Раздел: СОЦИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Ключевые слова:
социокультурная идентичность, самосознание народа, культура, цивилизация.
Аннотация:В статье рассматриваются позиции ведущих мировых ученых о социокультурных трансформациях и показывается, что гармоничное взаимодействие различных культур, религий, этнических групп помогает адекватному пониманию происходящих изменений.
Текст статьи:
В периоды социокультурных трансформаций актуализируются проблемы самосознания и идентичности народа. Сегодня, выстраивается новая глобальная политика и одновременно идет процесс модернизации российского общества. Популярно и отчасти объективно мнение, что народы и страны со схожими культурами объединяются. Политические границы корректируются, сверхдержавы сплотившие вокруг себя объединения по идеологическим установкам уступают место новым союзам, сплотившимся на основе общности культуры и цивилизации [1]. Во время холодной войны, страна могла избежать вступления в блок, «но она не может не иметь идентичности. Вопрос «На чьей вы стороне?» сменился более принципиальным: «Кто вы?». Каждая страна должна иметь ответ» [2]. Предельно, острыми стали вопросы гражданского и национального согласия. От ответа на вопрос «Кто мы?», зависит процесс формирования внешнеполитических и внутренних условий существования нашего государства.
В 1990-е гг., утверждает С. Хантигтон, мы увидели вспышку глобального кризиса идентичности, коснувшегося не только новых национальных государств ( например, на территории бывшей Югославии), но и Канады, США, Великобритании, Индии, Ирана, России, Сирии, Алжира, Китая, ЮАР, Германии, Мексики, Марокко, Туниса, Турции, Украины, Японии» [3]. К сожалению, можно констатировать, что эта вспышка «не гаснет» и имеет гораздо больший радиус, список государств значительно увеличился. В подтверждение, позволим себе, привести мнение президента России В. В. Путина, как действующего и непосредственного участника мировой политики: «Реальность сегодняшнего дня – рост межэтнической и межконфессиональной напряженности. Национализм, религиозная нетерпимость становятся идеологической базой для самых радикальных группировок и течений. Разрушают, подтачивают государства и разделяют общества. С «обострением национального вопроса» вплотную столкнулись самые развитые и благополучные страны, которые прежде гордились своей толерантностью. А сегодня – друг за другом объявляют о провале попыток интегрировать в общество инокультурный элемент, обеспечить неконфликтное, гармоничное взаимодействие различных культур, религий, этнических групп. «Плавильный котел» ассимиляции барахлит и чадит – и не способен «переварить» все возрастающий масштабный миграционный поток. Отражением этого в политике стал «мультикультурализм», отрицающий интеграцию через ассимиляцию. Он возводит в абсолют «право меньшинства на отличие» и при этом недостаточно уравновешивает это право – гражданскими, поведенческими и культурными обязанностями по отношению к коренному населению и обществу в целом. Вполне респектабельные европейские политики начинают говорить о провале «мультикультурного проекта». Чтобы сохранить свои позиции, эксплуатируют «национальную карту» – переходят на поле тех, кого ранее сами считали маргиналами и радикалами. Крайние силы, в свою очередь, резко набирают вес, всерьез претендуя на государственную власть. По сути, предлагается вести речь о принуждении к ассимиляции – на фоне «закрытости» и резкого ужесточения миграционных режимов. Носители другой культуры должны либо «раствориться в большинстве», либо остаться обособленным национальным меньшинством – пусть даже обеспеченным разнообразными правами и гарантиями. За «провалом мультикультурного проекта» стоит кризис самой модели «национального государства» – государства, исторически строившегося исключительно на основе этнической идентичности. И это – серьезный вызов, с которым придется столкнуться и Европе, и многим другим регионам мира» [4]. Данные тезисы автор статьи рассматривает, как фактическое отражение теории в практической действительности.
С позиций современного научного знания, становление идентичности происходит под влиянием традиций, обычаев и норм, когда индивид в некотором отношении не отделяет себя от той или иной социокультурной общности, воспринимая что-либо происходящее как имеющее отношение не только к нему лично, но прежде всего к данному сообществу, к определенному “мы”. Таким образом следует установить и описать структуру ценностных представлений и установок, образующих это “мы”, определить интенсивность подобных связей между индивидом и общностью, ситуации возникновения или распада “мы”, формы и механизмы воспроизводства идентичности. Человеческая идентичность является ключевым элементом субъективной реальности, она находится в диалектической связи с обществом и его институтами. Формируясь в определенных общественно-исторических условиях, человеческая идентичность поддерживается или изменяется вместе с радикальными переменами общественных отношений. Соответственно характер социокультурных процессов связан с состоянием человеческой идентичности и ее природой. Поэтому можно сказать, что общество имеет историю, в контексте которой возникают специфические идентичности. Э. Фромм подчеркивает, что структура личности среднего индивида и социально-экономическая структура общества находятся в двухсторонней переменной связи. Результатом этого взаимодействия между индивидуальной психикой и социально-экономической формацией, он называет, социальным характером. Социально-экономический строй формирует личность таким образом, говорит Э. Фромм, что она хочет делать то, что ей полагается делать. Но, и личность влияет на социально-экономическую структуру, это воздействие придает обществу дополнительную прочность. «Отношения между личность и обществом никогда не бывают статичны… Изменения одного фактора с неизбежностью ведут изменениям второго, а также к изменению взаимоотношений между первым и вторым. Многие политические деятели и теоретики революционного движения считают, что сначала необходимо … изменить политическую и экономическую структуру общества, а уже следующим шагом будет почти неизбежное изменение человеческой психики. … Они полагают, что новое общество, как только оно будет создано, почти автоматически приведет к возникновению нового человека» [5]. Э. Фромм считает это заблуждением, как и другую крайность, когда, сначала необходимо изменить природу человека, его сознание, ценностные ориентации, характер, и только после этого можно начинать строить новое общество [6].
Культурные различия между цивилизациями, как культурными целостностями самого широкого уровня ведут к расколу и конфликтам [7]. Почему это происходит? С. Хантигтон указывает на пять факторов влияющих на данное столкновение.
Во-первых, у каждого индивида есть несколько идентичностей: родственные, профессиональные, культурные, институциональные, территориальные, образовательные, религиозные и т.п., они могут конкурировать или дополнять друг друга.
Во-вторых, необходимость поиска более значимых индивидуальных и на уровне общества идентичностей, в связи с социально-экономической модернизацией на индивидуальном уровне, нарушения привычных устоев и возрождение местных идентичностей культуры — на общественном.
В-третьих, идентичность на уровне личности, племени, расы, цивилизации — можно определить через отношение к «другим». Что отличает «нас» от «них»? Это дает глубокое осознание различий на разных уровнях идентичности.
В-четвертых, основными причинами конфликтов между странами являются: контроль над населением, территорией, богатствами и ресурсами, возможность насаждения общественных ценностей могущественных держав более слабым. Данные вопросы, как показывает история, почти не решаются с помощью компромиссов.
В-пятых, «повсеместность конфликтов», для самоопределения и мотивации людям нужны конкуренты, соперники, оппоненты. Для человека свойственно конфликтовать, в некотором смысле, общество развивается с помощью конфликтов [8].
Таким образом, существенная разница во взглядах, ментальностях, ценностных установках, принципах устройства основных сфер жизнидеятельности (экономике, политике, идеологии, функционировании социокультурных институтов и т. д.) будет отдалять цивилизации друг от друга и неизбежно приводить к конфронтации. В тоже самое время, говорит С. Хантигтон, общая культура стимулирует сотрудничество между государствами и группами, которые к этой культуре принадлежат [9].
Большинство стран мира не являются моноэтническими, состоят из различных наций, этносов, религиозных конфессий. Глубокие различия, по мнению С. Хантигтона, могут приводить к массовым насилиям или угрожать существованию страны, он называет их «расколотыми странами».
Эти страны сталкиваются с проблемами сохранения своей целостности, цивилизационные разделения «терзают» политику этих государств. Россию, он также называет «разорванной страной» со времен Петра I[10]. Следует отметить, что принципы формирования Российской Империи, в корне, отличны от истории образования таких стран, как Судан, Кения, других африканских стран, Индии, Китая и т.д.. Уникальность географического месторасположения, величина территории, климатическое и природное разнообразие, влияние Византии, монголотатарского нашествия — бесприцендентные условия повлиявшие на историю и культуру страны. С момента возникновения, Россия всегда была многонациональным государством. Самобытность корней отечественного государствообразования, на наш взгляд, — отсутствие национализма (различных форм его проявления), толерантное отношение к различным вероисповеданиям. Расширяя свои территории и границы, Российское государство никогда не использовала колониальных принципов освоения и владения ими. Попытки унифицировать исторические особенности формирования того или иного государства, подгонять под шаблоны культурные отличия — не дадут возможность объективно оценивать прошлое и делать прогнозы на будущее.
С. Хантигтон в своем произведении «Столкновение цивилизаций» утверждает, что неотъемлемой чертой национального характера России является западно-славянофильский дуализм. «Петр создал разорванную страну, и в девятнадцатом веке славянофилы и западники вместе сокрушались по поводу этого состояния и рьяно спорили по поводу того, стать ли их стране полностью европеизированной или отказаться от европейского влияния и прислушаться к истинно русской душе [11]. В годы советской власти, пишет С. Хантигтон, борьба между славянофилами и западниками временно прекратилась, поскольку солженицины, и сахаровы бросили вызов коммунистическому синтезу. «После развала этого синтеза споры об истинной идентичности России возобновились со всей прежней силой. Нужно ли России … стать частью Запада? Или Россия воплощает отдельную православную и евразийскую цивилизацию, которая … имеет уникальную судьбу — стать связным звеном между Европой и Азией?»[12]. Этот вопрос, по С. Хантингтону, вызвал серьезный раскол среди интеллектуальной и политической элиты России 90-х годов прошлого века, заметим, остается он актуальным и сегодня. Но не есть ли это, проявление «крайностей» о которых говорил Э. Фромм, только несколько в другом ключе. Следует ли смещать акценты при формировании новой социокультурной идентичности российского общества в область споров славянофилов и западников?Построение нового общества происходит под взаимодействием и взаимовлиянием социально-экономической структуры и личности. «Социальный характер» или личность среднего индивида формируется социально-экономическим строем, но и, социально-экономическую структуру формирует личность. Безусловно, в процессе реформирования или, как принято говорить, модернизации российского общества происходят изменения в социально-экономической структуре. Определяет эти изменения сегодняшняя политическая стратегия власти на внутреннем и международном уровне. Функционирование политической структуры государства, формирование политической культуры гражданского общества, политическая стабильность в стране — все это невозможно представить без социокультурной идентичности. Человек должен ощущать себя гражданином определенного государства. Есть, достаточно, распространенное мнение, что в современном мировом обществе большинство моделей идентичности (региональная, конфессиональная, этническая и др.) имеют политический характер. Современная идентичность — политическая по своей сути, это проявляется в стремлениях партий, общественных движений и т.п. использовать в своих программах национальные, религиозные, национально-религиозные, региональные и др. подходы для достижения своих целей [13]. Избежать политизированность в становлении и развитии социокультурной идентичности граждан России невозможно. «Россия является страной с большим разнообразием этносоциальной фрагментации общества. Народ, составляющий большинство в стране, национальности, дающие название российским республикам и не имеющие административных образований, диаспорные группы и среди них новые мигранты — все они имеют разные проблемы, решение которых зависит от модели развития межнациональных отношений, которую вырабатывает государство и общество.»[14] Сегодня, государственная власть декларирует следующее: русский народ является государствообразующим – по факту существования России. Великая миссия русских – объединять, скреплять цивилизацию. Скреплять в такой тип государства-цивилизации, где принцип распознания «свой–чужой» определяется общей культурой и общими ценностями. Такая цивилизационная идентичность основана на сохранении русской культурной доминанты, носителем которой выступают не только этнические русские, но и все носители такой идентичности независимо от национальности. «Самоопределение русского народа – это полиэтническая цивилизация, скрепленная русским культурным ядром. И этот выбор русский народ подтверждал раз за разом … Всей своей тысячелетней историей» [15]. Важно отметить, что этническая и государственная идентичность могут существовать, как взаимодополняющие: ты можешь себя чувствовать русским и россиянином, татарином и россиянином. Двойная, тройная и более идентичность в современном мире — частое явление [16]. Главное, при планомерной государственной стратегии в достижении общественного консенсуса, чтобы любой человек живущий в России был, прежде всего, ее гражданином, где соблюдались бы все его гражданские права и свободы.
Литература:
1. Хантигтон, С. Столкновение цивилизаций / пер. с анг. Т. Велимеева. — М.: АСТ: Астрель, 2011. — С. — 185.
2. Хантигтон, С. Столкновение цивилизаций / пер. с анг. Т. Велимеева. — М.: АСТ: Астрель, 2011. — С. — 186.
3. Хантигтон, С. Там же — С. — 186.
4. Независимая газета Статья Путин http://www.ng.ru/politics/2012-01-23/1_national.html Владимир Путин. Россия: национальный вопрос
5. Фромм, Э. Иметь или быть? / пер. с нем. Э.М. Телятниковой. — М.: АСТ: Астрель, 2011. — С.203 — 204.
6. Фромм, Э. Там же — С. 205.
7. Хантигтон, С. Столкновение цивилизаций / пер. с анг. Т. Велимеева. — М.: АСТ: Астрель, 2011. — С. — 190 -191.
8. Хантигтон, С. Там же — С. — 190 -194.
9. Хантигтон, С. Там же — С. — 194.
10. Хантигтон, С. Там же — С. — 207 — 209.
11. Хантигтон, С. Там же — С. — 213.
12. Хантигтон, С. Там же — С. — 216.
13. Попова, О. В. Особенности политической идентичности в России и странах Европы //Полит.исслед. (ПОЛИС). 2009. — №1.
14. Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 2003. С. 9.
15. Независимая газета Статья Путин http://www.ng.ru/politics/2012-01-23/1_national.html Владимир Путин. Россия: национальный вопрос
16. Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в постсоветской России. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 2003. С. — 22.