Раздел: ИСТОРИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:
эволюция, духовное подвижничество, йога, человечество, сообщество
Аннотация:Шри Ауродиндо рассматривал правильно выстроенную жизнь как Йогу, каковая сама становится ею, поскольку мы подразумеваем под этим термином приведенные в систему усилия, направленные на самосовершенствование путем задействования потенциальных возможностей, скрытых в человеке, и единение человеческой индивидуальности с универсальным и трансцендентным существованием, частично выраженным в человеке и в Космосе.
Текст статьи:
Существуют две неизбежности, связанные с деятельностью Природы, которые постоянно вторгаются в высшие формы человеческой активности, независимо от того, принадлежат ли эти формы привычным областям движения духа, или же стремятся к тем исключительным сферам и свершениям, которые представляются для нас возвышенными и относятся к сферам божественного. Каждая такая форма стремится к гармонизированной сложности и целостности, которая вновь распадается на многочисленные потоки определенных усилий и устремлений лишь для того, чтобы воссоединиться еще раз в новой силе и мощи. Развитие в рамках формы есть необходимое условие реального проявления в действительности; в тоже время истина и практика, сформулированные слишком жестко, устаревают и теряют большую часть своих достоинств, если не всю ценность. Необходимо постоянное их обновление свежими струями духа, оживляющими мертвую или умирающую форму и преобразующими ее, если ей суждено достигнуть новой жизни. Постоянное возрождение есть условие материального бессмертия. Сейчас мы переживаем время родовых мук, когда все формы мышления и деятельности, содержащие в себе какую-либо полезную силу или скрытую жизнестойкость, подвергаются крайне серьезному испытанию и получают возможность возрождения. Сегодняшний мир предстает перед нами гигантским котлом Медеи, в который брошено все, искромсанное, исковерканное, подвергшееся исследованию, многократно смешанное и перемешанное для того, чтобы либо погибнуть, превратившись в частицы строительного материала для новых форм, либо воскреснуть омоложенными и преображенными для новой жизни. Индийская Йога, по существу представляющая собой особую деятельность или формулировку определенных великих сил Природы, сама по себе раздробленная и по-разному сформулированная, потенциально является одним из этих динамических элементов будущей жизни человечества. Дитя незапамятных времен, сохранившееся до наших дней благодаря своей жизнеспособности и правдивости, сегодня она покидает тайные школы и места уединения аскетов, в которых она находила свое убежище, и ищет свое место в будущем человечества. Но прежде ей предстоит заново открыть себя, подняться до уровня первопричин своей принадлежности общей истине и той извечной цели Природы, которую она раскрывает перед нами, и, благодаря этому самопознанию и самоопределению, найти свое собственное заново обретенное единство. Перестраивая себя, она легче и мощнее впишется в преображенную жизнь рода человеческого, который движется к самым сокровенным святилищам и к высочайшим вершинам своего бытия и индивидуальности.
При правильном подходе как сама Жизнь, так и Жизнь в Йоге являются сознательно или бессознательно Йогой, поскольку мы подразумеваем под этим термином приведенные в систему усилия, направленные на самосовершенствование путем задействования потенциальных возможностей, скрытых в человеке, и единение человеческой индивидуальности с универсальным и трансцендентным существованием, частично выраженным в человеке и в Космосе. Но вся жизнь, если мы отвлечемся от ее внешних проявлений, есть безбрежная Йога Природы, пытающаяся осмыслить свое совершенство во все более нарастающем раскрытии своих возможностей, стремящаяся объединиться с собственной божественной реальностью. В человеке, мыслителе, впервые на этой земле она изобретает самоосознающий инструмент и необходимый план действия для быстрого достижения великой цели. Йога, по словам Свами Вивекананды, может рассматриваться как набор средств для сжатия эволюции человека до размеров одной жизни, или до нескольких лет, или даже до нескольких месяцев существования в телесной оболочке. Таким образом, данная система Йоги есть отбор или сжатие до более узких, но и более энергетически емких, форм некоторых общих методов, которые уже используются свободно, щедро, в неторопливом движении, с чрезмерно расточительным отношением к веществу и энергии, но зато в более всеобъемлющей комбинации, Великой Матерью в ее трудном восхождении к совершенству. Именно такое понимание Йоги способно создать основу для здорового и разумного объединения различных методов и направлений. В этом случае Йога воспринимается не как что-то мистическое и ненормальное, не имеющее никакого отношения к обычным процессам движения Мировой Энергии или к целям, к которым последняя стремится на путях субъективного и объективного самоосуществления. Йога раскрывается как интенсивное и необычное использование сил, которые Мировая Энергия уже проявила или постепенно создает, пусть не столь ярко выраженно, но зато фундаментально.
Методы Йоги имеют такое же отношение к нормальной психологической деятельности человека, как научное использование естественной силы электричества или пара к свойствам пара и электричества. Эти методы также формируются на основе знания, обогащенного и подтвержденного систематическими экспериментами, практическим анализом и повторяющимися результатами. Вся Раджа-Йога, например, опирается на ощущение и знание того, что наши внутренние составные части, взаимодействия между ними, их функции можно разделить или разложить на составные части, заново скомбинировать и создать нечто неизведанное и прежде нереальное. Подобным образом Хатха-Йога считает, что жизненные силы и функции, которым обычно подчиняется наша жизнь и которые кажутся нам застывшими и непреложными, могут быть управляемы и их измененные действия могут привести к результатам прежде невозможным. Это кажется сверхъестественным тем людям, которые не поняли основную причину этих функций и сил. В некоторых других направлениях Йоги эта ее характерная особенность не столь очевидна, потому что эти направления более интуитивны и менее механистичны, ближе к состоянию экстаза, как Йога Преданности, или касаются божественной бесконечности сознания и бытия, как Йога Знания. Тем не менее, все они начинаются с использования основных способностей человека таким образом и во имя достижения таких целей, которые не рассматриваются в повседневной деятельности. Все методы, сгруппированные под общим названием Йога, являются особыми психологическими процессами, опирающимися на неизменные истины Природы и развивающимися из обычных функций, сил и следствий, которые всегда присутствовали, но не часто или лишь при особых условиях проявляли себя в повседневности.
Но как в физике увеличение числа научных исследований приносит вред, потому что это приводит, например, к формированию искусственной жизни, которая побеждает естественное человеческое бытие, переполняет его грузом механизмов и техники, покупая свободу и независимость человека ценой все возрастающих так называемых «удобств», так и чрезмерная увлеченность методами Йоги и их исключительными результатами может нанести ущерб. Йогин стремится отойти от повседневного существования и Теряет с ним связь. Он стремится обрести здоровье духа – ценой обеднения своей человеческой деятельности, внутреннюю свободу – ценой внешней смерти. Если он познает Бога, он теряет жизнь. Если он направляет свои усилия вовне, пытаясь завоевать жизнь, то оказывается перед лицом опасности потери Бога. В Индии жизнь в мире оказалась несовместима с духовным ростом и совершенствованием. И хотя традиция и идеал побеждающей гармонии между внутренним влечением и внешней необходимостью остаются, их можно проиллюстрировать лишь немногими примерами. Действительно, когда человек обращает свой взор и энергию внутрь и вступает на путь Йоги, то предполагается, что он неизбежно потерян для огромного потока совместного существования и мирских усилий человечества. Эта идея настолько широко распространилась, настолько часто она подчеркивалась наиболее распространенными философиями и религиями, что сегодня бегство от реальности расценивается не только как необходимое условие, но и как основная цель Йоги. Синтез учения Йоги не может быть удовлетворительным, если он не направлен на воссоединение Бога и Природы с освобожденной и усовершенствованной человеческой жизнью. Правильное учение в своих методах не только допускает, но и покровительствует гармонии нашей внутренней и внешней деятельности в их божественном осуществлении. Ибо именно человек есть тот знак и символ высшего Бытия, сошедший в материальный мир, где низшему предоставлена возможность преобразовать себя и обрести природу высшего, а высшему открыт путь раскрыть себя в формах низшего. Бегство от жизни, которая дана для реализации этих возможностей, никогда не может являться ни обязательным условием, ни полной и конечной целью, ни мощным средством самореализации. Оно может быть лишь временной необходимостью при определенных обстоятельствах или некоторым чрезвычайным усилием, навязанным индивидууму для того, чтобы подготовить почву для движения человечества в целом. Истинная и конечная цель Йоги достигается тогда, когда сознательная Йога в человеке уподобляется подсознательной Йоге Природы, внешне совпадающей с самой жизнью.
В истории развития Йоги в прошлом мы замечаем специализирующую и разделяющую тенденцию, которая была оправдана и принесла в свое время пользу. Мы же стремимся к синтезу тех целей и методов, которые возникли вследствие этой тенденции. Но для того, чтобы двигаться в правильном направлении, нам необходимо знать, во-первых, основной принцип и цель, лежащие в основе этого разделяющего импульса, и, далее, особенности метода каждой йогической школы. Об основополагающем принципе должно спрашивать саму Природу в ее вселенском движении, узнавая в ней не только обманчивую и иллюзорную деятельность все искажающей Майи, но и космическую энергию и работу Самого Бога в Его безграничном Бытии, формулирующего и одновременно вдохновляющегося безбрежной, бесконечной и ежеминутно избирательной Мудростью, prajna prasrta purani Гиты, Мудростью, от начала исходящей из Вечного. Для выбора конкретных средств мы должны пристально вглядеться в различные направления Йоги и в массе деталей и особенностей рассмотреть управляющую идею, которой они служат, и основную силу, которая рождает и питает их методы. После этого нам будет проще найти тот единственный общий принцип и ту единственную общую силу, в которые уходят корнями и по направлению к которым подсознательно движутся все ответвления нашего учения, и в которых, благодаря этому обстоятельству, возможно сознательное соединение и слияние различных йогических течений.
Поступательное самопроявление Природы в человеке, именуемое в современном языке его эволюцией, с необходимостью зависит от трех последовательных элементов: то, что уже развилось к настоящему времени, то, что находится на стадии сознательной эволюции, и то, что предстоит развить. Последний элемент уже сейчас может быть обнаружен если не постоянно, то, по крайней мере, изредка и случайно или, напротив, с регулярным повторением, в зародыше или в более развитых формах, некоторые из которых близки к границе понимания современной цивилизации. Такие редкие случаи возможны, потому что развитие Природы не сводится к равномерному механическому поступательному движению. Она постоянно достигает областей, лежащих за границей ее возможностей, даже ценой последующих прискорбных отступлений. Ей свойственны стремительные натиски, феерические мощные взрывы, непредсказуемые результаты. Иногда она страстно идет на штурм, надеясь завоевать небесное царство силой. И эти чрезмерности есть откровения того, что есть в ней божественного или, наоборот, дьявольского, но в любом случае это есть наиболее мощные средства ее движения к цели.
Телесная жизнь есть то, что Природа прочно основала и развила для нас. Она создала определенную комбинацию и гармонию двух низших, но фундаментально необходимых элементов нашей деятельности и прогресса на земле: Материи, которая, как бы слишком неземное духовное не относилось к этому факту, является основой и низшим состоянием всех наших энергий и реализаций, и Жизненной Энергии, которая есть наш способ существования в материальном теле и даже базис нашей умственной и духовной деятельности. Она успешно достигает определенной стабильности своего постоянного материального движения, которое одновременно достаточно равномерно и длительно и достаточно изменчиво и непостоянно для того, чтобы создать подходящее пристанище и инструмент постепенного проявления Бога в человеке. Именно это подразумевается в Айтарейа Упанишаде, которая повествует нам о том, что божества отвергли животные формы, одна за другой предложенные им Самим Всевышним, и только лишь когда был создан человек, они воскликнули: «Это действительно сделано прекрасно!» и согласились на эту форму. Она также осуществляет работающий компромисс между косностью материи и активной Жизнью, которая населяет ее и питается ею, и с помощью которой не только поддерживается существование жизни, но и представляется возможным полнейшее развитие ментальности. Это равновесие является основным состоянием Природы в человеке и в терминах Йоги выражается как соединение грубого тела, состоящего из материи, или пищевой оболочки, и нервной системы, или виталической оболочки.
И если, таким образом, это примитивное равновесие является фундаментом и основным способом движений более высоких, которые созерцаются вселенской силой, и если оно составляет тот сосуд, в котором Божественное пытается самораскрыться на земле, если правильно утверждение индусов, что тело есть инструмент, предоставляемый для исполнения истинного закона нашей природы, тогда любое окончательное бегство от физического существования является отказом от законченности Божественной Мудрости и самоотречением от ее цели в земном проявлении. Подобный отказ может оказаться правильной позицией для некоторых индивидуумов, в силу некоторого тайного закона их развития, но не целью, предназначающейся для всего человечества. Следовательно, не может считаться интегральной та система Йоги, которая игнорирует тело или считает его уничтожение или неприятие непременным условием высшей духовности. Скорее, совершенствование также и тела должно быть окончательным триумфом Духа, и трансформация телесной жизни в божественную должна быть последней печатью, которую Бог поставит на Своей работе над вселенной. То, что физическое предстает как помеха духовному, еще не аргумент для непринятия физического, потому что в тайном провидении наши величайшие трудности являются нашими лучшими возможностями. И в этой главной трудности – указание Природы нам, какая высшая победа должна быть одержана и какая важнейшая проблема должна быть решена в конце концов; это вовсе не предупреждение о безвыходной ловушке, которой надо избегать, или о слишком сильном враге, от которого надо спасаться бегством.
В равной степени, жизненные и нервные энергии в нас присутствуют с важной целью; они также требуют божественного раскрытия своих возможностей в нашем высшем осуществлении. Всеобъемлющая мудрость Упанишад особенно подчеркивает ту большую роль, которая отводится этим элементам в схеме вселенной. «Как спицы в колесе сходятся во втулке, так и в Энергии Жизни содержится всё: и тройное знание, и Жертвоприношение, и силу сильного, и чистота мудрого. Энергия Жизни повелевает всем, что существует под тройными небесами». Поэтому не интегральная та Йога, которая убивает эти психические энергии, вынуждает их к бесчувственной неподвижности или выкорчевывает их как источник пагубной деятельности. Их очищение, а не разрушение, их преобразование, контролирование и использование являются той целью, которая подразумевалась при создании и развитии внутри нас этих видов энергий.
Если жизнь в телесной оболочке есть то, что Природа жестко создала для нас как свой фундамент и первый инструмент, то наша ментальная жизнь есть ничто иное, как развитие ее ближайшей следующей цели и более совершенного инструмента. Это именно та возвышенная мысль, которая поглощает все ее экзальтированное внимание; это ее постоянный, за исключением периодов истощения и отступления в область успокоительной и восстанавливающей силы тьмы, поиск везде, где она только может освободиться от препятствий своей начальной виталической и физической реализаций. Потому что здесь в человеке мы имеем крайне важную отличительную особенность. Он содержит в себе не единичную ментальность, но двойную и тройную, ум вещественный и психический, чистый интеллектуальный ум, который освобождается от иллюзий тела и чувств, и божественный разум над интеллектом, который в свою очередь освобождается от несовершенных форм логически разделяющего и подверженного игре воображения интеллектуального ума. Ум в человеке впервые играет самостоятельную, хотя и неразрывную с жизнью тела роль, тогда как в растении он полностью свернут, а в животных всегда заточен. Он принимает эту жизнь не только как первое, но как единственное условие своей деятельности и служит ее нуждам так, как будто бы это была конечная цель бытия. Но телесная жизнь в человеке это основа, но не цель, его первое условие, но не последний его решающий фактор. По справедливому представлению древних, человек по своей сути – мыслитель, Ману, ментальное существо, которое руководит жизнью и телом 3, а не животное, которое выполняет их приказания. Истинное бытие человека поэтому только начинается, когда интеллект отделяется от материального и мы начинаем все больше и больше жить в уме, независимом от виталических и физических наваждений и в масштабе этой свободы можем правильно воспринимать и правильно использовать жизнь тела. Потому что свобода, а не искусное подчинение есть истинное средство господства. Свободные от вынужденного принятия внешних условий, расширенные и возвышенные условия нашего физического бытия являются высоким человеческим идеалом.
Интеллектуальная жизнь, таким образом эволюционирующая в человеке, не есть, в действительности, общее достояние. В самом деле, могло бы показаться, будто бы она развита полнейшим образом только в отдельных индивидуумах и будто бы существует большое число и даже большинство, в которых она либо представляет собой небольшую и плохо организованную часть их нормальной природы, либо не развита совсем, или латентна и нелегко активизируема. Конечно, умственная жизнь не есть законченная эволюция Природы; она даже не заложена прочно в человеческое животное. Свидетельствует об этом то, что прекрасное и полное равновесие энергии и вещества, здравомыслящее, крепкое, долгоживущее человеческое тело обычно встречается только в расах или классах людей, отвергающих усилия мысли, ее нарушения, ее напряжения, или в тех, которые думают только материальным умом. Цивилизованный человек еще должен установить равновесие между полностью активным умом и телом; он еще не владеет им нормально. Действительно, похоже, что возрастающее усилие к более интенсивной умственной жизни часто создает усугубляющееся неравновесие человеческих элементов, что дает возможность некоторым ученым описать гениальность как форму сумасшествия, продукт дегенерации, патологическую болезненность Природы. Явления, которые используются для подтверждения этого преувеличения, будучи рассмотренными не порознь, но в связи со всеми другими относящимися к делу данными, указывают на другую истину. Гений является попыткой вселенской Энергии так убыстрить и интенсифицировать наши интеллектуальные силы, чтобы они были подготовлены к тем более влиятельным, непосредственным и мгновенным способностям, которые составляют игру сверхинтеллекта или божественного ума. Таким образом, это не каприз, необъяснимое явление, а совершенно естественный следующий шаг в правильном направлении ее развития. Она гармонизировала телесную жизнь с вещественным умом, она гармонизирует ее с игрой интеллектуального ума; так как они хотя и стремятся к подавлению целиком животной и жизненной энергии, но не производят или не нуждаются в произведении активных нарушений общего равновесия. И она устремляется выше в попытке достичь еще более высокого уровня. Нарушения, вносимые ее деятельностью, не столь велики, как это часто представляют. Некоторые из них являются еще плохо сформированными началами новых проявлений; другие – легко исправляемый процесс распада, зачастую плодовитый свежими направлениями, и [это] всегда небольшая цена, которую необходимо заплатить за далеко идущие последствия, которые она при этом имеет в виду.
Вероятно, мы можем, если мы рассматриваем все обстоятельства, прийти к выводу, что ментальная жизнь, отнюдь не будучи недавним приобретением человека, является кратким повторением в нем предыдущего достижения, от которого Энергия в человечестве была вынуждена прискорбно отказаться. Первобытный человек, возможно, не столько первый предок цивилизованного человека, сколько дегенеративный потомок предыдущей цивилизации. Ибо если плоды интеллектуального достижения и распределены неравномерно, то потенциальная возможность их встречается везде. Ясно, что в отдельных случаях даже расовый тип, рассматриваемый нами как самый отсталый, негритянские племена неувядающего варварства Центральной Африки, способен, без примеси крови, без ожидания будущих поколений, на интеллектуальную культуру, если уже не на интеллектуальные достижение передовой Европы. Даже в массе людям, похоже, потребуется, при благоприятных обстоятельствах, всего несколько поколений, чтобы пройти путь, который с очевидностью надо бы измерять в терминах тысячелетий. Таким образом, человек, в силу своей привилегии ментального существа освобождается от всего груза медлительных законов эволюции, либо он уже представляет собой и при способствующих условиях и в стимулирующей атмосфере всегда может продемонстрировать высокий уровень материальной способности к активности интеллектуальной жизни Это не умственная неспособность, а длительный отказ или уклонение от возможности и уход от пробуждающего импульса создают первобытного человека. Варварство – это промежуточный сон, а не изначальная тьма.
Более того, все направления современной мысли и современного стремления открываются взору наблюдателя как огромное сознательное усилие Природы в человеке повлиять на общий уровень интеллектуальной оснащенности, способности и дальнейшей вероятности (развития) путем обобщения возможностей, которые современная цивилизация предоставляет интеллектуальной жизни. Даже поглощенность европейского интеллекта, главного действующего лица этой тенденции, материальной Природой и видимостью существования есть необходимая часть этого усилия. Оно стремиться подготовить достаточный базис в материальном бытие человека и жизненных энергиях и в его материальном окружении для полного раскрытия его психических способностей. Путем распространения образования, путем продвижения отсталых народов, путем возвышения угнетенных классов, путем умножения сберегающих труд приспособлений, путем движения к идеальным социальными экономическим условиям, путем работы Науки над улучшением здоровья, продлением жизни и крепким телосложением современного человечества, смысл и намерение этого быстрого движения переводят себя в легко понятные символы. Не всегда могут использоваться правильные или по крайней мере радикальные средства, но их цель – и это правильная предварительная цель,– крепкое индивидуальное и социальное тело и удовлетворение законных нужд и требований материального ума, достаточный покой, досуг, равные возможности, так что все человечество, а не только избранная раса, класс или индивидуум могут быть свободными, чтобы развивать эмоциональное и интеллектуальное бытие в полной мере. В настоящее время материальная и экономическая цель могут преобладать, но всегда, позади, работает или ждет в резерве более высокий и главный импульс.
Когда подготовительные условия достаточны, когда великое стремление нашло свой базис, какова будет природа этих дальнейших возможностей, которым должны служить энергии интеллектуальной жизни? Если ум является действительно высшим способом выражения Природы, тогда полное развитие рационального и одаренного воображением интеллекта и гармоничное удовлетворение эмоций и чувствительности должно быть самодостаточным. Но если, напротив, человек есть большее, чем мыслящее и эмоциональное животное, если свыше того, что эволюционирует сейчас, есть что-то, что необходимо начнет развиваться, тогда вполне может быть, что полнота умственной жизни, податливость, гибкость и широкая возможность интеллекта, требуемое богатство эмоций и восприимчивости могут быть только переходом к развитию более высокой жизни и более мощных способностей, которые еще проявятся и овладеют низшими инструментами, точно так же, как сам ум настолько овладел телом, что физическое существо не живет более для своего собственного удовлетворения, но представляет собой фундамент и материал высшей деятельности.
Притязание на более высокую, чем умственная, жизнь является всей основой индийской философии, и приобретение и организация этой жизни есть истинная цель, которой служат методы Йоги. Ум не есть последняя стадия эволюции, не высшая цель, но, как и тело, всего лишь инструмент. В терминах Йоги он так и называется – внутренний инструмент 4. Индийская традиция утверждает, что то, что должно быть проявлено, не есть что-то новое для человеческого опыта, но было развито раньше и даже правило человечеством в определенные периоды его развития. В любом случае, для того, чтобы быть известным, оно в одно время должно быть частично развито. И если с тех пор Природа отступила обратно от своего достижения, причина всегда должна находиться в некоторой неосознанной гармонии, некоторой недостаточности интеллектуального и материального базиса, к которому она сейчас вернулась, некоторой сверхспециализации более высокого в ущерб более низкому существованию.
Но что тогда представляет собой это более высокое или высочайшее бытие, к которому стремится наша эволюция? Для того, чтобы ответить на вопрос, мы должны иметь дело с классом высших переживаний, классом необычных понятий, которые трудно точно определить в любом другом языке, нежели древний язык санскрит, в котором они только и были систематизированы до некоторой степени. Лишь приблизительные, термины в английском языке вызывают другие ассоциации, и их использование может привести ко многим и даже серьезным неточностям. Терминология Йоги распознает кроме статуса нашего физического и виталического бытия, называемого грубым телом и составленного из двух элементов, пищевой оболочки и виталического тела, кроме статуса нашего ментального бытия, называемого тонким телом и состоящего из одного элемента – умственной оболочки или ментального тела 5, третий, высший и божественный статус супраментального бытия, названный причинное тело, которое составлено из четвертой и пятой оболочек, которые описаны как оболочка знания и оболочка блаженства 6. Но это знание не есть систематизированный результат умственных вопрошаний и размышлений, не временное сочетание заключений и мнений в порядке наибольшей вероятности или высшего правдоподобия, но скорее чистая самосуществующая и самосияющая Истина. И это блаженство – не высшее наслаждение сердца и чувств на фоне неизбежного переживания боли и страдания, но наслаждение также самосуществующее и независимое от каких-либо объектов или событий, самонаслаждение, которое есть сама природа, сама суть трансцендентного и бесконечного бытия, как оно есть.
Соответствуют ли такие психические концепции чему-либо реальному и возможному? Вся Йога отстаивает их как конечный опыт и высшую цель. Они формируют управляющие принципы нашего наивысшего возможного состояния сознания, наши широчайшие возможные границы бытия. Это, говорим мы, гармония высших способностей, весьма приблизительно соответствующая психологическим дарам откровения, вдохновения и интуиции, однако действующая не в интуитивном уме или божественном уме, но на еще более высоком уровне, которая видит Истину прямо лицом к лицу, или, вернее, живет в сути вещей как вселенских, так и трансцендентных, и является ее формулировкой и просветленной деятельностью. И эти способности есть свет сознательного бытия, вытесняющий эгоистическое, и сам по себе космический и трансцендентный, природа которого есть Блаженство. Вот несомненно божественные и, в сравнении с тем, как создан человек в наши дни, сверхчеловеческие состояния сознания и деятельности. Троица трансцендентного бытия, самосознания и самонаслаждения 7 является, действительно, метафизическим изображением высшего Атмана, самоформулировкой нашему пробуждающемуся познанию Непознаваемого, представляемого ли как чистая Безличность или же как космическая Личность, проявляющая вселенную. Но в Йоге они также рассматриваются в своих психологических аспектах как состояния субъективного существования, которому наше бодрствующее сознание сейчас чуждо, но которое живет в нас на сверхсознательном уровне и до которого, поэтому, мы всегда можем подняться.
Ибо, как указывает название, причинное тело (karana), в противоположность двум другим, которые являются инструментами (karana), это венчающее проявление является также источником и эффективной силой всего того, что в действительной эволюции предшествовало ему. Наша умственная деятельность, в действительности, есть производная, и поскольку она отделена от истины, которая неявно является ее источником, она есть деформация божественного сознания. Наши чувства и эмоции имеют такое же отношение к Блаженству, наши нервные силы и действия – к аспекту Воли и Силы, принадлежащему божественному сознанию, наше физическое бытие к чистой сути этого Блаженства и Сознания. Эволюция, которую мы наблюдаем и земной вершиной которой мы являемся, может считаться, в некотором смысле, обратным проявлением, с помощью которого эти Силы в своем единстве и своем многообразии используют, развивают и совершенствуют несовершенное вещество и деятельность Материи, Жизни и Ума так, что они могут выразить в изменчивой относительности возрастающую гармонию божественных и вечных состояний, из которых они рождены. Если это истина вселенной, то цель эволюции есть также ее причина, это то что постоянно в своих элементах и вне их освобождено. Но освобождение несомненно не совершенное, если оно – только бегство, и нет возврата к вмещающей материи и действиям – для их усиления и преображения. Само постоянство не имело бы веской причины существовать, если бы оно не заканчивалось в этом преображении. Но если человеческий ум может стать способным приблизиться к славе божественного Света, человеческая эмоция и чувство могут превратиться во взрыхленную почву и принять ритм и движение высшего Блаженства, человеческое действие не только представляет собой, но ощущает себя движением небесной и неэгоистической Силы и физическое вещество нашей жизни имеет достаточно примеси чистоты высшего существования, достаточно объединяет гибкость и прочное постоянство, чтобы поддержать и продлить эти высшие переживания и действия, тогда весь долгий труд Природы завершится конечным оправданием и ее эволюции раскроют свое глубинное значение.
Настолько поразителен даже намек на это высшее бытие и столь поглощающая его привлекательность, что, однажды увидев, мы охотно оправдываем свое дальнейшее пренебрежение чем-либо другим для его поиска. Даже преувеличением, противоположным тому, что видит все происходящее в Уме и ментальной жизни как исключительный идеал, Ум расценивается как нестоящая деформация и высшая помеха, источник иллюзорной вселенной, отрицание Истины и то, от чего необходимо отречься и все его плоды и результаты уничтожить, если мы хотим окончательного освобождения. Но это полуистина, которая заблуждается, рассматривая только действительные ограничения Ума, и игнорирует его божественное предназначение. Высшее знание – это то, которое осознает и принимает Бога во вселенной, а также и за ее пределами, и интегральная Йога – та, которая, найдя Трансцендентное, в состоянии вернуться во вселенную и владеть ею, сохраняя силу свободно спускаться также как и восходить на великую ступень бытия. Так как если вообще существует вечная Мудрость, то область Ума также должна иметь некоторые высокие судьбу и применение. Это применение может зависеть от его места в спуске и в возвращении, и эта судьба должна быть свершением и преобразованием, а не вырыванием с корнем или уничтожением.
Мы распознаем, таким образом, эти три ступени в Природе: жизнь тела, которая есть наш базис здесь в материальном мире; ментальную жизнь, к которой мы поднимаемся и посредством которой мы придаем телесной жизни более высокий смысл и возвышаем ее до определенной законченности и полноты; божественное существование, которое является, по своей сути, целью первых двух и обращается к ним для высвобождения их высочайших возможностей. Не считая ни одну из них вне области нашей досягаемости или несвойственными нашей природе, и не рассматривая разрушение какой-либо из них в качестве необходимого условия для высших целей, мы принимаем это освобождение и преобразование по крайней мере как часть, причем весьма существенную и важную, цели, стоящей перед Йогой.
Природа, таким образом, является эволюцией или прогрессивным самопроявлением вечного и тайного существования, с тремя последовательными формами в качестве трех ступеней ее восхождения, и мы считаем условием всей нашей деятельности эти три совершенно друг от друга независимые возможности, телесную жизнь, ментальное существование и завуалированное духовное бытие, являющееся в инволюции их причиной, а в эволюции – их результатом. Сохранение и совершенствование физического, реализация ментального – вот цель Природы, которая должна стать и нашей для того, чтобы раскрыть в доведенном до совершенства теле и уме трансцендентные деяния Духа. Поскольку ментальная жизнь не отбрасывает телесную, а трудится ради ее вознесения и лучшего использования, то и духовная должна не оттолкнуть, а преобразить нашу интеллектуальную, эмоциональную, эстетическую и виталическую деятельность.
Ибо человек, венчающий земную Природу, единственное создание, в котором возможна ее полная эволюция, рождается троекратно. Ему дается жизненная форма, в которой тело есть носитель, а жизнь – динамическое средство для божественного проявления. Его активность сосредоточена в развивающемся уме, который имеет целью самосовершенствование, также как и совершенствование того сосуда, в котором оно обитает, и жизненных инструментов, которые оно использует, и которое обладает способностью пробудится посредством прогрессивной самореализации к своей собственной истинной природе как форма Духа. И он достигает кульминации в том, чем он всегда в реальности являлся, становится просветленным и прекрасным духом, предназначенным в конечном итоге излучать из себя жизнь и ум в своем раскрывшемся великолепии.
Так как это и есть замысел божественной Энергии в человечестве, то весь метод и цель нашего существования должны работать во взаимодействии этих трех элементов бытия. В качестве результата их раздельной формулировки в Природе, человеку приходится оказаться перед выбором между этими тремя видами жизни: обычным материальным существованием, жизнью ментальной активности и прогресса и неизменным духовным блаженством. Но, в процессе развития, он может сочетать эти три формы, разрешить их противоречия в гармоничном ритме, и таким образом обожествить себя, превратиться в совершенного Человека.
В обычной Природе каждая из них имеет характерный и управляющий импульс.
Характерная энергия телесной Жизни заключена не столько в развитии, сколько в настойчивости, не столько в самоувеличении, сколько в самоповторении. Действительно, в физической Природе существует движение от типа к типу, от растения к животному, от животного к человеку; потому что даже в неживой Материи действует Ум. Если же тип выделен физически, то главным непосредственным занятием земной Матери кажется сохранение его существования посредством непрерывного воспроизводства. Ибо Жизнь всегда стремится к бессмертию; но поскольку индивидуальная форма не вечна и лишь идея формы постоянна в создающем космос сознании,– так как в нем она не исчезает,– такое непрерывное воспроизведение и есть единственно возможное материальное бессмертие. Самосохранение, самоповторение, самоумножение неизбежно являются, в таком случае, господствующими инстинктами всего материального существования.
Характерной энергией чистого Ума выступает изменение, и чем сильнее он требует восхождения и организации, тем больше этот закон Ума принимает аспекты непрерывного увеличения, исправления и лучшей постановки своих целей, непрерывного перехода от меньшего и простого к большему и более сложному совершенству. Ибо Ум, в отличие от телесной жизни, бесконечен в своей области, эластичен в своем расширении, легко принимает любую форму. Изменение, самоувеличение и самоисправление в этом случае являются его собственными инстинктами. Его вера – возможность совершенствования, его девиз – прогресс.
Характерным законом Духа выступает самосуществующее совершенство и неизменная бесконечность. Он всегда и по праву обладает бессмертием, которое является целью Жизни, и совершенством, которое является целью Ума. Достижение вечного и реализация того, что одинаково и одно и то же во всех вещах и над всеми вещами, равно блаженно во вселенной и за ее пределами, нетронуто несовершенством и ограничениями форм и деяний, в которых он пребывает, и есть слава духовной жизни.
В каждой из этих форм Природа действует как индивидуально, так и коллективно; потому что Вечное утверждает Себя равно как в единичной форме, так и в групповом существовании, независимо от того, что это – семья, клан, нация, или группировки, зависящие от менее физических принципов, или высшая группа, наше коллективное человечество. Человек также может стремиться к своему собственному благу в любой или сразу во всех этих сферах деятельности, или отождествить себя в них с сообществом и жить ради него, или, находясь на пути к истинному восприятию этого сложного космоса, гармонизировать индивидуальную реализацию с коллективной целью. И тогда как правильное отношение души со Всевышним, пока она пребывает во вселенной, не эгоистически утвердить свое отдельное бытие и не стереть себя в Неопределенном, а реализовать свое единство с Божественным и миром и объединить их в индивидуальном, то правильным отношением индивидуального с коллективным будет не эгоистично стремиться к своему материальному или ментальному прогрессу, или к духовному спасению, не обращая внимания на окружающих, не подавлять и уродовать ради блага сообщества свое собственное развитие, но собрать воедино в себе все лучшие и самые совершенные возможности, и излить их при помощи мысли, действия и всех других средств на свое окружение для того, чтобы вся раса смогла приблизиться к тому, чего уже достигли ее величайшие представители.
Из этого следует, что целью материальной жизни должно быть осуществление, прежде всего, виталической цели Природы. Вся цель материального человека – жить, пройти путь от рождения до смерти с наибольшим комфортом или удовольствием, какие только возможны на этом пути, но в первую очередь – жить. Он может подчинить эту цель, но только лишь другим инстинктам физической Природы,– воспроизведению индивидуальности и сохранению типа в семье, классе или сообществе. Собственное я, семейная, домашняя жизнь, принятый порядок и обычаи общества и нации – вот составляющие материального существования. Его колоссальное значение в системе Природы самоочевидно, соразмерно этому огромно значение типа человека, который его представляет. Он убеждает ее в надежности структуры, которую она создала, и в упорядоченном продолжении и сохранении достигнутых ею результатов.
Но в результате этой самой полезности такие люди и их жизнь приговорены к тому, чтобы быть ограниченными, иррационально консервативными и приземленными. Привычная рутина жизни, привычные установки, унаследованные или привычные формы мышления – все это их воздух насущный. Они принимают и ревностно защищают перемены, вызванные прогрессивным умом в прошлом, но с равным усердием борются против перемен, осуществляемых им в настоящее время. Ибо для материального человека живой прогрессивный мыслитель – это идеалист, мечтатель или сумасшедший. Древние Семиты, которые побивали каменьями живущих пророков и превозносили их память после их смерти, были самым настоящим воплощением этого инстинктивного и неразумного принципа в Природе. В древнеиндийском разделении на тех, кто родился один раз и на дваждырожденных, именно к этому материальному человек применимо первое из этих двух описаний. Он осуществляет низшую деятельность Природы; он утверждает и укрепляет основу для её высших деяний; но он – не тот, для кого с легкостью раскрывается слава ее второго рождения.
Все же он приемлет ровно столько духовности, сколько было навязано его привычным идеям великими религиозными вспышками прошлого, и оставляет в своей схеме общества место, почетное, хотя не всегда действенное, для жреца или ученого теолога, которому было бы доверено снабжать его обычной и безопасной духовной пищей. Но для человека, который бы утвердил для себя свободу духовного опыта и духовной жизни, он предписывает, если вообще его принимает, не мантию жреца, а одеяние Саньясина. Пусть он познает свою опасную свободу вне общества. Таким образом, он может служить даже в качестве человеческого молниеотвода, принимающего электричество Духа и отводящего его от социальной постройки.
Тем не менее, возможно сделать материального человека и его жизнь умеренно прогрессивными путем наложения на материальный ум обычая прогресса, привычки к сознательному изменению, закрепленной идеи развития как закона жизни. Создание такими средствами прогрессивных обществ в Европе есть один из величайших триумфов Ума над Материей. Однако физическая Природа в долгу не остается: прогресс имеет тенденцию ко все большему огрубению и приобретает все более внешнюю направленность, и его попытки достичь более высокого или быстрого движения вызывают величайшее утомление, быстрое истощение, ужасные отступления.
Возможно также наделить материального человека и его жизнь умеренной духовностью через приучение его видеть в религиозном духе все стороны жизни и все ее привычные дела. Создание подобных одухотворенных сообществ на Востоке явилось одним из величайших триумфов Духа над Материей. Но все же и здесь присутствует дефект, так как это часто приводит лишь к созданию религиозного темперамента, самой внешней формы духовности. Его высшие проявления, даже самые великолепные и величественные, либо просто увеличивают количество душ, вырванных из социальной жизни, и таким образом ее обескровливают, или тревожат общество в течении некоторого времени в результате разового и мгновенного восхождения. Истина заключается в том, что ни ментальное усилие, ни духовный порыв недостаточны, взятые по отдельности, для победы над величайшим сопротивлением материальной Природы. Она требует их союза в завершенном действии, прежде чем она претерпит полное изменение в человечестве. Но, обычно, эти два великих фактора не склонны к тому, чтобы пойти на необходимые уступки друг другу.
Ментальная жизнь концентрируется на эстетической, этической и интеллектуальной деятельности. Истинная сущность менталитета идеалистична и всегда находится в поисках совершенства. Скрытое я, сиятельный Атман 8, всегда – мечтатель. Мечта о совершенной красоте, совершенном ведении и управлении, совершенной Истине, либо ищущая новые формы Вечного, либо оживляющая старые, есть сама душа чистой ментальности. Но она не знает, как справиться с сопротивлением Материи. В этом она затруднена и неэффективна, действует через неверный и запутанный опыт, и вынуждена либо выйти из борьбы, либо подчиниться серой действительности. Или же, изучая материальную жизнь и принимая условия борьбы, она может добиться успеха, но лишь в навязывании временно неких искусственных систем, которые бесконечная Природа либо сокрушит и отбросит, либо обезобразит до неузнаваемости или, лишив поддержки, оставит в виде мертвого идеала. Очень редки были эти озарения мечтателя в Человеке, которые бы мир с готовностью воспринял, на которые бы он оглядывался с доброй памятью и стремился бы сохранять во всей целостности.
Когда пропасть между действительной жизнью и темпераментом мыслящего слишком велика, в качестве результата мы наблюдаем своего рода отстранение Ума от жизни для того, чтобы действовать с большей свободой в своей собственной сфере. Поэт, живущий среди своих видений, художник, погруженный в искусство, философ, разрешающий проблемы интеллекта в своем уединенном кабинете, ученый, заботящийся лишь о своих изысканиях и экспериментах, часто в прошлом являлись, и сейчас даже нередко являются Саньясинами интеллекта. Вся история человечества ведет счет той работе, что они сделали для него.
Однако это уединение оправдано особой, специфической деятельностью. Ум обретает свою полную силу и действие, лишь когда бросается в жизнь и принимает равно как ее возможности, так и ее сопротивление в качестве средств великого самосовершенствования. В борьбе с трудностями материального мира прочно формируется этическое развитие индивидуальности, проходятся великие школы поведения; во взаимодействии с фактами жизни Искусство достигает жизненности, Мысль утверждает свои абстракции, обобщения философа базируются на твердом фундаменте науки и опыта.
Однако, это соединение с жизнью может быть преследуемо ради целей индивидуального сознания, с полным безразличием к формам материального существования или усовершенствования расы. Ярче всего это безразличие проявляется в Эпикурейском учении и не совсем отсутствует у Стоиков; даже альтруизм сострадает чаще ради себя нежели ради мира, которому оказывает помощь. Но и это – ограниченная реализация. Прогрессивный ум проявляется в его высшем благородстве, когда он стремится поднять всю расу на свой уровень, либо сея в пространстве образ своей мысли и свершения, либо преобразуя материальную жизнь расы в новые формы – религиозные, интеллектуальные, социальные или политические,– нацеленные на то, чтобы как можно ближе и точнее передать этот идеал истины, красоты, справедливости, праведности – все то, чем освещена собственная душа данного человека. Неудача на этом поприще значит очень мало, потому что динамична и созидательна уже сама попытка. Борьба Ума за вознесение жизни является обещанием и условием завоевания жизни тем, что выше даже Ума.
Духовное существование озабочено тем, что вечно, но это не значит, что оно совершенно чуждо временному. Для духовного человека мечта ума о совершенной красоте реализуется в вечной любви, красоте и наслаждении, которые не зависят ни от чего и постоянны за всеми объективными проявлениями; его мечта о совершенной Истине – в высшей, самосуществующей, самоочевидной и вечной Правде 9, которая никогда не меняется, но является тайной и объяснением всех вариаций и целью всего развития; его мечта о совершенном действии – во всемогущем и самоуправляющем Законе, который всегда присущ всем предметам и переводит себя здесь в ритм миров. То, что выступает мимолетным видением или непрерывным усилием творчества в сиятельном Я, есть вечно существующая Реальность в Я, знающем и являющимся Господом 10.
Но если для ментальной жизни часто трудно приспособиться к грубо сопротивляющейся материальной деятельности, то насколько труднее это должно выглядеть для духовного существования – продолжать жить в мире, который оказывается полон не Истины, а лжи и иллюзий, не Любви и Красоты, а окружающих противоречий и мерзости, не Закона Истины, но победоносного эгоизма и греха? Таким образом, духовная жизнь легко склоняется в святом и Саньясине к отходу от материального существования и отвергает его либо полностью и физически, либо в духе. Она видит в этом мире царство зла или невежества, в то время как вечное и божественное – либо далеко на небесах, либо вне мира и жизни. Она отделяет себя от этой нечистоты; она устанавливает духовную реальность в незапятнанной изоляции. Этот уход оказывает неоценимую услугу самой материальной жизни, заставляя ее уважать и даже склоняться перед тем, что является прямым отрицанием ее самых излюбленных идеалов, низменных забот и эгоистического самодовольства.
Однако деятельность в мире столь верховной власти как духовная сила не может быть ограничена лишь этим. Духовная жизнь тоже может обратиться к материальной и использовать ее в качестве средства своей еще более великой наполненности. Отказываясь быть ослепленной дуальностями, внешними проявлениями, она может во всех проявлениях искать образ одного Господа, одной и той же вечной Истины, Красоты, Любви, Наслаждения. Ведантическая формула Я во всех вещах, всех вещей в Я и всех вещей как становлений Я является ключом к этой богатейшей и всеобъемлющей Йоге.
Но духовная жизнь, как и ментальная, таким образом может использовать это внешнее существование на благо индивидуальности с совершенным безразличием к какому-либо коллективному вознесению того чисто символичного мира, который она использует. Раз Вечное всегда является одним и тем же во всех вещах и все вещи – одним и тем же для Вечного, раз точный вид действия и его результат не имеют значения по сравнению с выработкой в себе одной великой реализации, это духовное безразличие принимает независимо от окружающего мира, независимо от действия, бесстрастно, готовность прекратить свою деятельность, как только его высшая цель будет достигнута. Именно так многие поняли идеал Гиты. Или же внутренняя любовь и блаженство могут излиться на мир добрыми делами, служением, состраданием, внутренней Истиной, дающей знание, но не пытаясь таким образом трансформировать мир, который в силу своей чужеродной природы остается полем брани дуальностей, греха и добродетели, истины и лжи, радости и страдания.
Однако, если Прогресс является одним из главных положений существования мира, а прогрессивное проявление божественного – истинным смыслом Природы, то это ограничение так же не будет иметь силы. Для духовной жизни в мире возможно, и это реальная миссия, трансформировать материальную жизнь в ее собственный образ, в образ Божественного. Таким образом, кроме великих отшельников, которые искали и достигли самоосвобождения, мы имеем великих духовных учителей, которые освобождали и других, и, превыше всего, великие динамические души, которые, чувствуя себя в мощи Духа сильнее, нежели все силы материальной жизни вместе взятые, устремлялись в мир, схватывались с ним в любовной борьбе, и старались вырвать у него согласие на его собственное преображение. Обычно усилие концентрируется на ментальной и моральной перемене в человечестве, но оно может расширяться до изменения форм нашей жизни и ее проявлений таким образом, чтобы они тоже могли принять более подходящую форму для вливаний Духа. Эти попытки были высшими вехами в прогрессивном развитии человеческих идеалов и божественной подготовки расы. Каждая из них, независимо от внешнего результата, делала Землю более приближенной к Небесам и ускоряла медлительные движения эволюционной Йоги Природы.
В Индии, в течение последнего тысячелетия и даже больше, духовная и материальная жизнь сосуществовали бок о бок, исключая при этом развитие прогрессивного ума. Духовность поставила условия для себя и Материи, отрицающие попытку общего прогресса. Она добилась у общества права свободного духовного развития для всех, кто приемлет некий отличительный символ, такой как одеяние Саньясина, признание такой жизни как цели человека и тех, кто ведет ее, достойными абсолютного поклонения; вхождения самого общества в такую религиозную форму, что его самые обычные действия должны были сопровождаться формальным напоминанием о духовном символизме жизни и ее высшем предназначении. С другой стороны, за обществом было признано право инерции и неподвижной самоконсервации. Эта уступка в основном разрушила большую ценность созданных условий. Вследствие того, что религиозная модель была зафиксирована, формальное напоминание имело склонность превратиться в рутину и потерять свой живой смысл. Непрерывные попытки изменить модель посредством новых сект и религий заканчивались лишь новой рутиной, или модификацией старой; ибо спасительный элемент свободного и действенного ума был изгнан. Материальная жизнь, будучи переданной в руки Невежества, бесцельный и бесконечный дуализм, стали тяжким и болезненным ярмом, единственным спасением от которого была лишь борьба.
Школы Индийской Йоги сами по себе склонны к компромиссу. Индивидуальное совершенство или освобождение были провозглашены целью, различного рода уединение и отход от обычных дел – условием, отречение от жизни – кульминацией. Учитель делился своим знанием с ограниченным кругом учеников. Или же, в случае, когда осуществлялась попытка более широкого движения, все равно лишь освобождение индивидуальной души оставалось целью. Договор с неподвижным обществом большей частью соблюдался.
Польза компромисса в действительном тогда состоянии мира не может подвергаться сомнению. В то время он обезопасил в Индии общество, которое склонялось к сохранению и поклонению духовности, отдельную страну, в которой, как в крепости, высший духовный идеал мог себя сохранить в наиболее абсолютной чистоте, незамутненный осадой окружавших его сил. Но это был компромисс, а не абсолютная победа. Материальная жизнь утратила божественный импульс к росту, духовность благодаря изоляции сохранила свою высоту и чистоту, но пожертвовала полнотой своей силы и способностью служить миру. Таким образом, в божественном Провидении страна Йогов и Саньясинов была вынуждена на жесткий и неизбежный контакт с тем самым элементом, который она отвергла, элементом прогрессивного Ума, с тем, чтобы он мог исправить все, что теперь испытывало в нем необходимость.
Еще раз мы должны уяснить, что индивидуальность существует не только в самой себе, но в коллективе, и что индивидуальное совершенство и освобождение не являются полным и окончательным содержанием Божьего намерения в мире. Свободное использование свободы включает в себя также и освобождение других и всего человечества; совершенная польза нашего совершенства – это, осознав в себе божественный символ, воспроизвести, размножить и сделать его в высшей степени универсальным в других.
Таким образом, от конкретного взгляда на человеческую жизнь в ее трехкратной потенции мы пришли к тому же самому заключению, что мы получили из созерцания Природы в ее обобщенной деятельности и трех ступенях ее эволюции. И мы начали постигать конечную цель нашего синтеза Йоги.
Дух – венец космического существования; Материя – его опора; Ум – связующее звено между ними. Дух – это то, что вечно; Ум и Материя – его деяния. Дух – это то, что сокрыто и должно быть открыто; ум и тело – средства, при помощи которых он стремится раскрыть себя. Дух – это образ Господина Йоги; ум и тело – средства, которые Он предоставил для воспроизведения этого образа в феноменальном существовании. Вся Природа – это попытка последовательного откровения скрытой Истины, все более и более удачное воспроизведение божественного образа.
Однако то, что Природа имеет своей целью для масс в процессе медленной эволюции, Йога осуществляет для индивидуальности путем быстрой революции. Она действует через ускорение всех энергий, возвышение всех свойств Природы. В то время как последняя развивает духовную жизнь с трудом и постоянно должна откатываться от нее ради ее низших реализаций, сублимированная сила, концентрированный метод Йоги могут достичь непосредственно и заключать в себе совершенство ума и даже, если она захочет, совершенство тела. Природа ищет Божественное в своих собственных символах; Йога выходит за пределы Природы к Господину Природы, за границы вселенной к Трансцендентному, и может вернуться с трансцендентным светом и силой, неся в себе санкцию Всемогущего.
Но в конечном счете их цель едина. Обобщение Йоги в человечестве должно быть последней победой Природы над ее собственными задержками и утаиваниями. И как сейчас с помощью прогрессивного разума в Науке она стремится сделать все человечество готовым для полного развития ментальной жизни, таким же образом через Йогу должна она неизбежно стремиться подготовить человечество для более высокой эволюции, второго рождения, духовного существования. И так же как ментальная жизнь использует и совершенствует материальную, так и духовная будет использовать и совершенствовать материальное и ментальное существование как инструменты божественного самовыражения.
Литература
Шри Ауробиндо Иша Апанишада. Саратов, 1998
Шри Ауробиндо Человеческий цикл. Москва, 2003
Шри Ауробиндо Интегральная Йога. СПБ, 1998.