мы­ва­ет­ся над тем кто он есть. Он ви­дит се­бя та­ким, ка­ким ему по­ло­же­но быть. Ис­кус­ст­вен­ная улыб­ка за­ме­ня­ет ему ес­те­ст­вен­ный смех. По­верх­но­ст­ная бол­тов­ня за­ме­ня­ет пол­но­цен­ное об­ще­ние. Осоз­на­вая се­бя лишь че­рез функ­цио­наль­ные, фи­зи­че­ские ре­ак­ции на мир, он не в со­стоя­нии пе­ре­жи­вать глу­бо­кие эмо­ции ра­до­сти или ду­шев­ной бо­ли.».

Ма­шин­ная ци­ви­ли­за­ция все­ми об­ще­ст­вен­ны­ми ин­сти­ту­та­ми, всей ат­мо­сфе­рой жиз­ни соз­да­ет че­ло­ве­ка-ма­ши­ну, и, — «Ко­гда все дей­ст­вия, мыс­ли, чув­ст­ва че­­­­­­­­­­л­­о­­века ра­цио­на­ли­зи­ро­ва­ны, т.е. функ­цио­наль­ны, он как и ма­ши­на про­из­во­дит мно­же­ст­во по­сто­ян­но по­вто­ряю­щих­ся дей­ст­вий, и, так­же как и ма­ши­на, он внут­рен­не мертв.» Не­мец­кий со­цио­лог Фрид­рих Мюллер.

Во времена Фромма аутизм считался заболеванием, связанным с генетикой, но количество случаев аутизма с каждым годом возрастает. Пропорция нормальных и  аутичных детей 60 лет назад была 1 на 10,000, сегодня 1 на 200. Рост аутизма в мире уже сопоставляют по масштабам с эпидемией, но это социальная эпидемия, результат приспособления человека к машинному миру. В филь­ме «Rain man» Дас­тин Хофф­ман по­ка­зы­ва­ет клас­си­че­ский об­раз ау­ти­ста, спо­соб­но­го ре­шать слож­ней­шие ма­те­ма­ти­че­ские за­да­чи и не­спо­соб­но­го на эмо­цио­наль­ные от­но­ше­ния с дру­ги­ми людь­ми. Он не по­ни­ма­ет те фор­мы жиз­ни, ко­то­рые не под­да­ют­ся ра­цио­на­ли­за­ции и, как и ком­пь­ю­тер, вла­де­ет толь­ко фор­маль­ной, стан­дарт­ной, нау­ко­об­раз­ной ре­чью, и не про­чи­ты­ва­ет ню­ан­сов жи­во­го, час­то не­ло­гич­но­го язы­ка. Об­ще­ние с дру­ги­ми для не­го не боль­ше чем об­мен кон­крет­ной ин­фор­ма­ци­ей, как ком­пь­ю­тер, он ее пе­ре­да­ет и при­ни­ма­ет.

Ме­ди­цин­ская нау­ка го­во­рит, что при­чи­ной ау­тиз­ма яв­ля­ет­ся на­ли­чие рту­ти в еде, ле­кар­ст­вах, вак­ци­нах. Но как то­гда объ­яс­нить, что наи­боль­шее ко­ли­че­ст­во ау­тич­ных де­тей, 1 на 50, ро­ж­да­ет­ся в Си­ли­ко­но­вой до­ли­не, ми­ро­вом цен­тре ком­пь­ю­тер­ной тех­но­ло­гии, это де­ти ком­пь­ю­тер­ных ге­ни­ев, а они едят ту же еду, упот­реб­ля­ют те же ле­кар­ст­ва, что и все на­се­ле­ние стра­ны.

Че­ло­век — са­мо­адап­ти­рую­щая­ся ма­ши­на, он сам, без ка­ких-ли­бо тех­ни­че­ских средств, под влия­ни­ем об­ще­ст­вен­ных ус­ло­вий, вы­ра­ба­ты­ва­ет в се­бе те ка­че­ст­ва, ко­то­рые тре­бу­ет от не­го ло­ги­ка вы­жи­ва­ния, вы­жи­ва­ния в ми­ре ма­шин. По-ви­ди­мо­му, ау­тич­ный че­ло­век и есть че­ло­век бу­ду­ще­го, по­ст-че­ло­век, как его на­зы­ва­ют фи­ло­со­фы пост-мо­дер­низ­ма, ор­га­ни­че­ская часть соз­даю­ще­го­ся по­ст-че­ло­ве­че­ско­го ми­ра.

Рос­сий­ский со­цио­лог Алек­сандр Зи­новь­ев ви­дел этот бу­ду­щий ми­р как “гло­баль­ный че­ло­вей­ник”, и, в этом своем видении, он был не одинок.

Фран­цуз­ский фи­ло­соф Ко­жев, за 40 лет до Зи­новь­е­ва, пред­став­лял бу­ду­щее че­ло­ве­ка как мик­ро­час­ти­цу ог­ром­но­го ме­ха­ни­че­ско­го улья, — «Это су­ще­ст­во бу­дет вы­пол­нять мно­гие из тех функ­ций, ко­то­рые вы­пол­нял че­ло­век. Оно бу­дет соз­да­вать зда­ния, но та­кие, ко­то­рые бу­дут на­по­ми­нать му­равь­и­ные ульи. Оно бу­дет во­вле­че­но в раз­лич­ные фор­мы об­ще­ния, но то­го же сор­та, что и жуж­жа­ние пчел. Оно бу­дет соз­да­вать ис­кус­ст­во, но это бу­дет что-то по­доб­ное то­му, как пау­ки ткут пау­ти­ну. Оно бу­дет соз­да­вать му­зы­ку, та­кую же му­зы­ку, ко­то­рую соз­да­ет при­ро­да, му­зы­ку ква­каю­щих ля­гу­шек и стре­ко­чу­щих ци­кад. Оно бу­дет чув­ст­во­вать се­бя сча­ст­ли­вым в тех же фор­мах, в ко­то­рых чув­ст­ву­ют се­бя сча­ст­ли­вы­ми жи­вот­ные. Воз­вра­ще­ние че­ло­ве­ка в жи­вот­ный мир рань­ше ка­зал­ся толь­ко од­ним из пу­тей, по ко­то­ро­му мо­жет пой­ти че­ло­ве­че­ст­во, но се­го­дня это един­ст­вен­ный путь.»

И, дей­ст­ви­тель­но, но­вые рай­оны го­ро­дов все­го ми­ра, не­смот­ря на мно­­­­г­­о­­­об­­р­а­зие изо­щрен­ных гео­мет­ри­че­ских форм ги­гант­ских зда­ний соз­да­ют впе­чат­ле­ние че­ло­ве­че­ских уль­ев с мил­лио­на­ми оди­на­ко­вых яче­ек. Их по­яв­ле­ние бы­ло за­про­грам­ми­ро­ва­но са­мой ло­ги­кой раз­ви­тия ин­ду­ст­ри­аль­но­го об­ще­ст­ва, а го­ро­да-му­ра­вей­ни­ки на­ча­ли соз­да­вать­ся впер­вые в стра­не ли­де­ре ми­ро­во­го про­грес­са. Побывавший в США перед II Мировой войной, фран­цуз­ский писатель и драматург Жорж Дю­а­мель писал, — «Что оше­лом­ля­ет ев­ро­пей­ца в Аме­ри­ке — это по­ра­зи­тель­ная схо­жесть че­ло­ве­че­ской жиз­ни с жиз­нью му­ра­вей­ни­ка.»

Му­ра­вей­ник, как про­об­раз ра­цио­наль­но по­стро­ен­но­го че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ст­ва, наи­бо­лее со­от­вет­ст­ву­ет прин­ци­пу тех­но­ло­ги­че­ско­го об­ще­ст­ва, в ко­то­ром лю­ди, как и му­ра­вьи, дей­ст­ву­ют по за­дан­ной про­грам­ме. Му­ра­вьи по про­грам­ме, за­дан­ной ге­не­ти­кой, че­ло­век по про­грам­ме, за­дан­ной об­ще­ст­вом. Об­ще­ст­во ис­кус­ст­вен­но вы­ра­щи­ва­ет че­ло­ве­че­скую по­ро­ду в ко­то­рой ра­цио­наль­ное на­ча­ло пре­ва­ли­ру­ет, ци­ви­ли­зо­ван­ный че­ло­век дол­жен жи­ть, ду­­­­­ма­ть, по­­­­­­­с­т­у­па­ть ра­цио­наль­но. Че­ло­век, ка­ким он был во все вре­ме­на, со свои­ми им­пуль­са­ми, сме­ной на­строе­ний, про­ти­во­ре­чи­вы­ми же­ла­ния­ми, должен исчезнуть. Об­ще­ст­во ну­ж­да­ет­ся в дру­гом че­ло­ве­че­ском ка­че­ст­ве, в си­ле его ра­зу­ма, его ра­цио­наль­ном на­ча­ле, на ко­то­ром стро­ит­ся весь ма­шин­ный мир тех­ни­че­ской цивилизации.

Идею про­грес­са 19-го ве­ка, дви­же­ние от низ­ших форм к выс­шим, в 20-м ве­ке сме­ни­ла об­рат­ная идея, дви­же­ние от ор­га­ни­че­ских, слож­ных форм к низ­шим, эле­мен­тар­ным, ме­ха­ни­че­ским. Что­бы со­хра­нить че­ло­ве­ка с его слож­ным и час­то не­кон­тро­ли­руе­мым внут­рен­ним ми­ром нуж­но от­­к­а­за­ться от ма­те­ри­аль­но­го Про­грес­са. Толь­ко бла­го­да­ря обществу-машине и ра­бот­ни­ку, пол­но­стью к ней адап­ти­ро­ван­но­го, мож­но соз­дать дос­той­ные ус­ло­вия че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния, ко­то­рых, низ­шие клас­сы, боль­шин­ст­во на­се­ле­ния, бы­ли ли­ше­ны в те­че­нии ве­ков.

Но до соз­да­ния такого общества еще да­ле­ко, че­ло­ве­че­ст­во по­ка еще не по­строи­ло сис­те­му, пол­но­стью ото­рван­ную от при­ро­ды, по­ка еще  су­ще­ст­ву­ет со­ци­аль­ная сре­да, в ко­то­рой, по сло­вам Мар­кса, че­ло­век ос­та­ет­ся “со­ци­аль­ным жи­вот­ным”, ра­зу­ме­ет­ся выс­шим жи­вот­ным. Но се­го­дня это жи­вот­ное ук­ро­ще­но, су­же­но до не­об­хо­ди­мо­го экономическому об­ще­ст­ву ми­ни­му­ма про­стей­шим же­ла­ни­ям фи­зи­че­ско­го ком­фор­та, сек­су­аль­но­го удов­ле­тво­ре­ния и же­ла­ния за­нять до­ми­ни­рую­щее по­ло­же­ние в сво­ей груп­пе, так­же как это про­ис­хо­дит в жи­вот­но­м ми­ре и, так­же как все жи­вот­ные, он не со­про­тив­ля­ет­ся ус­ло­ви­ям сво­ей жиз­ни, он к ним при­спо­саб­ли­ва­ет­ся.