Автор(ы) статьи: Ромах О.В.
Раздел: ТЕОРИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:

культура, культурология, аксиология культуры, деятельностные позиции культуры, средовые срезы культурной среды, семантико-семиотические аспекты.

Аннотация:

в статье анализируются основные направления научной школы «Аналитика культурологи», ранжируемые по аксиологи­ческим, средовым, смысловым и деятельностным аспектах культуры.

Текст статьи:

Кафедра культурологии Тамбовского государственного университета занимается исследованиями проблем культурологии  достаточно давно. В настоящее время они выросли в научную школу, приобретшую название «Аналитика культурологии», которая была зарегистрирована как научная школа в Российской Академии Естествознания, информация о ней помещена в энциклопедию Научные школы России (Научные школы России, М., 2008 г.).  В исследовательский вектор последовательно входили несколько на­правлений, подразделяемые по аксиологи­ческим, средовым, смысловым и деятельностным  аспектах культуры.

Аксиологические аспекты изучались по направлениям исследования ценностной и семантической  осно­вам культуры и культурологии.

В качестве базовых в них выступило изучение культурологии как интегральной дисциплины, способной наиболее продуктивно воздействовать на формирование интеллекта. Это связано не только со значительными объемами, но и соединением в ней трех основных способов познания мира (науки, искусства, религии), что создает свой специфический взгляд на мир, способы и инструментарии его исследования и возможности развития и приращивания целостного знания.

По сути дела, они есть мерило, уровень, на которые студенты сразу ориентируются, усваивая высокие и прекрасные образцы творче­ства. В силу этого культурология очень красива и эстетична в изуче­нии. Она знакомит не только с блестящими творениями, но и с творче­скими лабораториями великих людей. Более того, она исследует раз­ные направления творчества в жизни конкретного человека. Известно, что почти все великие люди оставили после себя наследство в разных сферах творчества. Как они взаимодействовали между собой, как влияли друг на друга — серьезная проблема, которая переходит в фе­номенологические позиции культурологии. Она cpaзу ставит высокую планку отчета для развития  интеллекта и интеллектуальности лично­сти и демонстрирует возможности решения сложных задач, определяет познавательные способности и уровень мышления. Это объясняется ее интегральностью, позволяет развить способности нетривиального ви­дения мира, уйти от стандартов и догм.

В силу этого интеллектуальный потенциал культурологии чрез­вычайно высок и востребован, так как созданный и обработанный культурой разум не позволяет человеку утопать в мелочной суете по­вседневности и делает жизнь интересной, содержательной, освещен­ной идеалами гуманизма, добра и красоты. Образованный культуроло­гически человек умеет понять других людей и другие культуры, отли­чается терпимостью и доброжелательностью, общение с ним интерес­но и доставляет удовольствие. Разумеется, знакомство с кратким учеб­ным курсом культурологии еще не делает личность носительницей и выразительницей высокой культуры. Одного желания мало, нужно, как и везде, приложить немало усилий, чтобы войти в нее, научиться понимать ее язык, ее символику, семиозис, смысл многообразных фе­номенов и варианты ее интерпретации. Как и везде нужна серьезная работа, длительное пребывание в поле ее ценностей.

Изучаемые объемы, естественно, ориентируют культурологию на понимание и осознание фомадного пласта информации, который дол­жен быть интефирован в сознании и осознании своей причастности к жизни культуры в мире. Это совершенно естественным путем расширя­ет сознание личности, которое начинает развиваться более интенсивно.

Кроме своей высокой интеллектуальности, культурология глубоко гуманна. Не просто объемность, но и величественность изучаемых ценностей создает особое благоговейное восприятие окружающего мира в гармонии и совершенстве, что развивает и эстетическую, эмо­циональную составляющую культуры. То есть интеллект возрастает во всем своем многообразии чувств, несущих положителыгую энергию всему живому во всех пространствах и планах бытия.

Культурология и ее базирование на великих достижениях человече­ского гения чрезвычайно важна для создания гуманистического миро­понимания, формирования позитивно устремленного мышления. По­следнее само выбирает себе пути в познании и развивается достаточно интенсивно. Развитой интеллект несет в себе все черты духовности и чувственности, потому что они питают его взаимно. Не может познав­ший и соприкоснувшийся с великими ценностями иметь низкоориенти­рованное миропонимание, мелкие цели и низменное восприятие.

Следует отметить еще один в важный аспект необходимости изуче­ния культурологии. Тенденции развития личности таковы, что с тече­нием времени почти каждый человек начинает самопроизвольно инте­ресоваться ценностями культуры. У кого-то это проявляется в науч­ном, художественном, духовном творчестве, у кого-то в коллекциони­ровании ценностей культуры и др. В любом случае, личность выраста­ет до необходимости понимания культуры в масштабных параметрах, необходимости расширения сферы своей жизни, выходящей за рамки профессии. В мире человек начинает искать, изучать и чувствовать красоту, восхищаться ею. И это выраженное тяготение к пониманию и творению целостности, эстетизации, красоте естественно. Следова­тельно, можно сказать, что культурологизация личности — естествен­ный процесс, естественное срастание личности и высокой культуры. То есть культурологизация — это показатель высокого развития лично­сти, выход ее на высокий уровень.

В силу этого переоценить значимость культурологии в образовании невозможно. Она не только должна присутствовать, но должна занимать значительные объемы в учебных планах. Изучение и погружение в творческие лаборатории гениев, ориентация на эти уровни достижений — основа для развития таланта, устремленности к высшим рубежам. Сформированная привычка к познанию и творению, естественно, будет побуждать личность активно реализовывать себя в творчестве.

Следовательно, культурология есть та основа, которая создает яд­ро пробуждения и созревания талантов, высокодуховных, нравствен­ных людей, за которыми будущее личностного и социального толка.

Поэтому перед профессионалами-культурологами стоят задачи иссле­дования интеллектуального потенциала культурологии, выверения его содержательного и технологического направления, исследование и применение возможностей его оптимального использования в учебных заведениях и в разных сферах бытия.

Аксиоматично, что сердцевиной культуры выступает творчество, которое различно проявляется в разных сферах приложения человече­ских сил, но одновременно с этим почти везде демонстрирует опреде­ленные закономерности своего проявления. Именно по наличию твор­чества можно говорить о качестве деятельности человека, которое и становится показателем уровня культуры его труда. Следовательно, наличие творчества, понимаемого как уровень культуры в каждой спе­циальности, обучение ему есть общий показатель качества обучения-образования, его базовый знак.

Последний вырастает в знаковую систему, которую можно интер­претировать как семиозис, согласно чему происходит ее трансформа­ция в символ, кодификацию. Применительно к культурологии, выдви­жение самой идеи культурологического кода вузовского образования, и более детально — входящих в него специальностей, накладывается на позиции социальных потребностей в развитии инициативных, творче­ских, деловых качеств выпускников вузов. Это предполагает введение таких элементов в образовательный процесс, которые учат студентов действовать культурно, т. е. творчески использовать выбираемые ими ценности, нормы, знания и образцы, самостоятельно создавать интел­лектуальные ценности. В целом осуществляется процесс движения к усилению креативных компонентов образования, расширению его гу­манитарных рамок и, следовательно, к становлению и развитию культуроемких технологий.

Культурологическая кодификация образования и специальностей исследовалась с монистической, дуалистической и триадной позиций. Первая отражает основные идеи обучения методам и направлениям творчества вообще, тогда как вторая преломляет эти позиции применительно к конкретным специальностям, а треть рождает собственно творчество, уникальное и индивидуальное в каждой конкретной специальности. Таким образом, выделенная структура в его содержательном, организационном, технологически выстроенном виде трансформируется в показатель творчества в каждой специально­сти. Более того, овладение методами творчества студента выступает как уровень подготовленности к профессиональной деятельности и грамотного функционирования в последней. Так же как образователь­ный стандарт определяет содержание и перечень учебных дисциплин, в той же степени культурологический код определяет внутренний творческий потенциал — способности, которые должны быть наработа­ны в процессе обучения.

Творческая деятельность как основа культурологической кодифи­кации и доминантная направленность культурологического подхода в образовании сохраняет свою актуальность для любого жизненного периода. Но наиболее интенсивную форму она приобретает во время обучения в вузе. Сочетание процессов усвоения и пополнения базовых знаний, плюс специфика получаемой профессии ставит студента в ус­ловия многосторонней творческой деятельности, которая включает в себя полифункциональные и полисодержательные компоненты. Имен­но здесь вырабатывается методология собственного творчества, осно­ванная на личной практике, что усиливается в результате культуроло­гического изучения творческих лабораторий прошлого.

Культурология полностью основана на изучении ценностей куль­туры, ее памятников, т. е. высших проявлений человеческого гения в разных эпохах, у разных народов в различных сферах Познания мира (науке, искусстве, религии). Она объединяет все направления человеческой деятельности, так как изучает формы, модели, результаты творчества, способы его функционирования у великих людей.

Культурологическая кодификация, в этой связи, может рассмат­риваться в качестве новой актуальной технологии, которая способст­вует достижению вышеназванных целей. Сам культурологический код отражает трехсторонний процесс в современном высшем образовании. С одной стороны, это направленность на творческое осмысление гло­бальных мировых процессов, которое происходит посредством инте-гративных наук, таких как культурология. С другой стороны, — возрас­тающая специализация требует особых навыков и умений, характер­ных для конкретной специальности, с третьей – порождение неординарных, оригинальных под­ходов, примеры которых дает культурология. В таком контексте ее за­дачей становится способствование саморазвитию личности, способной продуктивно реализовать себя в современных условиях, становление модели «индивидуального продуктивного образования», которое ориен­тирует не на получение знания вообще, а на получение и самостоятель­ное создание знания, структурированное как творческие процессы.

Несмотря на то, что в рамках любой университетской специально­сти так или иначе делается акцент на важность творческой деятельно­сти, проблема не получила достаточной теоретической проработки, а в плане выдвижения идеи культурологического кода, культурологиче­ской кодификации вообще и не рассматривались. Проработка этого вопроса в концептуальном аспекте позволит заполнить ряд теоретических пробелов, создать платформу для дальнейших исследований в этом направлении.

В исследование средового пласта вошла крупная проблема, вло­женная в государственную программу «Российская провинция», в рамках которой исследовалась  тема «Провинциальная культурная сре­да: методические аспекты исследования» в 1994-1998 годах.

Удалось установить, что культурная среда представляет собой объект особой сложности для изучения. Трудности в исследовании культурной среды как семиотической системы были связаны с услов­ностью составляющих ее компонентов. Сложность этой проблемы очевидна, принимая во внимание ее всепроникающий системообра­зующий характер. Само строение культурной среды, ее деятельность как живого организма предполагает выявление структурных компо­нентов, определение приоритетных, исследование содержания каждого из них, выявление их воздействия друг на друга. Затрудненность в ис­следовании связана не столько с полиморфизмом, избыточностью предмета исследования, сколько с отсутствием необходимой система­тизации и последовательности в решении проблем, в особенности изу­чении культурной среды. В силу этого поставленная проблема реша­лась на стыке многих отраслей знания. Было установлено, что провин­циальная мононациональная культурная среда представляет собой объект особой «закрытости», в которой доминируют региональные культурные традиции. Условная «закрытость» характеризуется слож­ным отношением к нововведениям, способом функционирования всех ее блоков, качеством и направленностью межличностных отношений горожан — выходцев в недавнем прошлом из окрестных сел, специ­фичной региональной матрице мышления жителей.

Сущностная природа культурной среды провинциальных городов рассмотрена как специфически неповторяемая часть национальной культуры, представленная ценностями, разными по уровню и диапазо­ну. Она выражена особой системой взглядов, отношений, принятием нововведений, которые в совокупности трансформируются в типы и формы жизнедеятельности населения. Особенности исторического развития, благоприятные географические условия создали уникальную структуру культурной среды и выделили как основной компонент тра­диции, которые и стали определяющим фактором ее направленности и плотности. Их позитивный пласт, создавший славу богатых русских городов, стал вытесняться негативным, который в настоящее время вышел на передний план, увеличился в объеме.

Специфика городской культурной среды усиливается структурой населения, представляющего собой на 87 % мононациональный слой, со значительным числом выходцев из окружающих сел, попавших в города вследствие распада деревенской общины. Сложно адаптируясь к усло­виям города, они сох] шили прежние устои, формы межличностных отношений, взгляды на нововведения, большая часть которых рассмат­ривается как инородная и, следовательно, чуждая. Заполнение простран­ства культурной среды прочными традициями, приобретшими негатив­ный оттенок и ставшими приоритетными, затрудняет возможность сво­бодного саморазвития и ставит его в зависимость от окружающего.

Структура провинциальной культурной среды представляет собой взаимодействие локализованных и сквозных компонентов, в которых первые представляют собой организации и учреждения, обладающие условно «закрытым» циклом деятельности, а вторые подразделяются на сквозные формирующие и сквозные обслуживающие сферы. Если ко вторым относятся бытовая сфера, медицина, органы безопасности, то первые представлены традициями, общественным мнением и их производными, которые в провинции имеют приоритетное значение и выступают в роли своеобразного «неписанного» закона, подчиняюще­го себе все социальные страты.

Было определено сходство проявлений населения, зависящего от воздействия культурной среды в разных сферах. Профессиональный труд с несбалансированностью его звеньев, фрагментарностью и ано­нимностью самого процесса, вредными экологическими условиями, ограниченными возможностями для самопроявления, гасит готовность к творческой деятельности. Длительное пребывание, в особенности в первый адаптивный период, в этих условиях затормаживает интеллек­туальное и профессиональное развитие. Сформированное отношение переносится в городское бытие, усугубляясь отсутствием культуры его организации, слабой ориентацией в провинциальной культурной среде. И коренные горожане и мигранты используют лишь малую часть город­ского культурного достояния, слабо контактируют с другими слоями населения, что еще более сужает ракурс продуктивного внерабочего времени и способствует его повороту в криминогенность. Это позволяет рассматривать его (бытие) как потенциально-специфическую сферу, призванную восстановить и сохранить личностную целостность, сти­мулировать саморазвитие и перенести сформированные ориентиры на остальные части образа жизни.

В качестве ведущего направления ввода населения в культурную среду города выступает система освоения культуры, народных тради­ций, истории, архитектуры и других ценностей региона, выраженная в интеграции социального, творческого, рекреативного, физкультурно-оздоровительного видов досуговой деятельности. Научной основой освоения ценностей культурной среды выступает концепция культуро-творческой основы, представленный процессом взаимодействия социальных и индивидуальных компонентов. Являясь длительным стади­альным процессом, она обеспечивает концентрацию усилий индивида, создание прочного внутреннего фундамента, ощущение полноты бы­тия и самозначимости, связь с остальными горожанами.

Освоение высоких ценностей культурной среды обеспечивает творчество как внутри своей социальной страты, так и внутри других слоев горожан. Реконструкция позитивных культурных традиций, привычных форм ускоряет экстенсивно-интенсивный режим вхожде­ния в нее, уменьшает сложность адаптации к меняющимся условиям, выравнивает культурные ориентации горожан и мигрантов.

Востребованность высоких ценностей, региональных культурных традиций трансформирует направленность провинциальной культур­ной среды в сторону реконструкции ее уникальности, самобытности. Увеличение поля продуктивных региональных традиций способно по­теснить увеличившийся негативный пласт и создать разновариантные узнаваемые навыки, восстанавливающие своеобразие культурной сре­ды центральной России.

Исследование провинциальной культурной среды было продол­жено в нескольких диссертационных исследованиях, было опублико­вано в специальной и популярной литературе.

Деятельностные аспекты культуры от собственного процесса до выстраивания его как творчества — родовой сущности культуры и одно­временно высших аспектов проявления личности, выделила концепцию ее экстремальности. Творчество — та активация, которой человек занимается наиболее охотно, так как именно она обеспечивает его су­ществование как биологического и социального существа.

Параллельно с этим отмечается, что, несмотря на присутствие его в разных сферах, творческие проявления практически никогда не впи­сываются в обычный ритм жизнедеятельности человека, культурной среды. Есть периоды большей и меньшей творческой активности. Культурная среда стремится пребывать в стабильном состоянии, а творчество выводит ее из него. Личности также подвержены подобно­му. Более того, изучение творческих процессов дают основания утверждать, что большая часть творцов перемежает периоды творческих напряжений с гораздо более длительными периодами отдыха.

Подобные позиции  позволяют говорить о том, что творчество, яв­ляясь, с одной стороны, природной сущностью человека, с другой -вызывает чрезмерную затрату сил, т. е. становится экстремальной си­туацией.

Попробуем выстроить экстремальность как категориальную родо­вую позицию творчества. Коль скоро она присутствует и, более того, провоцирует творчество, то ее целесообразно рассмотреть на разных уровнях, соответственных направлениям, стимулирующим его. Поэто­му уровнями экстремальности можно считать следующие: личностная экстремальность; социальная экстремальность; стратовая экстремаль­ность; микросредовая экстремальность.

В этом случае личностную экстремальность следует рассматри­вать как условия, которые специально вносятся личностью в собствен­ное творчество; социальную — как воздействие социума на граждан (в политическом, экономическом и др. отношениях), которое стимулиру­ет творчество и собственно последнее становится единственным усло­вием существования. В качестве социальной экстремальности целесо­образно также рассматривать и воздействие одного социума на другой, когда происходит подавление одних образцов культуры другими, что и стимулирует последние к ускоренному развитию. Стратовая экстре­мальность — условия, в которых творчество становится профессио­нальной принадлежностью. Примером тому могут быть научные, ху­дожественные и другие социально-профессиональные группы, обеспе­чивающие нормальное функционирование конкретной сферы, основанной на постоянном и, следовательно, профессиональном творчест­ве. Микросредовая экстремальность — ситуативное творчество, обеспе­чивающее человеку нормальное существование в семье, дружеском окружении и др. Понимание сущности творчества позволяет специфи­ческим образом формировать личность.

Значительное число исследований было посвящено ценностям культуры, в качестве каковых рассматривались многие позиции, где му­зыка заняла значительное место как самое объемное и энергийное явле­ние искусства. Особая сложность и многообразие мира музыки, вклю­ченность ее во все сферы человеческой жизнедеятельности, возмож­ность каждой го них быть выраженной в мелоритмических позициях не только не умаляет, но постоянно повышает насущность ее изучения.

Указанное выше особенно актуализируется сейчас, когда музыка и музыкальное звучащее пространство чрезмерно уплотняются за счет использования современных средств звукозаписи и звуковоспроизведения. Человек практически не может быть отделен от звучания и на­ходится в постоянной зависимости от музыкальных вкусов, потребностей и настроений окружающих. Непрерывная погруженность в музы­ку делает ее неизменным сопутствующим человека компонентом, «ме­лодическим воздухом», пространством, которое должно соответство­вать ряду экологических требований, высоких параметров культуры ее формирования и употребления.

Сама музыка есть сложнейшее полиморфное, полифункциональ­ное энергийное образование, сущность и воздействие которого зависят от множества компонентов. Это трансформирует ее в особую форму культуры, обладающую собственным смыслом, набором образов, ме­ханизмами влияния на человека и общество. Она включена в систему человеческих координат, которые преобразуют в энергоинформацион­ные составляющие современности. Присутствие музыки во всех сфе­рах бытия человека позволяет рассматривать ее как индикатор мышле­ния, деятельности, возраста, состояния здоровья человека и человече­ства. Она пронизывает собой все сферы человеческой жизнедеятель­ности и позволяет установить свое место как качества, мощного ду­ховного и биологического стрежня, на который нанизывается вся че­ловеческая жизни.

Это усиливается за счет ее мощной коммуникативной платформы. Музыка не просто обладает коммуникативными параметрами. Она есть концентрированная коммуникация, что и может рассматриваться как ее родовая черта. Поэтому она подчиняет находящихся в поле ее звучания людей своему энергоинформационного воздействию.

Эти позиции позволяют анализировать музыку как особое универ­сальное явление, специфический мир бытования культуры, наиболее мощно представленный в личностных и социальных проявлениях.

Музыка всегда выступала как константа культуры, формирующая и оттачивающая эмоции. Выделение этой позиции традиционно связы­валось с восприятием красоты. Естественно, что эмоциональное вос­приятие последней имеет эволюционное значение как кратчайший путь адаптивного интуитивного познания. Выступая как одно из самых коммуникативных искусств, музыка эмоционально-пространственно объединяет людей, формирует множественные модели их сходного сознания и поведения. В результате этого она становится носителем реализации и проведения в жизнь различного рода содержательных основ общества.

Музыка выступает как биосоциальное образование, воздействую­щее на все стороны человеческого бытия. Первоначальное из них психофиологическое здоровье, в координатах которого человек рассматривается как звучащий микрокосмос и каждое направление музы­ки выполняет в его настраивании на оптимальные формы жизнедея­тельности определенную роль. Эмоциональная составляющая музыки выполняет коммуникативную и адаптациогенную функции, фиксируя и реализуя значимые для социума содержательные позиции.

Социальная значимость и звучание музыки реализуется в сферах человеческой деятельности. Каждая из них имеет собственную мело-ритмическую основу, отражающую внутренние особенности и направ­ленность. Деятельностная музыкальность меняется не только в зави­симости от сферности, но и модифицируется внутри самой деятельно­сти, гармонизируясь по мере перехода личности от позиций ученика к мастеру. Внутреннее звучание ее приобретает более слаженный харак­тер, который настраивает человека на наиболее оптимальные парамет­ры включенности в работу, выполнение ее на высоком уровне.

Музыка выступает как мощная коммуникативная структура. Ком­муникативность целесообразно рассматривать как родовую черту му­зыки, проходящую уровни от интертекстуальности самого музыкаль­ного текста до перцептивности личностных взаимодействий, форми­рующихся на основе совместной музыкальной деятельности, или пре­бывания в едином музыкальном пространстве.

Указанные выше позиции трансформируют музыку в особую форму культуры, обладающую собственным смыслом, набором обра­зов, механизмами влияния на человека и общество. Она пронизывает собой   все   сферы   человеческой   жизнедеятельности   и   ментально оформляет их, утверждая себя как качество, мощный духовный стре­жень, на который нанизывается вся человеческая жизнь. Это ставит перед социумом задачи глубинного исследования воздействия музыки на психоэмоциональное состояние, необходимости выработки требо­ваний к слушанию и трансляции музыкальных произведений. Прини­мая во внимание чрезвычайную сложность и мощное воздействие на человека, требования к этим позициям должны быть проработаны аде­кватно параметрам экологическим программ. В них целесообразно определить основные составляющие временных, тональностных, жан­ровых, тематических, инструментальных, акустических и иных пози­ций, преломленных к социально-демографическим, профессиональ­ным, возрастным особенностям, состоянию здоровья людей.

В последнее время кафедра обратила внимание на информациологию — новую науку, которая, первоначально выступив как принадлеж­ность физики, оказала значительное влияние на развитие гуманитар­ных наук, в том числе и культурологию. В последние 15 лет была сформулирована теория единого поля (акад. Г. Шипов), обоснованы и проанализированы теории торсионных (вращающихся) полей, волно­вого генома (акад. П. Гаряев), что позволило объяснить множествен­ные феномены, зафиксировать, продиагностировать их и дать разъяс­нения таким явлениям, как мысль, телепатия, энергетическое воздей­ствие ценностей культуры на людей, одного человека на другого и др.

Многочисленные исследования языков культуры, как правило, сконцентрированных в области лингвистики, искусствоведения и др., изучали их воздействие на человека и человечество, используя пре­имущественно гуманитарные критерии оценивания. В этот ряд часто попадали эстетические термины (прекрасный, ужасный и многие дру­гие), которые мало что давали для понимания сущности собственно красоты и степени ее воздействия на окружающих. Были попытки опе­рировать момами — единицами измерения артефактов культуры, кото­рые так и не были введены в практику научного обихода. Сложность приведения их к единому знаменателю чрезвычайно усложняла дело, а достаточно туманные объяснения часто вызывали улыбки на лицах ортодоксальных ученых. Что же касается определения параметров воздействия ценностей культуры на личность и их анализа в достаточ­но объективированных и измеримых аспектах, то этот спектр был про­сто выведен из научного обихода или занимал чрезвычайно скромное место в силу недостаточной аргументации.

Информациология, оформленная И. Юзвишиным и В. Птушенко как фундаментальная наука в конце XX века, выдвинула тезис о том, что все в мире есть информация, более того, она заполняет всемирный (как прежде называлось) вакуум (пустота, ничто), переставший рас­сматриваться в подобных категориях, и столь мощно воздействует на материю, что последняя приобретает информационные свойства. Это позволило заявить о существовании пятого состояния вещества (кроме жидкого, твердого, газообразного, плазменного) — информационного.

Эти позиции дают возможность по-новому взглянуть на многие вещи, «измерить гармонию алгеброй», более точно исследовать свой­ства языков культуры. В этот ряд в первую очередь попадают речь и внешность человека. Это, в частности, вербализация и визуализация с входящими в них категориями и особенностями красоты, гармонично­сти, мелодичности и др. Рассматривая эти аспекты как информацию, можно выявить разные ее пласты. Так, были определены разные ин­формационные уровни, применимые к исследованию визуальных и вербальных аспектов культуры. Это первый (1) информационный уро­вень (информационная универсальность); второй (2) информационный уровень (эстетичный); третий (3) информационный уровень (ситуатив­ный); четвертый (4) информационный уровень (смысловой). Примене­ние их в качестве исследования выделенных позиций позволяет не только более объективировано отследить их, но и рассматривать как новый информациологический метод исследования культуры, расши­рив тем самым ее методологическую и методическую основу.

Таким образом, исследование культурологии и культуры позволя­ет выделить целый ряд научных направлений, способных исследовать высокие ценности, человека как их носителя, одновременно с этим, выделяя чисто утилитарные аспекты этих процессов. В своей практи­ческой части культурология способна осуществить поворот к гумани­стическим ценностям, которые объединяют людей, высвобождая разум, а не принуждает просто верить в догмы и следовать им.

Во-вторых, именно культура интегрирует в себе ценности всего созданного человечеством. Сейчас, при повороте мировой культуры к восточным ценностям, при гиперболизации американ­ской модели культуры, как никогда остро встает вопрос о развитии но­вой модели мировой культуры, которая должна включить в себя запад­ные, восточные образцы, ценности русской культуры и модели культур, вписанных в природу, так называемые «детские культуры». Именно этот интегратор есть основа культуры постиндустриального общества.

В данном случае особое внимание уделяется сущности именно русской культуры, каковую начинают глубинно изучать и в которой  выделена ее многоосновность, базирующаяся на триадах триединств (вера – надежда — любовь; человек – деятельность – доброе преобразование; наука – искусство — религия; природа – человек — культура, собственная свобода – принятие свободного проявления другого – открытое отношение к окружающему), что прочно зафиксировано в нашей генетике и сохранено в практически неизменном виде в северной русской культуре. Ее территория не подвергалась захватническим войнам, население само не воевало, что помогло сохранить культуро-личностный геном, древние  традиции и передать их потомкам. В северной русской культуре по-прежнему доминирует прямая передача ценностей, так как большая их часть (по Чечуеву В.П. до 75%) имеет сакральный характер.

Следующий аспект практической значимости заключается в том, что именно она есть основа многочисленных контактов, международ­ных, межнациональных, служебных, личностных и др. Поэтому культурный обмен, культурное сотрудничество — благо и необходимость. Но чтобы они были благотворны, нужно уметь управлять ими, строить их на научных культурологических основах.

Нельзя также не сказать об экологических сложностях, обостре­нии социальных проблем в крупных городах, сложности взаимоотно­шений представителей разных национальностей, негативных послед­ствиях быстрого экономического и демографического роста. Это дан­ность нашей жизни. Все это требует серьезных изменений в системе личностных ценностей. Их должна сформировать культурология и вывести в нормативную плоскость широкой культуры. Человечество должно и начинает строить новый мировой порядок. Свои главные усилия целесообразно направить в сферу духовного творчества, кото­рое дает иное наполнение жизни.

И, наконец, сам прогресс в области духовной культуры, в частно­сти в таких ее направлениях, как информационная культура, информа-циология, искусство, массовая культура и др., требует серьезных зна­ний в использовании ее ценностей. При таком обилии информации, которая изливается на человека сейчас, нужно быть чрезвычайно эру­дированным и избирательным в использовании этой продукции. То есть необходимо всерьез заняться изучением сущности, функций куль­туры, выработать принципы управления культурным развитием.

Этим и обосновывается акцентуация на интеллектуальности куль­турологии как ее базового качества, на акцентировании внимания на культурологии как отрасли знания, на исследовании ее содержательно­го и гуманистического наполнения. Именно этим и занимаются куль­турологи всего мира, и сфера их деятельности будет постоянно расши­ряться, а значение ее увеличиваться.

С 2002 года кафедра культурологии проводит международные на­учно-практические конференции «Интеллектуальный потенциал куль­турологии», которые рассматривают выделенные положения, выпуска­ет сборники научных трудов под общим названием «Языки и смыслы культуры», «Генезис и морфология культуры», в 2004 года создала Сетевое Электронное издание «Анали­тика культурологии» (номер государственной регистрации 04200800022, ISSN 1990-4045 сетевой адрес — http//analiculturolog.ru), в котором представленные позиции находят свое освещение.

Работающие аспирантура и докторантура по специальности 240001 — «Теория и история культуры» (философские науки) позволяют достаточно продук­тивно разрабатывать эти позиции, которые становятся основой диссер­таций, защищаемых в диссертационном совете Д-212.261.06 при Там­бовском государственном университете им. Г. Р. Державина. С момента его открытия (1999) до настоящего времени в рамках научной школы «Аналитика культурологи» подготовлено, защищено и утверждено ВАК России более 60 работ.